! Успешные действия 138-й стрелковой дивизии явились результатом применения гибкой тактики, нешаблонных приемов и постоянного анализа действий противника.
О тяжелейших испытаниях, выпавших на их долю, и о дерзких, рожденных в боях приемах борьбы с врагом Людников вспоминал: «Трудно воевать на широких донских просторах, когда танков у тебя нет, а противник маневрирует ими на ровной открытой местности, когда его самолеты безнаказанно летают через линию фронта, проникая в наши глубокие тылы… Только ночь лишает врага преимуществ. Ночью можно драться на равных. А потому удары по основной переправе гитлеровцев мы наносим ночью.
Полки дивизии ходили в ночные контратаки не только на Дону, но и на Аксае. Если днем противнику удавалось потеснить наш полк, ночной контратакой мы возвращали утерянные позиции. Были созданы специальные батальоны для ночных действий. Бойцов обучили атаковать внезапно, стремительно, без звуковых и световых сигналов, прокладывать дорогу автоматами и гранатами».
Как один из самых тяжелых моментов оборонительных боев в междуречье, в котором весь личный состав дивизии проявил массовый героизм, запомнил Людников бой 31 июля. По заведенному обычаю, с рассветом немецкая авиация принялась бомбить позиции дивизии, но в этот раз от огромного количества самолетов небо словно потемнело — сначала около восьмидесяти «Юнкерсов», а затем группы по 9—12 пикирующих бомбардировщиков с воем неслись к земле и буквально засыпали бомбами передний край нашей обороны. Затем к налету подключились артиллерия и минометы. После этой адской увертюры 2-я румынская пехотная дивизия пять раз ходила в атаку, но полки майоров Г. М. Гуняги и Ф. И. Печенюка отстояли свои рубежи.
Убедившись в бессилии румын взломать оборону 138-й дивизии, немцы бросили в бой также свои войска и нанесли совместные удары в стыки наших частей, пытаясь обойти их фланги, в надежде, что в рядах обороняющихся возникнет паника из-за возможного окружения. Но то, что давало гитлеровцам результат в 1941 году, теперь, против организованной и дисциплинированной советской дивизии, не срабатывало. Бой продолжался непрерывно 14 часов. Бойцы Людникова отбили все атаки и нанесли врагу большой урон в живой силе.
За проявленные в этом бою отвагу и умелые действия дивизия получила благодарность Военного совета 51-й армии, приказ которого гласил: «Военный совет армии отмечает, что 138-я Краснознаменная стрелковая дивизия по стойкости и мужеству в боях — пример остальным дивизиям армии».
В начале августа противник усилил свои удары на Сталинградском направлении. Под натиском превосходящих сил гитлеровцев наши войска постепенно отступали. В связи с постоянно возникающей угрозой глубокого прорыва немцев в тыл 51-й армии, ее штаб, а также армейские базы снабжения отошли настолько далеко от передовой, что фактически армейское командование утратило возможность оперативно управлять отдельными частями. В эти дни Людников получил последний приказ из штаба 51-й армии, в котором ему предписывалось действовать самостоятельно и по обстановке. И хотя причина подобного приказания была понятна, неясно было, как «действовать» против непрерывно атакующих немецких и румынских частей, не имея в достатке ни оружия, ни боеприпасов. 138-я дивизия вступила в свой самый трудный период за все время боев между Доном и Волгой. Потеряв всякую связь с 51-й армией, дивизия Людникова отступила к реке Аксай и оказалась на левом фланге 64-й армии генерала М. С. Шумилова. Здесь у Людникова произошла первая встреча с заместителем Шумилова генерал-лейтенантом В. И. Чуйковым, под началом которого он будет сражаться во время городских боев в Сталинграде.
В начале августа Чуйков формировал группу из отступающих частей и разрозненных отрядов для организации обороны по реке Аксай юго-западнее Сталинграда. 3 августа он вызвал к себе Людникова, объявил ему о присоединении 138-й дивизии к созданной им войсковой группе и поставил комдиву новую задачу по организации обороны. Как вспоминал позднее Людников, после их первой встречи с Василием Ивановичем Чуйковым и на протяжении всего периода сражений в августе — сентябре 1942 года недостатка в оперативном руководстве он больше не испытывал. Чуйков много раз бывал в расположении дивизии, отмечал стойкость и умелые действия ее бойцов и командиров, важную роль этого соединения в оборонительных боях на подступах к Волге.
Чем ближе к Сталинграду продвигался враг, тем сильнее становилось сопротивление наших войск. Накал сражений в те августовские дни, их ожесточенность превзошли все, что пришлось до этого испытать дивизии Людникова и другим советским частям в боях между Доном и Волгой. Они явились предвестником тех небывалых по напряжению и упорству схваток, которые развернутся во время битвы в самом городе.
Непрерывные боевые действия, которые дивизия Людникова вела днем и ночью, изматывали людей, а в отсутствие пополнения численность ее резко сократилась. В самом многочисленном 344-м полку в строю оставалось всего 404 бойца. Выполнять поставленные перед соединением задачи становилось все сложнее. Людников докладывал об этом командованию 64-й армии, однако оно не имело возможности восполнить потери не только 138-й стрелковой, но и других дивизий и частей, входивших в ее состав.
В трагический для жителей Сталинграда день — 23 августа, когда сотни самолетов люфтваффе несколько часов непрерывно бомбили город, превратив его в руины, 138-я дивизия приняла на себя очередной удар рвавшихся к Волге немцев. Бой у разъезда 74-й километр по своему ожесточению и драматизму превзошел все, что пришлось пережить комдиву Людникову и его подчиненным летом 1942 года. После продолжительной бомбежки и артобстрела немецкие танки и пехота атаковали позиции дивизии одновременно на нескольких участках. Главный удар принял на себя батальон лейтенанта Бобыкина. Противник имел пятикратное превосходство в живой силе. Танков же в рядах оборонявшихся не было вовсе.
Людников так рассказал о тех, кто не дрогнул и до конца стоял на той огненной черте: «Немного людей было в 3-м батальоне из полка Печенюка, но каждый из них заслужил, чтобы на братской могиле у того рубежа, где погиб батальон, был воздвигнут памятник. Шесть часов удерживали солдаты свой рубеж, хотя знали, что уже сражены комбат Бобыкин, военком Федоров и другие командиры. Немецкий полк, поддержанный большим количеством танков, прорвался через этот рубеж лишь тогда, когда пал последний солдат 3-го батальона.
Шестнадцать часов длился бой у маленького железнодорожного разъезда 74-й километр. Мы истребили девять немецких танков. Пять танков сожгли, забросав бутылками с горючей жидкостью. За этот бой личный состав 138-й дивизии получил благодарность Военного совета 64-й армии».
К 29 августа дивизия Людникова оказалась почти в полном окружении, но продолжала сражаться, не имея связи со штабом армии и не зная о том, что приказ на отход уже отдан. Когда этот приказ армейского командования удалось наконец по радио передать в дивизию, она в последний момент с трудом сумела вырваться через узкую горловину из «мешка», в котором оказалась из-за отступления соседних частей. На тот момент в дивизии оставалось всего 550 человек и 12 орудий. Но едва те, кто остался в строю успели занять новый рубеж на линии Варваров-ка — Нариман — высота 126, как вновь они были вынуждены отражать одну за другой три танковые атаки, уничтожив благодаря отлично организованному огню артиллерии 25 вражеских танков.
То, что сделали в августе 1942 года в донских степях солдаты Людникова и других отличившихся в эти дни наших соединений и частей, не измеряется одним лишь количеством уничтоженной техники и живой силы врага. Каждый выдержанный ими бой, каждый день, когда они устояли под напором лавины танков, тысяч самолетов и мощи орудий 6-й полевой армии вермахта, срывая уже тогда все сроки гитлеровского командования по взятию Сталинграда, переплавлялся в фундамент будущей великой победы на берегах Волги, повернувшей ход Второй мировой войны.
Боевые действия 138-й стрелковой дивизии на первом этапе Сталинградской битвы — это не только массовый героизм и мужество ее бойцов и командиров. Сквозь все испытания, выпавшие им, они прошли, ощущая уверенное и умелое руководство своего комдива, которому они верили и который был вместе с ними во все дни тяжелых боев, отступлений и горьких потерь.
О сражении в излучине Дона газета «Красная звезда» в передовой статье «Отбить наступление немцев на Сталинград!» от 4 сентября 1942 года писала: «В боях за Сталинград многие части Красной Армии проявляют выдающийся героизм и стойкость. Примером могут служить гвардейская дивизия, которой командует генерал-майор Глазков[93], и стрелковая дивизия под командованием полковника Людникова».
Ослабленную в боях 138-ю дивизию вывели в резерв 64-й армии на новый рубеж обороны, оборудованный всего в десяти километрах западнее Сталинграда. Но передышка для подчиненных Людникова быстро закончилась. Уже 8 сентября немецкие войска проломили оборону советских частей на стыках с соседями 138-й дивизии и атаковали ее позиции по всему переднему краю. Но к тому времени дивизия приобрела такой опыт борьбы с танками и пехотой противника, что за четверо суток непрерывных боев противнику так и не удалось прорвать ее оборонительные порядки. 15 сентября дивизию Людникова, выполнившую свою задачу, вывели во второй эшелон, а 5 октября перевели в резерв 64-й армии и переправили на левый берег Волги. 15 октября дивизия была передана в состав 62-й армии, которая под командованием генерал-лейтенанта В. И. Чуйкова вела бои в Сталинграде, прижатая к Волге. Первый приказ, полученный Людниковым от Чуйкова, гласил: «Командиру 138 сд немедленно и по тревоге поднять один полк в полном составе и не позднее 5.00 16.10.42 г. переправить его на западный берег р. Волга».
Ускоренным маршем к Волге был отправлен 650-й полк майора Ф. И. Печенюка, вместе с которым ушел заместитель Людникова полковник И. И. Куров. На следующий день 138-я дивизия в полном составе вышла к переправе 62-й армии и на бронекатерах и моторных паромах 44-й Волжской флотилии переправилась на правый берег. Новый приказ командарма Чуйкова ставил перед 138-й дивизией задачу: «к 4.00 17.10.42 г. занять и прочно оборонять рубеж южная окраина Деревенек, Скульптурный. Не допустить выхода противника в район проспекта Ленина и завода «Баррикады».