Внезапно Хэри оказался лицом к лицу с Марком Вило. Невысокий бизнесмен вырядился эффектнее остальных. На нем была кольчужная броня из легкого пластика; шлем отсутствовал, и Хэри увидел, что его покровитель перекрасился в блондина. Благодаря какому-то техническому ухищрению его левая щека и глазница казались только что разбитыми: осколки кости пристали к коже, с которой стекала блестящая кровь, а наполовину вытекший глаз держался на одном нерве.
Хэри выразил свое одобрение продолжительным свистом.
— Марк, вот здорово! Пуртин Кейлок, верно?
— Точно, сынок, — широко усмехнулся Вило. — Он еще жив, потому я его и выбрал. А для Берна у меня комплекция не та, хотя им — он кивнул на зал — это не помеха. В чем дело, малыш? Похоже, тебе не слишком весело.
— Я… наверное, я чересчур напряжен, Вило кивнул, занятый своими мыслями.
— Слушай, у меня тут гостья, хочу тебя с ней познакомить. Пошли… Стой, прежде чем идти — помнишь наш разговор на прошлой неделе, ну, про то, чтобы снова свести вас с Шенной?
— Ну? — опасливо спросил Хэри.
— Я просто хотел сказать, что у тебя здорово вышло. Я на такое и надеяться не мог.
Хэри почувствовал ком в желудке.
— Я не планировал ничего подобного.
— Да знаю, знаю, черт возьми. Но это просто невероятно зрелищно — понимаешь, я не могу проиграть!
Хэри прекрасно понимал, что Вило имеет в виду: он либо героически спасет Шенну, либо героически отомстит за ее смерть, либо героически умрет, пытаясь совершить это. Независимо от исхода, его покровитель получит выгоду.
— Да, — еле смог произнести он, — думаю, с вашей точки зрения, все великолепно.
— Точно. Ну, пошли.
Вило повел Хэри туда, где среди поклонников стояла полная праздножительница лет под пятьдесят. Поверх серо-стальной куртки и брюк она надела кольчугу; картину довершал ниспадающий голубой плащ. Она изображала Пэллес Рил.
Вило многозначительно откашлялся.
— Кейн, я хочу познакомить тебя с Шермайей Дойл. Праздноледи Дойл, это Кейн.
Когда праздножительница повернулась к Кейну, у нее загорелись глаза, хотя руки она, конечно, не подала.
— О Марк, мы уже знакомы.
— Праздноледи, — с легким поклоном объяснил Хэри, — почтила своим присутствием нашу с Шенной свадьбу.
— Да-да, так оно и было, — подтвердила женщина. — Если б ты был там, Марк, ты бы запомнил меня. У Вило покраснели уши, а Дойл продолжала:
— Как поживаете, профессионал Майклсон?
— Лучше не бывает, мэм. благодарю вас. А вы?
— О, я так переживаю за Шенну! — простонала праздножительница, прижав ладонь к обширной груди. — Марк был очень добр и пригласил меня разделить с ним его виртуальную кабину. Надеюсь, вы найдете вашу жену.
— Я твердо намерен сделать это, мэм.
— И прошу вас, профессионал, простите мой выбор костюма. Марк сказал мне, какова тема вечера, и я знаю, — она наклонилась к нему и самодовольно хихикнула, — что Пэллес Рил не враг Кейну. О, это я прекрасно знаю! Но я хотела бы напомнить всем о том, что сейчас действительно важно: кто является ставкой в этой игре. Вы не расстроены?
Хэри и сам удивился приливу добрых чувств к этой женщине.
— Праздноледи Дойл, — серьезно сказал он, — возможно, вы самый добрый человек из всех, кого я до сих пор встречал, поэтому вы ничем не обидите меня. Я полностью с вами согласен.
— Мне только хотелось бы как-то помочь вам, — вздохнула женщина. — Пожалуйста, помните, я буду с вами все это время. Я подключусь к вам через ящик Марка и стану молиться за вас с Шенной. Бог да пребудет с вами, профессионал!
Она отвернулась, отпустив Хэри, но он услышал, как она обратилась к Вило:
— Он так вежлив, Марк. Как я смогу отблагодарить тебя? Он так прекрасно вел себя!
Вило позволил взять себя под руку и увести. На ходу он мельком оглянулся на Хэри — его глаза горели, а губы беззвучно произнесли: «Удалось».
Хэри заставил себя улыбнуться и кивнуть. Толпа вновь сомкнулась вокруг него.
Через несколько минут ему надо было произнести речь — краткий спич перед ужином. После ужина пойдут бесконечные речи: Марка Вило, поскольку он его покровитель, Артуро Коллберга, как председателя Студии, да вышедших в тираж актеров, которых удалось затащить на это мероприятие. Хэри извлек из нагрудного кармана блокнот и откинул крышку; на экране появился текст его речи. Он направился в западный угол зала, к возвышению, образованному огромной витой лестницей.
Поднялся на несколько ступеней и повернулся к залу. Освещение слегка поменялось, чтобы привлечь к говорящему всеобщее внимание. На оратора направили золотистый луч, за которым не было видно нацеленных на него через весь зал микрофонов. Хэри откашлялся, и усиленный микрофонами кашель прозвучал как далекий гром.
Тысяча пар глаз в ожидании обратилась к актеру. Он посмотрел поверх голов, чувствуя холодок в желудке, перед ним собралась тысяча человек, одетых его врагами. Среди них не было только одного — человека, который нарядился бы Ма'элКотом. Хэри слегка встряхнул головой. Новый император появился в Анхане совсем недавно, и никто еще не знал, что он тоже враг Кейна.
Хэри откашлялся еще раз и произнес:
— Мне сказали, что тема сегодняшнего вечера — «Враги Кейна». Однако сейчас, когда я смотрю на вас, мне кажется более подходящим название «Жертвы Кейна». Думаю, ни в одном месте, кроме преисподней, никогда еще не собиралось столько мертвецов.
Следуя сценарию, он сделал паузу для того, чтобы дать аудитории одобрительно посмеяться и скупо поаплодировать.
«Они думают, что купили тебя».
Хэри почувствовал, как из-под волос по шее стекают капли пота.
— Я знаю, некоторые из вас подсоединялись к Приключениям Пэллес Рил, чтобы почувствовать себя в том мире; вы были растеряны и напуганы Анханой…
«Растерянная и напуганная Шенна? Какой идиот мог это написать?» Сердце быстро забарабанило в грудную клетку.
— …однако я клянусь вам, что найду ее. Я найду вас. И доставлю вас на Землю целыми и невредимыми.
«Они думают, что они в безопасности».
Буквы на экране блокнота стали расплываться. Хэри притворился, что кашляет, а сам вытер глаза и бросил косой взгляд на экран.
— Понимаете, эти ребята в Анхане сами не знают, с кем связались. Они еще не осознают, во что они вляпались… Мускулы на его шее напряглись до звона. «У меня столько свободы, сколько я могу удержать». Что-то произошло с руками — они захлопнули блокнот и уронили его на ступени. Потом, еще не понимая, что делает, он с силой опустил одну ногу на блокнот и раздавил его футляр.
— К черту все! — резко отрубил он. По залу пробежал шепоток.
— Весь вечер я притворялся Кейном, — сказал Хэри. — Шатался среди вас, чтобы вы могли на меня посмотреть, раздавал автографы, немного пугал. Но все это просто идиотская игра.
Его холодная улыбка стала по-кейновски кровожадной.
— Знаете, что Кейн действительно сказал бы вам сегодня вечером? Хотите знать?
Хэри заметил бледное, с выпученными глазами лицо Коллберга — администратор изо всех сил испуганно мотал головой. Он увидел Вило, всем своим видом выражающего сомнение, и Дойл, притворявшуюся, что не может как следует разглядеть его. На многих лицах был написан интерес, граничащий с жадным любопытством.
— Кейн сказал бы: «Это моя женщина и мой бой». Он сказал бы: «А вы, стервятники-дерьмоеды, держались бы от меня подальше!»
Хэри сошел со ступенек и остановился у края толпы, состоявшей из самых могущественных мужчин и женщин Земли.
— Прочь с дороги!
Они медленно расступились перед ним.
Он прошел к двери и исчез.
Его каблуки простучали по мрамору прихожей, и еще до того, как он оказался перед следующей дверью, из Бриллиантового зала донеслись оглушительные, все усиливающиеся аплодисменты,
Хэри не остановился.
Когда он ждал лифта, из двери прихожей вывалился Коллберг.
— Майклсон! — гаркнул он, впрочем, несколько тонковато, потому что задыхался. — Стой!
Хэри не обратил на него внимания. Он стоял и смотрел на ажурную бронзовую стрелку вычурного индикатора, показывающего местоположение кабины лифта.
— Это было совершенно недопустимо! — воскликнул Коллберг с вытаращенными глазами. Одутловатое, в красных пятнах лицо блестело от пота. — Я прикрыл тебя — слепка прикрыл! — и они до сих пор думают, что это была часть выступления. Но сейчас ты понесешь свою задницу обратно и обернешь все в шутку, понял?
— Знаешь что, — мягко промолвил Хэри, продолжая наблюдать за стрелкой. — Мы ведь одни, Арти. Ни охраны, ни скрытых камер. Ни свидетелей…
— Что? Как ты меня назвал?
На этот раз навстречу взгляду Коллберга из глаз Хэри выглянул Кейн.
— Я сказал, что мы тут одни, ублюдок, и я знаю три различных способа убить тебя, не оставив следов.
Коллберг приоткрыл рот, издав звук, похожий на писк сдуваемого воздушного шарика. Сделал шаг назад, потом еще один…
— Ты не имеешь права разговаривать со мной в таком тоне! Двери лифта расступились, и Хэри шагнул внутрь.
— Ну вот что, — бесстрастно сказал он, — если я останусь жив, то извинюсь.
Коллберг продолжал изумленно пялиться на него. Руки администратора дрожали от возбуждения, в котором перемешались ужас и ярость. Двери между тем сомкнулись, и лифт понес Майклсона на первый этаж.
«Завтра мне придется расплачиваться за это», — подумал он, выходя из здания. Затем положил руку на бронированное стекло и посмотрел в небо, на тучи, отражавшие оранжевый свет уличных фонарей.
— Черт, — прошептал он. — Завтра я расплачусь за все.
День второй
— Что с тобой? Ты же никогда не злишься! Уж лучше бы орал, чем… чем был таким вот… таким равнодушным.
— Господи, Шенна, да успокойся ты. С помощью крика можно выяснить только одно — у кого голос громче.
— Может, мне просто хочется найти нечто такое, что ты любишь, — кроме насилия. Может, иногда мне хочется играть в твоей жизни такую же важную роль, какую играет убийство…