Описание того, что произошло, невозможно читать без содрогания. Пьяная толпа, подстрекаемая красными главарями, стоявшими на балконе, с бешеной злобой набросилась на тело покойника, сорвала с него одежды. Сначала Корнилова пытались повесить. Но гнилая веревка оборвалась, и тело упало на мостовую. Тогда под дикие крики и улюлюканье его стали кромсать шашками, колоть штыками, топтать сапогами. Вскоре труп был превращен в кровавое месиво. Тогда комиссары приказали отвезти его на скотобойню. Но и по дороге покойника продолжали бить, плевать в него и бросать землей.
У скотобойни устроили еще одну показательную казнь. Изуродованный труп обложили соломой и подожгли. За страшным зрелищем со смехом и циничными комментариями наблюдали все высшие представители большевистских властей, специально прибывшие туда из Екатеринодара на автомобилях. Когда огонь уже охватил останки, пьяные солдаты снова стали остервенело колоть труп штыками. Снова подложили соломы, и снова жгли.
Но уничтожить труп сразу все-таки не удалось. Глумление продолжилось и на следующий день. Прах растаптывали ногами. Потом пепел собрали и развеяли по ветру. Это стало второй «могилой» Корнилова.
Еще через день советские власти устроили шутовскую церемонию «похорон». По городу ходили ряженые. Они останавливались у домов и требовали у горожан денег «на помин души Корнилова».
О дикой расправе красных над их главнокомандующим белые узнали не сразу. Через четыре месяца, когда они снова заняли Екатеринодар, в усыпальнице кафедрального собора было назначено торжественное перезахоронение останков Лавра Георгиевича. Попрощаться с ними прибыла и его вдова. Однако в результате раскопок могил нашли лишь похороненный рядом с ним ранее труп генерала Неженцева. В разрытой могиле Корнилова обнаружили лишь кусок соснового гроба. Потрясенная вдова стала даже обвинять новых командующих Белой армией Деникина и Алексеева, что они не увезли труп с собой, и отказалась присутствовать на панихиде.
В 1919 году на берегу Кубани была устроена символическая – уже третья – могила Лавра Георгиевича, а рядом создали небольшой музей. Когда в 1920 году красные уже окончательно захватили Кубань, то могилу и музей они сразу же уничтожили, сравняли с землей.
Подробности о зверской расправе были обнародованы благодаря воспоминаниям штабс-капитана Тюрина, который был ее свидетелем. Когда белые узнали об этом, то потом красных командиров и комиссаров они в плен уже не брали.
Позднее возникла легенда, будто вместо Корнилова был убит совсем другой человек. Называлась даже фамилия капитана Леонова. Существовала также и версия о том, будто Корнилова вообще хоронили дважды. Во французской газете «Пти паризьен» в феврале 1919 года была опубликована заметка, где сообщалось о церемонии возложения в Екатеринодаре венков «к могиле Корнилова».
Однако эти версии не выдерживали проверки фактами. Как уже упоминалось, красные сфотографировали труп и одну из фотографий подарили «на память» американскому журналисту Акселю Гану. При рассмотрении потом этого фото эксперты пришли к выводу, что сходство с Корниловым не вызывает сомнений.
Дикая расправа на Корниловым вызвала возмущение даже у немцев. После Брест-Литовского мира немецкий генерал фон Арним, командующий оккупационными войсками на Украине, узнав об этом, заявил красным представителям: «Не умеете вы, русские, ценить своих талантливых полководцев».
Варварское глумление большевиков над трупами, осквернение могил были для них обычной практикой. Поэтому, белым пришлось учитывать трагическую историю с Корниловым. Так из Екатеринодара вывезли останки погибшего генерал-майора Дроздовского и потом тайно перезахоронили на Малаховом кургане. А прах генерал-лейтенанта Каппеля увезли в Харбин (Китай), где похоронили у алтаря Иверской церкви.
Однако осквернение могил, уничтожение кладбищ продолжалось в СССР и годы спустя после гражданской войны. Трупы доставались из гробов «в научных целях», из церквей выбрасывали мощи святых, а могильные камни использовались затем при строительстве здании и мощении мостовых, в том числе и в Ленинграде. Но это – уже совсем другая история.
«Красиво идут!»
О Владимире Оскаровиче Каппеле мы почти ничего не знаем, кроме упоминания о нем в знаменитом советском фильме. В советские времена имя героя борьбы с большевиками, как и других белых генералов, было под запретом, и заговорил о нем сравнительно недавно, только после того, как президент Владимир Путин побывал в Москве в Донском монастыре, где возложил венки к могилам его и генерала Деникина.
Кто не помнит кадров «психической атаки» из легендарного фильма «Чапаев»! Под барабанный бой русские офицеры идут строем в полный рост на пулеметы красных. Впереди шеренги – невозмутимо шагает под пулями генерал Каппель со стеком в руке и сигарой во рту. «Красиво идут!» – не может сдержать восторженного возгласа один из красных пулеметчиков.
Конечно, на самом деле каппелевцы никогда не участвовали в сражениях с отрядом Чапаева. Мало того, форма на офицерах в кино – дроздовцев, а флаг – корниловской дивизии. Однако сам выбор именно Каппеля показывает, что даже для красных именно этот генерал был символом воинской доблести.
Владимир Каппель родился в дворянской семье обрусевших шведов. Его отец был военным. В Петербурге Владимир, пошедший по стопам отца, окончил 2-й кадетский корпус, а затем Николаевскую академию Генерального штаба. В Академии он сделал редкостный для тех времен доклад «Служба автомобиля в армии», использовав при этом знание нескольких иностранных языков.
В служебной аттестации поручика Каппеля было записано: «В служебном отношении очень хорошо подготовлен… Нравственности очень хорошей, отличный семьянин. Любим товарищами, пользуется среди них авторитетом. Имеет большую способность вселять в людей дух энергии и охоту к службе».
Однако перед тем как стать «образцовым семьянином», юный поручик совершил довольно легкомысленный поступок. Влюбившись в дочь директора пушечного завода Ольгу, он попросил у родителей ее руки. Но те отказали, не желая выдавать юную дочь за молодого офицера. Тогда Каппель… похитил невесту и тайно обвенчался с ней в сельской церкви. Этот брак продолжался всю жизнь.
С началом войны 1914 года Каппель с первых ее дней – на фронте, в самом пекле боев. Он стал одним из первых офицеров награжденных Георгиевским крестом за храбрость. Потом служил в штабе генерала Брусилова и вместе с ним планировал его знаменитый прорыв.
Революция в России для Каппеля, убежденного монархиста, стала трагедией. Большевики упорно пытались привлечь кадрового военного в Красную армию, как поначалу и других офицеров, но он категорически отказался. Его жену взяли в заложники и грозили расстрелять, но это не сломило его упорства. «Это счастье – умереть за Россию!» – заявил он.
Службу в Белой армии Каппель начал в чине подполковника командиром небольшого отряда в 350 человек в Самаре. Никто не хотел принимать командования, ввиду подавляющего превосходства красных, все офицеры считали это авантюрой. Вызвался один только Каппель, заявив: «Согласен. Попробую воевать. Я монархист по убеждению, и встану под какое угодно знамя, лишь бы воевать с большевиками…»
Начал он воевать блестяще, одерживал победу за победой. Вскоре стал генералом, слава об отважных и неустрашимых каппелевцах загремела по всей России. Каппель сам, с винтовкой лежал в цепи вместе с солдатами, питался с ними из одного котла и сослуживцы его обожали. Он не расстреливал пленных красноармейцев, если они были из простого народа. Даже большевики оценили отважного генерала, как опаснейшего врага и выпустили листовку, в которой за голову Каппеля предлагали 50 тысяч рублей. «Я недоволен, – рассердился генерал, – дешево оценили!»
Между тем войска Каппеля с ходу взяли Казань, где им удалось захватить несчетные боевые трофеи и золотой запас Российской империи – более 600 миллионов рублей золотом. Население засыпало их цветами. Вскоре белые оказались в 300 километрах от Москвы. Он предлагал с ходу взять и столицу, будучи уверенным, что это удастся, и тогда власть большевиков сразу бы рухнула. Имелись сведения, что на Белорусском вокзале уже держали под парами скорый поезд, на котором коммунистические вожди, заготовив иностранные паспорта, готовились удрать за границу. Но Каппеля не поддержали другие белые генералы, считавшие, что надо действовать более осторожно…
Промедление оказалось роковым. Красные сумели перегруппировать силы, накопили свежие резервы и вскоре перешли в наступления, фронт рухнул, и белым пришлось отступать уже на Урале и в Сибири. По пути, порой, происходили невероятные вещи. Разведка донесла, что на Ата-Балашовском заводе, распропагандированные большевиками рабочие проводят митинг, призывая чинить препятствия белым войскам, а на Каппеля совершить покушение. Каппель, взяв одного проводника, вечером явился на митинг.
«Я – генерал Каппель, – спокойно сказал он, – и пришел поговорить с вами как с русскими людьми. Я хочу, чтобы Россия процветала наряду с другими передовыми странами и, чтобы рабочие и их семьи жили в достатке». Его речь была встречена громким «ура». Рабочие вынесли генерала на руках…
К этим временам относится героический Ледовый поход. В невероятно трудных условиях Каппелю и его армии пришлось преодолеть 3000 верст от Омска до Забайкалья вдоль Транссибирской железной дороги. Стояли морозы в 50 градусов, свирепствовал тиф, солдаты умирали сотнями. Сам генерал провалился в полынью и обморозил ноги. Ему пришлось ампутировать обе ступни. Операцию делали простым ножом без наркоза. Несмотря на это, Каппель не оставил командование армией, а стиснув зубы продолжал отдавать приказы. Его привязывали к седлу веревками. А на остановках на руках переносили в избы.