Скончался он в полной памяти, уговаривая офицеров, бывших с ним, продолжать святое дело борьбы за Родину.
«Скажите моим кубанцам, – сказал он, завещая им свою икону, – что они за меня умирали, а теперь я умираю за них».
«Не теряйте надежды, верьте, как я верю, что Россия снова будет великой и могучей».
Так ушел от нас этот герой без страха и упрека, до последней минуты своей призывавший к борьбе с насильниками.
После трагической кончины Маркова из видных первопоходников оставался один полк. Кутепов, которому суждено было сыграть громадную исключительную роль в нашей Армии.
Сын офицера из мелкого дворянства, окончив первым в 1904 году Владимирское училище, он, несмотря на то, что должен был выйти в гвардию, выбирает один из полков, уходящих на Японскую войну, и там отличается при известной атаке так называемой Путиловской сопки. Раненый, он возвращается в строй и возвращается в Россию только после конца кампании.
Здесь он попадает в Преображенский полк и сразу обращает на себя внимание своих командиров. Во время войны он ротный командир, потом батальонный. Революция застает его временно командующим полком. Развал завладевает и гвардией. С необычайным тактом он дает возможность почти всем офицерам уйти из полка и присоединиться кто может к Добровольческой армии. Все реликвии старейшего полка им спасены.
Боясь, что кадры хороших солдат могут укрепить большевизм, он фактически уничтожает временно полк и приезжает в Армию в декабре 1917 года.
«Товарищи» его сменили как командира, «не признающего завоеваний революции, и стратега старого режима», и назначили писарем.
Этот «стратег старого режима» действительно в декабре и январе 1917 и 1918 годов показал «товарищам-стратегам нового режима», чего он стоит, и с кучкой офицеров и юнкеров он бил их где и когда хотел.
Первый поход он начал ротным командиром у Маркова, т. е. всегда в головных частях.
Человек большой личной храбрости, несколько раз раненный, награжденный Георгиевским крестом и георгиевским оружием, он, вместе с тем, совершенно не походил на ген. Маркова.
Он был всегда очень выдержан и спокоен. Не любил особенно рисковать ни собой, ни своей частью. Совершенно не оратор, он, однако, несколькими словами мог заставить себя слушать, как никто. Железная дисциплина, которой он сам охотно подчинялся, была особенно характерна в его частях. Старые Петровские традиции Преображенского полка были для него всегда священными, и действительно полк в великую войну показал себя на должной высоте. До конца войны он потерял убитыми и ранеными двойное число того количества офицеров, которое вышло в поход в 1914 году. Около 10 офицеров полка погибло во время антибольшевистской борьбы, не считая расстрелянных большевиками.
Второй Кубанский поход он начинает, временно командуя бригадой. Под Кореневкой он со своими частями спасает положение, угрожавшее Армии быть разрезанной ловким маневром большевистского начальника талантливого фельдшера Сорокина.
После этого испытания Армия, опрокидывая большевиков, доходит до Екатеринодара, который берет штурмом в начале августа. Кутепов первым входит в столицу Кубани. Кутепову предоставляется преследование разбитого неприятеля, и он гонит безжалостно его к Новороссийску и берет этот город, уничтожая всюду комиссаров. Не останавливаясь на этом, он продолжает преследование, и только так называемая грузинская граница около Гагр является пределом, и то не по его вине, его блестящих успехов.
Итак, второй Кубанский поход, начавшийся 10 июня 1918 г., через три месяца привел нашу Армию к Черному морю. Вся северная и западная часть Кубани была освобождена.
Армия уже имела территории не казачьи. Большевики еще держались в Армавирском и Баталпашинском «отделах» и в Терской области. Честь ликвидации их принадлежит ген. (тогда войсковому старшине) Шкуро, Покровскому и Врангелю, только что блестяще начавшему службу в Армии взятием Ставрополя.
Но я не могу растягивать свой рассказ и закончу эту главу краткой передачей дальнейшей деятельности ген. Кутепова, с которой, все мы верим, нам еще, с Божьей помощью, часто придется встречаться.
После взятия Новороссийска и до очищения его немцами и их союзниками я побывал там в то время, когда ген. Кутепов был там губернатором, а кап. II ранга Потемкин – командиром над портом. Город был приведен в порядок, но пустынный порт производил тяжелое впечатление. Некогда Новороссийск был самым оживленным портом после Одессы на юге России – теперь он был безжизнен. Громадные элеваторы не работали, суда, стоявшие у пристаней, все были покалечены и кое-где торчали мачты потопленных судов. Наполовину из воды вылезал подорванный французский транспорт, неудачно взорванный при приходе немцев в Крым.
Далеко за молом, на дне морском, похоронена была «Воля России» – наш лучший дредноут, переименованный так из «Имп. Екатерины» свободолюбивым Временным правительством, действительно утопившим волю России в развале, грабежах и убийствах.
Ген. Кутепов, всю свою жизнь пробывший в строю, с трудом справлялся с незнакомым делом, но его строгость, честность и добросовестность все-таки привели Черноморский округ в порядок, вызывая в соседней грузинской печати, целовавшей руку немцев, постоянные нападки. Социалистическая печать даже нашла, не лишенное юмора, название для округа – «Кутепия».
Действительно, человек порядка, Кутепов, переживший на фронте все ужасы разложения армии социалистическими экспериментами, не давал ходу социалистам, благодаря которым еще в начале 1918 г. в том же Новороссийске было утоплено 65 офицеров, возвращавшихся из Трапезунда.
В 1919 году он на короткое время командует на Царицынском фронте дивизией, потом получает первую дивизию, состоявшую из Корниловского, Марковского, Алексеевского и Дроздовского полков. Последний полк был так назван в честь его командира – доблестного ген. Дроздовского, умершего от ран 1 января 1919 года, полученных при боях у Ставрополя, после ампутации ноги.
В это время Добровольческая Армия значительно расширяется и разделяется на три армии. Первую (ген. Май-Маевский), Кавказскую (ген. Врангель) и Донскую (ген. Сидорин).
Кутепов получает в первой армии первый Добровольческий корпус из старых названных полков, часть которых обращена уже в бригады (и позднее в дивизии) Корниловскую, Марковскую и Дроздовскую и полков Самурского и Белостокского.
В июне 1919 г. во главе корпуса с некоторой помощью английских танков и авиации большевистский фронт прорван и ген. Кутепов с боем входит в июле в Харьков, очистив опасный рудничный район. Он же берет Курск и Орел в августе. Здесь останавливаются успехи армии, о причинах чего мне не хватает места рассказать в этой книге, и Кутеповский корпус на своих плечах выдерживает все отступление, в котором во многом был виноват распущенный, полупьяный Май-Маевский. Он доходит до Ростова и останавливается на левой стороне Дона. В то время, как Кубанская и Донская армии совершенно разложены, корпус его совершает чудеса и по приказу главнокомандующего 8 февраля 1920 года берет обратно Ростов. Казаки не подходят, и корпус вновь прикрывает отступление до самого Новороссийска. Здесь уже полный развал. Кое-как Кутепову удается вывезти свои части, которых также неминуемо коснулось разложение, в Крым в Феодосию. Это было в марте, а в мае уже от усталости, развала нет следа, и железная воля Кутепова заставляет эти славные полки прорвать Перекопскую линию. Армия входит в Северную Таврию. Победам нет конца. Но осенью опять несчастье. Фронт прорван, благодаря громадному преимуществу в силах красных, которым «благородно» поляки предоставили возможность перебросить силы на юг, и армия уходит в Турцию.
Но и здесь понадобилась энергия и воля ген. Кутепова. Несмотря на преследование армии союзниками, на болезни, холод и голод, Кутепов сохраняет свой маленький корпус в полном порядке, и нет сомнения в том, что этот человек, верный данной Родине присяге, выведет его еще не раз на путь победы.
Такими людьми, как Марков и Кутепов, русская армия всегда должна гордиться, и имена их залог того, что Армия наша, не забывшая заветов Петра Великого, Суворова, Скобелева, вновь станет могучим союзником для друзей и грозной опасностью для врагов.
XVIII. Последнее дело на земле генерала Алексеева
Когда ген. Алексеев предпринял задачу основания Армии, он сказал своим близким: это мое последнее дело на земле.
Не отличаясь никогда крепким здоровьем, страдая болезнью почек, он не вынес тяжести Кубанского похода, и неустанные труды ускорили его кончину, 8 октября (25 сент. по нашему стилю) 1919 г. его не стало.
Имя ген. Алексеева хорошо было известно за границей и среди союзников и наших врагов; с самого начала войны, призванный немедленно начальником штаба Юго-Западного фронта, ген. Алексеев подготовляет блестящее начало наших галицийских операций, когда наши войска докатились до Карпат, взяли Перемышль и угрожали Кракову. Когда на Северном фронте стало плохо, ему поручено было спасти армию, и ему удалось ее вывести до Двины, где он остановил окончательно наступление противника.
Когда Государь решил принять на себя верховное командование, Алексеев был назначен начальником его штаба, и ему пришлось фактически нести все командование на себе.
Во время революции он назначается на короткое время Верховным Главнокомандующим, но развал, советы и комитеты солдатские ему противны, и он уходит, вернувшись на самое короткое время, чтобы спасти жизнь Корнилову и другим русским генералам, которым предатель Керенский готовил подлую расправу.
Жизнь ген. Алексеева была полна труда.
Он родился в 1857 году в Вязьме в бедной офицерской семье. Как это полагается, в России, где от офицеров так много требовали, им ничего не давали, кроме грошового жалованья, такой же пенсии и права учить своих детей в военных корпусах.