Тот хмыкнул:
— Клятва дворянина нерушима. Что ж, заезжайте, я провожу вас до поместья Друджи. Гюнтер, открывай ворота.
Глава 6
Барон был не прочь развеяться. Он запрыгнул на облучок, взял у меня вожжи и уверенно направил Деймоса в сторону особняка Друджи. «Волчье логово», как называли за глаза это здание (там была какая-то мутная история, связанная с волчьими статуями у дверей и давним предком лорда Интрэ, я не интересовалась деталями). Оно, судя по всему, являлось если не полноценным штабом аристократического сопротивления, то чем-то похожим. Свет горел во всех окнах трёхэтажного особняка, на воротах стояла охрана из числа гвардии Интрэ, а во дворе находилась куча повозок. Нашу телегу Пушнецкий примостил с краю, и спрыгнул на землю, приглашая следовать за собой. Откуда-то выскочил парень в простой одежде и пошёл к Деймосу, собираясь его распрячь, но конь по-волчьи клацнул на него зубами и растворился в клубах дыма.
— Норовистый он и обидчивый, — пожала я плечами.
Парень поклонился и исчез за повозками. Пушнецкий проводил его взглядом и вздохнул:
— Жан чуть отца не потерял в этом дерьме. Воевать не может, вот и помогает хоть так. Леди Рэд, ваш пленник…
Я рывком подняла Туриса на ноги и поставила рядом с собой.
— Не убежит.
— Хорошо. Тогда пойдёмте — он взглянул на Генриетту. По этикету это было правильно — Рие обладала наиболее высоким титулом, потому автоматически становилась лидером.
Девушка наклонила голову и направилась за бароном. Я, пропустив её на шаг вперёд, пошла следом, держа пленника одной рукой за связанные за спиной запястья, а Оюун, Сианна и Клара шли за мной, Тревор был замыкающим. Дверь нам открыла красивая девушка в чёрно-белом платье служанки. У её ног стучал косточками скелетик кошки-нежити.
— Беата! — радостно воскликнула Генриетта, — Ты в порядке.
— Да, госпожа, — расцвела девушка, — Я рада видеть, что и вы тоже.
— Нам много нужно друг другу рассказать, — улыбнулась я и поманила пальцем кошку, — Снежинка, ты как?
Скелет кошки, который я оживила в процессе своих магических практик, зашипел и подбежав к моей ноге, потёрся о сапог её голыми рёбрами.
— Она соскучилась, — «перевела» Беата.
— Надеюсь, ты её хорошо кормишь.
— О, она сама справляется, — она взяла довольно трещащий скелетик на руки и слегка покачала, — Вы были правы, леди Рэд, Снежинка отлично охотится. Мышей во всём квартале гоняет,
Девушка вдруг откашлялась и посерьёзнела:
— Простите, барон, я заболталась.
Пушнецкий хмыкнул:
— Ну, леди Харт же практически твой лорд, так что ничего удивительного.
— Прикажете подать ужин?
— Лучше проводи наших гостей, — он махнул рукой на молчаливую троицу за моей спиной.
Я спохватилась и представила спутниц:
— Это Оюун, Сианна и Клара, они очень помогли мне в одном… деле. А Тревор — капитан корабля, на котором мы плыли.
— Мы друг другу помогли, арбанай, — хмыкнула орка, поправляя повязку на глазу, и зевнула, — а сейчас можно и поспать.
— Согласна, — заметила Сианна.
— А я бы хотела… в библиотеку. Почитать немного, — негромко произнесла Клара.
— А я… — начал Тревор, но Генриетта его прервала.
— А вы приведёте себя в порядок и будете ждать меня, капитан.
Тот усмехнулся и склонился в поклоне:
— Слушаюсь, госпожа.
Генриетта повернулась к барону:
— Что ж, раз с этим закончено, займёмся делом.
Бета попрощалась увела наших спутников. Пушнецкий дождался, пока они скроются за поворотом и произнёс:
— Следуйте за мной, миледи.
***
Полноватый барон повёл нас сквозь помещения, в которых несмотря на позднее время кипела жизнь: аристократы строили планы у разложенных на столах картах, тренировались в гостинных залах (один из которых ещё помнил моё «искупление» перед бароном) и звенели мечами в залах бальных (видимо, тут была неплохая звукоизоляция). Мне с Генриеттой кивали, если замечали, но подзывать не пытались — видимо, и правда были заняты. Турис же, которого я до сих пор вела с собой, удостаивался отнюдь не доброжелательных взглядов. В одном из залов я заметила длинную ледяную глыбу, в которой покоилось тело красивой молодой девушки. Я спросила о ней Пушнецкого, но тот сказал, что это долгая история и Друджи при встрече расскажет сам. Мы тем временем дошли до пустой комнаты. Остановился у стола, поманил нас к себе. Я тут же спросила:
— А с ним что делать?
Барон махнул рукой в угол комнаты.
— Да вон на тот стул посадите, леди Рэд. Он к полу привинчен.
Я последовала его совету и подвела пленника к крепкому дубовому стулу. Извлекла из инвентаря кусок прочной верёвки (недавний опыт научил меня наконец быть запасливой) и тщательно примотала Туриса к предмету мебели. Подошла к столу и только там услышала диалог.
«Покров тишины,» — подумала я, — «Ну правильно, нечего Турису слышать то, что ему не положено».
— … вот что значит их «равенство», — мужчина скривился и запустил пальцы в густую бороду. Не помню, кстати, носил ли он её раньше.
— Мы все лицемеры, барон, кто-то больше, кто-то меньше, — Генриетта пожала плечами и сложила руки на груди, — Меня гораздо больше интересует, что делать сейчас. А, Саша, вот и ты. Расположила Туриса?
Я наклонила голову. Барон удивлённо изогнул бровь:
— Кстати, леди Рэд, почему вы постриглись?
— Это был… не мой выбор, — я вздохнула, — долгая история, милорд.
Пушнецкий явно хотел знать подробности, но меня спасла Генриетта:
— И у нас нет на неё времени. Не сейчас. Мне нужно увидеться с братом, где он?
— Лорд Харт, да… — мужчина почесал в затылке, — Он в «Театре желаний».
— Серьёзно? В борделе? В такое время? — Рие явно опешила.
Её собеседник помотал головой:
— Не ради плотских утех, миледи. Просто это ничейная территория, которая неплохо защищена к тому же. Идеальное место для переговоров.
— Ну, хотя бы это радует, — девушка вздохнула, — И с кем мой брат «переговаривается»?
— С Гижодом Камнекрушителем.
Повисла секундная пауза. На лице Генриетты ни дрогнул не один мускул, а вот я была менее сдержана и воскликнула:
— С этой змеёй? Он же крутил шашни с церковью Хау и пытался убить Рие!
— Второе не доказано, Саша, что же до первого, то… ну а кто в этом городе не крутил? — вздохнула блондинка.
— Так себе оправдание, если честно, — фыркнула я.
Гижод был некоронованным королём наёмников Стразваца. Главой гильдии, фактически, если бы лихие люди признавали такие институции. Он обладал авторитетом, пользовался уважением конкурентов и любовью своих солдат. Которых было очень немало — две сотни панцирников «Железной роты». Кланы орков, которых было в городе немало, недолюбливали Гижода за его отказ от традиционных ценностей — он даже клановую косу отрезал, сделав себе короткую «людскую» причёску. Недолюбливали, но были вынуждены считаться с его силой. Собственно, все были вынуждены считаться с его силой — две сотни штыков тяжёлой орочьей пехоты — это очень и очень много.
Я встречалась с ним впервые на приёме у магистрата, и сразу почувствовала тревогу. Гижод был… самое мягкое, определение, которое приходило мне в голову — карьерист. Он пытался быть своим среди людей и готов был пойти на что угодно ради признания своих заслуг. И это, честно говоря, пугало. Такой человек может перерезать тебе глотку и не поморщиться. Его можно использовать, нанимать, но договариваться с ним и тем более — доверять? Увольте. Однажды, когда он посетил «Театр Желаний», директор предложил Тине, как лучшей… куртизанке заведения, разделить с зеленокожим красавцем ложе. Демоница ответила коротко и лаконично: «Я лучше в постель с огненным тигром прыгну». И я была с ней полностью согласна.
— Гижод не так плох. Для наёмника, я имею в виду, — прервал мои размышления Пушнецкий, — Верен, исполняет заказы. Если удастся переманить его на свою сторону…
Я нахмурилась:
— Я понимаю, что для города двести человек — это много, но для аристократов, для гильдий… Почему не союз с леди Ио или Камневедом, — я называла главу гномьей гильдии магов земли по расхожему прозвищу, — алхимиками в конце концов?
— Да кому они… Ах да, вас же здесь не было, — мужчина снова почесал в затылке и вздохнул, — Тут как бы многое изменилось, за время вашего отсутствия, миледи…
Мы с Генриеттой переглянулись, и графиня кивнула:
— Что ж, похоже действительно много, раз лорды Харт и Интрэ разговаривают с Гижодом как с равным. Что мы пропустили, барон?
Тот снова вздохнул и начал рассказ. То, что в городе были конфликты между разными сословиями и расами было мне известно. Да и как они не могли возникнуть в обществе с таким социальным расслоением? Я уже давно поняла, что не стоит жителей Велта напрямую соотносить со знакомым мне по лекциям земным средневековьем или даже ренессансом. Магия заменяла науку и поневоле тормозила технический прогресс (или наоборот — ускоряла, судя по тому, что я слышала о машинерии гномов), но прогресс социальный на месте не стоял. Ребрайвана хоть и напоминала мне по косвенным признакам средневековую Польшу (речь Посполитая, которая переводится просто как «общее дело», являясь калькой с латинской res publica я предпочитала в таком контексте не использовать), по факту ей не была. И дело даже не в сильном короле, коих поляки как известно получали себе редко, дело в общей… взрослости что ли?
В Польше дворяне после запрета дуэлей начали ходить по улице с тростями, тяжёлыми настолько, что считались уже боевыми молотами и с большим энтузиазмом пускали их в ход при первых признаках оскорблений. Учитывая, что до этого горячие парни практиковали дуэли на саблях, которые в отличие от «цивилизованных» шпажных приводили зачастую к потере пальцев, глаз, а то и конечностей даже у победителей… Ну, скажем так, практика битья друг друга замаскированными под трости клевцами уже казалась менее варварской. В Ребрайване же дуэли в целом отмирали, оставаясь строго регламентированным развлечением. Да, были бретёры типа мудака, который вызвал меня на бой после того, как изнасиловал и сломал руку, поскольку я, сопротивляясь, выколола ему глаз, но в целом даже такие горячие парни как Яген не бросались в бой в ответ на косой взгляд. Экономически и структурно же Империя явно была уже ближе к земному началу двадцатого века — появлялись крупные компании, росло число свободных граждан-горожан и так далее. Причём из-за общей экологичности магических ремёсел, Стразвац ещё и не представлял собой ту помойку, которую представлял Лондон конца девятнадцатого века.