Я изобразила на лице испуг и произнесла:
— Милорд, что вы делаете?
— Молчать. Ты, чернявая, позови остальных, кто там прячется.
Тина, тоже придав лицу выражение крайнего ужаса дрожащим голосом воскликнула:
— Си-сианна, Оюун, Клара, вы-выходите скорее!
От телеги раздалась возня и вскоре наш отряд почти в полном составе предстал перед аристократом. Тот хмыкнул:
— Один мужик с повадками речного пирата и пять баб в мужской одежде, причём две из них — нелюдки. Интересно, — он усмехнулся и повернувшись к своим добавил, — Видно, не слышали они о велении преподобной, пацаны.
«Пацаны» довольно заржали. Тина тут же спросила:
— Каком велении, милорд? Мы просто путешественницы, не более, возвращаемся домой.
— Велении о том, что нелюдям в славном Стразваце не место и что их надо из города выкинуть значца, — заметил со своего места мужик в зипуне стражника, — а кто найдёт нелюдей, что в город шастают, того наградят.
— Мы-то этого не знали, — пожал плечами Тревор.
— Теперь знаете, — мужик хмыкнул.
Аристократ недовольно махнул рукой — не лезь, мол. Он снова повернулся ко мне и произнёс:
— Вы в нашей власти, и что с вами будет зависит только от моей воли. В обычных условиях я бы вас прирезал за укрывательство, но мы долго здесь торчим, парни соскучились по ласке, да и я, признаться тоже. Так что для начала…
Я в ужасе раскрыла глаза:
— Но милорд это же… против заветов Великой Матери!
— А мы ей не скажем, — подмигнул аристократ, касаясь моей груди кончиком меча.
— А ваш… ваша духовница? — спросила Тина.
— А её тоже здесь нет.
Ну, вот и всё что нужно знать. Я стёрла с лица маску страха и сказала:
— Индюка возьму живым, остальных в расход.
После чего, глядя в глаза изумлённому дворянину, шагнула вперёд, позволив его мечу проткнуть меня и выйти из спины:
— Извини, но ты сам напросился.
С этими словами, я схватила парня за плечо, притянула к себе и впилась зубами в его горло.
Глава 4
— Вот мы и на месте, — задумчиво произнесла Генриетта Харт.
— На месте, — повторила я, вглядываясь в ночную тьму.
— Тебе стоило меня разбудить, знаешь ли, — заметила графиня после небольшой паузы.
Я замешкалась с ответом, но слово взяла Тина:
— Поверь мне, Рие, если бы ты услышала, как эти ребята себя ведут, сорвалась бы моментально. Дворянин разве что за грудь Сашу не лапал.
— И всё равно…
— Не всё равно. Чтобы их перебить не нужно было твоего участия, — демоница пожала плечами, — даже участия Саши не требовалось, хватило бы и меня. Дюжина вчерашних пекарей — не угроза. А вот в попытке что-то разузнать ты бы помешала, а не помогла. Ты всё-таки плохо переносишь грубость и хамство, да и происхождение не скрыть отсутствием золотого шитья на камзоле
Рие поджала губы, но кивнула:
— Ладно, я не могу с этим спорить, да и не хочу — что сделано то сделано, а победителей не судят. Саша, твой… новый друг нас не выдаст?
Я помотала головой:
— Никак не сможет: я влила в него столько вампирского очарования, что он сейчас что угодно по моей команде сделает. Если я ему прикажу перестать дышать, например, он так и подохнет.
Блондинка помотала головой:
— Я не о том. Я о его внешнем виде. Ты можешь заставить его вести себя чуть более… естественно?
Я посмотрела на замершего в метре от меня аристократе. Выглядел баронет Турис весьма неплохо — я была аккуратна и даже не порвала ему одежду, а пару пятен крови на воротнике никто не заметит. С другой стороны, самовлюблённая рожа приняла обожающе-мечтательное выражение, глаза буквально пожирали меня взглядом и казалось даже не моргали, уши чутко ловили каждое произнесённое слово в ожидании приказа, который можно броситься исполнять… Да уж, вампирское очарование — страшная вещь, если подумать. Хорошо хоть работает относительно недолго.
Видя, что Рие ждёт ответа, я повернулась к ней и пожала плечами:
— Не знаю, Рие. Впрочем, давай спросим. Турис, — я снова взглянула на пленника, — ты можешь вести себя естественно, так чтобы стражники на воротах тебя не узнали?
— Да, госпожа! — истово произнёс тот.
— Прикажи ему попробовать, — посоветовала Тина, а то сейчас он тебе что угодно наобещает.
— И правда, — я, хитро сощурив глаз, взглянула на демоницу, — Турис, приказываю тебе вести себя с Тиной так, как ты привык.
Лицо аристократа тут же исказила гримаса скучающего презрения и он процедил:
— Стань от меня подальше, быдло, пока розог не отведала.
Непробиваемая демоница наклонила прелестную головку:
— Хм… Розги бы сейчас не помешали, да и ты, Саша, видно по ним соскучилась, — она протянула руку и ущипнула меня за щеку.
— Ай, — ответила я и улыбнулась, — Если госпожа настаивает.
Нас прервала Генриетта, оттолкнув от меня Тину:
— Сначала дело, флирт потом. Возвращаемся.
Она встала и развернувшись направилась к лесу.
— Обломщица, — надула я губки и взяв за руку Тину тоже направилась следом. Аристократ поплёлся за нами.
***
После «боя», который лучше бы назвать избиением, я затащила ослабевшего дворянина в телегу, где мне пришлось объяснять происходящее проснувшейся Генриетте, одновременно связывая пленника. Тина занималась тем, что, приняв демоническую форму, с грохотом оттаскивала с дороги бревно, Оюун вместе с подоспевшей Кларой скидывала трупы в канаву, а Сианна отправилась догонять сбежавших. «Не хочу, чтобы они о нас разболтали,» — ответила она на мой незаданный вопрос. Она вернулась раньше, чем я успела начать волноваться, причём в опущенной руке у неё я увидела два шматка кожи с густыми волосами, в которых безошибочно опознала скальпы. Мда… У эльфов странные обычаи.
Так что меньше, чем через час, мы снова двинулись в путь. За это время я успела зачаровать вампирской способностью аристократа, выяснила в процессе его имя и по совету Генриетты узнала самое главное — других застав до города не будет. Так что мы ехали без особых опасений и остановились, когда лес уже поредел, а сквозь разрывы показались циклопические стены Стразваца. Тут уже вроде как могли шастать разъезды церковников, так что мы решили воспользоваться знанием местности пленённого аристократа, свернули с дороги на просёлок и остановились на поляне, которая явно была в более спокойные времена стоянкой углежогов. Там у нас было время выработать план, расспросить Туриса о происходящем в городе самым обстоятельным образом и немного передохнуть.
Рассказал аристократ не так уж много. Он знал, что волнения начала леди Иллая, после того как в городе произошёл некий инцидент, связанный с аристократами. Что именно случилось, маркиз не знал — слишком низким было его положение. Он знал лишь, что в конфликте участвовал лорд Яген Харт и последствиями этого стали разрушения и смерти, за которые графа не наказали, а наоборот — наградили.
«Ну естественно в этом всё замешан мой бестолковый брат. Почему я думала, что может быть иначе?» — вздохнув заметила в этот момент Генриетта, слушавшая историю вместе со мной и Тиной.
В общем, вскоре после приёма у магистрата по случаю выхода из этого кризиса (о приёме Турис знал только то, что Харта там объявили Защитником Города, а кроме того наградили каких-то лакеев из числа его прихвостней — причём нелюдей), в город вернулась верховная жрица и обратилась к пастве. Обращение это Турис запомнил очень хорошо, но пересказывать его смысла не было: позиция жрицы не слишком отличалась от позиции бывшей бенедикты Карионы: пока простой народ бедствует, аристократы жируют, окружив себя нелюдями, которые защищают их от гнева добрых людей. Хватит этот терпеть, Стразвац для Стразвацев, бей орков — спасай Ребрайвану и тому подобные «четырнадцать слов». Вместе с тем, сходство с бенедиктой на этом закончилось — в отличии от Карионы, Иллая явно не упивалась своей властью сверх меры. Стихийно возникшие погромы и разоренья она быстро направила в нужное русло, так что народ успел подпалить только доки (их гномью часть), склады (опять же — понятно чьи) и несколько домов аристократов попроще. После этого Иллая организовала ополчение, раздала белые ленты с символом Ордена Спасителей Ребрайваны, как она его назвала, и сумела организовать достаточную силу, чтобы взять штурмом магистратуру. Что именно случилось с магистратом Турис не знал, но судя по пропаганде, распространяемой людьми Иллаи, он позорно бежал. Вспомнив о том, как аристократы себя защищали, я уточнила, склько людей состояло в этом «ордене» на момент штурма и Турис ответил что около двух тысяч.
«Интересно получается — значит ленточек на две тыщи рыл они заготовили, как и оружия, и доспехов. И десятники-сотники чтобы командовать у них тоже были. Не похоже на стихийный мятеж,» — заметила Тина. Я, вспомнив историю протестов на Земле, с ней согласилась.
Но к сожалению для Иллаи, на другой стороне тоже оказался сильный лидер. Когда распалённая толпа направилась в кварталы благородных, их встретили отряды личных дружин, которые, хоть и уступая количеством, изрядно превосходили вчерашних лавочников и чернорабочих выучкой и мастерством. Командовал этим объединённым фронтом как раз новоявленный Защитник Стразваца граф Яген Харт. Войска под его началом отбросили бунтующих за пределы районов знати. Те в ответ построили баррикады и началась позиционная борьба. Особо рьяные бунтовщики, естественно, тут же начали искать в городе «неблагонадёжных» и вообще пытались дотянуться до каждого представителя «чужих рас» до которого могли. Впрочем, ограблениями, изнасилованиями и убийствами непричастных тоже не брезговали. Слушая, с каким смаком Турис рассказывал о том, как он лично растянул на вбитых в землю кольях какую-то симпатичную эльфийку, меня потянуло оторвать ему голову, но более спокойная и рассудительная часть внутри только хмыкнула.
«Революции — они всегда именно такие, ты это знаешь. Романтизировать их обычно выходит только когда все участники событий уже окажутся в могиле.»