— А вампиры — не охотятся без разрешения, — кивнула я, начиная понимать, — Дай-ка я угадаю, эти правила ведь — не просто законы на бумаге, да? Это же ещё одна форма магической клятвы, нарушителей которой настигает какое-нибудь сволочное проклятье?
— Всё так. Как ты догадалась?
— Да просто поняла уже, что словам наш господин доверять не особо склонен.
— Он прожил долгую жизнь, — пожала плечами девушка.
— Ну да. Но на него самого это правило конечно же не распространяется? — брови девушки вопросительно взметнулись, и я пояснила, — Я к тому, что он сам-то небось не спрашивает разрешений.
— Конечно не спрашивает — зачем? Добровольцы записываются на годы вперёд.
— Эм… Ты серьёзно? А девушки в зале? А ты с Артемизией?
— Среди невест господина нет ни одной, которая бы не желала красного поцелуя лорда Каслевского, — кивнула Никсиана.
— Серьёзно? Но зачем вам это?
В глазах девушки мелькнула смешинка и в её голосе впервые прорезались эмоции.
— Зачем нам почти бесконечная жизнь, большие силы и безопасный замок, в котором некоторые из нас уже несколько концов циклов пережили? Я даже не знаю, Алессандра.
Я пожевала губами и отвела взгляд:
— Справедливо. Но всё же, не пойми меня неправильно, мне как-то не верится в сотни добровольцев, которые спят и видят поделиться своей кровью с нежитью.
— Потому что ты не дослушала, — наставительно произнесла девушка, — Это не пожертвование, это обмен. Вампиресса получает кровь, а взамен делает что-то для просителя. Обычно — проводит с ним остаток ночи.
— Ааа… понятно, — протянула я, — а господин наш… тоже таким занимается?
— Ему нет нужды — он может одарить куда более ценным. Своей кровью. Она продлевает срок жизни, изгоняет болезни, делает сильнее и выносливее. Поэтому добровольцев желающих поделиться с ним кровью всегда хватает. Впрочем, как и нам. Если честно, я не помню, когда мне в последний раз приходилось искать желающих самой.
И тут-то я наконец осознала ответ на вопрос, мучивший меня с момента прибытия в город: почему собственно такая пёстрая публика не порвала друг другу глотки? Да просто все жители находились друг с другом в симбиозе, связанные не только магическими клятвами, но и банальной выгодой. Очевидно, что и все перечисленные Никсианой расы что-то получали за своё согласие следовать законам Каслевского, и судя по всему, это «что-то» в каждом конкретном случае сильно перевешивало минусы. Согласилась бы я провести ночь с девушкой с внешностью Никсианы в обмен на стакан крови, если бы была уверена, что обмана не будет? Безо всяких сомнений.
— Это же… гениально в своей простоте, — вырвалось у меня.
Никсиана кивнула:
— Да, господин придумал хорошую систему.
— И что, никто не нарушает законов?
— Нарушают, конечно, но не часто. Ты могла заметить, что стражи на улицах не так много, как в Стразваце.
— А ты там была? В Стразваце?
— Несколько раз. Последний — тридцать лет назад. Мне не понравилось.
С этими словами девушка повернулась к столу, давая понять, что говорить на эту тему не хочет. Я не настаивала. Никсиана некоторое время звенела какими-то украшениями и наконец повернулась.
— Итак, что ты хочешь — ожерелье из топазов или вот эти серьги с цепочкой?
Прикинув длину цепочки и форму «серёг», я поняла, куда именно они вставляются и почувствовала тепло внизу живота.
— «Серьги» пожалуйста.
Девушка второй раз за время беседы улыбнулась и подошла ко мне.
— Я надеялась, что ты их выберешь.
— А я надеялась, что ты предложишь… Оу! — вскрикнула я от смеси боли и наслаждения, когда игла быстрым движением проколола мой сосок.
Глава 8
Яген открыл глаза. За окном было уже светло. Парень повернул голову и посмотрел на Тамию. Девушка спала, смешно сморщив носик. Её рука, покрытая пластинками хитина, покоилась на его груди. Блондин осторожно выбрался из объятий, стараясь не разбудить девушку, и как был голышом пошёл в ванную.
Несмотря на нарочитую древность обстановки, эта комната была обставлена даже лучше, чем таковые в покинутом Стразвацком особняке. Кроме привычной аристократу сантехники, вроде кранов с горячей и холодной водой, объёмной ванной и высокого зеркала, на полке перед последним лежали ещё и предметы, значения которых Яген не знал. Он догадывался, что все эти жужжащие штуки из непонятного материала должны как-то служить целям ухода за собой, но как именно было непонятно. Впрочем, привычные приборы тоже имелись, так что блондин обнаружил более-менее нормального вида бритву (почему-то правда раскладную) и довольно быстро избавился от отросшей за ночь щетины, после чего тщательно изучил своё отражение. С удивлением обнаружив несколько седых прядей, едва заметных в светлых волосах, он решил что в остальном его внешность не требует дальнейшего ухода. Даже оставленные в ходе памятной ночи с Тамией, Сашей и Тиной царапины на спине спине и плечах окончательно заросли и были уже незаметны.
Удовлетворившись, Яген кивнул своему отражению и произнёс:
— Кай.
Фамильное заклятье его рода дало доступ к пространственному карману, который Саша называла «инвентарём». Правда, слово это, как недавно выяснилось, было именем древнего Императора, а не заклятьем в прямом смысле, но хуже работать от узнавания Ягеном этой информации оно не стало.
Молодой мужчина быстро пробежался по содержимому вызванного шкафа и подобрал костюм. Кремовая рубашка, алый шейный платок, жилет тёмно-серого цвета, в тон ему штаны и камзол. Дополнили ансамбль дворянский пояс с золотыми накладками и гербом Хартов на пряжке и высокие сапоги со шпорами. На левый мизинец Яген надел кольцо-печатку с гербом древнего императорского рода, полученное от стража гробницы.
Когда блондин вышел из ванной, Тамия всё ещё спала. Стараясь не шуметь, он вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Рядом тут же словно из ниоткуда возникла Беата в своём неизменном чёрно-белом платье и спросила:
— Будете завтракать, господин?
— Нет, мне надо спешить. Друджи уже встал?
— Да, лорд Интрэ ждёт вас внизу.
— Хорошо. Тогда я спускаюсь. Передай Тамии, что я вернусь… — он осёкся и задумался на мгновение, потом помотал головой, — Хотя бездна знает, когда я вернусь.
— Я скажу, что вы вернётесь как только сможете, что вы скучаете и не будете задерживаться, — улыбнулась служанка. Некрокошка у её ног громко фыркнула.
— Спасибо, Беата.
Попрощавшись с горничной, Яген спустился на первый этаж и обнаружил Друджи в главном зале, рядом с парящим в воздухе ледяным саркофагом, в котором виднелись очертания красивой бледной девушки в обгоревшей и почерневшей от пепла одежде. Увидев своего сюзерена, новый лорд Интрэ вскочил со стула.
— Я подготовил телегу. Идём?
Яген осмотрел осунувшееся лицо друга-соперника и спросил настолько мягко, насколько умел:
— Ты хотя бы спал сегодня?
— Нет, — вздохнул здоровяк, — Как тут уснёшь, Ягги?
Блондин вздохнул и покачал головой. Несмотря на внушительные габариты и лицо недалёкого громилы, Друджи был гораздо чувствительнее него, когда дело касалось близких. А никого ближе Изабеллы у него не было, особенно сейчас, когда они оба разобрались в своих чувствах.
— Пойдём, скоро всё закончится, — Яген ободряюще похлопал друга по плечу и направился к выходу во двор.
***
На этот раз ехали дольше — телега, которую раздобыл Друджи была запряжена только одной лошадью, и та, если честно, не блистала здоровьем. Поначалу Яген пытался её стегать, но увидев, как скотина сделав пару шагов рысью, снова переходит на шаг, сдался и откинулся на спинку сиденья, осмотрел грубоватые доски и фыркнул. Друджи в ответ на это хмыкнул:
— Да уж, ну и видок у нас — два одетых с иголочки дворянина на козлах какой-то крестьянской колымаги.
— Не думаю, что тут кто-то удивится. Я имею в виду — вон тот господин же прохожих не смущает, — заметил Яген кивнув в сторону тротуара.
Там шествовал весьма примечательный тип — высокий, больше девяти футов ростом прохожий имел весьма отдалённое сходство с человеком. Собственно, оно заканчивалось наличием двух рук и выступом на верхней части тела, который можно было счесть головой — правда и «руки» и «голова» на человеческие походили слабо. Из рукавов длинного сюртука торчали пучки лоснящихся щупалец, а из-под широкополой шляпы виднелся клубок таких же неприятных отростков, завитых в некую спираль. Зато одет как франт — и чёрный камзол, перехваченный золотым поясом, украшен тонкой вышивкой, и на шляпе виднеется нитка жемчуга, только ног не разглядеть, ибо вместо штанов странное создание носило что-то вроде длинной, до земли, юбки.
Остальные прохожие и правда не обращали на существо внимания, а сам гигант, заметив взгляд Ягена, дёрганным движением поднёс одну из «рук» к шляпе и приподнял её. Блондин, за неимением головного убора, ответил наклоном головы.
— У меня такое чувство, что я оказался в каком-то другом мире и изо всех сил пытаюсь сойти за своего, — заметил граф, когда странный гигант остался позади, — Напоминает тот раз, когда мы переоделись в крестьян, взяли телегу с конюшни и направились к старику Пикелю воровать яблоки, сколько нам там было? Одиннадцать? Десять?
— Если не меньше, — кивнул толстяк, — Ты лазил на дерево, я тащил корзину, а Изабелла ждала нас на козлах такой же колымаги, — он помрачнел, — Не думал, что мы окажемся теми, кто её везёт. Иззи всегда ведь была… такая самостоятельная, о нас заботилась как старшая сестра, а сейчас…
Он бросил взгляд через плечо в кузов, где покоился накрытый полотном саркофаг. Яген закончил за брюнета:
— А сейчас наша пора о ней позаботиться.
— Надеюсь, что нам это удастся…
— Удастся, — уверенно заявил граф, — Иоланта не стала бы тратить столько сил на саркофаг, если бы положении Иззи было безнадёжным.
— Хотелось бы верить, — вздохнул Друджи.
Следующие полчаса они ехали по улицам, заполненным самыми разными существами. Встречались повозки, некоторые вполне обычные, а вот другие вызывавшие массу вопросов. Высокие, низкие, запряжённые лошадьми, мулами, огромными ящерицами и даже червями, а то и вообще без тягла, они мало походили на то, что ездило по улицам и дорогам Ребрайваны, но при этом все соблюдали правила и вели себя вежливо. Чудовища всех мастей вели себя мирно, извозчики не ругались на тех, кому надо было перейти дорогу, хотя у некоторых в глазах горел весьма гастрономический интерес к представителям более привычных рас, которых тоже было немало.