– Филипп, подожди. Ксюш, собирайся. Поедем домой.
– Вот еще чего не хватало! – возмущается ее мать. – Нечего ребенку в одном доме с чужим мужиком делать! Срамота, господи!
– Мама! – вскрикивает Вика, и я замечаю слезу на ее щеке.
– Да я тебе уже тридцать лет мама! А только Ксюху не дам. Разойдешься с этим, тогда заберешь. Каникулы у девочки, нечего ей в городе делать! Здесь и питание, и воздух…
– Мама, не плачь, – утешает Вику дочь.
Вика, поцеловав ее в щеку, мягко ее отстраняет, резко с грохотом отодвигает стул от стола, встает и тащит меня к выходу.
– Подожди, Вик… – делаю попытку остановить девушку, но она вырывает руку.
– Жду в машине, – бросает она и уходит из дома, хлопнув дверью.
Я не могу уйти вот так, опозоренный домыслами ее отца. Понимаю, что любое мое слово будет воспринято, как желание выбелить себя, но мне надо как-то сгладить момент расставания, не сжигая мосты окончательно и не хлопая дверью.
– Алексей Викторович! Тамара Сергеевна! Я, конечно, вам совсем чужой, но зря вы так с Викой. Лучше девушки я не встречал. Спасибо вам, что воспитали Вику такой – доброй, отзывчивой, порядочной. В ваших словах, Алексей Викторович, не было ни грамма правды, но, как я и говорил, оправдываться не буду, все равно сейчас ничего не докажу. Просто прошу, дайте время, и сами поймете, что ошибались во мне. Спасибо за гостеприимство, правда. Тамара Сергеевна, у вас чудесные пельмени, в жизни таких не ел!
Мне никто не отвечает. Хозяйка спиной ко мне демонстративно громыхает посудой, убирая со стола, а несостоявшийся тесть, не обращая на меня внимания, скручивает папироску.
– Ладно… Всего вам доброго…
Чуть пошатываясь – да отчего? – иду в прихожую, обуваюсь. Проводить меня выходят Ксюша с Витьком.
– Не сможешь ты футбол посмотреть, – сочувствует он мне шепотом. – Через час начинается, а вам еще ехать часа два-три.
– Может, на второй тайм успею. Пока, Витек, рад был познакомиться. Много в контру не катай, живи реальной жизнью, ок?
Он ухмыляется и жмет протянутую руку.
– А мне? – спрашивает Ксюша.
Я протягиваю девочке пять и получаю хлопок по ладони в ответ. Она совсем не похожа на мать – коренастая, пухленькая, черноглазая. Челка лезет ей в глаза, и она ее постоянно сдувает.
– Пока, Ксюш! Рад был с тобой, наконец, познакомиться!
– И мне! Мама про вас столько рассказывала! А вы совсем другой, не такой… Дядя Филипп, вы маму не обижайте, хорошо?
– Конечно, не буду, солнышко! Я твою маму люблю, она любит меня, а когда люди любят – они не обижают друг друга.
Девочка доверчиво слушает. Ее глаза широко раскрыты, словно я открыл ей большую тайну.
Ваша репутация у Ксении Лобановой повысилась.
Текущее отношение: Равнодушие 10/30.
– Дядя Филипп, вы на дедушку не обижайтесь, он добрый, – заговорщицки шепчет она.
– Не буду, Ксюш, – в тон ей шепотом отвечаю. – Все будет хорошо! Не скучайте! Пока, Витек! Оле-оле?
– Россия, вперед! – также шепотом нараспев скандирует он в ответ. – Счастливо!
Аккуратно прикрыв за собой дверь, я покидаю этот «гостеприимный» дом и, спотыкаясь, спускаюсь на пару пролетов ниже. Там сползаю по стенке на пол. Ноги не держат, чувствую вялость и слабость. Неужели это последствия крита словом в исполнении отца Вики?
Смотрю свернутые уведомления, внимательно читаю, перечитываю, и понимаю, что дело не в крите. Пока мы с семьей Вики ели пельмени, я получил системный квест. Мало того, что я впервые сталкиваюсь с подобной автогенерацией заданий системой, так еще и в самом квесте целое полотно текста.
Внимание! Системный квест!
Стать своим – I
Это первая часть цепочки заданий, связанных с семьей Коваль.
Добейтесь хорошего отношения семьи Виктории Коваль.
Репутация с каждым членом семьи должна быть не ниже «Дружелюбия».
Текущая репутация:
• Отец Виктории Алексей – «Неприязнь 25/30».
• Мать Виктории Тамара – «Неприязнь 10/30».
• Брат Виктории Виктор – «Неприязнь 10/30».
• Дочь Виктории Ксения – «Равнодушие 0/30».
Срок выполнения: 48 часов.
Награды:
• 2000 очков опыта.
• 30 очков репутации с Викторией Коваль (текущее значение: психологическое отношение «Дружелюбие 25/30», эмоциональное отношение «Любовь 1/1»).
Штрафы:
• −20 очков репутации с Викторией Коваль (текущее значение: психологическое отношение «Дружелюбие 25/30», эмоциональное отношение «Любовь 1/1»).
• −2000 очков опыта.
Внимание! Квест будет провален при невыполнении задания в отведенный срок или при снижении репутации с любым членом семьи Коваль до уровня «Враждебность» или ниже.
Моя текущая репутация в тексте квеста показана до всех последних изменений в их отношении ко мне. Уже догадываясь, о чем будут последующие уведомления, тем не менее, читаю и их.
Внимание! Системный квест «Стать своим – I» провален!
Ваша репутация у Виктории Коваль понизилась!
Текущее психологическое отношение: Дружелюбие 5/30.
Текущее эмоциональное отношение: Любовь 1/1.
Потеряны очки опыта: −2000.
На текущем уровне (13) набрано очков опыта: 8700/14000.
Жестко, очень жестко. Так вот как «награждает» носителя система за провал квестов и утерю очков опыта? Ухудшившимся самочувствием? Что ж, «кнут и пряник» в действии. «Пряников» я повидал уже много, а вот с системным «кнутом» столкнулся впервые. И, честно говоря, не хочется повторять. Ощущения, как при кратно усиленной алкогольной интоксикации, замешанной на высокой температуре и высоком внутричерепном давлении. Может, действительно, система оперирует биохимическими процессами в моем теле и может синтезировать и впрыснуть в кровь что-то нехорошее? Какой-нибудь токсин?
Также удивляет разделение отношения ко мне на психологическое и эмоциональное. Помнится, ничего подобного с Яной не было. Да и с Кирой, и с родителями система показывала только одно – «Любовь 1/1». Что это, новая грань «Познания сути»? Так она еще не достигла третьего уровня. Или система самообучается и теперь способна определить нюансы человеческих взаимоотношений? При случае попытаю Марту, сейчас мне не до этого.
В кармане вибрирует телефон. Это Вика.
– Ты где?
– Спускаюсь.
Она вешает трубку. Я встаю и, переступая ногами по ступенькам, крепко держусь за лестницу, чтобы не упасть. Мне все еще плохо, но системе и этого мало, и она награждает меня дебафом, который я получал на заре освоения интерфейса.
Апатия (18 часов)
Усталость центральной нервной системы! Вы эмоционально опустошены. Рекомендуется полноценный сон, сбалансированное здоровое питание, физические нагрузки.
Внимание: состояние апатии может перейти в депрессию!
−5 % удовлетворённости каждые 6 часов.
−1 % жизненных сил каждые 6 часов.
−6 % бодрости каждые 6 часов.
−2 % метаболизма каждые 6 часов.
−5 % уверенности каждые 6 часов.
−2 % силы воли каждые 6 часов.
На остатках морально-волевых я, стиснув зубы, выхожу из подъезда и иду к машине.
Все нормально. Все будет хорошо. Что случилось? Да, по сути, недоразумение. Вернемся, открою агентство, вытащу Славку и его гопников, начну работу. Будут клиенты, будут и деньги. Раскрутимся, а потом вернемся с Викой сюда, я еще и родителей с нами поехать попрошу, и Киру для солидности делегации. Главное сейчас, собраться, и не потерять остатки Викиного дружелюбия. Интересно, когда я потерял ее уважение?..
Меня все больше знобит и трясет. Доковыляв до автомобиля, я хватаюсь за ручку передней двери, тяну ее раз, другой, третий, пока не понимаю, что в салоне никого нет, и дверь заперта.
Черт, да где Вика?
И тут я слышу ее истошный крик…
Глава 3. Я – свободен!
«То, что не стереть, как сильно не три,
Свобода – это то, что у меня внутри…»
Смотрю по сторонам, пытаясь найти девушку, но не вижу ее. В песочнице возятся какие-то дети, а на скамейке озабоченно крутит головой какая-то молодая мама с коляской, похоже, тоже услышала, как кричала Вика.
Повторных криков не было, по крайней мере, я их не слышал. В этот момент меня отпускает – уходят слабость, озноб, тошнота. Видимо заканчивается, наконец, действие штрафа за проваленный квест. Кнут бьет намного сильнее, чем радует пряник, совсем непропорционально – за повышения уровней накрывало удовольствием, но длилось это пару-тройку секунд, а здесь – больше пяти минут.
Крик определенно был со стороны другого конца дома. Еще раз оглядевшись – никого, бегу туда. Мне приходится пробежать вдоль почти всего дома, прежде чем у одного из многочисленных подъездов я замечаю каких-то людей. И только оценив ситуацию, облегченно вздыхаю.
Вика стоит в окружении женщин и весело о чем-то с ними болтает. Весело? Нет, веселье кажущееся, потому что настроение у нее после визита в отчий дом так себе.
– Вика?
– Вот он, – поясняет она женщинам, и только потом смотрит на меня. – Как ты?
– Нормально, – киваю, осматривая ее собеседниц.
С первоначальной оценкой их возраста я ошибся, все они – ровесницы моей девушки, просто слегка потрепанные жизнью и бытом. Две из них – Ирина и Ольга – коротко стрижены, их волосы химически завиты, как у овечек, да и по их одежде им скорее дашь «далеко за тридцать». Третья же – Наталья – по местным меркам наверняка выглядит сногсшибательно – ярко-розовый спортивный костюм, длинные иссиня-черные волосы, собранные в конский хвост, пухлые губы, густо-нарисованные брови и восковое лицо инстаграмной куклы. У всех трех интерес ко мне повышенный, но у третьей, той, что в костюме, так и вовсе зашкаливает выше шестидесяти процентов. Надо быть аккуратнее, учитывая ревнивость моей подруги.
– Ну ладно, девчонки, нам пора! – объявляет Вика своим подружкам, как я понимаю. – Пока!