Ритуал продлился минут пятнадцать. Это было достаточно мало — если бы я выбрал взрыв магического артефакта, мне бы пришлось ждать почти целый день. Поэтому такое несомненно полезное заклинание не применяется в бою — слишком долго его создавать. А вот Приговор — то, что по мне применили на самом деле — вполне себе используется всеми Церквями и в поле. В тех не слишком частых случаях, когда они сочтут нужным вмешаться в разборки светских владык.
Эффект был совершенно нулевой. Мой Щит оказался настоящим. Не то, чтобы я сильно в этом сомневался, но…
Осталось доказать, что он со мной добровольно, а не похищен. Это было куда сложнее, поскольку о похитителях Оружия жрецы Щита по сути знали только то, что они существуют. Если механизм создания реплик был более-менее изучен (Церковь Щита, похоже, и сама этим баловалась, не сейчас, так в прошлые века), то каким образом можно поработить Оружие — не было ни малейшего понятия. Все маги, алхимики, оружейники современности в один голос утверждали, что это невозможно. Священное Оружие на то и священное, чтобы его не трогали грязными лапами. И тем не менее подобные инциденты происходили с пугающей регулярностью. В историческом масштабе, конечно — раз в два-три столетия. Откуда эти ребята брались, было решительно непонятно, на кого работали, к чему стремились — тоже. Такие бывали во всех странах, а также среди иномирцев. Казалось, их ничего не связывало — разное происхождение, разные социальные статусы, разные биографии, от нищих до королей. Нарыть каких-то общих подозрительных контактов или деталей личности не удалось, хотя Церкви очень старались, отбросив по такому случаю даже постоянную междоусобную грызню.
И за триста лет способ проверки был объединёнными усилиями таки найден.
— Вы знаете, что такое методы усиления Оружия?
— Мне рассказал о них Герой Лука. Однако какие методы у Щита, я ещё не успел выяснить.
— Это не беда. Мы их знаем. Дело вот в чём — похититель Оружия может использовать чужие методы усиления, если ими с ним поделятся. Однако собственные методы украденного оружия работать не будут. Ни у самозванца, ни у тех, с кем он делится. Понимаете, Герой-сама?
— Ну а что же тут не понять? Вы называете мне один из методов Щита, я его применяю, если сработает — значит я Герой, если нет — самозванец и гнусный похититель. Так?
— Да, в принципе всё просто. На деле же реализовать такую проверку будет нелегко. Во-первых, мы не знаем, как работали ваши скиллы раньше — не с чем сравнивать, а если попросить вас продемонстрировать способность до усиления и после, то вы можете первый раз нарочно показать её в ослабленном виде. Во-вторых… Конкретно методы усиления Щита таковы, что их крайне сложно продемонстрировать по заказу.
— Тогда что же вы предлагаете?
— У нас в хранилище есть реплика Щита, среди способностей которой — использование методов усиления. Постоянно её применять нельзя, так как она очень быстро тратит запасы Маны и перезарядка её — дело крайне длительное и утомительное. Однако наш паладин может воспользоваться ею один раз. Он знает нужный метод усиления. Если тот сработает — значит, Оружие в ваших руках свободно.
— О, вот оно что. Тогда давайте проведём это последнее испытание быстрее. Я и так уже потерял много времени.
Морщинистые губы изогнулись в улыбке.
— Что ж, слушайте. Первый метод усиления Щита — разделение чужих методов усиления.
— Не понял! Разве это не общая способность всех Оружий?
— Общая, однако только у Щита она является именно усилением, а не простым копированием. Не понимаете? На самом простом примере. Если Герой Лука расскажет Герою Копья, что Оружие можно усиливать минералами, к примеру, то у Копья этот метод заработает с той же эффективностью, что и у самого Лука. Для Героя Лука же ничего не изменится. Но если он расскажет о том же Герою Щита, то усиление минералами станет гораздо мощнее у обоих — и у самого Лука, и у Щита. То же самое будет, если Герой Щита потом расскажет о минералах Герою Копья.
— Погодите… — у меня всё поплыло перед глазами. — Это что получается? С каждым новым узнавшим Героем метод будет усиливаться у всех?
Это же… Какой-то вечный двигатель получается!
Жрец добродушно скрипуче рассмеялся.
— И да, и нет. От многократного разделения метод не усиливается. Однако сам метод усиления через разделение тоже может быть разделён и усилен через разделение. Непонятно? Предположим, Герой Лука имеет собственный метод усиления минералами на, условно, первом уровне могущества. Если он скажет о методе минералов вам, то и у него, и у вас будет второй уровень могущества метода минералов. Если после этого вы скажете об этом методе Герою Копья, то он тоже получит второй уровень, но у вас и у Лука метод минералов сильнее уже не станет. Однако если вы расскажете Героям Копья и Лука о методе усиления через разделение, и они вам поверят, и тоже применят этот метод, то за счёт трёх использующих — метод минералов у всех троих выйдет на четвёртый уровень могущества. И далее все остальные методы будут усиливаться пропорционально тому, сколько Героев знает о методе усиления через разделение и применяет его. В идеале четверо Священных и семеро Звёздных Героев, если их Оружия пробуждены и свободны, могут усилить все остальные методы в 12 раз. Ещё в мире есть три или четыре достаточно сильных реплики, также способных применить метод усиления Щита, что позволяет увеличить множитель до 15–16, но не надолго — даже если вы их все найдёте и каким-то чудом заставите Церкви их применить, они продержатся в активной форме лишь несколько дней, потом истратят всю Ману… Герой-сама, почему ваши глаза загорелись таким светом?
Я криво и маниакально ухмыльнулся, как положено Слуге, чья сила проистекает из безумия.
— Вы слышали, что человек может бесконечно смотреть на три вещи: как течёт вода, как горит огонь и как работает другой человек? Так вот, после того, как я поделюсь с ними всеми тем, что вы рассказали, я буду отдыхать и возлежать с прекрасными зверодевочками, улучшая международные отношения, а этому мерзавцу, Герою Лука, предстоит очень, ОЧЕНЬ МНОГО РАБОТЫ!
Глава 57. ТАК БЫЛО ВСЕГДА — ХРАБРЕЦЫ УМИРАЮТ, И ГДЕ-ТО В СТОРОНКЕ СТОИТ КУКЛОВОД…
Что будет — в тумане,
Что будет — загадка,
А в море солёном
Бывает несладко.
Но в море выходят
Ребята лихие,
Ведь наша стихия —
Морская стихия.
Фильм «Новые приключения капитана Врунгеля», «Морская стихия»
Все имей, хоть денег горы,
Но счастливый шанс в судьбе,
За любые луидоры не продаст никто тебе.
Я и гроша не дам за этот свет.
Того, что нужно нам, на свете нет.
Того в продаже нет, чем дорожим.
И всё под звон монет бежим, бежим.
Тысяча, десять, сто еще, опомнитесь, дураки!
Кто дал вам что-нибудь стоящее за жёлтые кругляки?
Просим, копим, ищем,
Но и сколько не скоплю,
Я за них секунды лишней
В час последний не куплю.
Наджиев Игорь, «Регги про деньги» (Мушкетёры 20 лет спустя)
Лансер, Герой Копья:
Даже героически сдаться пиратам оказалось не так-то просто. Дело в том, что я был одновременно и самым ценным трофеем на борту «Крольчихи», и её главной защитой. Если меня заберут, особую ценность корабль для пиратов представлять перестанет. Но и угрозу — тоже. Его могут распотрошить просто так, ради развлечения. Как сказала Амелия, вако разные бывают.
Гин предложил гарантировать безопасное возвращение корабля с командой в Силтвельт — но вот могли ли мы ему и его гарантиям доверять, это уже другой вопрос. Если бы речь шла о моей личной безопасности, я бы плюнул и рискнул, но девушек подставлять — не в моей натуре. Кто знает, какой у этого медведя статус среди пиратов, насколько его слово — слово адмирала. Да и сам этот полумифический Весельчак… Пиратский адмирал — это ведь не то, что настоящий, военный. У него всё держится за счёт личного авторитета. Почти в любой такой банде найдётся несколько безбашенных, готовых проигнорировать приказы и сделать всё по-своему.
Это могло бы обернуться большой дракой, но к счастью, я вовремя вспомнил, что у Портального Копья есть одна очень полезная особенность — оно позволяет переместить на сохранённую точку не только всю группу, но и выбранную часть группы. В частности, можно отослать одного или нескольких спутников, а самому остаться.
Поначалу я хотел отправить в столицу Силтвельта всех девушек и всю часть команды, которая не в сговоре с пиратами. Но Эклер решительно заупрямилась, заявив, что сопровождать меня до конца путешествия — дело её чести. И что если я отошлю её насильно, она сразу после перемещения перережет себе глотку. Причём это было не пустая угроза, не капризы балованной дочки богатых родителей… То есть, капризы, конечно, но веские. Глядя в её глаза, оценив выражение лица и голос, я понял, что эта — сделает. Ни на секунду не задумавшись. Конечно, отправляться со мной в плен к пиратам — тоже сродни самоубийству, но там хоть какие-то шансы есть.
Сильвана, наоборот, сказала, что ей абсолютно всё равно. Скажу бежать — сбежит, скажу остаться — останется.
Самое обидное, что ей явно хотелось остаться, не столько из преданности, сколько из любопытства. Да и мне она бы пригодилась, в плену — особенно. В отличие от Эклер, за баньши я мало переживал — она из тех, кто о себе позаботиться сможет, особенно с моей помощью.
Но у неё и у меня были принципы. Принципы Сильваны не позволяли ей проявить какой бы то ни было самоотверженности — всё, что она предпринимала, во всяком случае публично, обязательно должно быть окрашено в тона самолюбия и личной выгоды.
А мои принципы не позволяли тащить куда-то девушек против их высказанной воли. Даже если я понимаю, что девушка не против и в душе желает обратного.