— Странно для церковников. Казалось бы, победа над чудовищами могла бы только улучшить их репутацию и популярность в народе… Разве первостепенная задача любой Церкви и источник её силы не в том, чтобы повелевать умами и настроениями?
Сэйбер грустно улыбнулась:
— Отношение к монстрам здесь совсем не такое, как в моё время, и уж тем более не такое, как в Эпоху Богов. Для жителей этого мира гнездо монстров — в первую очередь источник ценного ресурса, и лишь во вторую — угроза. Ну, здесь всё же не до такой степени, как в Силтвельте… Простой крестьянин Мелромарка может быть благодарен, если внезапно появится рыцарь из ниоткуда и бесплатно убьёт чудовище. И то — вздохнёт с облегчением, но всё равно немного поворчит, если этот рыцарь не оставит ему кусочков туши для продажи алхимикам. Но на мнение простых крестьян по большому счёту всем плевать. А вот Гильдия Авантюристов совершенно однозначно оценит такое деяние не как подвиг, а как акт браконьерства. Церковь, конечно, засудить у Гильдии кишка тонка, но и портить с ней отношения на пустом месте святоши не хотят.
— Даже если двое авантюристов уже погибли?
— Особенно если двое уже погибли! Это ведь повышает рейтинг угрозы, а значит, появляется возможность проявить себя у хайлевелов. Выше семидесятого уровня очень трудно найти работу себе по руке.
Я кивнул. Это до странности походила на Ирландию моего времени. Пусть даже воины моего времени искали славы, а не «экспы» и прибыли, вытекающий из этого принцип оставался тем же — чем страшнее добыча, тем более она ценна. Жизнь для уважающего себя кельтского воина — ценность сугубо второстепенная. Хотя, как доказал Ку Рои — даже герои первого ряда порой склонны бывают от этих идеалов отступать. «Как надо» и «как оно в жизни бывает» — вещи совершенно разные.
— То есть, если я правильно понял, Церковь посылает своих людей в двух случаях: либо если есть уверенность, что никто не узнает, либо если добыча настолько ценная, что можно наплевать на потери для репутации. Насколько ценны духовные пылесосы?
— Сейчас проверю. Во всяком случае это явно не тот товар, который каждый день десятками возов доставляют, номенклатуру наиболее распространённых товаров в Мелромарке я уже знаю… Ага, есть ответ от одного из моих партнёров-купцов. Цена дохлой особи — восемь золотых на килограмм, живой — триста золотых на уровень. Это в среднем, конечно. Зависит от того, какая конкретно часть тела червя, какой сезон, насколько они расплодились…
— Спроси этих самых купцов — достаточна ли предполагаемая прибыль, чтобы Церковь решила послать в такое место своего человека.
— Тут и спрашивать не надо. Одного человека-то да — пусть даже сотого уровня. Но один человек, если он достаточно хороший воитель, может победить гнёздо, но не сможет собрать всю добычу и доставить трофеи покупателям. Туда бы пришлось посылать несколько сот человек — либо мясников за тушами, либо звероловов за живыми. А этого незаметно не сделаешь. Я ещё проверю по другим знакомствам, может быть была такая экспедиционная группа… Но обычно Церковь делает деньги другими способами, менее хлопотными и грязными.
— А если ей нужны были не деньги за червей, а сами черви? Как эффективное оружие против нас, например…
— Опять же не стоит возни. Хорошо выдрессированных пылесосов можно купить на ферме, есть несколько предприятий, которые их разводят.
— А зачем тогда Эшли полезла в столь опасную авантюру? — я поднял бровь. — У её семьи вроде бы денег было достаточно…
— Но такую покупку нельзя провернуть незаметно. Непременно начнут задавать вопросы, зачем покупателю понадобились столь редкие звери.
— Погоди, что-то тут не сходится. Ты же только что говорила про армию звероловов… У Эшли-то её точно не было.
— Так это если всё гнездо собирать. Я думаю, она планировала большинство пылесосов убить, права на туши раздать местным крестьянам за молчание, а себе забрать три-пять детёнышей. Тогда как церковникам по большому счёту без разницы — покупать на ферме маленькую стайку или большую. Затраты на сокрытие сделки от этого не изменятся.
— Судя по твоему тону… Тебе это всё кажется столь же подозрительным, как и мне? Я-то в этом деле заинтересован лично, Эшли была моей спутницей…
— Ну, копейщик, за объективностью — это не ко мне. Мне Церковь Трёх давно палки в колёса ставит, так что мне любые её действия кажутся очень подозрительными.
— Ты можешь кого-нибудь отправить посмотреть ту деревню лично? Ну и поспрашивать свидетелей, если таковые найдутся. Остались ли там туши убитых червей, приезжали ли туда мясники, вывозили ли что-то подводами…
Она задумчиво потёрла подбородок:
— Кого попало не пошлёшь, чересчур любопытного лазутчика и устранить могут… Поговорю с Мирелией, если удастся убедить её выделить парочку Теней — прощупаем. Если она заупрямится — не раньше, чем у меня самой появится время туда слетать.
Не успел я отойти от Артурии, как ко мне подошёл Адам. Честно признаюсь, я едва не рубанул по нему Копьём — больно уж у него фоморианская внешность. Но если он и ощутил моё убийственное намерение, то виду никак не подал. Позже я узнал, что «свои» по нему бьют регулярно — но с его регенерацией на это можно практически не обращать внимания. Тем более, что они потом извиняются… в трети случаев где-то.
— Я собираюсь впервые практиковать навык Самомодификации. Вы бы не могли понаблюдать за процессом? Думаю, ваш опыт друида пригодится для исправления возможных ошибок. Арчер, к сожалению, слишком далеко, да и с трофеями меня к нему не отпустят.
Я призадумался. Легко сказать — опыт пригодится. В мейджкрафте в частности и в магии вообще важны как форма, так и содержание. В случае живого существа — очень упрощённо можно сказать, что форма это фенотип, а содержание — генотип. Так вот, по содержанию Адам, несомненно, растением был — ну, водоросли же, логично. Но вот по форме — ни разу. Четвероногое бегающее создание с зубами — это не дерево. У него нет корней, нет связи с землёй — а именно связь с землёй является фундаментальной основой друидизма. Учитывая, что Самомодификация пользуется среди Героических Духов репутацией зловещего навыка… в переводе на понятия двадцатого века я чувствую себя, как инженер по ветроэнергетике, которого попросили проследить за пуском новой атомной электростанции. Однако просто отказаться, сославшись на недостаток компетентности, мне не позволяла честь.
С другой стороны, если рассматривать тело Адама как подвой, а части тел монстров как привой, то в рамки садоводческой магии это пусть со скрипом, но укладывается. Конечно, химеризация животного с растением не приснится биологам даже в кошмарном сне, но для Магуса, если растение и так ведёт себя как животное… Добавим к этому наследие Тиамат, собственное Зеркало Души монстра и изменчивость Биофабрики… Да, это наглость, но к наглости мне не привыкать.
— Мне понадобятся хотя бы сутки в подходящей лаборатории, чтобы создать подходящую магическую модель.
По сути это вежливая форма отказа. Потому что где мне взять подходящую лабораторию, если навыка Создание Территории ни у кого из нас нет, а местные маги от Магусов моего мира предельно далеки? Я, конечно, могу её вырастить из той же Биофабрики, но это займёт не меньше месяца… если я ничем другим вообще не буду заниматься. А у меня вообще-то дел много — меня сюда не только вина пить да девиц портить призвали. Монстры сами себя на Копьё не насадят.
Вспомнилась предупреждение тех самых доигравшихся учёных про драконью магию. Ящер, который запал на Сэйбер, вероятно, мог бы проконтролировать процесс и без меня, он производит впечатление весьма компетентного существа. Но кто в таком случае проконтролирует ящера? Полагаться на печать монстра в таких тонких делах — даже не смешно.
Будь у меня Отступление ранга A, можно было бы запитать от него Замкнутый Барьер и создать зону, в которой любой эксперимент обратим, если он пошёл неверным образом. Но у меня всего лишь ранг C — а это значит, что действует оно только лично на меня, и даже я сам толком не понимаю, каким образом.
Хм… с другой стороны, у Сэйбер-то Удача ранга A! И если запитать барьер ОТ НЕЁ, то внутри просто не сможет случиться ничего опасного или неприятного. Ну, чересчур неприятного.
Я позвал к себе Адама, который уже успел отойти, и велел ему дать лапу. Он протянул конечность, как хорошо вышколенная собака.
— Да не так, — я вздохнул. — Надо отрезать одну из твоих конечностей, чтобы превратить в изначальную грязь. Лучше всего вырыть в земле ямку и слить эту грязь туда. Я, конечно, могу отсечь Копьём…
— Но это будет неприятнее, чем если я пожертвую её само, — сразу понял фамильяр. — Пожалуйста, мне не жалко.
Он быстро продырявил грунт феноменально острой и сильной конечностью, после чего отбросил её с такой же лёгкостью, с какой кузнечик отделяет ногу. Новая конечность сразу начала расти, а старая растаяла, будто снег на солнышке, превратившись в чёрную жидкость. Я тем временем немного пошаманил с Биофабрикой и кинул семечко в ямку.
Выросшее деревце приняло форму большой клетки и застыло.
— Вот. Подаёшь свою и Артурии прану на эту клетку — и пока барьер держится, можешь внутри заниматься Самомодификацией сколько влезет — ничего плохого случиться не должно. В худшем случае просто эксперимент не пройдёт, новый орган будет отторгнут.
— Уихихихи! — Адам подпрыгнул от радости и на трёх ногах умчался к побережью — где складировали останки нагов и в том числе Леди Ваш. Хоть бы спасибо сказал, животное…
Едва перешагнув порог покоев второй принцессы в королевском дворце, я подвергся зверскому нападению: был сперва избит, а потом изнасилован. Причём я вынужден был признать, что как в первом, так и во втором Малти стала заметно лучше. Удары её маленьких кулачков по-прежнему не могли причинить мне боли… но по крайней мере уже стали физически ощутимы. Учитывая, что она по специализации не рукопашник, а боевой маг, это уже немалое достижение.