— Сейчас будет готово, — робко отозвался капитан Блайт, который был назначен дневальным по камбузу и потому прикован цепью к плите. — Уже дожаривается. Я же не могу делать все сразу.
— С этим я покончил, так что возьму еще один соевый гринбургер, — объявил Кристиансон, запихивая в рот последний кусок и с довольным видом облизывая пальцы. — На мой взгляд, ничего вкуснее гамбургеров с сублимированными рублеными паучками нет во всей Галактике. Но и это меня вполне устраивает. Вы уверены, что не хотите, Ухуру?
Билл явственно расслышал, как отчаянно забурчало в животе у Ухуру — тот с вожделением смотрел на шипящую сковородку с гринбургерами, над которой поднимался заманчивый зеленый пар. Опустив руку под стол, он потрепал по голове Рыгая. Пес с аппетитом жевал кустик окры, который выкопал в оранжерее.
— Который из вас Моу? — спросил Билл. Все трое клонов сидели напротив него и жадно обгрызали подрумяненные крылышки археоптерикса.
— Вон тот. Который жрет соус, как последний кретин.
— Чего нам не хватает, чтобы отправиться в путь, Моу? — спросил Билл, откусывая кусок блинчика.
— Кроме липкой ленты? Если добудем несколько мотков проволоки, можно будет кое-что ею скрепить. Да, еще стальные плиты для переборок, защитные экраны на замену и предохранители — у нас их почти не осталось. Сварочных аппаратов и всяких мелочей в ремонтных отсеках хватает, но времени потребуется довольно много.
— Времени-то у нас как раз и нет, — сказал Билл. — Но в предохранителях я разбираюсь — у меня четвертый разряд по обслуживанию предохранителей. Так что это я возьму на себя.
— А я возьму на себя переборки, — выговорил Мордобой, не переставая есть. — Только пусть мне кто-нибудь поможет притащить стальные плиты со станции.
— Только не я, — сказала Киса. — Я в это ужасное место теперь ни ногой. Передайте-ка фу—фу.
— Не могу больше! — вскричал Ухуру, сбрасывая шлем и хватая двухметровое крылышко археоптерикса. — Знаю, что мне придется об этом пожалеть, но я умираю с голоду!
— Ты бы попробовал жевать то, что ешь. Мордобой, — заметила Рэмбетта. — Так легче глотается.
— Зато ешь медленнее, — отозвался тот с набитым ртом. — Только время теряешь.
— А вот вам и гамбургеры с паучками, — сказал капитан Блайт. — Как полагается, недожаренные. Черные штучки — это хитиновые скорлупки.
— Фу—у! — простонала Киса. — Теперь я видела, как он готовит паучков, и больше никогда их в рот не возьму.
— 0—ох! — заревел вдруг Мордобой. Разговор мгновенно оборвался. Все застыли. Даже Рыгай перестал жевать свою окру и уставился на Мордобоя.
— 0—ох! — проревел тот снова, изо всей силы шлепнув себя по голове. — Не иначе как я совсем спятил!
— Я так и знал! — взвыл Ухуру. — Ни за что не надо было мне снимать скафандр! Прощайте, мои мозги, не миновать мне превратиться в зомби!
— Где мой топор? — ревел Мордобой. — Какой козел спер мой топор?
— Не волнуйся, — попытался успокоить его Билл. — Никто твоего топора не...
— А кто ты такой, чтобы мне говорить, волноваться мне или не волноваться, полисмен проклятый? — орал Мордобой. — Это все ты виноват!
— Я виноват?
— Он остался там — в пещере со стручками. Ларри сказал, что захватит его с собой.
— Я? Ну-ка, Кэрли, признавайся — это ты должен был его захватить.
— Кому-то придется за ним смотаться, — прорычал Мордобой. — Я думаю, полиции.
— Мне? — переспросил Билл.
— У тебя что, уши заложило? — рявкнул Мордобой. — Если бы ты своим проклятым копытом не проломил дыру в полу, ничего бы не было. А теперь лезь в эту дыру и принеси мой топор. Иначе полезу сам, а вернусь с топором — возьмусь за тебя. Тогда тебе о своей дурацкой ноге больше беспокоиться не придется. Понял?
— Кажется, картина мне ясна, — ответил Билл.
— Ну, ладно, — с садистским удовлетворением проворчал Мордобой. — Теперь, раз мы договорились, можно поесть еще. Кто слопал все блинчики?
— Сейчас будут еще, — отозвался недовольный капитан Блайт. — Как раз по вашему вкусу.
Мордобой и Кристиансон принялись делить между собой огромную гору полусырых блинчиков из гремучих змей с черной икрой, и в этот момент вошел Кейн. Он с озабоченным видом нес в руке одного из мертвых инопланетян.
— Дело неладно, — сказал он.
— Знаем! — откликнулся Ухуру, уплетая гринбургер. — Мордобой потерял свой топор, и.., эй, уберите это отсюда!
— Это просто сброшенный наружный покров, — сказал Кейн. — Он не представляет опасности.
— Что—что? — переспросила Рэмбетта. — Как вы сказали? Просто наружный покров? Теперь он вовсе не такой уж милый.
— Наружный покров — это научный термин, означающий кожу, — объяснил Кейн. — Он сбросил с себя кожу, как змея. Я уже наполовину провел вскрытие, когда обнаружил, что там внутри пусто.
— Что за тема для разговора за столом, — недовольно сказал Кристиансон, хотя есть не перестал.
— Уж вам-то, мистер Кристиансон, не мешало бы послушать, — заметил Кейн. — И Мордобою тоже.
— Чего там, я слушаю, — проворчал тот, разгрызая кость археоптерикса и шумно высасывая из нее мозг.
— Вам будет неприятно это слышать, — назидательно продолжал Кейн. — Но наука сурова, бесчувственна и объективна, она не всегда бывает приятной на слух. Это роскошь, которую ученый себе позволить не может.
— Красиво говорит, — невозмутимо заметила Рэмбетта. — Перебросьте-ка мне пару блинчиков.
— Хороши, правда? — сказал Мордобой. — Хоть и жаль мне этих гремучих змей.
— Не бери в голову, — посоветовала Киса. — Они погибли за правое дело. Ради того, чтобы испортить тебе пищеварение.
— Прошу вас меня выслушать, — сердито прервал их Кейн. — Я пришел к выводу, что мы имеем дело с личиночной формой крайне сложного существа. — Он помахал в воздухе шкуркой инопланетянина. Одна перепончатопалая лапка оторвалась и упала в салат. Мордобой выудил ее и швырнул на пол. Рыгай принюхался, недовольно заворчал и вернулся к своей окре.
— Мы непосредственно наблюдали гнездилище, где хранятся яйца, — продолжал Кейн. — Это вполне подходящий момент, с которого можно начать изучение жизненного цикла животного. После соответствующего периода инкубации оно, очевидно, выводится из яйца и ждет, когда поблизости появится какое-нибудь живое существо, к которому оно может прилепиться.
— Я чувствую, как у меня от этого портится аппетит, — простонала Киса.
— У меня нет, — весело сказал Мордобой. — Где у нас там был нарезанный лук?
— После чего они накапливают питательные вещества, на некоторое время погружаются в неподвижность, а потом линяют.
— Подождите минутку, — перебил его Кристиансон, следя за тем, как капитан опускает морских улиток в кипящее масло. — Мне что-то не нравится этот разговор про накопление питательных веществ. Не хотите ли вы сказать, что он пил мою кровь?
— Что-то в этом роде, — ответил Кейн. — Но об этом я бы на вашем месте не беспокоился. На начальном этапе своего жизненного цикла они еще очень невелики, так что питательных веществ им нужно не так уж много. Всего лишь чуть—чуть крови. Вы вполне можете без такой малости обойтись. Разве что потом почувствуете себя голоднее обычного.
— Ничего подобного я не заметил, — сказал Кристиансон, откусывая разом половину гамбургера с паучками.
— И я тоже, — поддержал его Мордобой, макая в соус десятую по счету индюшачью ногу.
— Инопланетники—кровопийцы? — задумчиво произнесла Рэмбетта. — Галактические вампиры?
— Сначала мумии, — простонала Киса. — Потом зомби, а теперь еще и вампиры! У нас тут, похоже, все чудища, какие только бывают на свете!
— Мы пока не видели троллей, — с готовностью подсказал Билл. — И драконов.
— Не забудьте про оборотней, — добавила Рэмбетта.
— Наверное, следующими будут как раз оборотни, — уныло сказала Киса.
— Этого я пока точно сказать не могу, — продолжал Кейн. — Но мы можем быть уверены в одном: какую бы форму оно ни приняло в следующий раз, оно уже не будет крохотным и милям. Эту стадию оно переросло.
— Ничего не скажешь, приятная новость, — отозвался Билл, щупая себе живот, чтобы определить, влезет ли в него еще что-нибудь.
— Ну и где они? — спросил Ухуру. — Если они уже вывелись из личинок, то куда делись? Надеюсь, они не внутри корабля?
— Это вполне возможно, — ответил андроид—ученый. — И не исключено, что их уже не два, а четыре.
— Четыре? — спросил Ларри, а может быть, Кэрли или Моу, стянув блинчик с тарелки соседа. — А почему четыре?
— Возможно, они способны делиться. Многие живые существа так делают. Амебы, например. Но это еще не самое плохое.
— Погодите, — вмешался Билл. — Возможно, у нас по кораблю гуляют четыре вампира, и это еще не самое плохое? Что же может быть хуже?
— Вполне возможно, что они вовсе не гуляют по кораблю.
— Ну, тогда еще ничего, — сказал Ухуру.
— Да нет, — медленно произнес Кейн. — Это и есть самое плохое. Возможно, они перерастают в следующую стадию в организме Мордобоя и мистера Кристиансона.
Все, кроме двух только что упомянутых организмов, перестали жевать и в ужасе уставились на тех, кто олицетворял возможную опасность.
— Бросьте эти шутки, — сказал Мордобой, сердито озираясь. — Я ни о чем таком в жизни не слыхал.
— В природе такое случается сплошь и рядом, — утешил его Кейн. — Любой из нас, квалифицированных ученых, может привести множество примеров. Мне из них наиболее знакомы осы, которые кладут яйца внутрь гусениц. Но есть, конечно, еще глисты и разные другие паразиты.
— Я слыхал, что когда у человека глисты, у него появляется огромный аппетит, — сказал Билл, подозрительно покосившись на Мордобоя.
— Действительно, это предположение подтверждается многими фактами, — согласился Кейн.
Теперь продолжали есть только Мордобой и Кристиансон. У остальных под действием разговоров о глистах и растущей уверенности, что вот-вот случится нечто ужасное, аппетит окончательно пропал.
— Если это так, — произнес Ухуру, не сводя глаз с Мордобоя, — то что будет дальше?