Не успел граф и рот открыть, как боевой ёж выстрелил довольно-таки мощной молнией прямо в прокурора.
— Ого! — испугался он, попятившись. И мгновенно сработала его защита.
Перед прокурором образовался барьер, причём очень плотный и яркий. Молния ударила в него, а затем… отразилась. Грозно потрескивая, мощный разряд полетел прямо на удивлённо запищавшего Хрума.
Глава 13
Хрум такого не ожидал.
Он не успеет увернуться от молнии. И что будет с питомцем, когда та ударит в него, проверять не хотелось. Поэтому всё, что можно было в этот момент сделать, так это закрыть боевого ежа собой.
Нейтрализующий фон частично погасит заклинание. Ну а потом меня ударит разрядом. Возможно, даже прилично. Но моя нова точно не пострадает, в этом я был уверен. Пробить выстроенную мной защиту было не так-то просто.
Разряд прошил мой антимагический фон, наполовину теряя свою мощь. Ну а затем… я не почувствовал ни разряда, ни боли, ни какого-либо другого негативного эффекта.
Молния вошла в меня! Да, именно впиталась в грудную клетку. И произошло то, что меня очень порадовало. Включился скрытый механизм преобразования энергии.
У некоторых антимагов возникает такое в момент опасности, как дополнительный барьер защиты. Но раньше я о таком только слышал…
Избыточная энергия преобразовалась с помощью новы, а затем выплеснулась мощным антимагическим полем, которое накрыло и графа Стрельникова, и зампрокурора, и двух телохранителей графа, схватившихся за артефакты.
Артефакты, словно севшие батарейки, превратились в бесполезные предметы.
— Как вы это сделали? — изумлённо уставился на меня зампрокурора.
— Неважно, — сухо ответил я. — А теперь внимательно послушайте. Если ещё кто-нибудь из вас будет угрожать нам — мне или Егору — он пойдёт на корм моему питомцу.
Хрум подыграл мне, увеличившись в размерах и яростно защёлкав челюстями.
Эффект не заставил себя долго ждать. Добряков побледнел, отступил к машине. Граф Стрельников застыл в растерянности, но по его лицу было понятно, что он тоже испугался.
— А если сможете выжить после встречи с питомцем, ну а вдруг, обещаю от себя, что сядете надолго, — добавил Петрушев.
— Да вы понимаете, с кем говорите? — зашипел Стрельников. — Я вас в асфальт закатаю и не замечу. Никто не смеет так со мной разговаривать.
— А вы отдаёте отчёт своим словам? — прищурился Петрушев. — Я представитель силовых структур. И не только у вас есть связи, поверьте на слово.
— Лаврентий Ильич, я предлагаю оставить их в покое, — обратился к графу зампрокурора.
— Да о чём ты говоришь, Женя⁈ Ты на их стороне⁈ — зарычал Стрельников.
— Я на стороне закона, — пробормотал зампрокурора. — И он не позволяет продолжать этот конфликт.
— Послушайте умного человека, Лаврентий Ильич, — ухмыльнулся я. — К тому же вы первые напали. Это подтвердят и в следственном комитете, если уж на то пошло. Верно я говорю, Егор?
— Я обещаю, что так и будет, — многообещающе кивнул Петрушев.
— Да пошли вы! — воскликнул Стрельников. — Упекли моего сына за решётку, и ещё угрожаете!
— Ваш сын гражданин Империи, — напомнил ему Петрушев. — И подчиняется, как и все другие, имперским законам. Поэтому я поступил правильно. Он должен знать, как нельзя поступать. И раз родной отец его этому не научил, придётся это делать властям!
— Я не оставлю это, пожалуюсь главному прокурору, — зашипел Стрельников. — На вас заведут дело!
— Не думаю, Лаврентий Ильич, — холодно сказал следователь. — Всего хорошего.
Охрана вместе с бушующим графом и зампрокурора исчезли в автомобиле, который отъехал от набережной.
— Удивительно, — пробормотал Петрушев себе под нос, провожая глазами удаляющийся автомобиль. — Не верится, что мы выпутались.
— Другого варианта не было, — подметил я. — Если правда за нами, на силу необходимо отвечать только силой.
— Это точно… Но как ты… как у тебя получилось выстоять после молнии? — удивлённо посмотрел на меня Петрушев.
— Я её преобразовал, архимаги могут такое делать, — ухмыльнулся я.
— Хм… теперь буду знать, — Петрушев перевёл взгляд на моего питомца. — И тебе спасибо, малыш. Ты очень грозный.
Хрум в ответ громко свистнул, от чего следователь застыл на месте.
— А чего это он? Что-то не понравилось? — спросил у меня Петрушев.
— Наоборот. Он радуется, — засмеялся я и подошёл к Хруму, поднимая его на руки. Пригладил его уже сложенные иголки. — Да, красавчик? Мы очень радуемся, что враг отступил.
Из пасти Хрума вылетел длинный язык. Питомец лизнул меня в щёку.
— Мне бы такого питомца, — с лёгкой завистью посмотрел на ежа следователь. — Дела бы раскрывал по щелчку пальцев.
— Таких больше нет, — уверенно произнёс я. — Хрум особенный. Но разве у вас нет специально натасканных ищеек?
Я слышал, что для поиска и защиты магов вывели особую породу собак, обладающих магическими способностями. Но насколько они распространены, было неясно. И ответ Петрушева внёс ясность в нынешнее положение дел.
— В имперской службе безопасности есть, конечно, — хмыкнул Петрушев. — Но кто ж нам их выдаст. Они на вес золота. У нас лишь обычные овчарки, которые — как ты понимаешь — не способны брать магический след. Да и противодействовать магии они не в силах.
— Ясно, — произнёс я. — Ты что-то ещё хотел сказать?
— В целом, выразить опасение и предупредить, — улыбнулся Петрушев. — Но то, как мы отшили Стрельникова, упростило ситуацию. Он запомнит наш разговор и больше лезть не будет.
— Я не разделяю твоей уверенности, — покачал я головой. — Стрельников уж очень озлоблен.
Петрушев задумался, затем кивнул:
— Не отрицаю. Тогда я предупрежу начальство и расскажу о нашей стычке.
— И ты говорил, что у тебя есть связи, — напомнил я. — Лучше перестраховаться.
— Да, у меня тесть дружит с влиятельным князем, поговорю с ним, — произнёс Петрушев.
На этом наша беседа была завершена. Мы вернулись к стоянке. Петрушев подвёз меня до дома, по пути сообщив, что Стрельников-младший успокоился. Видно понял, что не всё так просто, и никто его не вытащит в ближайшее время.
Я вернулся домой. За окном быстро темнело, кричали коты, а также со стороны площадки раздавались крики детворы.
Я решил приготовить ужин, и достал из холодильника яйца, поставил сковороду на плиту. Когда ужин был почти готов, мой смартфон заиграл мелодией входящего звонка. Это был профессор.
— Доброго вечера, Александр, — поздоровался он, когда я принял звонок, поставив на громкую. — Я нашёл очень полезную информацию, касательно жемчужин.
— Здравствуйте, Николай Захарович, — отозвался я. — Очень интересно. И где вы нашли информацию?
— Очень старое исследование, — объяснил профессор. — Я даже сам опешил, когда наткнулся на него в одной из папок на нашей кафедре. Так вот… Пузырьковые ловцы и подвиды этих существ действительно реагируют на определённые команды, после которых могут исторгнуть из себя ценный минерал. Каждый индивид реагирует по-своему.
— Так, пока ничего ценного, — подметил я.
— Но это ещё не всё, — продолжил профессор. — После формирования жемчужин эти существа истощаются. Им нужно время на восстановление. Но его можно и сократить.
— Так, а вот теперь подробней, пожалуйста, — я чуть не забыл про яичницу, шкворчащую на сковороде. Выключил комфорку, затем отвлёкся, посмотрев, как боевой ёж накидывается на очередную морковь, вгрызаясь в неё острыми зубками.
— Все эксперименты сводятся к единственному интересному факту, — услышал я волнующийся голос профессора. — Восстановление пузырькового ловца ускоряет борщевик.
— Борщевик? — ухмыльнулся я. — Но это же сорняк. Насколько я слышал, с ним борется администрация, чтобы обезопасить жителей города.
— Всё верно! Это и удивительно! — воскликнул профессор. — Борщевик вызывает сильнейшие ожоги, поэтому его и уничтожают городские службы. Но для вашего Хрума этот сорняк может быть чрезвычайно полезен.
— Я скоро прогуляюсь с Хрумом, и потом напишу вам, — произнёс я.
— О, обязательно… обязательно сообщите о том, нашёл ли он это растение, и каков результат, — довольно сказал профессор.
После быстрого ужина, я схватил под мышку Хрума, который уже дожидался меня у порога, услышав о прогулке. Затем выскочил с ним на лестничную площадку.
Увидев Раису Захаровну, болтающую с соседкой, я поздоровался.
— Сашенька, добрый вечер! — воскликнула бабуля. — Я вот рассказываю о том, как ты помог спасти Пушка.
— Добрый вечер, — поздоровался я, замечая нездоровый блеск в глазах обеих старушек. — Вы что-то хотели спросить?
— Точнее взять интервью, — ответила женщина.
— Тамара Дмитриевна работает в местной газете «Трудовой вестник», — объяснила Раиса Захаровна. — Она захотела написать про это статью.
Я ещё раз встретился взглядом с подружкой бабули, и мне стало не по себе. Представил себя на допросе, отвечая на бесконечное количество вопросов. Мне такие перспективы не очень понравились.
Если бы это касалось вызова, ещё можно было рассказать, но тратить своё время на воспоминания о рядовом случае я не горел желанием. Поэтому и решил выкрутиться.
— Пришлите вопросы, и я отвечу на них голосовыми сообщениями, — произнёс я. — Очень спешу, правда.
— Понимаю, у вас очень много работы, — закивала подруга бабули. — Это не займёт много времени… Вы настоящий герой, Александр.
— Благодарю, — отозвался я, и направился по лестнице вниз.
— Я сегодня пришлю вам вопросы! — услышал я за спиной голос Тамары Дмитриевны.
— Спасибо! Я на них отвечу, как освобожусь! Хорошего вечера! — отозвался я, а затем побежал по лестнице вниз, к выходу из подъезда.
Через пять минут мы были в парке. Выпустил я Хрума на травку, ну а питомец непонимающе взглянул на меня.
— Тебе нужно найти очень вкусную траву, — объяснил я. — Борщевик.
Услышав это слово, питомец напрягся, затем активно задвигал носом и ринулся в сторону кустарника. Я последовал за ним.