— Это катастрофа! Ужас! Кошмар! — метался перед ленточкой покрасневший упитанный мужчина, которого заставили отойти на безопасное расстояние полицейские. — Это же великий поэт!.. — он гневно посмотрел в сторону хохочущих подростков: — Немедленно прекратить! Это же Пушкин!
— Кто же этот фокусник? Он точно где-то близко, я чувствую фон, но он расплывчатый, — натянуто улыбнулся Иван, оглядывая толпу. — Стажёр, можешь определить?
— Сейчас сделаем, — охотно ответил я и зашёл за ленту.
— Защита, — напомнил мне Иван, многозначительно показывая на пояс.
Он мне успел передать «Сдерживатель-1М», стандартный защитный артефакт от физического воздействия. При активации из болтающегося на поясе цилиндра выплёскивается магическое поле, которое временно защищает от любого физического воздействия. Отлично помогает при работах в завалах, когда над тобой тонны бетона и арматуры.
Но он плохо работает в сочетании с моим нейтрализующим полем. А потому я использую его крайне редко.
На мне вообще любые артефакты быстро разряжаются, поскольку я невольно забираю их энергию. Но благо в оружейной на этот счёт не жалуются.
Поэтому я рассчитываю по большей части на собственные навыки, нежели на артефакты, которые положено носить по правилам.
Иван может меня подстраховать. Он маг земли, притом уровня восьмого, не меньше. Но преграда из камней вряд ли остановит ожившую статую.
Притом и я понимал опасность. Тот, кто оживил статую, точно находится здесь. И он может, предчувствуя угрозу, в любой момент натравить её на меня или на полицейских.
Надеюсь, что сдерживатель мне не пригодится. Я собирался разорвать управляющую связь со статуей при помощи своей нейтрализующей ауры. А потом вернуть Александра Сергеевича на место. Есть у меня ещё одна техника, которая высушивает магию. Только надо действовать быстро.
Притом следует выявить того, кто затеял весь этот цирк.
— Вы как раз вовремя, — встретил меня крепко сбитый полицейский. — А где ваши артефакты?
— Мне они не нужны, — слегка улыбнулся я и направился к статуе.
— Котяра на том дубе, и живёт он там давно. Но видно, он под чем-то, ведь что слышно от него? Направо повернётся он и песенку орёт. Налево бросит взгляд и сразу сказку выдаёт… — внезапно статуя замерла, замечая меня рядом, затем попятилась.
— Ну привет, горластый, — обратился я к бронзовому Пушкину, оказываясь в паре метров от него. — Пора возвращаться обратно.
— Я помню чудное мгновенье! — выпалила статуя, делая шаг в мою сторону. — Передо мной явился ты!
— Сам подошёл, молодец, — улыбнулся я, концентрируясь на нейтрализующем поле.
Оно вспыхнуло вокруг меня, заколыхавшись серебристой плёнкой. Затем раздалось в стороны.
Ого! Я подметил, что диаметр моего поля увеличился. Три с половиной метра — это прогресс, значит, ментальные тренировки не прошли даром.
Контур моего поля наткнулся на плотную связующую нить, которая появилась в воздухе в виде блеклой полупрозрачной гирлянды. Она тянулась из компании подростков, и я сразу же выявил зачинщиков этого представления.
Затем разорвал связь. Но остаточная энергия оживления в статуе осталась. Это был самый опасный момент. Бронзовый Пушкин может рвануть в сторону толпы зевак, и появятся жертвы. Но я не допущу этого.
Когда статуя заскрипела и взмахнула руками, пытаясь меня отшвырнуть в сторону, я припал на одно колено и оказался в безопасной зоне. А затем собрал свой нейтрализующий фон в антимагический иссушающий луч и коснулся им, словно шпагой на дуэли, статуи.
Александр Сергеевич забормотал что-то неразборчивое, затем содрогнулся и кивнул. Он подошёл к постаменту, одним прыжком заскочил на него, затрачивая оставшуюся энергию и… вытянул правую руку, замирая навсегда в привычной позе.
Вот и всё. Делов-то. А теперь надо поймать тех шалопаев. Я направился к лысому полицейскому, который встречал меня с улыбкой на лице.
— Отличная работа, — прокомментировал он.
— Она ещё не закончена, — сухо ответил я. — Задержите толпу подростков. Там два ваших коллеги. Среди них те, кто и затеял это.
— Вот как, — удивлённо вытянул лицо полицейский и схватился за рацию, тихо произнеся в неё: — Жора, надо задержать всех, кто возле тебя. Да, всех. Быстрей.
Я вернулся к Ивану, который был вновь чем-то недоволен, судя по взгляду, хотя и кривил улыбку.
— Стажёр, ты хотел сразиться на кулаках с Пушкиным? — хмыкнул он. — Зачем так близко подошёл?
— Иначе было не дотянуться магией, — вздохнул я в ответ.
— Ты опять забыл о мерах предосторожности, — раздражённо ответил наставник. — Сколько тебя учить, что всегда следует перестраховываться!
— Иван, этот сдерживатель только бы оттолкнул статую, — объяснил я. — И всё равно пришлось бы дотягиваться. Остаточной энергии было много, и этот Пушкин напал бы на меня снова.
— Ладно, считай, что я ничего не видел, — буркнул Иван, когда мы направились в сторону возмущающихся подростков.
Девушки вели себя тихо, а больше всех распинались трое парней. Как раз те, которых я и вычислил. Самый сильный среди них — конопатый высокий парень, одетый в отличный костюм. Из обеспеченной семьи, сразу видно. Его двое сообщников статусом пониже, так как их одежда была не особо примечательной. Но даром обладали все трое.
— Вы не имеете права нас задерживать! — выкрикнул конопатый, пытаясь пройти мимо полицейского.
— Вернитесь, пожалуйста, на место. Нам нужно вас опросить, — встал на его пути тот здоровенный как шкаф страж порядка. Такому и не надо больше ничего делать. Он загородил путь к отступлению, чего оказалось достаточно.
— У нашей семьи очень хорошие юристы, учтите, — процедил конопатый. — Я сын графа Стрельникова.
Богатые аристократы редко отпускают детей без охраны. Скорее всего, парень сам сбежал от них к друзьям, и сейчас его ищут.
Его сообщники угрюмо молчали, понимая, что попались. Одни из них, самый маленький, забавно вжал голову в плечи и посматривал в нашу сторону.
— Да хоть самого императора, — резко ответил Иван, который снял с пояса небольшой прибор.
Даже без моей помощи он определил остаточный фон от использования магии. Хотя тут как сказать. Я всё-таки подсказал Ивану. Если бы он не настроил артефакт на толпу, о которой я сообщил, ничего бы не обнаружилось. Этот прибор работал исключительно в ограниченном пространстве.
— Что за бред⁈ — воскликнул конопатый. — Мы просто подошли посмотреть…
— И просто оживили Пушкина, — ответил Иван, показывая экран подростку. — Посмотри на свой фон. И твои дружки тоже засветились.
Теперь конопатый сильно побледнел, губы его задрожали.
— Пожалуйста, только не говорите родителям, — прогундел он.
— Да, мы только хотели пошутить, — выдавил низкорослый парень. — Чтобы и остальные посмеялись.
— Пройдёмте в машину, — строго приказал полицейский. — Разберёмся в участке. Оформим как хулиганство и штраф выпишем серьёзный.
Но сын графа не успокоился. Он всё-таки юркнул между стражей порядка, лишь я оказался у него на пути. Он решил применить артефакт ускорения. В руке у него появился стандартный ускоритель. Похожие я видел на тренировках. Но этот был совсем простенький.
Металлическая шайба, из которой выскочили грозди золотистых магических лучей. И тут же потухли.
— Твою-у ма-ать! — зарычал сын графа.
— И не говори, — улыбнулся я, вновь сворачивая нейтрализующую ауру. — Бракованный, наверное.
Полицейские заломали ему руки, а он злобно посмотрел на меня.
— Ублюдок, — процедил конопатый. — Скоро тебя вышибут из службы. У моего отца такие связи, что ты охренеешь!
— К тому же угрожал спасателям, — оскалился лысый полицейский. — Всё, родные, поехали в участок, пора оформляться.
Пока уводили виновников торжества, остальные полицейские сматывали ленточки, давая понять ночным зевакам, что теперь это безопасная зона.
— Спас-сибо вам огромное, — подошёл к нам довольный мужчина, тот самый, кто покрикивал в сторону смеющейся толпы. — Это такое кощунство, — он поднял указательный палец, — великого поэта так обезобразить. Поколение нынче не ценит классику… Истинно не ценит.
— Всегда рады помочь, — кивнул я, и мы направились с Иваном в сторону его тёмного седана.
Иван проводил взглядом отъезжающую полицейскую машину, мигнувшую проблесковыми маячками.
— Не переживай, такие сосунки только и треплются о мощи их семей, — обратился ко мне наставник. — А на деле слова их гроша ломаного не стоят. Никто не приходит, и никого не увольняют.
— Я об этом думаю меньше всего, — произнёс я, наблюдая белый микроавтобус журналистов. — Как мухи на мёд.
— Давай, садись быстрей, — нажал на брелок Иван, и автомобиль мигнул фарами. — Не настроен я сейчас отвечать на их дурацкие вопросы.
Когда мы отъехали в сторону моего района, Иван забрал у меня сдерживатель, кинув его в бардачок.
— Учитывая ночной вызов, ты можешь прийти завтра к обеду, — произнёс он. — Сверхурочные оплатят и плюс один отгул.
— Неплохо, — улыбнулся я, замечая, что наставник слишком задумчив. — Что-то не так?
— Ты же знаешь Павла Кандинского? Некроманта нашего, — начал объяснять Иван. — Да ты видел его мельком, он как раз приходил расписываться в документах. Так вот, обычно он ездил на такие заказы. Паша отгулял отпуск и вышел на работу в ночную смену. Но я с ним разминулся, получается. И не дозвонился. Поэтому пришлось тебя поднимать.
— Понятно, — кивнул я, пытаясь вспомнить Кандинского.
Ну да, виделись с ним. Мне ещё его взгляд не понравился. Слишком дерзкий.
— Если начнёт на тебя наезжать — зови меня, я всё ему растолкую, — продолжил Иван, прокрутив руль влево. — Только не лезь с ним в словесную перепалку. Парень он горячий, но очень эффективный в работе. Так что понял, да?
— Разумеется, — ответил я. — Если он появится.
— Бывало у него и не такое. Закинет телефон куда-нибудь, и хрен с ним свяжешься. Но это было по синьке, ну ты понял, — щёлкнул себя по горлу наставник.