Но решению этой задачи ощутимо мешает недостаток контингента космических монтажников, а так же то, что технологический уровень земной индустрии не позволяет производить необходимых для ремонта материалов. В частности, производство металлического титана во всех странах мира ведется фактически лабораторными методами и исчисляется граммами и килограммами, в то время как необходимы десятки и сотни тысяч тонн (не только для нужд «Полярного Лиса», но и вообще с целью ускорения технологического развития). Главный инженер крейсера, серая эйджел Ауле Ра, уже передала советским металлургам описание относительно несложного электрохимического метода восстановления металлического титана из его диоксида. Этот метод не требовал каких-либо редких или дорогостоящих компонентов, был схож с электрохимическим способом получения металлического алюминия, а сырье для него, порошок диоксида титана, использующийся в качестве белого пигмента в лакокрасочной и бумажной промышленности, производится в товарных объемах еще с тысяча девятьсот восемнадцатого года.
Впрочем, несмотря на то, что над этим уже работают целые институты, для достижения конечного результата потребуется не один год, а посему в ближайшее время «Полярному Лису» придется летать без модернизаций при ограниченной вместимости. Тем более что время вышло, Ипатий получил последнее одобрение командира «Полярного Лиса» и подал мощность на планетарные приводы. Ускорение в один «же», курс к северу от плоскости эклиптики. Поехали! Сначала показалось, что ничего не произошло, ибо силовые поля приводов воздействуют на весь «Полярный Лис» в целом, включая экипаж и пассажиров, а потому ускорение корабля не ощущается людьми, присутствующими на борту. Но через несколько минут изображение Земли на экранах стало постепенно уменьшаться и отодвигаться в сторону кормы, а ее место стало занимать солнце, ибо корабль набрал скорость отрыва от земного притяжения и на какое-то время вышел на полярную околосолнечную орбиту. Поднявшись над плоскостью эклиптики, он сменит вектор разгона и ляжет на курс внутрисистемного прыжка, после которого и начнется непосредственно операция по перехвату «Корсара».
– И что, Василий-сан, космические полеты – это так просто? – по-английски спросил у каперанга Малинина Минору Гэнда.
– Да, Минору-сан, просто, – пожав плечами, ответил тот. – Но эта простота оттого, что вокруг вашей планеты пусто. Если бы это был развитый космический мир, окрестности которого буквально кишат движением: прибывают и отбывают лайнеры, а вокруг планеты по разным траекториям вращаются исследовательские станции, а также орбитальные заводы и верфи – вот тогда Ипатию пришлось бы попотеть, потому что малейшее отклонение от выделенного коридора разгона грозило бы катастрофическими последствиями. Но до этого тут еще далеко…
– О, да, я вас понял, – ответил японец, – но что-то мне подсказывает, что описанное вами состояние тесноты вокруг нашей планеты удастся достичь гораздо быстрее, чем вы думаете. И вы, русские, и мы, японцы, в случае необходимости умеем заимствовать у чужаков все лучшее и развиваться просто в стремительном темпе… К счастью, это так.
30 сентября 1941 года, 01:12 по Берлину. Воздушное пространство над германской провинцией Шлезвиг-Гольштейн.
Известие о том, что космический крейсер пришельцев покинул околоземную орбиту, привело Черчилля в невероятное возбуждение. А то как же: вдруг они ушли навсегда, бросив большевиков на произвол судьбы? И тогда можно будет поднапрячься, снова наладить связи с Америкой… И тут в логических построениях британского премьера возникал затык.
Американский Конгресс, где подавляющее преимущество имеют изоляционисты, ни за какие коврижки в мире не разрешит президенту начать войну на европейском театре военных действий. И при этом неважно, как будут звать этого президента: Рузвельт, Уоллес, Гопкинс или Трумен. Да хоть Генри Моргентау – в любом случае непосредственное вступление США в войну на стороне Великобритании исключено. Американские добровольцы, в подавляющем большинстве летчики – пожалуйста. Ленд-лиз – пожалуйста. Но американской армии, бьющейся плечом к плечу с англичанами против германского империализма и мирового большевизма, не будет никогда.
И неважно, ушли пришельцы насовсем или отлучились на короткий срок. Британия будет один на один стоять против всей континентальной Европы, захваченной противоестественным союзом германских милитаристов и русских большевиков. Германия, капитулировавшая перед Сталиным, продолжала войну с Британией и это давало Черчиллю как он сам считал, право на некоторые экстраординарные меры. Британцам казалось, что налеты люфтваффе на их города превратили Гаагские конвенции 1907 года в лист простой бумаги, ведь их 24–27 статьи прямо запрещали бомбардировки и обстрелы незащищенных городов, уничтожение культурных ценностей, а также частной собственности…
То, что сделали германцы, можно и британцам, да только год или полгода назад королевский воздушный флот, в отчаянных боях отбивающий атаки люфтваффе на Британию, был не в состоянии отплатить гуннам той же монетой, ибо не имел в строю достаточно бомбардировщиков. Поэтому с целью экономии сил британская авиация действовала исключительно в ближней зоне, атакуя тактические цели на территории, оккупированной вермахтом Франции и Голландии. Звездный час стратегических бомбардировок должен был прийти позже, в том числе и потому, что в дневных налетах устаревшие британские бомбардировщики, тихоходные и плохо защищенные, несли большие потери, а в ночное время, в условиях светомаскировки германских городов, штурманы попросту не находили свои цели. По результатам таких налетов, когда бомбы падали в чистом поле, немцы зачастую даже не могли понять, какой именно город должен был подвергнуться удару.
Но к августу сорок первого года закончилась разработка гиперболической навигационной системы Джи (GEE), позволявшей с приемлемой точностью (несколько сотен метров) определять положение самолета на расстояниях до шестисот километров от берегов Британии. Это давало возможность более эффективно наносить бомбовые удары по оккупированной части Франции, Бельгии, Голландии, западной и северо-западной Германии. Однако бомбить города на оккупированных территориях с целью устрашения Германии не имело смысла, поэтому первой целью «стратегических» бомбардировок стал город Киль. Днем двадцать девятого числа Черчилль вызвал к себе главнокомандующего королевским воздушным флотом маршала авиации Чарльза Портала, и приказал ему в следующую ночь совершить массированный налет на Киль, применив ту же тактику, что использовали люфтваффе при ударах по Лондону и другим британским городам. В первой волне – четырехмоторные машины, несущие тяжелые бомбы. Они должны «взрыхлить» городские кварталы, взрывными волнами выбить окна и двери, сорвать с крыш кровлю, вскрывая сделанные из сухого дерева балки перекрытий, а уже потом двухмоторные бомбардировщики второй волны засеют эту пашню тысячами мелких зажигательных бомб[13].
Цель при этом преследовалась самая людоедская – убить как можно больше людей: рабочих, техников, инженеров, мелких клерков их матерей, жен, детей и прочих, кто угодит под бомбовый каток. Таким образом, сэр Уинстон намеревался проверить, присутствуют ли еще пришельцы на планете Земля, а если присутствуют, то какова будет их реакция на массированные бомбежки Германии, ставшей то ли их союзником, то ли протекторатом. А еще свинье для чахохбили хотелось знать, что по этому поводу скажет милейший дядюшка Джо, который еще совсем недавно воевал с Германией не на жизнь, а насмерть. Тут, как любит выражаться милейший Вуйкозар Пекоц: «любопытство губит не только кошек», и Черчиллю еще предстояло убедиться в истинности этой крылатой фразы[14].
Бомбардировочное командование королевского воздушного флота, поскребя по сусекам, выделило для этого налета полторы сотни тяжелых четырехмоторных бомбовозов (девяносто восемь «Галифаксов» и пятьдесят три «Стирлинга») и семь сотен средних двухмоторных бомбардировщиков (пятьсот четыре «Веллингтона», восемьдесят пять «Хэмпденов», пятьдесят четыре «Манчестера» и пятьдесят шесть устаревших «Уитли»). Всего в налете должны были участвовать восемьсот пятьдесят самолетов. Истребительного прикрытия для этой армады не выделили. На восемьдесят три процента протяженности маршрут пролегал над Северным морем, и только сто последних километров бомбардировочной армаде предстояло лететь над германской провинцией Шлезвиг-Гольштейн, расположенной на отвоеванной у Дании «ножке» Ютландского полуострова.
И вроде ничего не предвещало беды… погода над целью ясная, луна зайдет за полчаса до налета, удар будет внезапным, а британские самолеты, пользующиеся радионавигационной системой Джи, получат над силами германской линии ПВО неоспоримое преимущество… Но едва ударная формация пересекла береговую линию и легла на предписанный курс, как в штабе германской «линии Каммхубера», отвечавшей за ПВО Рейха на западном направлении, неожиданно зазвонил особый «красный» телефон, установленный несколько дней назад. До всех дежурных офицеров штаба ПВО строжайшим образом было доведено, что информация, поступившая по этому телефону, абсолютно достоверна и имеет первоочередную важность.
Снявший трубку офицер люфтваффе услышал звонкий женский голос с несколько архаическим (франконским) произношением.
– Ахтунг, – сказала трубка, – говорит главный командный центр Империи, исполняющая обязанности главного тактика, тактик-лейтенант Илина Ке. В настоящий момент, согласно данным орбитальных сканеров, большая группа британских бомбардировщиков численностью в пределах до тысячи единиц, покинула воздушное пространство островного королевства и направляется в северо-восточном направлении со скоростью триста сорок километров в час. Есть предположение, что этот курс не окончательный и необходим противнику для обхода ваших основных оборонительных районов.