Визал Ала с гордостью ответила:
– Название моего великого клана – Империя цивилизованных хумансов, темных и светлых эйджел, горхов и сибх, иначе еще именуемая Объединенным Человечеством. Каждый из нас остается самим собой; среди нас нет ни первых, ни последних, но в то же время мы все объединены в одно несокрушимое целое. Недостатки одних рас компенсируются достоинствами других, и потому мы сильнее всего сообщества эйджел. А корабль наш называется «Полярный лис» – это имя означает одно умное животное с острыми зубами, способно выжить там, где другие умрут от плохих условий.
Моя собеседница еще немного напряглась – и вдруг я не только услышала ее слова, но и ощутила нечто большее. Я почувствовала гордость за могущество и величие клана настолько многочисленного, сильного и богатого, что с ним не мог сравниться никто во Вселенной. От этого вала побеждающих эмоций я впала в ужасающее смятение. Еще ни один Корабль на моей памяти, даже знакомый мне дальний рейдер типа «Длинный Меч», не думал о своем клане с такой нескрываемой гордостью. И все же у меня оставался еще один, быть может, наиболее важный вопрос.
– Уважаемая Визал Ала, так, значит, этот ваш корабль «Полярный Лис» совсем не Страж Древних, охраняющий планету-прародительницу? – с надеждой спросила я.
– В какой-то степени мы действительно Страж, – ответила моя собеседница, – потому что на запретной планете-прародительнице наша Империя свила себе гнездо, там наш дом, местные хумансы находятся под нашей защитой, и мы не хотим, чтобы кто-нибудь совершал на эту планету свои набеги. Она под нашей охраной и обороной. А еще мы не хотим, чтобы в Кланах узнали, что наша Империя уже основана. Сейчас мы сильнее любого самого сильного воинствующего клана, но если все сообщество диких эйджел навалится на нас скопом, нам не устоять. Прежде чем бросить вызов всей Цивилизации Кланов, наша Империя должна вырасти и окрепнуть.
– Я понимаю, уважаемая Визал Ала, – торопливо сказала я, – вы нас убьете, чтобы мы не выдали вашей тайны. Я знаю, что ваш корабль «Полярный Лис» быстрее, сильнее и хитрее, чем любой даже самый лучший корабль темных эйджел – а значит, нас ждет неминуемое поражение и мучительная смерть. Вы разберете меня на маленькие кусочки, а сферу обеспечения навечно запустите вращаться вокруг местной звезды… Наша матрона госпожа Сабейл, предчувствуя поражение и наказание за нарушение запретов, уже приказала подготовить мой главный реактор к взрыву, что приведет к мгновенной и безболезненной смерти.
– Уважаемая Токан, – ответила Визал Ала, – я клянусь тебе, что Империя никого не убивает понапрасну. Если ваша матрона произнесет перед нашим императором формулу признания своего поражения, то в ответ тот предложит вам вступить в наш великий клан, Империю, произнести клятвы и стать его полноправной частью. Поверь, мы не хотим смерти никого из тех, кто у тебя на борту, будь это светлая или темная эйджел, хуманс, горха, сибха или та дюжина боевых гибридов, о которых ваша матрона думает, что они ее секретное оружие. Наша штурмовая пехота намного лучше ваших боевых гибридов, и у нас на борту ее гораздо больше.
Проверив эмоциональные ключи, я убедилась, что госпожа Визал Ала говорит чистую правду, при этом будучи уверенной в том, о чем думает – так что клятва ее так же действительна, как клятва любой темной эйджел из обычного клана. Этого было уже достаточно, чтобы вызывать на разговор госпожу Сабейл и постараться убедить ее в том, что нам еще рано умирать… Но перед этим мне следовало выяснить еще один вопрос.
Я спросила:
– Уважаемая Визал Ала, скажи, а этот ваш император – он кто: самец темных эйджел, вместо сохраняющего сна принявший на себя власть своей матери, или кто еще?
– Это хуманс, уважаемая Токан, – ответила моя собеседница, – специально отобранный хуманс, лучший в своем роде…
– Но хумансам нельзя верить! – воскликнула я, – никогда и ни за что! Они всегда лгут и не выполняют своих обязательств.
– Этому хумансу верить можно, – убежденно ответила Визал Ала, – ему и еще нескольким, имеющим признанные императорские способности. Если бы ты его увидела, то сама пожелала бы преклонить перед ним колени.
– У меня нет колен, чтобы их преклонять, уважаемая Визал Ала, – сухо ответила я, – впрочем, если возникнет такое желание, за меня это сможет сделать мой аватар. А сейчас мне надо разорвать с тобой связь, ибо пришло время вызывать к себе госпожу Сабейл и решать с ней, жить нашему клану в составе вашей Империи или умереть в одной мгновенной вспышке. Я могу только посоветовать выбрать жизнь для нас всех, но решать будет именно матрона клана Синих Огней.
– Удачи тебе, уважаемая Токан, – сказала моя собеседница, отключаясь, – желаю, чтобы ты благополучно достигла и этой цели. Надеюсь встретиться и пожать твою руку, или хотя бы руку твоего аватара…
Странные желания у этих темных эйджел, живущих вместе с хумансами, будь они хоть трижды цивилизованными… Ни у одной из моих знакомых эйджел не возникло бы желания жать руку Кораблю. Впрочем, это неважно; сейчас мне предстоит сражение за жизнь – свою и всех, кто у меня на борту. Госпожа Сабейл тоже хочет жить, но еще больше она хочет не совершить фатальную ошибку, за которую ей потом было бы мучительно больно. А еще она, скорее всего, не поверит мне на слово, и я даже не представляю, что мне делать тогда…
Еще четверть часа спустя, корабль клана Синих Огней.
Госпожа Сабейл пришла на зов Токан лишь спустя некоторое время. Несмотря на то, что ни матрона, ни Корабль не распространялись по поводу возникшей проблемы (они разговаривали только мысленно, когда матрона клала руку на сферу обеспечения), в клане Синих Огней нарастало беспокойство. А от темных смутное брожение и разговоры неведомым путем передавались светлым эйджел клана Морского Бриза, и даже наемникам-хумансам. А быть может, дело было в том, что эти двое, госпожа Сабейл и Токан, транслировали такой уровень тревоги и смятения, что он даже хумансами воспринимался без всяких психосканеров. И что хуже всего, этот деструктивный эмоциональный фон, в свою очередь, улавливался матроной и Кораблем, еще более усиливался и ретранслировался дальше на изолированные коллективы темных и светлых эйджел, а также хумансов. В такой системе с положительной обратной связью, наращивающей негативные эмоции, вероятно развитие коллективного психоза. Госпожа Сабейл усилием воли сопротивлялась такому развитию событий (ибо к этому ее обязывал статус матроны) и в тоже время своим беспокойством непроизвольно сама подкидывала дровишек в огонь.
И вот матрона клана Синих Огней снова повисла в невесомости возле сферы обеспечения: издерганная, исхудавшая, с впавшими глазами и нервно подрагивающим хвостом.
– Слушаю тебя, Токан, – мысленно произносит она, – надеюсь, ты меня позвала, чтобы сообщить хорошие новости… А то еще немного – и клан пойдет в разнос безо всякого взрыва реактора. Никто из нас не хочет умирать, и неизбежность этого события сводит сестер с ума.
– Новость, которую я тебе хочу сообщить, имеет разные грани, – ответила Токан. – Одни из них хорошие, другие плохие… Итак, мне удалось установить контакт с преследующим нас чужим Кораблем. Но это странный Корабль, и несет он на себе очень необычный клан, называющий себя Империей. Этот клан состоит не только из темных эйджел, но и из светлых, хумансов, а также сибх и горхов. Эти малые там тоже считаются членами клана и пользуются теми же правами, что и эйджел. Более того, главой там является не матрона темных, а хуманс-самец, которого называют императором…
– Это ужасно, невозможно и невероятно! – бурно отреагировала госпожа Сабейл; хвост ее заметался из стороны в сторону и волоски на его кончике встопорщились. – Все это противоречит установлениям Совета Кланов, запретивших всяческое смешение и панибратство между расами…
– Ты права, госпожа Сабейл, – сказала Токан, – наверное, как раз по этой причине клан Империя свил свое гнездо не где-нибудь, а на планете-прародительнице, посреди Запретной Зоны. У них отличный Корабль – гораздо лучше тех, что мы строим для себя по проектам Древних. И если я правильно поняла уважаемую темную Визал Ала (которая такая же темная эйджел, как и ты, но на время может становиться Кораблем), их обиталище было построено не темными эйджел, а хумансами…
– Это опять же невозможно! – воскликнула матрона, – хумансы не строят кораблей…
– Хумансы клана Империя корабли строят, – возразила Токан, – в мыслях уважаемой Визал Ала читалось именно это. Она думала о своем Корабле по имени Ипатий, как о «ведре с мелкими железными деталями (гайками)». А еще она читалась очень двойственно: и как обыкновенная темная эйджел, и как Корабль. Железная машина хумансов достаточно компетентна, когда речь идет об обычном полете; но когда надо совершить Прыжок, за дело берется уважаемая Визал Ала и ее сестры, называемые Навигаторами. А еще эти хумансы строят прекрасные корабли: корабль клана Империя за счет умения маскироваться, возможности совершать внутрисистемные прыжки и мощного оружия способен победить Корабль любого, даже самого сильного, воинственного клана. В бою с ним у нас просто не будет шансов…
– Это и есть твоя самая неприятная новость? – спросила матрона.
– Нет, это только предисловие к ней, – ответила Токан, – и хоть корабль клана Империя не является Стражем Древних из легенд, встреча с ним не сулит нам ничего хорошего. Поскольку клан Империя свил гнездо на планете-прародительнице без всякой лицензии и разрешения, и вообще все его существование входит в противоречие с установлениями Совета Кланов, их император приказал держать существование Империи в тайне. Поэтому нам, прибывшим сюда ради ловли пеонов, поступило недвусмысленное предложение сдаться на милость победителя или погибнуть в безнадежном бою. Ни в том, ни в другом случае мы из этой системы уже не улетим.
– Ах вот оно что… – совсем по-человечески закусила губу матрона, – и какова же твоя приятная новость, если она хоть чего-нибудь стоит на фоне такого убийственного известия?