Собственно, еще в самом начале, только затевая проект по терраформированию новой планеты, госпожа Тенал тешила себя еретической для эйджел мыслью попробовать поиграть в государство. Пусть бы это государство было самым примитивным, на уровне полудиких сатрапий Амона и Ханаана – но это не имело значения, потому что клан Морского Бриза должен был превратиться в его правящую касту богоподобных властительниц. Все хумансам новой планеты вменялось бы знать, что ее сестры, дочери, племянницы и тетушки всегда правы и им никто не смеет перечить. Это было против обычных правил: светлые кланы родной Латины по отношению к местным государствам держались по возможности отстраненно, требуя с подопечных лишь уплаты дани и не вмешиваясь в их внутренние дела, – но матроне клана Морского Бриза хотелось большего. Тайна того, что у хумансов называется государством, дразнила ее, вызывала неподдельный интерес. Пока никто из эйджел не смог понять, из чего делается тот социальный клей, объединяющий вместе большие массы хумансов, не являющихся друг другу кровными родственниками.
Неудачная вылазка за пеонами на планету-прародительницу и встреча с «Полярным Лисом» поставила крест на этих мечтах. Но эти же обстоятельства, в свою очередь, возбудили в голове у госпожи Тенал еще более крамольные мысли: набраться опыта у этой полукровки и выскочки Малинче Евксины, после чего создать на своей планете не примитивное, а вполне развитое государство, со своим кланом в главной роли. И лучше, чтобы в качестве населения ей достались эти самые ниппонцы. Прочитав демографическую справку, матрона знала, что в силу ограниченности подходящей для этого народа территории тот весьма немногочислен, но хумансы, когда у них есть такая возможность, размножаются быстро. Так что ей достаточно будет тысяч пятьдесят особей – и через небольшое, по меркам эйджел, время планета будет заселена ниппонцами от края и до края, а клан Морского Бриза станет одним из наиболее состоятельных и процветающих кланов обитаемой Вселенной.
Впрочем, согласившись на Почетную Капитуляцию и Присоединение своего клана к Империи, эта матрона сменила систему координат кланов эйджел на имперскую, в которой ее планы создать свое государство больше не являлись чем-то особо шокирующим. Но не только эта идея занимала внимание госпожи Тенал. Изучая команду «Полярного Лиса», она отметила, что сибхи тут выглядят гораздо умнее и самостоятельнее, чем это бывает в кланах эйджел, а горхини оказались более общительными, нежели это свойственно их виду. Да что там сибхи и горхини… Тюнэ, аватар корабля Токан, по большей части предоставленная на «Полярном Лисе» сама себе, тоже претерпевала стремительный процесс гуманизации. С разрешения своей хозяйки она даже прошла обряд профориентации, который подтвердил ее право на гражданство Империи, отдельное от гражданства самой Токан.
За разъяснениями таких метаморфоз госпожа Тенал, конечно же, обратилась к Малинче Евксине. Ведь одно дело – в результате наблюдения сказать, что сибхи ведут себя как девочки хумансов соответствующего возраста, и совсем другое – понять причину этого явления. А самой ей понять не получалось, для этого требовался комментарий специалиста, на протяжении значительного времени работавшего над этим явлением.
– Уважаемая госпожа Евксина, позвольте поинтересоваться… – произнесла при встрече матрона клана Морского Бриза и в развернутой форме задала все свои вопросы, приведя многочисленные примеры из собственных наблюдений за командой «Полярного Лиса», Тюнэ и даже темными эйджел из клана Синих Огней.
Немного подумав, та ответила:
– Понимаете, уважаемая госпожа Тенал, здесь, на корабле, находятся не какие попало горхи и сибхи, эйджел и хумансы, а специально отобранные в соответствии с критериями службы. А еще все поступившие на службу и с честью преодолевшие ее тяготы имеют преимущества в размножении, поэтому число особей, продвинутых по пути социального прогресса, в наших рядах постоянно увеличивается. И наоборот, тех, кто, имея на то способности, категорически не желает поступать на службу и ведет асоциальный образ жизни, подвергают обратимой стерилизации, что делает такой образ жизни крайне невыгодным с репродукционной точки зрения. В Империи такие тоже имеются, но на боевых кораблях вы их не увидите. Здесь им не место.
Матрона сочла необходимым уточнить:
– То есть вы поощряете к размножению тех, у кого процесс гуманизации зашел дальше всего, и их же отбираете для прохождения этой вашей службы? К моему удивлению, этот процесс коснулся даже хумансов, ибо ваш командир господин Малинин и прочие хумансы вашей команды лишь отдаленно напоминают главаря нашей банды Адалхарда фон Вигмана и его подчиненных. Впервые услышав о цивилизованных хумансах, я поначалу сочла это нонсенсом, но теперь мое мнение уже не так определенно и однозначно. И кстати, уважаемая, вы не подскажете, почему господин Малинин сказал, что вы – единственная светлая эйджел на этом корабле, хотя мне достоверно известно, что уважаемая Иртаз Далер тоже подобно вам является светлой полукровкой в первом поколении?
Малинче Евксина ответила:
– Дело в том, что при профориентационном тестировании доктор Иртаз Далер определяется как человек с некоторыми возможностями эйджел, а я тестируюсь как эйджел с элементами психики хумансов. Надеюсь, разница между этими двумя психотипами вам понятна? Социоинженер – профессия светлых эйджел и полукровок (которые тестируются как эйджел), а лечащий врач (в отличие от врача-консультанта) – профессия, предназначенная сугубо для хумансов, ибо процесс излечения требует от врача сопереживания существам, не являющимися ему кровными родственниками. Происхождение, кровь, процент гибридизации для нас ничто, а вот особенности психики играют важнейшую роль. Тут, на Старой Земле, которую вы называете планетой-прародительницей, различных социокультурных общественных типов, находящихся на разных этапах развития, в несколько раз больше, чем наши предки успели расселить среди звезд. Можно даже сказать, что Старая Земля – это Галактика в миниатюре; вы уж поверьте – опыт работы на этой планете будет для вас стоить больше, чем весь ваш предыдущий стаж социоинжинера.
– Теперь мне многое понятно, хотя еще и не все… – сказала госпожа Тенал, глянув на изображение плывущего среди звезд голубоватого земного шара, окутанного белыми завитками облаков, – сам процесс гуманизации пока остается для меня тайной. Неужели, начав понемногу дрейфовать в эту сторону под вашим влиянием, я не смогу заметить никаких изменений в своей личности?
– Не могу ничего сказать, – пожала плечами Малинче Евксина, – я подобно вам выросла в гнезде как дочь матроны, но при этом посещала общую школу для детенышей хумансов и эйджел, а также некоторых продвинутых гибридов, чье молодое поколение способно воспринять преподаваемую программу. Возможно, эта школа и есть тот инструмент тотальной гуманизации, о котором вы говорили нам в самом начале. Мне самой трудно об этом судить, поскольку я была участником этого процесса, а не сторонним наблюдателем, поэтому процесс гуманизации прошел для меня незамеченным.
– Вот это настоящий ответ на мой вопрос, – после некоторых раздумий ответила матрона клана Морского Бриза, – именно совместное обучение и воспитание детенышей в духе этой вашей Империи и дало тот самый эффект тотального очеловечивания, лежащий на всей вашей цивилизации. Как сказала уважаемая Ватила Бе – на службе она темная эйджел, но вне ее эта роль становится ей скучна, и тогда вместе с приятным ей самцом она способна перевоплотиться в пылкую и загадочную самку хуманса… Кстати, уважаемая госпожа Малинче, раскройте, пожалуйста, тайну: как происходит выбор партнера для такого перевоплощения? Как вы, наверно, знаете, в Кланах такое времяпровождение считается чрезвычайно порочным, а потому многие из нас совершенно в него не посвящены.
– Для себя я об этом пока не задумывалась, – покачала та головой. – Просто я знаю, что однажды я увижу того, без которого просто не смогу жить, после чего между нами наступит все то, о чем вы говорили. И вы тоже не старайтесь понять этот процесс, разложив его на составные части. Есть в нем что-то общее с тем чувством, которое вызывает у хумансов преданность к своему государству…
7 ноября 1941 года, полдень. Москва, Кремль, Большой Кремлевский Дворец, зал заседаний Верховного Совета СССР.
Как и в другой реальности, в этот день мела метель, шел густой снег и стоял мороз под двадцать градусов. Накануне вечером части московского гарнизона были приведены в готовность к проведению ежегодного военного парада, но потом поступила команда «Отбой».
– Есть мнение, что парад завтра проводить не надо, – сказал лучший друг советских физкультурников. – Наши лучшие бойцы и самые прославленные полководцы – на фронте, а в их отсутствие мероприятие, которое можно было бы считать парадом в честь победы над Германией, выглядело бы полной профанацией. Формально правильно, а по сути – сплошное издевательство.
Вместо парада вождь предложил провести заседание во Дворце Съездов – его планировалось транслировать по радио. Программу упростили до предела. Пункт первый – выступление товарища Сталина, пункт второй – награждение высшими наградами героев, выписанных из госпиталей, пункт третий – присяга на верность Советской Социалистической Империи матрон кланов Синих Огней и Морского бриза, пункт четвертый – праздничный концерт. Главным был пункт номер три. Поскольку Малинче Евксина заняла свое место у профориентационного комплекта на даче в Кунцево, то Верховный задумал еще одно тотальное тестирование советской элиты – на этот раз на предмет ксенофобии.
И вот, как и полтора месяца назад, те же люди заполняют зал заседаний. Те же, но не совсем. В общей массе видно много новых лиц. Многие делегаты одеты в выцветшие под жарким солнцем гимнастерки, на которых нет-нет да и блеснет орден или медаль. Многие выставляют в проход костыли, другие щеголяют белеющими ватно-марлевыми повязками. Эти ветераны минувших боев, пролитой кровью доказавшие преданность идеям марксизма-ленинизма, заменили собой тех «товарищей», которые не пережили заседание от двадцать второго сентября.