позволили выйти замуж за того мальчишку. И ты ведь прекрасно знаешь, что Эгле и Альгирдас думали пожениться, вот только им никто бы не дал. Возможно даже, что размолвка их была подстроена. Сейчас уже никто точно не скажет, слишком много времени прошло. И да, Альгирдас. Он настолько проникся пропагандой Вадиса, что начал открыто винить меня во всех бедах и смертях. Жаль его. Он мне никогда не нравился, но даже он такой смерти не заслуживал.
— Всё это пустые слова. Мы, Герои, должны служить королю и королевству. Чтобы не случилось.
— Ты хоть слышишь сам себя? — непробиваемость этого бугая уже начинала казаться мне чем-то экстраординарным. Какие бы доводы я ему не приводил, он продолжал упорствовать. Но, всё же, не все мои карты были раскрыты. — Мы, люди с невероятной силой, если и должны кому-то служить, то только простым людям.
— Мы и служим. Под предводительством Вадиса. Он наш лидер, он нас направляет. Это его ответственность.
— То есть, ты просто не хочешь брать ответственность за свой выбор и довольствуешься тем, что сказали другие?
— Нас призвал Вадис, и мы должны служить ему. Его народу.
— Даже если он сам этот народ обдирает до нитки? Ты видел моё ополчение, каждый из этих людей добровольно взял в руки оружие чтобы служить мне. Я никого не заставлял. Просто каждому из них есть что терять. Я даю людям то, чего они хотят, а взамен получаю верность. И да, Йонас. Всё, что нам говорили — ложь от начала и до конца. Причины, почему мы здесь, а не дома, почему светлые и тёмные воюют. Этот круг ненависти и непонимания не заканчивается уже пятьсот лет. Я мог бы многое тебе поведать, но, боюсь, ты не готов к правде.
— Какой правде? Твоим пустым словам? Откуда мне знать, что ты действительно служишь Пресветлой, а Ариэль врёт?
— Хорошо, — вздохнул я. — Этот разговор бессмысленен. Просто посиди здесь. Скоро придёт тот, кого ты и без меня хорошо знаешь. Возможно, хотя бы она сможет хоть что-то вдолбить в твою голову.
Я вышел в коридор и выдохнул — мне казалось, что разговор выйдет гораздо проще. Ведь Эгле и Розалию удалось переубедить достаточно просто, но почему-то от этого громилы невозможно было подобрать ключ. Возможно, если бы он действительно кого-то любил… Для Эгле катализатором стала дочь, для Розалии — я сам. Но что предложить Йонасу? Вот уж действительно словно безвольный манекен, что может говорить только то, что ему вложили в голову после Призыва.
Глава 12
Йонас сидел на стуле и обдумывал сказанное Владимиром. То, что тот говорил, в принципе не могло быть правдой. И пусть некоторые его слова звучали логично, пленник не мог так просто принять свои ошибки. Ему хватило ответственности за Светлый Отряд, ничего более существенного делать не хотелось. В конце концов, он боец, а не политик.
Дверные петли еле слышно скрипнули, отвлекая мужчину от размышлений. Ему пришлось приложить усилие чтобы не обернуться. На плечи легли чьи-то руки, а потом над ухом раздался женский голос:
— Привет, Йонас.
Сказав это, девушка вышла вперёд и облокотилась на стол пятой точкой, при этом она радостно улыбалась смотря на Героя. Йонасу же казалось, что где-то он её видел, но не мог вспомнить где. С толку сбивала её схожесть с Розалией, так как та была одета в мини-юбку и колготки, как это делала магичка до появления в их команде Владимира.
«Это и не важно», — наконец подумал он и успокоился.
— Кто ты?
— Я предполагала, что ты не узнаешь меня, — погрустнела девушка. — Но всё равно неприятно слышать. Может, есть предположения?
— Ты одета так, словно фанатеешь по Розалии. Я думал, таких больше не осталось.
— Вообще-то, я и есть Розалия. Задай любой вопрос, что могу знать только я, и сам убедишься.
Йонас хмыкнул и задумался: «На чём бы её подловить?»
— Почему ты взрослая девушка? Ведь Розалия должна была оставаться ребёнком ещё несколько десятилетий.
Девушка разочарованно покачала головой.
— Глупый вопрос, очень глупый. Как ты сможешь узнать, говорю я првду или нет, ведь тебя не было рядом, когда всё это произошло со мной?
— А ты хотя бы озвучь свою версию.
— Хорошо, я расскажу. Жаль только, что в свои душевные терзания я посвящала только Эгле. Илине ничего не говорила… Думаю, ты должен понимать почему.
— Почему же? — снова хмыкнул парень. Он знал некоторые вещи, что точно не могли быть доступны ни Владимиру, ни его шпионам.
— Хочешь начать с самого больного? Да? — внезапно разозлилась девушка. — Потому что она совратила меня! Я тогда была ещё очень маленькой и ничего не знала о любви. А она, она воспользовалась этим!
Розалия всхлипнула и, достав платочек, аккуратно промокнула уголки глаз. От этого на душе Йонаса стало тяжело. Он слышал об этом от самой Эгле, та как-то проговорилась, незадолго до того, как девочка сбежала. А ещё, девушка слишком хорошо играла, даже характерные жестикуляции и то, как магичка морщила нос, говоря о чём-то неприятном. Она действительно была похожа, пусть и взрослее.
— А потом, когда наигралась, Илина бросила меня. Я пыталась вернуть её. Когда появился Владимир я уже находилась в отчаянии и считала, что никому не нужна. Что я только Герой и больше никто. Я просто играла свою роль, стараясь внешне не показывать то, насколько мне тяжело. Я очень сильно переживала смерть учителя, и предательство со стороны Илины делало мои страдания мучительнее. Я хотела вернуть хоть какую-то частичку себя, вновь быть с этой мерзавкой, но она отталкивала меня. Я ведь, — на её губах появилась дёрганная улыбка, — пыталась соблазнить тебя. Но ты в упор не замечал меня, пресекая все попытки достучаться своим твердолобием. Альгирдас пусть уже и не встречался с Эгле, я не могла так поступить с ней. А больше — никого и не осталось. Потому когда появился Владимир я и подумала — почему бы и нет? Вот только всё вышло совсем неожиданно. Он понимал, чего я хочу, но не давал это, в это же время продолжая быть добрым ко мне. И я его полюбила, по настоящему. Без всей той пошлости, что раньше я считала чем-то правильным. Теперь-то ты понимаешь, почему я сбежала? Я не могла и дальше оставаться запертой в теле ребёнка! Владимир ясно дал понять, что именно это всё портит. А ведь я полагала, что и такой смогу кому-то понравиться, ведь привлекло же что-то Илину?
Йонас опустил глаза и покраснел. Он вспомнил все те моменты, когда Розалия вела себя странно, но он не придавал в то время значения её выходкам. Сейчас же всё казалось таким очевидным, что он был готов сгореть со стыда.
— Тебе нечего мне сказать, верно? — спросила после минутной паузы Розалия.
— Прости. Я не думал, что тебе было настолько плохо.
— Но я ведь не рассказала ни единого случая, что должен помнить только ты. Например, как мы были вместе на задании, и я пробралась к тебе в комнату в какой-то таверне, как раз когда ты мылся в огромной бадье…
— Не надо! — тут же вскочил на ноги Йонас и испуганно посмотрел на девушку. — Я верю!
— Что ж, я рада, — сказала девушка и громко высморкалась. — Надеюсь, теперь вопросов нет?
— Как ты стала такой?
Йонас провёл у себя по грудной клетке ладонями, имитируя наличие женской груди, и Розалия звонко рассмеялась, чем ещё больше смутила его.
— Миф, легенда, о демоне с нижних уровней. Якобы он исполняет любое желание, забирая взамен самое ценное, что есть у человека. Слышал ведь?
— Да, — кивнул парень и сел на стул. — Сказка, как и элементали.
— Оказалось, что не сказка. Я встретила того демона когда уже была заражена Скверной из-за долгого пребывания в Подземелье. Оказалось, это довольно добрая девушка, а вовсе не мужчина. От заразы она вылечить меня не смогла, а вот желание исполнила. Собственно, то, что она забрала, и было моим желанием. Молодость, невозможность меняться, взрослеть и стареть. Лукреция лечила меня как могла, я могла бы уйти от неё, но куда? Скверна не лечится, ты же знаешь.
— Но ведь ты здорова? — нахмурился Йонас, внимательно разглядывая девушку. — Если зараза эта и есть в тебе, то она очень маленькая.
— Меня вылечили, только не Лукреция. Владимир спас меня. Он пришёл к этой демонице за мной.
— Но как он узнал? Как он вообще смог встретиться с демоном?
— Это дли-и-и-нная история, — протянула Розалия. — Я бы и рада рассказать тебе, но ты ещё не на нашей стороне.
— Мы все на одной стороне, мы Герои.
— Кстати, да. Мой статус остался прежним. Лукреция забрала только пресловутую молодость, оставив при мне статус Героя. К началу Нашествия, если оно и случится в срок, я уже буду бабулькой.
Повисла тишина, Йонас пытался переварить услышанное.
— Что с Эгле, — спросил он наконец. — Владимир сказал, что она беременна.
— Да, всё верно, — кивнула девушка. — Я живу вместе с ней и Кастулом. Беременность проходит тяжело, но мы справляемся. Ей рожать в начале осени, совсем немного осталось.
— Кастулом?
— Да, это её муж, он де… — Розалия осеклась и закашлялась. — Муж её. Кастул. Он удочерил Эльзу. Хороший парень, ответственный, хоть сразу так и не скажешь. Мне он казался ветренным бабником, но сейчас я вижу, как он заботится об Эгле и Элизе и даже немного завидую.
— Ты и Эгле, вы ведь служите Владимиру? Встали на его сторону? — нахмурился Йонас. Ему совсем не хотелось противостоять бывшим коллегам.
— Я бы так не сказала. Мы не всегда согласны с его методами, особенно в последнее время. Он говорит очень странные вещи… Прости, но я не могу тебе рассказать этого.
— Но вы ведь перешли на его сторону и скрываетесь, разве нет? Вы хоть готовитесь к Нашествию?
— Нет. Мы не готовимся. Мы не будем принимать в этом участия.
— В смысле? — Йонас выпучил глаза. — Вы же Герои!
— Нашествия не будет. Точнее, оно будет не совсем таким, как ты предполагаешь. Не выстоит никто, а что будет потом… Только богам это известно.
— О чём таком ты говоришь? Как ты можешь знать о Нашествии хоть что-то?
— Прости, я не могу рассказать. Если хочешь всё узнать, то откажись от всего, что знал прежде. Уходи от короля. Возможно ты полагаешь, что будешь служить Владимиру, но это не так. Ты будешь жить, как я и Эгле. Оставь эту бессмысленную борьбу с ветряными мельницами.