— Не стоит кидаться голословными обвинениями, уважаемый, — с некоторым наигранным раздражением ответил я. — Вы лишь поверхностно ознакомились с бумагами. К тому же, — я раскрыл навык [Убеждение] и продолжил, — данная система прекрасно работает в моих землях уже несколько лет. К чему это привело вы могли и сами заметить, кроме того, я даже готов показать вам отчётность об эффективности данных нововведений.
— Но ведь, — мужчина запнулся, голос его был неуверен. Наверное, таковым было действие навыка. — Мы будем отдавать вам порядка тридцати процентов чистой прибыли налогами, ещё и аппараты по регулированию… Эм, — он заглянул в бумаги и прочитал: — Социальной жизни. Они же полностью лягут на наши плечи. По сути, это же дань…
— Не стоит быть настолько категоричным. Ведь там чётко прописано, что в случае неурожая и голода центр вам поможет безвозмездно.
— Но армия…
— А зачем вам армия? Охрану вы и так можете себе позволить, а вот защита земель полностью ляжет на мои плечи как Шестого Героя.
— Но… А как же… Ведь…
— Уверяю вас, всё будет в полном порядке, — вежливо и спокойно сказал я. — Ознакомьтесь внимательнее. Эти земли никто у вас не забирает, они будут и дальше принадлежать лорду Дечебалсону.
Толстяк, как и помощник, смотрели на меня остекленевшими глазами и просто кивнули, когда я попросил их внимательно ознакомиться с документами. Управляющий чуть позже, но так же сдался моему навыку.
— Время вам до утра. Ознакомьтесь и подпишите. Я же пока воспользуюсь вашим предложением и погощу немного.
Глава 23
Дечебалсон мирно посапывал в своей постели, я же стоял рядом с ним в неком оцепенении.
Пройти его охрану оказалось плёвым делом, как и просочиться в щель под дверью в [Форме слизня]. Некогда я вот так же проникал в комнату Даны. Почему я о ней вспомнил? Странное время и место для того, чтобы предаваться ностальгии.
Я нагнулся и положил руку на грудь толстяка чтобы использовать [Демоническую печать]. Он тут же проснулся и принялся истошно орать и пытаться вырваться, вот только против моей силы это бесполезно. Разумеется, я заранее использовал [Тишину] и нас никто нас не побеспокоил.
— Лорд? Владимир? Что? Что вы здесь делаете? — мямлил он задыхаясь и проверяя кожу на своей груди. Разумеется, он ожидал увидеть ранения, но ничего такого не наблюдалось.
— Стоять! — я рванул вперёд и схватил мужчину за запястье. Видимо достаточно болезненно, так как он заскулил. Ну так нечего было лезть к «тревожной кнопке»! Будто я этого не замечу. — Ну что же вы так, я ведь поговорить хотел.
— П-поговорить? — упавшим голосом переспросил он потирая свою освобожденную кисть.
— Да, с глазу на глаз. Только хочу сразу предупредить вас, что произошедшее этой вы никому не сможете рассказать. Я вам это приказываю.
— П-приказываете? — ещё более испуганно проговорил толстяк.
— Да. Видите ли, но то неприятное чувство, что вы испытали при пробуждении, является расширенной версией рабской печати. Снять её вы не сможете даже при сильном желании.
— Но… Но, — Дечебалсон прощупал свою шею и наконец продолжил: — Это невозможно! У меня защита на порабощение!
— Может у вас и есть защита, но на обычный навык. Судя по тому что вы ощупали именно шею. Моя же печать стоит на самом сердце, и если вы вздумаете хоть как-то мне навредить, то скорее умрёте от сердечного приступа, чем что-то сделаете.
— Нет, этого не может быть! Нет! Я обезопасил себя!
Он затараторил так быстро, что я непроизвольно скривился. Позже, у лорда началась истерика.
— Успокойтесь, вашей жизни ничего не угрожает, — медленно, но громко проговорил я используя [Убеждение].
— Да, — уже гораздо спокойнее ответил он смотря на меня остекленевшими глазами.
— Что это у вас на шее?
— Артефакт защиты от нападения и обездвиживания. Второй целительный.
«Что ж, неплохой набор», — подумал я и улыбнулся.
— Какие ещё у вас средства защиты?
— От рабской печати, — он потянулся к шее, затем к сердцу: — от кровопотери, — ладонь поднялась к виску, — от внушения.
— От внушения?! — искренне удивился я. То ли Дечебалсона развели на деньги, то ли мои навыки оказались куда сильнее возможностей мага кудесника. — У вашего управляющего и его помощника есть какие-то средства защиты?
— От внушения и кровопотери у мальчишки. У Петра врождённое сопротивление ментальным атакам.
Теперь понятно, отчего он дольше сопротивляется моему навыку. В любом случае, мне оставалось только узнать о возможных необычных способностях «свиты» лорда и тот принялся всё в красках расписывать, да вот только всё было банальщиной.
Дечебалсон трусливая и мнительная личность. Он окружил себя кучей якобы сильных бойцов, наставил на тело несколько защитных печатей, а на все остальные случаи жизни были артефакты. А ещё он считал себя гением и в принципе «особенным». Много читал, восторгался искусством, любил чистоту и исполнительных слуг. Вот только проку от всей этой информации мне было не много.
— Кто твои наследники? Назови всех, кто мог бы претендовать на твой замок и земли.
— У меня двое сыновей. Двоюродный брат считает, что дедушка неправильно распределили наследство. А ещё брат жены заглядывается на мои земли…
Что ж, всё стандартно. Пора было заканчивать «визит» к своему новому вассалу.
— Завтра ты подпишешь бумаги. А также сообщишь ближайшим соседям с которыми поддерживаешь связь о том, что решил подчиниться мне. Что я слишком силён и сопротивляться не имеет смысла, иначе всех несогласных ждет кара Богини. И если кому расскажешь о печати и этом разговоре — умрешь. Это приказ.
* * *
Как и ожидалось, в целом захват лордства Дечебалсона прошёл без особых помех. Излишне ретивого кузена легко удалось успокоить [Убеждением]. Часть моих чиновников, особенно из Отдела Пропаганды, ринулись в новые земли, где встречали только номинальное сопротивление от крупных землевладельцев. И всё благодаря хорошо вооружённой охране, естественно, никто из подчиняемых такого позволить себе не мог.
Моя популярность среди простого населения была просто оглушительной. Бывали ситуации, когда крестьяне сами совершали переворот и иногда даже кровавый. Виновные задерживались и подвергались устрашению, а затем отпускались под амнистию. Всё же если никак не наказывать тех, кто шёл против власти пусть и не угодной лично мне, то таким людям гораздо проще повторить содеянное, как и очевидцам их деятельности.
Поток беженцев превысил все разумные масштабы. Пришлось создавать нечто наподобие палаточных лагерей и разрабатывать программу ускоренной адаптации. Всё это было бы невозможно без громоздкой бюрократическая машины, каждый член которой нёс ответственность за определённый аспект. Такие люди жили весьма неплохо и крепко держались за свои места, кроме того, доносы никто не отменял. Только пришлось ввести наказание за ложные обращения, анонимные же откладывались в долгий ящик из-за отсутствия ресурсов их проверить.
Возможно, я бы рехнулся от объёма навалившейся работы, не будь умнее и не разделив обязанности с иными подчинёнными. Особенно выделялись три брата из обнищавшей аристократии, которые скрывали своё происхождение. Они ловко разделили между собой обязанности и добрались до постов руководителей основных отделов: пропаганды, закона и экономики. Я в принципе поощрял, если родственники работали не в одном месте, дабы коллективы разных ведомств излишне не сплочались друг против друга.
Отдел закона включал в себя три подотдела: проверки, судебный и исполнительный. Законотворчеством они не занимались, но могли вносить предложения, которые я как лорд лично подписывал, либо отвергал. Подотдел проверки по сути представлял из себя полицию, разве что охраной порядка на улицах занималась отдельная группа военных и помощников из числа гражданских. Такие добровольческие отряды были обязанным условием для того, чтобы поступить на работу впоследствии в какой-то из отделов, либо желательны при принятии на военную службу. То есть при наличии двух кандидатов с относительно одинаковыми навыками предпочтение отдавали именно добровольцу. Так же из-за того, что там была большая текучка гражданских, то и относились к таким с уважением и пониманием, так как перебывало почти всё мужское население. Случались и единичные случаи появления феноменально сильных женщин бойцов, их прохождению предписывалось не препятствовать.
По сути, ни один из органов не имел абсолютной власти и потому все следили друг за другом, так и обычные граждане могли донести при явном нарушении Устава, список статей которого находился чуть ли не в каждом доме. Людям нравится жить соблюдая чёткие и понятные правила. Да, их много, но большинство интуитивно понятны и их легко придерживаться не напрягая мозгов. Моё население свято верило в непогрешимость Устава и Закона и тщательно соблюдало порядок. Новенькие испытывали культурный шок и до месяца не могли поверить в происходящее всюду ища подвох, но затем быстро вливались в коллектив. Непрекращающейся темой разговоров оставались воспоминания о жизни за пределами земель Больдо и каждый второй тост поднимался за меня, самого справедливого лорда и лучшего Героя.
Скендера я так и не вернул на пост главы охраны замка, оставив там Яноро. Его же назначил главой охраны земель и лорда, сын стал в номинальное подчинение отцу. Новому ГАЗу, как я назвал того по приколу, весьма льстило новое звание. Уж не знаю, как это звучало на его родном языке и с чем ассоциировалось, но вид у него был довольный. Я настолько привык к [Интерпретации], что вообще не вслушивался в реальное звучание слов. И да, я продолжал говорить на языке чистилища, совершенно забыв родной демонический. При попытке воспроизвести что-то банальное из памяти навык словно подвисал и окружающие звуки приглушались.
Ближайшие соседи довольно быстро сдавались и переходили под моё управление. В большинстве случаев хватала работы агентов, что направляли народное недовольство и лорды не рисовали начинать вооружённый конфликт в подобной обстановке. В редких случаях в ход шла показательная армия в несколько сотен бойцов-людей. Одного вида хватало смутьяну понять, что сопротивляться бесполезно. Да и в целом старался проливать как можно меньше крови, чтобы внешне всё выглядело максимально мирно и добровольно. Ничто так не портит народную любовь как применение насилия.