После завтрака Джерри и Джуния вышли на палубу, где нежился под солнышком Ним, и скормили ему остатки жареного мяса анубы. Потом они уселись рядышком, чтобы насладиться солнечным теплом и полюбоваться скользившими мимо берегами.
Далеко внизу лежал дренажный канал, который кишел лодками и рыбаками. А за тринадцатимильной расселиной был второй оросительный канал, омывавший дальние террасы, и на нем в ясном воздухе отчетливо видны были и судна покрупнее.
С интервалом около двух сотен джахудов расселину пересекали поперечные каналы на огромных виадуках из камня и металла, которые соединяли два верхних канала и давали лодкам возможность поворачивать из одного канала в другой, не пользуясь медленной и сложной системой шлюзов, которые на равном расстоянии соединяли оба верхних канала с нижним дренажным.
Солнце на западе опустилось уже довольно низко, когда Падрат свернул в один из поперечных каналов и перебрался в дальний оросительный канал.
Как раз в это время солнце зашло, и неожиданно, как всегда, упала ночь, блистая искрами звезд в бархатно-черном небе, и бледная дальняя луна приготовилась последовать за солнцем к западному горизонту. Зажглись огни на бесчисленных лодках в канале, в домах, усеявших террасы, в сторожевых башнях на стене. И Падрат тоже расчехлил баридиевый фонарь, освещавший каюту. Потом лодочник поднялся, передал рычаги управления Хэзлиту и выбрался на палубу, прикрыв за собой дверь.
Какое-то время он стоял, глядя на проплывавшие мимо башни и поглаживая густую бороду. Затем сказал:
— Прежде чем зайдет дальняя луна, мы будем в Кальсиваре. Надеюсь, у вас есть пропуска?
— Нет, конечно, — отвечал Джерри. — Я и не знал, что они понадобятся.
— Понадобятся. Но в крайнем случае сойдет и пара платиновых шариков. Я знаком с одним офицером.
— Сколько это будет стоить? — спросил Джерри.
— Пяти тайзос хватит.
— Наши деньги у сестры. — Джерри повернулся к Джунии. — Дай ему пять та… — Он не договорил. Что-то тяжелое обрушилось ему на голову и свалило его на палубу. На счастье, Джерри свернул и сунул под покров кожаную веревку, и она, смягчив удар, спасла его череп.
Почти одновременно с этим ударом глухо рыкнул Ним. И секунду спустя громадный псар с резвостью, какую трудно было заподозрить в таком крупном звере, перепрыгнул через упавшего землянина. Прозвучал сдавленный вскрик, затрещали кости — и Падрат, подмятый псаром, рухнул на палубу. Голова его раскололась, как яйцо.
Джерри вскочил, шатаясь, вцепился в ошейник Нима и стащил его с поверженного врага. Одного взгляда было довольно, чтобы убедиться: лодочнику уже никто и ничто не поможет.
Уверенный, что Хэзлит, который несколько часов назад тоже пытался прикончить его, только более утонченно, замешан в этом заговоре, Джерри на цыпочках подкрался к каюте и бесшумно приоткрыл дверь. Офицер сидел перед рычагами, глядя прямо перед собой, и вел лодку по каналу, лавируя среди других суденышек и не сбавляя скорость.
Джерри тихонько прикрыл дверь. Вернувшись к трупу, он оторвал кусок покрова, обмакнул его в воду и, вытерев кровь, швырнул окровавленный лоскут в воду.
Потом он повернулся к Джунии.
— Я хочу пойти в каюту и выведать у Хэзлита его замыслы, — сказал он. — Дай мне пять тайзос. Я оставлю дверь открытой. Как только увидишь, что я поднял руку к голове — беги в каюту и кричи, что Падрат вырвал у тебя кошелек с тысячей тайзос и прыгнул за борт.
— Но что ты собираешься делать? Он может убить тебя.
— Не бойся и верь мне, — шепнул Джерри, пожимая ее руку, когда она передавала ему монеты. — Тебе все ясно?
— Да.
Джерри подошел к каюте, с шумом распахнул дверь и прошагал прямо в переднюю часть каюты.
— Мне не хотелось бы беспокоить офицера по такому пустячному поводу, — начал он, — но для бедного охотника пять тайзос вовсе не пустяк. Для меня эта сумма означает много опасных охот и путешествий в город Таккор, где алчные меховщики платят нам едва ли десятую часть того, что получают от кожевников в Дукоре. Надеюсь, вы меня понимаете?
— Очень хорошо понимаю, мой бедный друг, — отозвался Хэзлит. — Продолжай.
— Я не забыл, что вы предостерегали меня против алчности нашего лодочника, — продолжал землянин. — Только что он подошел ко мне и спросил, есть ли у нас пропуска. Поскольку у нас их нет, он сказал, что ему нужно пять тайзос, чтобы подкупить чиновников на границе — чтобы мы могли попасть в Кальсивар. Он сказал, что хорошо знаком с одним таможенным офицером и может все уладить.
— Сумму он назвал верную. Но если он тебе сказал, что может сам уладить дела с таможенниками, — он солгал. Только я могу это сделать. И это мне ты должен дать деньги.
— Я от души рад, что спросил твоего совета. — Джерри с деланным облегчением протянул офицеру пять платиновых шариков.
Тот бросил монеты в кошель.
— Предоставь все мне, и еще до рассвета вы будете в Ралиаде, целые и невредимые.
Джерри поднял руку и сделал вид, что хочет поправить головной покров. За этим жестом последовал громкий и весьма убедительный крик Джунии. Затем она ворвалась в каюту.
— Что случилось? — бледнея, спросил Хэзлит. — В чем дело?
— Лодочник! — выдохнула девушка. — Он вырвал у меня кошелек и прыгнул в воду! Все наши сбережения… Тысяча тайзос… Все пропало!
Джерри в притворном гневе вскочил — зато гнев краснолицего офицера был отнюдь не притворным. Поставив оба рычага в нейтральное положение, он резко обернулся и спросил:
— Где этот негодяй?
— Сейчас, наверное, уже на берегу, удрал с добычей, — ответила Джуния.
Хэзлит опрометью выбежал на палубу. Сорвав с пояса баридиевый фонарь, он осветил им недвижную гладь канала.
— Сбежал! — злобно пропыхтел он. — Удрал с тысячей платиновых тайзос! Ах, подонок!
— В конце концов, — сухо проговорил Джерри, — там, откуда взялись эти тайзос, есть еще немало денег. Этот болван сам себя перехитрил.
— А? Ты о чем?
— Раз уже низкорожденный подлец удрал, не вижу причины, почему бы двоим офицерам и дворянам не быть откровенными друг с другом, — доверительно проговорил Джерри. — Давай оставим притворство. Я знаю, что ты узнал ее высочество с самого начала. Но вот чего ты не знаешь — что я на самом деле служу его величеству виду Тоору. Она, конечно, понятия об этом не имеет, и я думаю, что лучше не просвещать ее на сей счет, пока мы не прибудем в Ралиад. Она может по глупости заартачиться или попытается бежать.
— Это верно, — согласился Хэзлит. — А как насчет награды?
— Я поделю ее с тобой, — сказал Джерри. — Вначале я думал поделиться с тобой и с лодочником, но поскольку он стащил кошелек, тем больше денег останется на нашу долю. В конечном счете проигравший — он.
— Это уж точно, — пробормотал офицер. Он все еще держал в руке расчехленный баридиевый фонарь, заливавший светом палубу. На миг маленькие поросячьи глазки Хэзлита застыли и расширились при виде небольшого красного пятнышка.
Джерри тоже заметил его и быстро глянул на офицера, пытаясь понять, догадался ли йен, что это за пятнышко. Но Хэзлит невозмутимо отвел глаза.
— Пусть себе глупец лодочник удирает со своей воровской добычей, — сказал он. — А мы получим и поделим десять тысяч тайзос.
Он зачехлил фонарь, подвесил его к поясу и пошел в каюту.
Во время этого разговора лодка медленно дрейфовала по инерции вперед — двигатель был заглушён.
— Мы уже почти на границе с Кальсиваром, — сказал Хэзлит, усаживаясь на свое место за рычагами управления. — Вы двое лучше посидите в каюте. Я причалю к берегу и сам поговорю с таможенными офицерами.
Он подал оба рычага немного вперед. Хитрое выражение появилось в его глазках, когда он ловко подвел лодку к таможенной пристани. Йен перевел рычаги в нейтральное положение и встал.
— Жди меня здесь, — сказал он, — и предоставь все мне. Я скоро вернусь.
Глава 24
Когда Хэзлит вышел, Джерри сидел в каюте на подушках. Однако он не собирался оставлять офицера без присмотра.
Землянин видел в иллюминатор, как офицер привязал лодку и зашагал по направлению к воротам башни. И как только йен вошел туда, Джерри хладнокровно вышел на палубу и пошел по пристани вслед за ним. Вдоль пристани, как и вдоль стены и в открытых окнах башни, стояли часовые. А на канале стояли на якорях четыре быстроходных кальсиварских патрульных катера — перед четырьмя такими же катерами Ксансибара.
Вместо того чтобы войти в башню, Джерри остановился у входа и отошел немного в сторону. Хэзлит, спиной к нему, стоял перед командиром таможенной стражи, который восседал в висячем кресле. Перед ним на столике были разложены свиток, перо и чернильница.
— Охотник убил лодочника, — говорил Хэзлит, — и бросил его тело в канал. Затем он сказал мне, что убитый ограбил его сестру и прыгнул в воду. Я доставлю девушку в Ралиад, потому что она невиновна, но хотел бы, чтобы вы задержали убийцу здесь, покуда я не вернусь. Тогда я закую его в цепи и отвезу в Дукор, чтобы там он предстал перед судом.
— Не знаю, почему ты хочешь оставить его мне, а не ксансибарскому офицеру, — отвечал командир, — но поскольку ты заплатил мне пять тайзос, не вижу причины, почему бы мне не задержать для тебя убийцу. — Он повернулся к солдату, который стоял рядом с ним. — Возьми шестерых людей и арестуй охотника с маленькой лодки, которая стоит у причала.
Джерри не стал мешкать — он услышал все, что нужно. В несколько прыжков он пересек пристань, выхватил меч и, полоснув по причальному канату, прыгнул на борт. Затем он метнулся в каюту, схватил оба рычага и толкнул их вперед до упора. Лодка рванула от причала в тот самый миг, когда к ней уже подбегали два ближайших стражника.
Джерри смотрел вперед, не снимая рук с рычагов, а Джуния наблюдала с кормы за развитием событий.
— Патрульный катер подошел к пристани, — сообщила она, — и Хэзлит поднялся на борт. Сейчас они погонятся за нами.
Казалось, что их пленение — дело считанных минут, когда Джерри, который видел, что дальняя луна вот-вот скроется за горизонтом, вдруг пришла в голову удачная мысль. Лавируя среди идущих по каналу судов, он зигзагами направился ко внешнему берегу и наконец оказался от него в нескольких футах. К тому времени патрульный катер был всего в двухстах футах позади, и на носу его толпились солдаты, готовясь прыгнуть на корму удирающей лодки.