И он с весьма пафосным видом проследовал к сцене по центральному проходу.
Восемь наклонилась к младшей Зии и прошептала:
– Этот совет управляет Новой Аттикой. Узнаешь кого-нибудь?
Зиа присмотрелась к лицам людей, сидящих в креслах.
– Вон тот очень похож на Альберта Эйнштейна. – Зиа кивнула в сторону лохматого человека с седыми кустистыми усами. – Там вижу Махатму Ганди. А этот… Неужели Авраам Линкольн?
– Да, – подтвердила Восемь. – Ты неплохо выучила историю. А еще здесь Адольф Гитлер, Чингисхан и Наполеон Бонапарт.
Зиа опешила: как все эти мировые лидеры прошлого могут сидеть в одном помещении с Кадмом?
– Они что, клоны? – прошептала она.
– Голограммы, – ответила Восемь. – Это знаменитая Палата исторической мысли. Очередной фасад, которым Кадм прикрывает свои действия. Просто кукольное представление для ублажения толпы.
Зиа припомнила передачи, просмотренные на судне Хейли: другой человек с фамилией Прайд представлял «оживленные» в виде голограмм исторические фигуры. «Интересно, он родственник Кадма?»
– Преступница и ее подручная, отец Прайд, – провозгласил Марзуг и сделал жест в сторону нарушительниц.
Кадм отвлекся от совета и приблизился к девушкам. Его широкое одеяние из белого шелка зашелестело, когда он проходил сквозь голограмму императора Цинь Шихуанди[4].
– Зиа Девять! Я тут обустраиваю тебе новый дом, а ты тем временем попадаешь в плохую компанию. Что вы задумали? – Кадм положил руки на плечи девочке.
– Мы просто собирались уйти, – ответила Восемь, становясь между ним и своей младшей сестрой. – Верните нам наши вещи, и мы исчезнем.
– Уйти? – Кадм не отводил взгляда от младшей Зии. – Но, Зиа Девять, ты ведь только что приехала. Вряд ли тебе уже наскучил мой прекрасный город.
– Полагаю, она успела увидеть настоящую Новую Аттику во всем ее великолепии, – съязвила Восемь, дерзко скрестив руки.
– В самом деле? – безучастно переспросил Кадм, продолжая неотрывно смотреть на девочку. – Ну так расскажи, Зиа Девять, какая она, настоящая Новая Аттика?
Зиа переминалась с ноги на ногу, платье ее стало грязно-зеленого цвета. Ее напрягали вооруженные авторитоны за спиной и смущали все эти великие люди, хоть они и были всего лишь голограммами. До этого момента Кадм проявлял исключительно дружелюбие. Он даже попросил собственную дочь показать Зии город – ну подумаешь, Джен оказалась слегка ограниченной умом. Из каких-то тайников памяти всплыли строчки предсказания Арии:
Иллюзия – стаи вожак, как и матка в рое глава.
Зиа спросила:
– Почему люди здесь живут так, словно снаружи нет никаких пришельцев и прочих существ?
– А! Ответила вопросом на вопрос. Мне это нравится. Очень нравится. Непростая история, знаешь ли. В этом-то вся загвоздка.
Кадм приобнял Зию за плечи одной рукой и повел в середину зала. Девочка оглянулась и увидела, что авторитоны не дают Восемь последовать за ними.
Кадм взошел на подиум и заговорил, а все присутствующие смотрели на него и внимали.
– Зиа, сколько существует человеческая цивилизация, столько она сталкивается с угрозами, которые мешают людям реализовать свою мечту об упорядоченной и безмятежной жизни: начиная с саблезубых хищных кошек, с которыми приходилось сражаться племенам кроманьонцев, и заканчивая ковчегом, переполненным чужеземными жизненными формами, которые вторглись на Землю. – (Члены совета закивали в знак согласия и начали перешептываться.) – Ирония в том, что люди осознают опасности, которые таятся на краю их счастливой жизни, но по природе своей совершенно не хотят с ними сталкиваться. Люди предпочитают вообще не встречаться ни с чем опасным и хотят просто существовать в блаженном состоянии незамутненной невинности.
– Или это вы хотите для них такого существования, – выкрикнула Восемь с дальнего конца зала.
– О, нет-нет, Зиа Восемь. Все, что я говорю, правда. Выйди на улицу и спроси любого. Им нравится здешняя жизнь. Люди чувствуют себя в безопасности. Они не хотят, чтобы с их детьми случилось что-то плохое. Они хотят наслаждаться роскошной жизнью, которую не могли себе позволить их предки. Я обеспечил эту реальность всем, включая вас.
– Но плохое тоже существует. Вы не можете его искоренить, – возразила Зиа Девять.
– Истина всегда такая чистая, если ее изрекает дитя, верно? – обратился Кадм к совету. – Ты права, Зиа. Плохие вещи случаются, хотим мы того или нет. Так что моя ответственность как главы города – позаботиться о своем народе любой ценой.
– Ага, ну да! – фыркнула Восемь.
Кадм сошел с подиума и подвел девочку обратно к старшей сестре. Члены магистрата смотрели им вслед. Эти голограммы были очень детальными и намного больше походили на живых людей, чем любые другие, которые Зиа видела раньше. Она смотрела, как Эйнштейн, одетый в джемпер и рубашку с отложным воротничком, достал из кармана брюк спички и раскурил трубку.
Кадм обратился к Зии Восемь:
– Правда в том, что ресурсы истощаются, а окружающая нас местность непригодна для жизни. Мне больно видеть, что мой народ, мои дети, вынуждены обитать в этом тесном пространстве и не могут насладиться великолепием нашей планеты. Но скоро я все это исправлю. Вы должны верить мне.
– Я верю, – сказала Восемь, притягивая младшую сестру к себе. – Но только в то, что могу управлять собственной жизнью и собственной судьбой. А не быть частью той судьбы, которую вы уготовили нам с Девять.
– А ты, Зиа Девять? – спросил Кадм, опустив на нее взгляд. – Ты чувствуешь то же самое?
«Ну почему здесь нет Ровендера? Не этого я хотела». Она отвела взгляд от Кадма и шепотом выговорила:
– Да.
Девочка не смотрела на него, но ощущала на себе его пристальный взгляд.
– Что ж, справедливо, – провозгласил он наконец. – Прецеденты бывали, эта паранойя уже настигала некоторых рожденных в Убежищах. Мы, безусловно, могли бы вылечить ее, но я не стану удерживать вас обеих против вашей воли. – Он жестом подозвал советника. – Пожалуйста, Марзуг, верни девушкам отобранные вещи. Спасибо.
– Конечно, отец Прайд, – откликнулся Марзуг и вышел из зала заседаний.
– Увы, Зиа Восемь, ты тут не прижилась, и это печально. Возможно, тебе больше понравится в компании приятеля Зии Девять Хейли Тернера и его бродячего племени, – сказал Кадм, пожимая на прощание руку Восемь. – А что до тебя, Зиа Девять, то ты очень приглянулась моей Джен. Жаль, она не сможет попрощаться. – Кадм протянул руку девочке и вдруг заметил на ее запястье оставленную Арией метку: окружность внутри другой окружности.
Зиа быстро одернула рукав.
Кадм на секунду замешкался.
– У меня появилась идея. Почему бы напоследок не проявить щедрость, одарив вас обеих? Я хотел бы, чтобы вы привели себя в порядок и пообедали в одной из гостевых комнат здесь, в мэрии, пока мы организуем небольшой запас нужных вещей, которые вы сможете забрать с собой.
– Спасибо, мы сами разберемся, – отказалась Восемь. – Просто верните нам наши личные вещи.
– Да нет же, я настаиваю, – не отступал Кадм. Он вызвал робослужащего. – Это не займет много времени, уверяю вас. Я пришлю вам все необходимое вместе с вашими вещами, а служащие проводят вас до ворот и удостоверятся, что вы благополучно вышли.
Зиа разделяла беспокойство, которое слышала в интонациях сестры. Но так или иначе, выбора у них не было. Зиа почему-то вдруг вспомнила, как Ровендер рылся в пожитках Бестиила, выуживая то, что может им пригодиться.
– Ладно, – ответила она. – Мы подождем.
– Прекрасно! А девочка-то сообразительная, Восемь. Тебе не помешало бы поучиться у нее, – заулыбался Кадм. – Теперь же прошу меня извинить, город ждет своего главу, так что вынужден откланяться. До завтрашней судьбы.
Глава 16Загадка
– Не знаю, зачем ты на это согласилась, Девять. Он явно что-то задумал. Я чувствую, – тихонько пробормотала Восемь, пока они шли за робослужащим в гостевые номера на верхних этажах мэрии.
Зиа все еще обдумывала слова Кадма о том, что он обязан позаботиться о своем народе.
– Давай просто забудем, что он говорит, и посмотрим, что он делает, – прошептала она в ответ.
– Что нам надо сделать, так это убраться подальше отсюда, и чем быстрее, тем лучше, – сказала Восемь.
– Ваша комната.
Робослужащий вытянул руку из своего цилиндрического тела и ввел код на панели рядом с дверью. Дверь открылась, и робот проводил их внутрь.
– Добро пожаловать в номер люкс мэрии Аттики. Вы находитесь в комнате тридцать девять семьдесят три на тридцать девятом этаже, – поприветствовал гостей бесплотный голос.
Гостиная казалась необычайно просторной, потому что панорамное окно занимало одну из стен целиком. Снаружи на атмосферную мембрану проецировалось безоблачное голубое небо.
– Если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, сообщите нам. Для вашего удобства в каждой комнате есть кнопки связи, или просто обратитесь к номеру напрямую. Спасибо.
Робослужащий раздвинул гардины и активировал голографический музыкальный проигрыватель. В дальнем конце комнаты появилась полноразмерная голограмма высокого худого мужчины в костюме за изящным роялем. Мужчина поправил пенсне на носу и пригладил тонкие усики, а потом заговорил с иностранным акцентом:
– Я Игорь Стравинский[5] и хотел бы исполнить для вас одно из своих произведений, «Весна священная».
Смелая летящая мелодия полилась из динамиков номера.
– В ожидании доставки ваших вещей можете свободно пользоваться всеми имеющимися здесь удобствами, – сказал робослужащий, прокатившись мимо рояля и взбив подушки на роскошном диване.
Музыка Стравинского заполнила комнату. Зиа с интересом изучала стильный люкс. Из гостиной один проем вел в небольшую столовую, а оттуда – на кухню с полностью укомплектованным баром и кранами – распределителями капсул. С другой стороны была спальня, большую часть которой занимала мягкая кровать с грудой словно бы хаотично разбросанных подушек, а к ней прилегала просторная ванная комната с гигантской ванной в римском стиле.