Дождавшись, когда капсула первого пилота откроется, я подошёл к ней и активировал автодоктор. Лера выглядела не лучше, чем я, поэтому, когда она открыла глаза, то произнесла вначале очень длинное ругательство, а потом увидев меня, сказала:
— Вот почему каждая встреча с тобой заканчивается медицинской капсулой?
— Потому что я такой неотразимый, — ответил я, шутя.
— О-о-о-о, наш герой флиртует, а как же твоя девушка, о которой раструбили все СМИ? — спросила она.
— Мне пришлось её убить практически собственными руками.
Она на минуту опешила, а потом переспросила:
— Ты не шутишь?
— Она оказалась из подразделения «Чёрная вдова», если ты знаешь, кто это такие, — сказал я после чего уселся в обычное кресло и попробовал расслабиться, закрыв глаза.
— Интересный ты парень, но, как я посмотрю, очень опасный, а с виду такой милашка. Скажи хоть, где мы и что произошло? — спросила она, присаживаясь в соседнее кресло.
— Посмотри сама, а мне надо немного передохнуть, главное — помощь не вздумай вызвать и не шарахайся от мин, — сказал я, закрывая глаза и пытаясь расслабить ноющее тело.
Она включила экран внешнего обзора и заорала:
— Ты куда нас притащил, придурок, это же реально мины вокруг. Ты совсем с головой не дружишь? Они же каждая двадцатая не отвечают на запрос свой-чужой, входить в минные поля — это полное самоубийство.
— Успокойся, если бы они нас приняли за чужого, то мы бы уже не разговаривали, а так пока переживать не о чем, дай мне вздремнуть и веди себя тихо, я обесточил большинство систем, для всех мы мёртвый кусок металла.
— Но ведь надо позвать на помощь, и к нам прилетит корабль, — сказала она возмущённо.
— Ты права только в одном, корабль прилетит, только вот какой? Поэтому сидим и не рыпаемся. Нас нет, мы разбились, все погибли. И это приказ! — ответил я, посмотрев на неё.
— Но ты не можешь отдавать мне приказы, мы равны по званию, — неуверенно сказала она.
— А приказ тебе отдаёт специальный агент Службы Безопасности, старший лейтенант Волков, — сказал я строго, после чего уже спокойней добавил: — Поверь мне, так действительно будет безопаснее, где-то рядом бродит корабль Федерации, более мощный и вооружённый, чем любой из наших кораблей. Я чувствую это, только не спрашивай меня как.
Сказав это, я сразу же отключился от реальности, погрузившись в тревожное полузабытьё.
Проспал я примерно шесть часов, после чего внезапно проснулся. Тревожное чувство опасности, как звонок, голосило, что мне что-то угрожает. В соседнем кресле спала Лера. Я осмотрелся вокруг, но всё было как обычно, оба наших пассажира спали в медикаментозном сне и опасности не представляли. Включив общий обзор, я внимательно осмотрел окружающее пространство и понял, что опасность исходит снаружи.
Толкнув Леру, я сказал:
— Срочно в капсулу, у нас гости.
Дальнейших объяснений не потребовалось, и мы быстро нырнули в свои пилотские капсулы, активировав аварийный запуск. От резко захлопнувшейся капсулы и мгновенного заполнения свободного пространства биогелем у меня сбилось дыхание, но, поборов приступ клаустрофобии, я начал активировать все системы. При этом чувство опасности резко возросло, и я, включив форсаж, рванул с места, вглубь минного поля. Рядом с тем местом, где мы только что были, произошёл пуск ракет, и по нам произвели несколько выстрелов. Нас спасло то, что ракеты не успели набрать скорость, и обе мины успели среагировать на внезапно появившиеся цели. Я успел заметить, как недалеко от нас взорвался небольшой корабль, пытающийся под невидимостью подобраться к нам.
Глава 15. Жертва гипноза
Гипноз — опасное оружие.
Так же как энергию атома, его следует использовать разумно.
Ощущение угрозы уменьшилось, но не отступило полностью, что-то прячется там в темноте космоса.
— Вызывай на всех частотах, говори — находимся под прицелом корабля противника, скрытого под невидимостью. Пусть объявляют красный код в системе, я пока попробую увести нас глубже в минные поля и скрести пальцы, чтобы у меня всё получилось, — сказал я, начиная маневрировать среди минных полей, очень осторожно пробираясь всё дальше, где скученность была больше всего.
— Нас глушат, связи нет.
— Радар работает? Там сверхвысокочастотные модуляции, их по идее не должны заглушить.
— Радар работает, но противника на радаре нет, — не понимая меня, ответила очень напряжённая Лера.
— Передай сигнал «SOS» с помощью радара на морзянке, — сказал я и, видя, что она не понимает, добавил, — включай и выключай его с длинными и короткими сигналами, точка-тире.
Я же пытался понять, куда двигаться. Впереди был затор из мин, протиснутся можно, но очень опасно, отключив основной двигатель, я начал работать маневровыми, протискиваясь практически вплотную к минам, в этом месте они сбились в кучу, образовав очень плотное скопление. По идее, если задеть мину, она не взорвётся, так как все мины активные и снабжены ракетами или шрапнельными зарядами на несколько залпов, при этом они могут маневрировать и при необходимости уклоняться от выстрела.
— Есть ответ, на той же частоте. Сейчас компьютер обработает сообщение.
Примерно через минуту она добавила:
— Ждать час, третий флот выдвинулся в нашу сторону.
— Сообщи им, пропустив сообщение через компьютер, что противник под невидимостью, глушит связь, попытку абордажа отбили, просьба поспешить, — сказал я, забираясь всё глубже в минные поля. Внезапно радар, сообщил об обнаружение нас одной из мин, и я, дав ускорение, резко и не глядя, нырнул в следующее скопление мин. То место, где мы были мгновение назад прорезал трассер из плазменных выстрелов. Один из них прошёлся по самому краю защитного поля корабля, просадив его на пять процентов.
— Я думала нам всё, конец.
— Не дрейфь, я тебя ещё на свидание даже не пригласил, а ты уже помирать собралась, — сказал я, проверяя все системы и пытаясь спрогнозировать, что предпримет наш скрытый противник.
— Если мы выберемся, то за мной должок, так что свиданием не рассчитывай отделаться, тем более, что ты теперь свободный парень, и не смотри, что я синяками, три дня в капсуле и пара походов в салон красоты и спорим, что ты меня не узнаешь? — спросила она немного нервно.
— Идёт, если я тебя не узнаю, то плачу за всё я, — сказал я, ощущая, как кольцо опасности сужается вокруг нас.
— Похоже нас окружают, три, нет четыре корабля, как ты думаешь, они возьмут нас на абордаж или сразу подстрелят? — спросил я.
— Как ты их чувствуешь, на радаре ничего нет? — спросила она.
— Не знаю, но это пока спасало нам жизнь. Возможно, какое-то излучение от их кораблей, которое улавливает моё тело. Лучше скажи, откуда придёт помощь? — спросил я.
— На три часа двадцать три минуты и пять минут на уровень эклиптики. Что ты задумал?
— Бежать, — сказал я и дал полный газ.
Меня вдавило в кресло, а я выжимал из корабля всё, что можно, стараясь не делать резких манёвров, корабль ускорялся, но я чувствовал, что опасность ещё есть. Поэтому, проложив маршрут, включил форсаж. От этого действия я потерял сознание, а когда очнулся оттого, что корабль сбросил скорость, я включил форсаж ещё раз. Уже теряя сознание, я успел заметить необычную вспышку рядом с тем местом, где мы прятались, а потом волна электростатического разряда стала расходиться вокруг, и нажал клавишу, глуша основной реактор.
Очнулся я от чувства невесомости, в полной темноте и вначале запаниковал, но, нащупав правой рукой скрытую клавишу перегрузки, нажал её, экран передо мной мигнул и потух. Следуя инструкции, всплывшей в голове, я трижды с разницей в три секунды нажал кнопку перезагрузки, которая должна была запустить перезагрузку бортового оборудования и реактора. В этот раз мигнув, экран запустился, и я начал читать сообщения об отказе большинства систем. Но самое главное, что реактор работал, как и система жизнеобеспечения, на радаре стало видно три корабля, по классу примерно два эсминца и один большой типа носитель, но с вооружением близким к линкору, а в том месте, где мы были, висело шесть кораблей противника, четыре типа истребитель и два десантных бота. Значит, мы вовремя оттуда слиняли. Противник, видя, что мы пытаемся скрыться, рискнул использовать торпеду с электромагнитным импульсом, но применил её слишком близко и сам частично пострадал от этого, значит, у нас есть шанс, хоть и небольшой.
— Ты как? — спросил я.
— Что это за хрень сейчас была, — спросила она, пытаясь отдышаться.
— Они применили торпеду с ЭМИ, ты как? Выдержишь ещё несколько рывков?
— Ты точно зверь, но, если надо, не спрашивай, благодаря твоему безумию я ещё жива, а всех из моего отряда уже развеяло на атомы. Они были на других кораблях, отвлекая на себя силы противника, — последние слова она сказала очень тихо.
— Держись, — сказал я, давая полный газ на главный двигатель, и включая форсаж.
Меня вдавило в кресло, и сознание начало угасать. Я сумел совершить три прыжка на форсаже, разогнав истребитель до максимума, который был способен выдержать корпус корабля, пока меня не начало опять трясти. Я запустил медицинский браслет, но он выдал о превышении суточного лимита, а ведь я даже не заметил, когда уже успел использовать его второй раз. Поэтому выровняв скорость, я попытался привести в чувство первого пилота, но она была без сознания, и её жизненные функции были в оранжевой зоне. Мне пришлось включить автопилот и на время отдохнуть, запрограммировав пробуждение через полчаса, когда я смогу опять управлять кораблём, после чего я провалился в беспамятство.
В бреду мне снилось, что кто-то требует сбавить скорость и остановить корабль, и как я пытаюсь сбросить скорость, но топлива не хватает, и я использую систему экстренного торможения несколько раз. Теряя сознание после каждого раза, пока не закончились пиротехнические тормозные заряды. После чего реактор полностью заглох, как и резервный реактор управления.