Покрепче зажав его в руке, я бросилась обратно к комнате этой ворчливой гусеницы, и прилипла ухом к двери, прислушиваясь к шороху и лёгкому бормотанию. Так… Она ещё там.
Отлично.
Пора вспоминать старые навыки.
Я, медленно просунув лезвие ножа в щель, попыталась открыть дверь, вспоминая, как научилась проделывать этот трюк, снимая цепочку. И все благодаря «любимому» папочке, который любил наказывать меня, когда решал заняться воспитанием единственной дочери в наши редкие встречи. Он запирал меня в темной кладовой, которая находилась на кухне, на целый день, чтобы я подумала над своим поведением. Именно тогда я научилась открывать дверь ножом, который однажды захватила с собой. И более сговорчивей с ним, так и не стала… Потому что могла сидеть там долго. Открою дверь - возьму, что нужно, и назад в свой маленький « темный домик». И когда отец понял, что такое наказание на меня не действует, стал пускать в ход руки.
Громкий звук спадающей цепочки раздался как раз перед тем, как завизжала Матильда, осознав, что я открыла дверь.
Последовав примеру Джеймса, я послала ей улыбку, обещавшую ей вечные муки, и прошла вовнутрь, не забыв запереть дверь.
Матильда испуганно взирала на огромный разделочный нож в моих руках.
– Не надо,– прохрипела она и попятилась назад.– Не убивайте!
Ого… Она думает, что я ее убить пришла? Кажется мне, еще мгновение назад, она осыпала меня такими ругательствами, которыми жертва точно не будет дразнить предполагаемого убийцу.
Чего же она так боится?
Я остановила свой взгляд на саквояже, стоявшем в середине комнаты. Кажется, кто-то действительно решил сбежать.
– Рассказывай мне все, Матильда.
– Я ничего не знаю,– она отрицательно и истерично замотала головой. Ноги ее уперлись в кровать, и она осела.
Значит, ничего она не знает… Ну-ну…
Я вспомнила все свои самые любимые фильмы, в которых главные герои добывали нужную им информацию при помощи угроз и запугиваний. Пистолета у меня нет, зато есть нож, смекалка и хорошая актерская игра.
Немного напугать ее не помешает.
Придвинув деревянный стул почти вплотную к служанке, я уселась на него, и обхватив двумя пальцами ее подбородок, подняла голову Матильды, заставляя смотреть мне в глаза.
– Разве так встречают старых работодателей?
– Я ничего не знаю,– словно мантру твердила она.
– И как человек, который ничего не знает, относится к пыткам?– поинтересовалась с хищной улыбкой, переняв манеру любимых актеров, и покрутила огромным ножом перед ее лицом.
Неподдельный ужас отразился на ее лице, пока маленькие глазки испуганно следили за медленными движениями моего холодного оружия.
– Не убивайте,– взмолила она, и нижняя губа задрожала.
– Тогда рассказывай.
– Я все расскажу! Все!– нервно сглотнув , с готовностью отозвалась служанка.– Я знаю, где леди Элизабет.
Теперь удивление отразилось на моем лице…
Всего одна фраза – и мне стала понятна ее реакция на мое появление.
Матильда знала, что я – не Элизабет Валингтон. А значит…
Значит Граф Д'Арье затеял свою игру… И я с Джеймсом в ней главные игроки.
Глава 34. Игра по-крупному, или никогда не доверяй мужчине
Своего супруга я нашла все там же, за карточным столом, в компании Генри Батерста и большей половины гостей бала. Я ещё раз обвела глазами комнату, заметив ещё четыре огромных стола для игр, которые, к слову, пустовали, потому что внимание всех леди и джентльменов было приковано лишь к двум игрокам. Женщины ютились неподалеку, словно боялись подойти ближе… Но почему? Это запрещено?
Но не заметить того, что в комнате царит напряженная атмосфера, было просто невозможно.
На меня то и дело бросали сочувствующие взгляды, некоторые были насмешливыми…
Что тут, дьявол, происходит?!
Джеймс даже не взглянул в мою сторону, хотя я не сводила с него глаз, пробираясь ближе. Мне нужно срочно с ним поговорить! Мы ищем не там!
Я хотела просто забрать его и отправиться домой, а там рассказать все о чем поведала мне Матильда.
Не спеша огибая собравшуюся толпу зевак, я остановилась неподалеку от карточного стола, пытаясь прислушаться к перешептываниям гостей, чтобы понять, пропустила ли я что-нибудь важное.
И, как оказалось, да. Мой супруг проиграл уже большую половину своего состояния. Вернее, моего состояния. Хотя это было видно и по угрюмому лицу Джеймса, возле которого лежала небольшая горка фишек, и по блаженному выражению лица Генри Батерста, возле которого лежали горы игральных фишек.
Я не понимала, чего пытается добиться мой супруг… И, наверное, никогда не смогу понять.
Игроки готовились вскрывать свои карты, и тишина в комнате стала гробовой, не смотря на огромное количество людей. Никто не издавал ни звука, ни шепота… Казалось, и не дышал…
Первым карты выложил Батерст, а сразу же за ним Джеймс, и по толпе тут же пронеслось женское оханье и мужские смешки.
– Я снова победил,– хохотнул Генри, стягивая фишки из центра в свою сторону.– Тебе практически нечего ставить, Джеймс. Ты проиграл все состояние.
– Лондонский дом,– объявил мой супруг, делая новую ставку, и я чуть не лишилась чувств.
Подонок! Мерзавец! Жалкий картежник и мот! Он проигрывает мое состояние! Я останусь ни с чем! Обманщик…
Мне хотелось расплакаться… Значит, пока я занимаюсь расследованием, и добываю информацию, он оставляет меня с носом…
Хотя о чем я думала, доверяя такому, как он? О чем, черт возьми?!
– Я согласен. Но предлагаю не ограничивать ставки,– усмехнулся Генри, сдвигая всю свою гору фишек в центр .– Я ставлю все это – против всех твоих загородных поместий и лондонского дома. У тебя не останется ничего. Только титул.
Возгласы ужаса раздались за моей спиной. Глазевшие на этот спектакль мужчины, не стесняясь, начали переговариваться и ставить ставки, на то, пойдет ли герцог Саутфорд на такой риск.
Я же намеревалась уйти, не в силах выносить этого предательства. Мне было уже все равно и на информацию Матильды, и на игру графа Д'Арье… Зачем мне это, если Джеймс не выполнил свою часть договора? Зачем ему помогать?
– Согласен,– его голос резанул по сердцу.– Добавляю ещё двадцать три тысячи фунтов.
Мы схлестнулись взглядами. В его глазах нельзя было прочесть абсолютно ничего... В моих же была целая буря.
Он встал из-за стола и направился ко мне, хотя до этого момента, я была уверена, что он не знал о моем присутствии. Опять ошиблась...
– Повернись, Элизабет,– подходя ближе, прошептал он, и я догадалась о его намерениях.
Ропот голосов заставил меня покраснеть, и я, смерив его презрительным взглядом, повернулась спиной. Через секунду почувствов, как моя шея опустела, я горько усмехнулась, смотря невидящим взором на картину, висевшую на стене.
Вот тебя и обвели вокруг пальца, Элизабет Мур… Довольна? Ну, и как тебе этот век?
Я повернулась обратно именно в тот момент, когда мое ожерелье, с необычным голубым камнем, ловко выскользнуло из ладони Джеймса на середину карточного стола.
– Это редкий синий бриллиант. Говорят, что раньше он принадлежал французской королевской династии. Поэтому, за него можно получить гораздо больше двадцати трёх тысяч.
Генри Батерст усмехнулся и взглянул на дорогую вещицу, лежавшую прямо перед ним. В глазах загорелся алчный блеск.
– Все мое состояние меньше этой вещицы, Хартленд, – с отвращением сказал он. – И где гарантия, что это не подделка?
– Ты либо понимаешь ставку, либо нет. Любой ювелир в городе скажет, что камни настоящие. А этот синий бриллиант на устах у всех ювелиров мира.
От изумления я открыла рот вместе со всеми присутствующими гостями…
То есть ещё несколько секунд назад, на мне было целое состояние? И если бы я сбежала с этим камнем, могла бы безбедно жить до старости? Дура!
– Согласен,– произнес Генри.– Я принимаю ставку.
Через минуту в комнате уже негде было упасть яблоку… Все гости, как, в общем, и хозяева бала смотрели на то, как Джеймс Хартленд собирается проиграть все свое состояние, опозорив новоиспеченную супругу.
И мне бы надо было бежать отсюда, сломя голову, спасаясь от позора, но я не могла…
Почему-то не могла…
Может потому, что была слишком зла, и хотела высказать Джеймсу все лично… Или потому, что за секунду до того, как началась игра, он взглянул на меня так, словно просил остаться и поддержать его…
Я не знаю.
Но сердце мое пропускало каждый удар, когда он брал карту.
– Поздравляю со свадьбой,– раздался мужской голос прямо возле моего уха.– У тебя чудесный муж, Элизабет…
Я даже не повернула головы, сразу же узнав, кому принадлежит голос.
Вот и бывший жених объявился. Что-то долго он терпел, чтобы выплеснуть на меня новую порцию яда.
– Спасибо,– сдавленно ответила я, чувствуя, что на меня внимание присутствующих обращено не меньше, чем на игроков.
– Я предупреждал тебя, кто он. Очень интересно, откуда у него такое дорогое ожерелье?– поинтересовался Уолтер, насмехаясь.
– Он купил его мне, как свадебный подарок, у какого-то французского ювелира.
Я не знаю, почему до сих пор выгораживала Джеймса… Ведь моя проблема могла разрешиться прямо сейчас. Мне просто достаточно было сказать своему бывшему жениху, что Джеймс и есть Капитан. Его схватят, карточную игру прервут… Ожерелье и маленькая часть того, что он ещё не успел проиграть достанется мне… Все было так просто.
Я снова посмотрела на Джеймса. Весь джентльменский лоск с него спал… Взъерошенный, немного уставший, с потухшим взглядом.
– Когда твой драгоценный муж проиграет свое состояние и ты потеряешь к нему интерес, знай, что ты можешь на меня рассчитывать,– ладонь Уолтера, едва касаясь, прошлась по моей спине, и я отшатнулась в сторону.– Я готов рассмотреть твою кандидатуру на роль любовницы.