– Конечно. Я отправил весточку, чтобы не расходились.
– Ты в курсе, что существуют профсоюзы? Наемные рабочие больше не бесправны, как и слуги.
– А–хах, я предполагал, что ты так отреагируешь. Беатрис – защитница сироток, а теперь и угнетенных взрослых дядек. Расслабься, милая, никто их не держит в кандалах и ошейниках, заставляя носить на себе тяжести.
Хм, шутник. Думает, что изучил меня, а вот и нет! Дудки!
В карете едем молча, старательно изображаю, что интересуюсь городским видом. А герцог не трогает, и ладно.
– Это что? – невольно восклицаю, когда подъезжаем к участку.
По всему периметру установлено временное ограждение, из земли торчат фонарики, а перед входом – табличка с информацией о строящемся объекте. Все по правилам.
Честно, одна часть меня очень хочет возмутиться, заистерить, что не согласовали. Я ведь так люблю контроль, а тут словно не у дел оказалась. Таким образом, скоро в домохозяйки запишут.
Но другая часть мудро молчит. Признак хороших работников как раз в том, что над ними не нужно с палкой стоять. Да и герцог приложил руку. Может, не так страшно один единственный раз отдать бразды правления мужчине?
Я ведь могу к этому относиться, как к правильному использованию ресурсов. Не я – слабая женщина. А Вандербург любезно выполняет то, что мне нужно. Это называется грамотное распределение сил.
– Здравствуйте. Я Эрик, начальник бригады, – представляется один из строителей, вытянувшихся в шеренгу, пока я глазела на участок. – Вырыли котлованы под дома, занялись фундаментом. План передал его светлость, хотели с вами согласовать, он верный?
О, меня признают главной? Ну, ладно, не буду злиться за самодеятельность.
Спустя полчаса, отпустив ребят и проведав Жувье, которого никто не вздумал притеснять, об этом я тоже осведомилась, мы с герцогом возвращаемся к карете.
Чувствую, нужно что–то сказать. Человек слово сдержал, помог, оскорбить не хотел, я сама неправильно поняла.
– Спасибо. И я, наверное, была не права, когда вчера ругалась, – выдавливаю из себя.
– Ничего, можешь угостит ужином в ресторане, – с широкой улыбкой отвечает Вандербург, помогая забраться обратно в карету. – Прямо сейчас и поедем.
И снова от его наглости не нахожу, что сказать.
Глава 24
Кучер герцога подвозит нас к самому дорогому ресторану города. К этому моменту прихожу в согласие с собой.
Почему бы и нет? Мне нравятся равноправные отношения, и здесь явно не замешана романтика.
А посему спешу сама открыть дверь кареты, когда мы останавливаемся.
–Позволь мне, – останавливаю герцога, – это же я веду тебя в ресторан.
Произношу с невинной улыбкой на губах. А лицо Вандербурга отчего–то перекашивается.
– Ну уже нет, – он быстрее меня, опережает и подает руку. – Кое–что должно быть неизменно.
Говорит это с такой пафосной интонацией, смешно становится.
– Ладно, как скажешь, – нашел из–за чего сцепиться, я не поведусь на подобные глупости.
Едва войдя в ресторан, к нам подбегает метрдотель.
– Ваша светлость, как мы рады вас видеть, – лебезит мужчина.
А герцог стоит довольный. Конечно, статус альфа–самца подтверждают.
– Кхе–кхе, – громко кашляю, привлекая внимание, – мне и моему жениху лучший столик, и побыстрее! – произношу высоким голосом.
Умею я противно разговаривать, когда надо.
– Беатрис! – пытается возмутиться герцог.
– Дорогой, мы бы остались голодными, пока ты начинал разговор, – снисходительно хлопаю его по руке.
– Ах так, ну ладно, – он ухмыляется.
Нас усаживают, приносят напитки и меню.
– Выбрали что–нибудь? – подходит вежливый официант.
– Да, я буду, – начинаю медленно.
– Нам омара с помидорами и зеленью, – перебивает герцог, – белое сухое вино, а на десерт фрукты.
– Хорошо, будет исполнено, – кланяется официант и уходит.
– Это что такое?! Ты не дал сказать! Может, у меня аллергия на омаров! – обиженно возмущаюсь.
– Не бывает аллергии на них, – отмахивается Вандербург. – И потом, мне казалось, ты сама начала игру в «кто главный».
– Не я, а ты. Я не перевозила тебя к себе в поместье и в ресторан, не спросив, тоже не тащила.
– С тобой иногда нужно именно так. У меня просто не было выбора, – пожимает плечами герцог.
– Нет! – наклоняюсь к нему, чуть ли не грудью ложась на стол. – Со мной можно и нужно общаться! Договариваться! Обсуждать! – произношу гневно. – Это с типичными девушками позволительно обращаться подобным образом, они рады будут не включать голову. Но не со мной!
Бернар молчит некоторое, смотрит на стол.
– Знаешь, если я всегда буду любоваться на такой шикарный вид, то я согласен.
– Что? – в замешательстве смотрю на себя и понимаю, что Вандербург совсем не столом любовался, а неприличным декольте.
Резко выпрямляюсь, поправляя платье. Нужно следить за своими действиями на эмоциях, а то еще вывалится что–то, а я и не замечу.
– Я не голодна. Приятного аппетита, – встаю, красная от смущения.
Битва проиграна, но не война.
– Постой, Беатрис, я не хотел обидеть, – герцог подрывается на ноги. – Прости меня, пожалуйста. Перегнул палку. Целый день ее перегибаю, не прав. Конечно, с тобой так нельзя, ты личность.
Говорит с искренним сожалением в глазах и осторожно проводит рукой по щеке. Невинная ласка заставляет заработать все нервные окончания. Я снова краснею от смущения, но на этот раз приятного.
– И ты больше не будешь? – спрашиваю, приподняв брови.
– Не буду. Обещаю, – отвечает он проникновенно.
С минуту стою молча, смотрю на герцога, он на меня. Не решается что–либо еще сказать. Остальные посетители наверняка тоже на нас уставились, снова мы шоу устраиваем.
– Хорошо, но я оплачиваю ужин, – произношу будничным тоном и сажусь обратно за стол.
Глава 25
Естественно, заплатил за нас герцог. Чуть ли не на скорость рассчитывался, чтобы я не успела влезть.
А я только посмеивалась. Одно дело быть самостоятельной, а другое – платить за мужчин. Я не настолько дурно воспитана.
– Мелани, детка, поедешь со мной? Посмотрим, что происходит на участке, – захожу в личный рай воспитанницы. – И, кстати, игрушки – это хорошо, но заедем к нам, позанимаешься учебой.
– Беатрис! Ты чего такая злая! У ребенка должен быть отдых! – тянет Мэл.
– У тебя вчера он был. Собирайся, нечего прохлаждаться.
Вандербург умчался на службу с утра пораньше, не оставив никаких инструкций. Я–то думала, что он нас перевез, чтобы я прием организовала или что–то типа того. Правда, я и приемы вещи несовместимые.
Ладно, решу свои вопросы, потом займусь задачами идеальной невесты для самого завидного холостяка.
При свете дня участок выглядит по–другому. Не отвлекают внимание фонарики. Но ребята также хорошо справляются.
– Здравствуйте, – кланяется Эрик. – Занимаемся устройством подвала под основным зданием и фундамента под второстепенное. Чтобы бетон быстрее нарастил свою прочность, я бы посоветовал обратиться к магам. Мы с одним работали, толковый парень. Тогда не придется ждать лишнее время, сразу выполним гидроизоляцию и утепление.
– Хм, – задумываюсь ненадолго, – я слышала, что в строительстве прибегают к такой помощи, но отзывы неоднозначные. Я за естественное течение обстоятельств. Я в курсе, что фундамент, набирает необходимую прочность двадцать восемь суток. Но ведь уже через сорок восемь часов он имеет тридцать пять процентов своей прочности.
– Угу, – ошарашенно кивает Эрик.
– Полагаю, вы можете придумать, чем заняться, пока перекрытие над подвалом будет твердеть пару недель. Опять–таки, подпорки под низом никто не отменял. Можно аккуратно стены начать формировать.
– Да, мэм, – он кланяется, – то есть леди. Вы правы. Мы и сами за классический подход, но сейчас все больше любят прибегать к помощи магов.
– Волшебство – это прекрасно, это новые технологии. Но не везде они дают надежность на года, – произношу назидательно. – Ладно, план действий обсудили, ваш темп меня устраивает. Трудитесь.
Отпускаю прораба и беру Мелани за руку прогуляться.
– Давай к речке! – предлагает воспитанница.
– Конечно, идем.
Как бы не хотелось провести целый день на природе, да только дела не ждут. Оставляю ребенка под надзором воспитателя и миссис Пиг, а сама уезжаю снова в город. Надо бы зайти в мэрию, но ноги не идут туда. Душа тянет к ярким витринам. Странно.
Наконец, устаю бродить и захожу в небольшую кондитерскую. Забиваюсь в уголок и наслаждаюсь кофе и пирожным. Но в мой рай беспардонно вмешиваются.
– Беатрис! Котик, ты так выросла! – треплет меня по щеке какая–то дама. – Красавицей стала! Вы только посмотрите!
С трудом вырываюсь из цепких объятий.
– Извините, но что вы себе позволяете! Я не ваша любимая племянница, чтобы лапать подобным образом! Да и она не заслуживает такого! – произношу строго и придвигаю к себе остатки пирожного, мало ли, она еще и еду чужую ворует.
– Да ты мне все равно, что племянница, детка, – женщина плюхается за соседний стул. – Не возражаешь? Посижу с тобой, поболтаем.
Конечно, я возражаю, но кто слушает.
Эксцентричная дамочка заказывает себе и мне по порции и принимается вещать.
– Я твоих родителей знала, и тетку с дядей. И тебя видела. Просто я в разъездах постоянно, скучно на одном месте сидеть, вот все и забывают мадам Готтэм.
– Ааа, теперь припоминаю, – нет, кажется, передо мной не сумасшедшая, а аристократка. Хотя одно другого не исключает.
– Да, милая. И вот я снова здесь. И так обрадовалась, что ты выходишь замуж за Бернара! Бедный мальчик, он сильно страдал десять лет назад, когда его кинула та девка, ах! Но теперь–то у него надежный тыл!
– Кинула? Страдал? – цепляюсь за слова, которые никогда бы не применила к Вандербургу. – А можно с этого момента поподробнее?
Глава 26
– Ох, там такая история! – мадам Готтэм закатывает глаза и начинает томным голосом. – В общем, слушай. Был и наш градоначальник когда–то юным, зеленым да влюбленным. Девки с ума сходили, а он ходил вокруг них гордым павлином.