Он вошел внутрь и положил девушку на кровать. Обойдя огромное ложе, он стянул покрывало и набросил его на Элис.
– Разожгите огонь в камине, – рявкнул он появившемуся в дверях слуге. – И позовите служанку, чтобы помогла раздеть ее. – Он замолчал и свирепо уставился на замершего мужчину. – Уже послали за доктором? Чего ты стоишь и пялишься на меня?
Мужчина вздрогнул и открыл было рот, чтобы возразить, но в этот момент послышался женский голос:
– Маркус? – Услышав свое имя, он посмотрел в сторону двери, где стояла Поппи Маккензи, в девичестве Поппи Фэрчерч. – Что ты здесь делаешь?
– Мне нужна ваша помощь, – ответил он, с трудом узнавая свой глухой голос.
Поппи широко раскрытыми глазами посмотрела на Маркуса, после чего перевела взгляд на Элис, лежавшую на кровати. Лицо Поппи слегка покраснело.
– О! – Она поспешно подошла к кровати. – Что с ней случилось?
Он тоже посмотрел на неподвижно лежавшую Элис.
– Я не знаю. Мы ехали на север, и она заболела… у нее лихорадка.
Поппи перевела взгляд на слугу:
– Ты послал за доктором?
– Миссис Маккензи, – срывающимся голосом начал слуга, – что… кто…
– Пошли немедленно, Гивенс. – Несмотря на мягкость, в ее голосе зазвенел металл. – Поспеши. Разве ты не видишь, что наша гостья больна? Нет времени для объяснений. Делай как велят.
Бросив на Маркуса последний расстроенный взгляд, слуга выбежал из комнаты.
– Спасибо, – пробормотал он, наблюдая за тем, как Поппи кладет ладонь на лоб Элис.
– Конечно. – Она покачала головой и посмотрела на Маркуса. – Мы же семья, в конце концов.
Это заявление застало его врасплох. Прежде он определенно не считал ее или ее мужа частью своей семьи.
Маркус подавил вздох, почувствовав, как что-то стиснуло ему грудь. Он решил, что ему повезло, раз у Поппи к нему такое отношение. Если бы он не был братом Струана Маккензи, его бы сюда не пустили и Элис не получила бы помощь хорошего доктора. А Маккензи наверняка пользовался услугами только лучших лекарей.
– Что ты здесь делаешь?
На этот раз голос был лишен всякого дружелюбия.
Маркус выпрямился и замер возле кровати.
– Маккензи, – приветствовал он брата, посмотрев на здоровяка, который закрыл собой весь дверной проем.
– Отенберри, – отозвался тот, войдя в комнату, тяжело ступая по толстому ковру. Мужчина остановился возле жены и покосился на Элис, спавшую на кровати. – Кто она?
– Элис, – ответил Маркус. – Элис Белл.
Маккензи бросил на него холодный взгляд.
– Одна из твоих… подружек?
Маркус хотел было огрызнуться, но из-за присутствия Поппи ему пришлось подумать над ответом.
– Она моя домоправительница, – отрезал он.
– Домоправительница? – Поппи удивленно посмотрела на него. – Ты путешествуешь со своей домоправительницей?
– Я везу ее в свое поместье на севере. Она будет там работать.
Даже самому Маркусу это объяснение показалось глупым. Еще более глупой выглядела бы другая версия событий. Правдивая версия.
Она была его женой, потому что он купил ее на аукционе на рыночной площади.
– Домоправительница?
Маккензи презрительно усмехнулся, явно не веря ни единому слову Маркуса.
Он решил, что она его любовница. Сожительница. Маркус с удовольствием заехал бы кулаком в лицо брата, но ему пришлось сдержаться. Ему нужен этот ублюдок. Ради Элис ему придется вести себя вежливо.
– Она больна. Ей нужна помощь. Мне нужна ваша помощь.
Маркус посмотрел Маккензи в глаза, сказав это. Он даже не представлял, что ему когда-нибудь придется говорить подобное этому человеку.
Маккензи молчал, глядя на брата в упор.
– Струан, – прошипела Поппи, многозначительно посмотрев на мужа, а потом на его брата.
Наконец Маккензи кивнул, сдаваясь:
– Очень хорошо. Я не бессердечный человек. Конечно, они могут остаться здесь, пока она не выздоровеет. Мы позаботимся о ней.
Он посмотрел на жену, и выражение его лица моментально смягчилось, в его глазах читалось обожание. Маркусу стало тошно.
Кто-то постучал в полуоткрытую дверь. Служанка заглянула в комнату, держа в руках полотенца и чистую одежду.
– Миссис Маккензи? – спросила она. – Вы меня звали?
– Да, да, заходи и помоги нашей гостье.
Поппи махнула мужчинам рукой:
– Вы оба выйдите. Струан, дай ему выпить. Мы переоденем и приведем девушку в порядок, пока не пришел доктор.
Маркус кивнул, но заколебался возле двери. Он не хотел уходить. Посмотрев на Элис, он увидел, что ее лицо сохраняло тот же мертвенно-бледный цвет. Губы приобрели синеватый оттенок. Ее прекрасные брови казались еще темнее, чем обычно, на фоне бледной кожи.
– Пойдем, – сказал Маккензи. – Поппи же сказала. Она не передумает, в этом можешь быть уверен.
Маркус кивнул, но с места не двинулся. Он не мог. Не мог заставить свое тело сдвинуться с места. Он словно бы прирос к полу.
– Ей очень холодно. Быстрее накройте ее одеялом. – Он посмотрел в сторону камина. – Надо разжечь огонь.
– Маркус, мы знаем, что нужно делать. Теперь иди.
Поппи покачала головой. За ее спиной служанка стянула с Элис одеяло и начала расшнуровывать ее страшные сапоги. Он заметил, что носки сапог протерлись почти насквозь. Почему он не замечал этого раньше? Эти сапоги были не просто ужасны, они совсем не подходили для этой погоды. Маркус мысленно выругался, коря себя за глупость.
– У нас все под контролем. – Поппи прикоснулась к его рукаву и посмотрела Маркусу в глаза. Ее голос смягчился. – Теперь иди. Мы пошлем за тобой.
Маккензи ждал у двери.
Поппи помахала Маркусу рукой, чтобы тоже ушел:
– Иди со Струаном.
Вздохнув, Маркус покорился. С большой неохотой. Он вышел из комнаты, не спуская глаз с Элис.
– Идем, – сказал Маккензи, когда они вышли в коридор. – Я налью тебе виски. – Какое-то время они шли молча. Толстый ковер скрадывал шум их шагов. – Значит, домоправительница? – удивленно переспросил он.
Маркус напрягся.
– Да, именно так.
– Я никогда не смотрел на своего дворецкого так, как ты смотришь на эту девушку.
– Неужели? – выдавил из себя Маркус.
– Да. Так я смотрю только на Поппи.
Маркус резко остановился.
Светловолосый гигант двинулся дальше. Маркус сердито уставился ему в спину. Он считал, что Струан не знает, о чем говорит. Его ладони сжимались в кулаки и разжимались снова. Он общался со Струаном Маккензи всего несколько раз. Но каждый раз повторялось одно и то же: он испытывал такую сильную злость, что ему хотелось взвыть. Это было странно, и он это сознавал. Такой гнев не имел причины.
– Я не такой, как ты, – бросил он.
Конечно, он не такой, как его брат. У них нет ничего общего. Даже во внешности. Ну, точнее говоря, почти ничего общего.
Маккензи усмехнулся.
– Это понятно. Ты был золотым мальчиком, гордостью и радостью нашего отца… а я был грязным секретом.
– Только этот секрет плохо скрывали, – напомнил он.
Маккензи пожал плечами:
– Уже не секрет, да.
Да. Это давно перестало быть секретом.
Маккензи появился где-то за год до этого, прибыв в поместье Отенберри и взбесив Маркуса. Он никогда и представить не мог, что у него есть брат, а тем более старший брат. Струан должен был стать наследником их отца. Если бы не его незаконнорожденность, так бы и случилось.
Ирония заключалась также и в том, что Маккензи больше походил на усопшего отца, чем Маркус. Такой же цвет волос. Такие же глаза. Одинаковые черты лица. Удивительно, что именно Маркус стал наследником. Законным наследником, которого принимали в высшем свете и который был важен для старого герцога.
Только по прихоти судьбы Маккензи оказался вне закона. Обычный бастард.
Тряхнув головой, Маркус последовал за ним в зал. Теперь это все не имело значения. Его отец умер. Он стал герцогом. А Струан нет. Они были чужими друг другу, хотя их связывала кровь отца.
Они вошли в богато украшенный кабинет, обшитый панелями из красного дерева. Маккензи налил им виски.
– Итак. – Сводный брат протянул ему стакан. Маркус взял его и кивнул. – Кто эта девушка на самом деле? Только не говори, что она домоправительница. Я не поверю. Ты заботишься о ней, но не так, как заботятся о домоправительнице.
Маркус открыл рот, чтобы возразить, но ничего не сказал. Маккензи уже все решил насчет него и Элис. Какой смысл его переубеждать?
Он не мог заставить себя спорить с Маккензи. Девушка больна, и ему это явно небезразлично. Он чуть не загнал Баки, чтобы быстрее добраться сюда. Ему было небезразлично, черт возьми.
Маркус посмотрел на открытую дверь. Элис лежала в спальне недалеко отсюда, где о ней хорошо заботились. Она находилась в руках Поппи, и в этом ему сомневаться не приходилось. С ней все будет хорошо. Она выздоровеет, и они поедут дальше.
Он поднес стакан к губам и сделал большой глоток, гадая, как скоро он сможет вернуться в ее комнату и проверить, как она себя чувствует, но при этом не показаться дураком. Проглотив порцию янтарного напитка, он посмотрел на свой стакан и вспомнил ее топазовые глаза. Он надеялся, что очень скоро она проснется и он снова увидит в них огонь.
Тихо выругавшись, он осушил стакан и тяжело опустил его на стол.
– Я пойду посмотрю, как она себя чувствует. Доктор уже, наверное, пришел.
А если не пришел, то Маркус сам приведет его. Даже если для этого понадобится прочесать весь город. Он не подведет ее.
– Не стоит. Поппи сказала, что пошлет за тобой, а я бы на твоем месте ей не перечил.
– Перечил? – Он удивленно посмотрел на своего брата-здоровяка. – Я не боюсь твоей жены.
– А зря. Она страшна во гневе.
Он встал со стула.
– Я не вижу ничего странного в том, что беспокоюсь о своей служанке. Поппи должна понять.
Маккензи усмехнулся:
– Служанка. Ну конечно.
Не обратив внимания на насмешку, Маркус вышел из кабинета и направился к комнате Элис. Он решил остаться там и проследить за тем, чтобы она получила самый лучший уход. Он был готов сделать для нее все, что было в его силах.