Да-а, просто работы мечты. А выбор-то какой! Но орк одним своим видом доводил меня до дрожи, поэтому, как ни заманчиво было предложение, я выкинула его из головы.
— Давайте помощника кондитера, — вздохнула я.
«Может, хоть кремом полакомлюсь!»
— Берите! — передразнил меня служащий, протягивая лист с адресом.
В кондитерском цехе я обнаружила много наших, работы на всех хватало. Дело было поставлено на широкую ногу: кто-то замешивал тесто, кто-то разливал его в формы и ставил в печь, кто-то взбивал крем. Это не уютная маленькая пекарня, где можно и отдохнуть, и перекусить: судя по сосредоточенным лицам работников, за несколько часов они не присели ни разу.
А самое обидное — все тепленькие места разобрали! Взбивая крем, можно незаметно подчерпнуть капельку. Помощникам пекаря доставалась горелая корка с коржей. Украшать торты временным работникам не доверяли, но зато им перепадали кусочки марципана и ореховая крошка. А меня, так как я пришла последней, оставили на подхвате: протереть столы, вымыть пол и посуду. Что сказать, нечего было лениться, Рози! Пришла бы раньше, снимала бы сливки!
Цех состоял из нескольких помещений. Девушек в основном ставили на тесто и крем, парней, как более крепких, у печей, где жарко и душно.
— Рози, отнеси воды ребятам, — попросила хозяйка. — Они там совсем запарились.
Я схватила графин и побежала выполнять поручение.
— Кому воды? — крикнула я.
И выронила графин, который с треском раскололся у моих ног, окатив водой подол платья и новые ботинки. И все потому, что первым, кого я увидела, влетая в помещение, оказался Рон! Хотя, если разобраться, в этом не было ничего странного: он, как и я, пришел сегодня в «Трудолюбивую пчелку» и узнал о вакансии. Глупейшая ситуация!
Я присела на корточки, сгребая осколки. По-хорошему, надо было сходить за веником и совком, но я растерялась. Ойкнула, порезавшись об осколок.
Рон опустился рядом, взял мою руку, провел по ранке, залечивая ее. И все это молча, без единого слова. Наши лица были так близко, что я могла разглядеть каждую его ресничку — какие они длинные и темные. Рон работал у печи, раздевшись по пояс, я впервые видела его обнаженное тело. Не должна была смотреть, но смотрела! На плечи, на крепкий подтянутый живот, на гладкую золотистую кожу.
Как так получается, что судьба сталкивает нас снова и снова? Хотя ладно, какая судьба — агентство по найму!
— Рози-разиня! — скаламбурил Шурр, оборотень; он тоже, оказывается, работал здесь. Он протянул: — Ро-озиня!
Сделалось обидно!
Папа однажды показывал мне заклинание, которое возвращает вещи ее первоначальный облик. Это заклинание редко используют, потому что сил на него уходит много, а пользы чуть.
Магия ценится дороже, чем разбитый графин, но пусть Шурр увидит, что такое настоящий маг, занявший третье место в рейтинге!
Сила полилась из меня чистым и мощным потоком, осколки поползли друг к другу, склеиваясь между собой. Трещины зарастали на глазах. Но и голова начала отчаянно кружиться.
— Рози, прекрати, — негромко сказал Рон.
А чего это ты раскомандовался, драконище? В глазах темнело, но отступать я не собиралась. Потому что если сейчас этот гадкий графин развалится снова на глазах Шурра, то насмешек не избежать!
Рон тяжело вздохнул, как, бывало, вздыхал, когда малышка Фруфи его не слушалась, а потом… добавил в мое плетение свою магию! Осколки так резво прыгнули навстречу друг другу, что даже Шурр восхищенно крякнул.
— Вау! Глупо, конечно, но зрелищно! — признал он.
Рон помог мне? Зачем? Хотел показать, какой он сильный и что я ему в подметки не гожусь? Ты, мол, на третьем месте рейтинга, но я-то на втором!
Да, ничем другим это объяснить не могу. Особенно если учесть, что Рон сразу потерял ко мне интерес и принялся разливать тесто в формы. Мышцы упруго перекатывались на плечах.
У, вредный драконище!
Дожденник. День пятый
Дожденник. День пятый
Погода продолжает ухудшаться, заладили дожди. Серое небо затянуто тучами, и на душе тоже пасмурно. Нет, в целом все хорошо: учеба идет своим чередом, первый зачет по зельеварению я сдала на пять звезд. Снадобье от простуды слишком сильно пахло мятой, но мэтрисс Иги простила мне этот небольшой недочет, ведь у некоторых моих одногруппников в колбе оказалась черная жидкость, воняющая дегтем. А у Руты она и вовсе взорвалась! Рон тоже получил пять звезд, ничего другого я не ждала. Он мой соперник в борьбе за стипендию и, конечно, приложит все силы, чтобы ее получить.
На следующей неделе начинается новый предмет — магические основы медицины. Будем учиться ставить диагнозы, используя магию. Ничего сложного! Насчет Руты я сразу могу сказать, что она безмозглая: видно невооруженным глазом.
Я три дня проработала помощником кондитера: дело в цеху всегда найдется. Да только такими темпами я не успею накопить денег на следующий семестр. Я запрещаю себе думать о легких деньгах, которые предлагает орк, и все же иногда, забывшись, представляю, как опускаю в мешочек одну золотую монету, потом другую, потом…
Нет, Рози, нет! Забудь!
Но грустно мне не поэтому. Я все чаще вспоминаю о родителях, думаю о них каждый вечер. Представляю, как они сидят у камина, а Алик возится на ковре с игрушечными самоходками и лошадками. Мама говорила, что в детстве я была очень похожа на братика: льняные волосы, пухлые щеки. Наверное, она смотрит на него, а видит меня — свою неразумную дочь. Сколько раз она уговаривала папу поехать в академию и забрать меня домой? Сколько раз папа находил нужные слова и убеждал ее дать мне шанс доказать, что я уже взрослая! Я будто наяву слышала их голоса. А может, и на самом деле могла заглянуть в уютную гостиную благодаря своему магическому дару.
— Бран, давай хотя бы отправим ей теплые вещи? Рози, упрямица, сама ни за что не попросит! Простудится, заболеет! Кто станет ее лечить?
— Академия славится отличными целителями, — сдержанно отвечал папа.
Его лицо сурово, как обычно, когда он изо всех сил борется с чувствами. Ему тоже плохо без меня.
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю! — в сердцах воскликнула мама.
Папа сел у ее ног, взял ее руки в свои ладони, поцеловал пальцы.
— Родная, я делаю это ради нашей дочери. Поверь, в академии ей не грозит опасность, она под присмотром. Нельзя дать ребенку половину свободы или четверть. Пусть она поймет, на что способна. Или не способна… Мы всегда примем ее в семью, если она решит вернуться, но сейчас… Отпусти Розали, Вэл.
Мама долго молчит, глядя на огонь.
— Я задушила ее своей опекой, да? — произносит она в конце концов.
Папа улыбается и качает головой.
— Просто некоторым пташкам хочется поскорее вылететь из гнезда. Рози всегда была свободолюбивой птичкой.
Папа обнимает маму и качает ее, будто маленькую.
Обнимет ли меня кто-нибудь с такой же нежностью? Сейчас мне как никогда нужны обнимашки. Норри меня не понимает. Гоблины считают проявление чувств признаком слабости.
— Не кисни, как простокваша, Зи! — Вот и вся поддержка.
А иногда, чтобы взбодрить меня более действенным способом, Норри колотит меня по спине, да так, что позвоночник готов осыпаться горсточкой костей.
— Соберись, тряпка! — рычит она. — Ишь, разнюнилась!
А мне так хочется просто прижаться к кому-то теплому. Закрыть глаза и почувствовать себя в безопасности. Но я одна.
Впрочем, к чему жаловаться: я сама этого хотела. Я взрослая, мама. Не волнуйся за меня!
И все-таки вчера, когда я вышла под моросящий холодный дождь, чтобы отправиться на занятия, а меня догнал Лоер и накрыл куполом теплого воздуха, как когда-то в детстве папа, я, хоть и злилась на него за тот поцелуй, не прогнала прочь и даже не стала язвить.
— Ну как дела? — спросил он, будто мы старые знакомые.
— Вчера сдала зачет по зельеварению на пять звезд, — похвалилась я.
— Зельеварение! — со значением проговорил феникс. — Звучит солидно! Не то что наше баловство с огневиками. Но если тебе интересно, то я выбил десять мишеней из десяти.
«Хвастун!» — мысленно улыбнулась я, а вслух сказала:
— О, молодец!
Мы шли и болтали о ничего не значащих вещах. О том, что листья на деревьях пожелтели. О том, что столовская еда, которая поначалу казалась вкусной, вызывает изжогу. О том, что задают все больше и скоро времени на сон совсем не останется.
— Твои родители не могут оплатить обучение? — сочувственно сказал Лоер. — Бывает. Но если срочно понадобятся деньги, можешь занять у меня. Пусть к моему имени не прилагается приставки Ви, моя семья обеспеченная. Так что…
— Это не понадобится. — Я подумала и добавила: — Но спасибо за предложение.
— Может, как-нибудь сходим прогуляться? В кофейню, например?
Широкоплечий боевик в алой мантии выглядел смущенным мальчишкой. А почему бы и не сходить, правда? Вроде он не такой плохой парень.
Я представила, как иду под руку с фениксом под завистливые взгляды девчонок. Вот вам и дочка лавочника! А Рон пусть скрипит зубами от злости!
Рон…
— Ты ведь не будешь с ним драться?
— С кем?
— С Эороаном. Драконом с моего факультета.
— Много чести драться с этим самовлюбленным типом! — фыркнул Лоер.
— Да, точно, самовлюбленным, — подхватила я.
И почувствовала облегчение: поединок не состоится!
Дожденник. День десятый
Дожденник. День десятый
Магические основы медицины ведет старенький-старенький гном — мэтр Липл. Кончик его длиннющей бороды волочится по полу, а еще он, прямо как его далекие предки, носит традиционный красный колпак и башмаки с загнутыми носами. Все его очень хвалят как целителя, рассказывают, что он может поставить диагноз, кинув один взгляд на пациента. Нам такому мастерству, конечно, учиться и учиться.
Первое занятие сегодня прошло неожиданно. Мягко говоря.
Отворилась и тут же захлопнулась дверь, раздался шорох быстрых шагов. Я со своего места никого не смогла разглядеть, но тут над кафедрой показался кончик красного колпака. Личико мэтра Липла оказалось сморщенное, будто испеченное яблоко, но взгляд был живой и острый.