Говорят, что магия, данная тебе от природы, не главное. Как в поговорке: не тот маг, кто силен, а тот, кто умен. Слабые маги обычно хитрее и расчетливее. Зачем шарахать по врагу молотом, когда можно пронзить сердце иглой? Но я бы предпочла поскорее вернуть себе свой «молот»!
Занятия закончились. Однокурсники с топотом убежали на обед. Неужели еще вчера я могла бегать так же быстро? Я поплелась следом, точно старушка: все тело ломило.
«Ну же, Рози, сейчас поешь горячего и полегчает!» — уговаривала я себя.
Несмотря на прохладную, ветреную погоду, меня прошибал пот. Я не смогла дойти до столовой. Добрела до скамейки и без сил опустилась на нее. Скоро я осталась в парке совсем одна — студенты сидели в тепле, гремели ложками, болтали и смеялись.
Желтые листья кружили в воздухе — медленно, плавно, точно танцевали вальс. Убаюкивали меня. Я сползла набок и закрыла глаза. Хорошо…
— Розали! — Кто-то затормошил меня, приводя в чувство. — Просыпайся! Нельзя здесь спать — простынешь!
Я вяло отмахивалась, пока настырный незнакомец — вернее, знакомец, раз он знает мое имя, — не попытался поднять меня на руки. Тогда я очнулась.
— Рон? Ты что здесь делаешь?
— Скажи лучше, что ты здесь делаешь? Я тебя не увидел на обеде, решил вернуться и посмотреть. Но никак не ожидал, что ты вздумаешь использовать лавку вместо кровати. Замерзнуть хочешь?
Я молчала, разглядывая колени.
— Розали, что случилось? Ты выглядишь жутко…
— Ах, жутко! Так не смотри!
Я вскочила, чтобы сбежать. Не хочу, чтобы он видел меня такой — бледной, с ввалившимися глазами. Вскочила и рухнула на Рона, он едва успел подхватить. Осторожно усадил обратно, опустился рядом на корточки и взял мои ледяные пальцы в свои теплые ладони.
Я ожидала чего угодно, только не этого. Высокомерный Рон, холодный и бесстрастный Рон отогревает мои руки… Впрочем, раньше он залечивал царапины и укусы Фруфи — это лишь долг целителя, ничего больше. Но я сидела не шелохнувшись. Слишком устала, чтобы выяснять отношения.
— Розали, — повторил он, когда мое дыхание, сбившееся после неудачного побега, выровнялось. — Что произошло? Тебя кто-то обидел? Ты попала в беду?
Какой настойчивый. На каждый вопрос я отрицательно качала головой. Стыдно было признаваться в собственной глупости. Поверила орку преступного вида, поперлась ночью непонятно куда. Неудивительно, что меня там не накормили печеньем и финиками. Спасибо, живой выпустили.
Я вспомнила мрачную фигуру, укутанную во тьму, и передернулась от ужаса. Мой многострадальный нос снова принялся кровоточить, а испачканный платок я сунула в корзину с грязным бельем. Не рукавом ведь вытираться. Как же не вовремя! Остается только шмыгать.
— Тихо, тихо, Рози. — Скрыть от Рона плачевное состояние моего носа не удалось. — Ну что ты как маленькая?
И этот туда же! Заладили с Норри в два голоса!
Он не ждал ответа. Сел рядом на скамейку, по-свойски запрокинул мне голову и подставил плечо под затылок.
— Фамо фрайдет, — прогнусавила я.
— Угу, — невнятно отозвался он.
Зашуршала, расстегиваясь, куртка. Мне на лицо опустился лоскуток ткани. Я скосила глаза и увидела носовой платок — измятый, но свежий. Пах он странно — так пахнет в кузнице, раскаленным металлом, и совсем немного — пряными травами. Запах Рона и ингредиентов для зелий, которые он таскал в кармане.
— Что? Это всего лишь носовой платок. — Рон неправильно истолковал мое напряженное молчание.
Кажется, он немного смутился. Похоже, в детстве ему тоже по десять раз на дню напоминали о манерах. Когда вырастаешь, об этом уже не задумываешься. Просто берешь нож в правую руку, а вилку в левую, а по утрам отправляешь в карман чистый носовой платок.
— А теперь не дергайся.
После такого предупреждения немедленно захотелось дернуться, хотя лежать на плече Рона было довольно удобно. Однако ничего страшного не произошло: Рон всего лишь осторожно взял меня за переносицу большим и указательным пальцем, тихонько надавил, направляя магию.
— А где твоя сила, Розали? — негромко произнес он мне в самое ухо.
Вот тут я правда дернулась: не ожидала вопроса.
— По академии ходят слухи, что некие темные личности хорошо платят студентам за донорство магии, — вкрадчиво продолжил Рон. — Студенты сначала радуются: еще бы, легкие деньги! Но заканчивается все в госпитале академии. А некоторые так сильно надрываются, что резерв никогда не восстанавливается полностью.
Рон рассказывал отвлеченно, будто эта история меня не касалась, но мы оба знали: он обо всем догадался.
— Можно подумать, ты не задумывался над таким способом подзаработать, — проворчала я. — Тебе тоже нужно платить за обучение.
Плечо Рона шевельнулось, выдавая дракона: задумывался, потому все подробно разузнал.
— Гадость, не ходи, — вздохнула я.
— И не собирался!
— А зачем им столько кристаллов-накопителей? — не сдержала я любопытства: раз уж зашел разговор и Рон в курсе событий, почему бы не разузнать больше. — Кто это вообще?
— Неизвестно. Орк у агентства — мелкая сошка, его дело найти донора. Заказчиков он в лицо не знает, место встречи всегда меняется. Отряд равновесия ловит вербовщиков, а через некоторое время их заменяют другие.
— Маг-отступник… — пробормотала я. — Как интересно!
— Ничего интересного! — отрезал Рон. — Забудь и навсегда выброси из головы. Договорились?
Я молчала. Он подвигал плечом, будто говорил: «Ну? Жду ответа!»
— А тебе-то что?
Какое тебе дело до меня, Рон? Зачем ты вернулся за мной? Нашел в парке, отогревал пальцы, подставил плечо. Я чувствую твой металлический драконий запах, ощущаю твое тепло: твое тело очень горячее, мне стало жарко, оттого что я прижимаюсь к тебе. Ответь, Рон!
Он молчал. И так же, не произнеся ни звука, нашел мою ладонь и сжал ее. От этого легкого пожатия внутри будто взорвался фейерверк. Как истолковать этот жест? Это признание?
— Рон? — прошептала я.
— Не оборачивайся, — тихо ответил он. — Рози.
Он не просто произнес мое имя, а словно… ему приятно было его проговорить. Будто это сладкая конфета и хочется подольше задержать ее во рту.
— Рози…
Сердце колотилось о ребра, да так, что стало трудно дышать. Рон уткнулся носом в мою макушку, выдохнул горячий воздух в волосы. Сделалось тепло и щекотно. Мы сидели так очень долго. Ничего особенного — просто моя ладонь в его руке, моя голова на его плече, его дыхание, его жар… Подумаешь!
— Розали, — повторил он снова, точно кроме моего имени не существовало других слов, помолчал, собираясь с силами, и добавил: — Прости меня за эту слабость. Мне нельзя… Нам нельзя…
— Что? — пролепетала я, окончательно запутавшись.
Рон сумел овладеть собой, выпустил мои пальцы и подался назад. Теперь его голос звучал словно издалека.
— Я сейчас не могу позволить себе отношений, — отчеканил он.
— Сейчас не можешь? — опешила я. — А когда же?
— Не знаю. — В голос закралась нотка растерянности. — Не сейчас. Не в ближайший год. Не в ближайший век! Возможно, никогда!
Последние слова Рон почти выкрикнул.
— Ого, долго… — попробовала пошутить я.
Он хмыкнул, но вовсе не весело.
— Не расскажешь… — Внезапно меня озарила догадка. — Что там с твоей кровью?
Рон напрягся, потом расслабился: тоже понял.
— Ох уж этот глазастый и чересчур разговорчивый мэтр Крикл, — признал он.
Я ждала, не перебивала. Мне казалось, что Рон колеблется — рассказать или нет.
— Я не тот, кто тебе нужен, — в конце концов выдохнул он. — Я не тот, кто нужен вообще кому-либо. От меня лучше держаться подальше. И мне лучше держаться подальше от всех. Вот и все, что тебе необходимо знать, маленькая Рози.
Рон говорил спокойно, но в каждом слове колотилось отчаяние — давнее, невысказанное, глубокое, как тьма.
— Рон… Но ведь мы можем быть просто друзьями?
— Друзьями? — Кажется, я сделала ему больно: слишком уж беспечно зазвучал его голос. — Конечно! И если ты… С Лоером…
Он вдруг прижал меня к себе, обхватил руками, зарылся лицом в волосы и глухо произнес:
— Я не буду мешать. Только, прошу, будь осторожна. Присмотрись сначала как следует. Если что — я рядом.
— Как старший брат?
— Угу…
Мне было грустно от этого разговора, но и тепло тоже. Вместо врага я получила друга. Брата. На большее я и не рассчитывала.
— И что же, даже дашь списать конспект по травологии? — лукаво уточнила я.
Рон рассмеялся. Я специально его отвлекла и радовалась, что получилось.
— Пойдем, провожу тебя домой, нарушительница закона, — хмыкнул он.
В комнате мы застали Норри за учебником. Она изумленно посмотрела на меня, на Рона, но ничего не сказала. Зато Рон выдал меня с потрохами и попросил приглядывать за этим «преступным элементом», чтобы она, то есть я, снова никуда не ушла ночью.
Рон вскипятил воды в маленьком медном чайнике, просто взяв его в ладони. Заварил мне мятного чая, хотя я бы и без успокоительного уснула без задних ног.
— Здорово! — восхитилась Норри. — Ты даже магию не использовал!
— Одно из небольших преимуществ дракона, — улыбнулся Рон.
Собираясь уходить, Рон наклонился было ко мне: хотел поцеловать в щеку, но остановился.
— Увидимся, сестренка.
Норри, стоя за спиной Рона, выпучила глаза: «Сестренка? Что?!»
Вот такой неожиданный поворот. Я еще до конца не осознала все, что произошло, но так устала, что не могу ясно мыслить. Завтра, все завтра.
Дожденник. День семнадцатый
Дожденник. День семнадцатый
Утром меня вызвал к себе ректор. Идти от учебного корпуса до административного здания две минуты, но за это время я довела себя до паники. На воображение я никогда не жаловалась и успела представить себя закованной в кандалы и идущей под конвоем… прямиком на каторгу.
Мне и в голову не могло прийти, что мэтр Ви’Мири хочет видеть меня по другой причине.