— Ты не умерла, Розали, но твое сердце какое-то время не билось.
И хотя я ожидала услышать именно это, все равно в грудь будто забралась холодная рука, тронула душу ледяными пальцами. А ведь я знала! Разряды молний вместе с удерживающими заклинаниями — так целители снова заставляют сердца биться. Вместо заклинаний, которые мы пока не изучали, Рон использовал свой драконий голос.
— Кошмар, — выдавила я. — Когда мэтр Крикл говорил, что у меня слабое сердце, я думала, что он преувеличивает!
— Твоему сердцу больше ничего не угрожает! — заверил меня Рон.
Я посмотрела на моего вредного дракона. На отросшую челку, что упрямо падала на лоб, на зеленые глаза, что сверкали из-под темных прядей, острые скулы и черные брови… По-моему, Ронище, мое сердце все еще в большой опасности!
Ладно, я шучу. Учеба, учеба и работа! Времени до первой сессии все меньше. Скоро экзамены, а потом придется платить за следующий семестр. Остается засучить рукава и взяться за дело!
Я очень обрадовалась, узнав, что Рон сохранил для меня место у молодого целителя, поэтому завтра мы вместе идем на работу, как в старые добрые времена.
Разговор у ректора тоже состоялся и был не из приятных. Мэтр Ви’Мири вызвал нас троих — меня, Рона и Норри, — а потом прочитал длинную лекцию об уставе академии, о равенстве рас, о недопустимости дуэлей. Мы сидели, опустив головы, и молча слушали. Признаюсь, заранее договорились всем видом изображать покорность, потому что, как любил повторять мой дорогой мистер Кноп, «Повинную попу ремень не сечет». Рона, правда, пришлось уговаривать не пороть горячку.
— Лоер виноват и получил по заслугам! — кипятился он. — Я не раскаиваюсь!
— И мы тоже. — Я взяла его за руку. — Но я верю, что справедливость восторжествует и ректор сам его накажет. Не хочу, чтобы и ты пострадал.
Мэтр Ви’Мири вышагивал по кабинету и использовал все свое красноречие, будто выступал перед залом, полным студентов. Потом неожиданно остановился и сказал нормальным, только немного уставшим голосом:
— Я ведь вас не переубедил?
— М-м-м, — мрачно отозвались мы.
— Поверьте, я знаю о причинах поединка. Лоер понесет заслуженное наказание. Но и поступок Эороана я не могу оставить без внимания. Это вопиющее нарушение правил: дуэли строго запрещены.
Я порывисто вскочила на ноги и закрыла собой Рона, будто ему грозила реальная опасность.
— Нет! Вы его не выгоните из академии! — Тут я сообразила, что разговариваю с ректором, и добавила шепотом: — Если нужно — выгоняйте меня…
— Не собирался я его выгонять, — отмахнулся мэтр Ви’Мири, усаживаясь обратно в кресло: похоже, он понял, что с нами его ораторские способности пропадают впустую. — Назначаю ему неделю отработки в прачечной академии.
Мы с Норри расплылись в улыбках, а Рон, который сидел, уставившись на сцепленные в замок руки, впервые поднял голову. Вид у него был немног ошалевший: он не верил, что так леогко отделался.
— Норрелла и Эороан — свободны. Рози, останься, — голос ректора снова сделался сухим и официальным.
Я поднялась было со стула, но теперь шлепнулась обратно. Что опять не так?
— Рози, я должен тебя спросить, — начал мэтр, когда за друзьями закрылась дверь. — Академия предоставляет своим студентам защиту и свободу решений, но, может быть, ты хочешь, чтобы я сообщил об инциденте твоим родителям?
— Нет! — крикнула я, взяла себя в руки и твердо повторила: — Нет, прошу, не надо их волновать. Мама распереживается, уговорит папу забрать меня домой! У нас с ним пари…
— Пари? Вот как, значит.
Ректор Ви’Мири покачал головой.
— Почему я не удивлен? Что отец, что дочь — одного поля ягоды, подавай вам азарт и опасности… Идите, леди Розали. Искренне надеюсь, что теперь не скоро увижу тебя в моем кабинете.
Я покорно поплелась к порогу, но, как обычно, у самых дверей меня настигла отвага:
— Как накажут Лоера?
Мэтр вскинул брови.
— В соответствии с уставом, — бросил он.
Ну да, на что я, собственно, надеялась? На доверительную беседу начальника академии и первокурсницы, которая постоянно влипает в неприятности?
— Но если ты вдруг захочешь узнать больше о брачной магии фениксов, то попроси в библиотеке книгу «Стихия огня». Я всегда поощряю в студентах стремление к новым знаниям, — сказал ректор самым бесстрастным тоном.
«Стихия огня», говорите? Спасибо, сегодня же отыщу! Все-таки ректор у нас отличный, хоть и вампир. А клыки у него острые, да. Я рассмотрела.
Друзья ждали за порогом, затормошили меня.
— Зи, что там?
— Розали, все хорошо? Он ведь не собирается тебя наказать? Я пойду поговорю с ним и…
— Все хорошо!
Я встала между Норри и Роном, взяла их под руки.
— А теперь идемте пить взвар с блинчиками!
Позже
Отыскала в библиотеке книгу. Лоер просто тварь. Тварина. Хотя чему я удивляюсь, я и так это знала. Так вот: кольцо феникса…
Допишу потом. Прибежала Норри и тащит меня куда-то со словами: «Идем скорее, что покажу! Тебе понравится!»
Снежник. День десятый. Вечер
Снежник. День десятый. Вечер
Норри оказалась права: мне понравилось!
Сначала я не поняла, почему мы несемся как на пожар. Я решила было, что объявили общее собрание, но мы бежали не в сторону главного корпуса, а от него, — к воротам, где уже ожидала маленькая толпа.
— Нор, может, объяснишь? — прошипела я, когда две студентки, рядом с которыми мы остановились, переглянулись, одна из них наклонилась к уху подружки, ее губы шевельнулись: «Это она!»
Норри хранила интригу:
— Скоро сама поймешь! — И почти сразу подтолкнула меня локтем: — Смотри!
Я посмотрела: идет какой-то незнакомый лысый парень, без мантии, с объемным мешком в руках. Потом пригляделась и ахнула:
— Лоер!
— Ага, — радостно подтвердила Норри. — Его выгнали из академии!
— И побрили… — выдохнула я.
— И побрили! — весело поддакнула подружка.
Лоер был один, никто из бывших дружков не пошел его провожать. Шагал, сохраняя остатки достоинства. Вслед ему неслись насмешки и обличительные выкрики.
— Жулик! — орали парни. — Своей-то магии, небось, фиг да маленько! Вали отсюда, пока цел!
— Насильник! — выкрикнула девушка, стоящая рядом. — Жаль, что только волосы тебе отрезали, надо было еще кое-что!
Я попятилась: что же, теперь все в академии знают, что Лоер пытался со мной сделать? Он не довел дела до конца, но слухи такие слухи… Норри поймала меня за руку и заставила стоять на месте.
— Ты ни в чем не виновата! — твердо сказала она. — И никто тебя не осуждает! Это он должен прятаться!
Я глубоко вдохнула и расправила плечи. Норри права: я буду смело смотреть всем в глаза.
Но получилось так, что первым, кому я посмотрела в глаза, оказался Лоер. Наверное, он не ожидал меня увидеть: его взгляд с ненавистью скользил по лицам студентов, но вдруг выхватил из толпы меня. Лоер споткнулся, но быстро взял себя в руки и криво ухмыльнулся. Похоже, угрызений совести он не испытывал, лишь злился на судьбу за то, что его великолепный план погорел.
— А почему он лысый-то? — спросила одна студентка у другой.
— Это часть наказания, — ответила та. — Эльм нарушил не только устав академии, но и традиции фениксов. Их волосы опасны для представителей других рас — запретная магия. Теперь на дощечке с его именем и каплей крови навсегда выжжено клеймо мага-отступника. Его ни в одну академию не примут, так и останется недоучкой!
Да, я как раз вычитала в книге нечто новое о магии фениксов. Мужчины действительно дарят невестам кольца, выплавленные из волос, но и невесты в свою очередь дарят им амулеты. Это происходит незадолго до свадьбы, когда оба уже уверены в своих чувствах. Кольца и амулеты помогают влюбленным фениксам, порой слишком импульсивным и горячим, прислушиваться к желаниям друг друга.
Но магический совет категорически запрещает фениксам дарить кольца представительницам других рас: они действуют на них разрушительно. Лишают воли. Крепко-накрепко привязывают девушку к дарителю, и тогда он может делать с ней все, что пожелает. И самое ужасное — если феникс неожиданно погибнет, то и пленница кольца умрет вместе с ним.
Конечно, Рон не знал, что каждый удар по наглой и самодовольной роже и меня приближает к смерти. Потому Лоер и хохотал как ненормальный. А если учесть мое слабое сердце, запросто могло получиться так, что я бы отправилась на тот свет одна. Спасибо моему дракоше, удержал на самом краю. Но теперь все позади!
Ворота захлопнулись за спиной Лоера, навсегда закрывая для него территорию академии. Нет, магии он не лишился, но на ворота наложено заклятие: магам-отступникам не зайти.
Словно тяжелый груз упал с плеч: я свободна! Я могу гулять по парку, ходить на занятия и в столовую, не опасаясь, что вслед прилетит усмешка, сорвавшаяся с мерзких губ. Больше не увижу холодного взгляда, не услышу имени. Как же хорошо!
Снежник. День двенадцатый. Утро
Снежник. День двенадцатый. Утро
Иногда я задумываюсь, о ком же все-таки говорилось в пророчестве оракула? «Держись подальше от крылатого огня. Он тот, кто погубит тебя…» Крылатым огнем был Лоер, но им же мог быть и Рон. Лоер почти разрушил мою жизнь, мое будущее, а Рон, спасая, едва меня случайно не убил. Я ни за что ему об этом не расскажу, хватит и того, что неведомое проклятие мучает его и не дает жить спокойно.
Ведь так или иначе — со мной все закончилось хорошо, а с проклятием рода Ви’Тан мы обязательно разберемся!
Перечитала последнюю страницу дневника и сижу улыбаюсь. «Мой дракоша» — я правда его так назвала? Того, кого с первого взгляда готова была возненавидеть? Кого заранее боялась и кому не доверяла? Мой дракоша…
А ведь Рон улыбнулся мне тогда на испытании. До того, как ему в голову прилетел огненный шар, пущенный моей рукой. Это он-то — мрачная и хмурая тучка. Улыбнулся, и зрачки вытянулись в узкие щели, полыхнувшие золотом, что обычно случается, если дракон рассержен, расстроен или… чем-то чрезвычайно заинтересован. Я не знала: об этом вчера на занятии рассказал мэтр Лазовски.