Но над крышами домов вдруг разлился свет, будто одна из звезд вспыхнула ярче остальных. Я задрала голову и улыбнулась.
— Рон…
Мой золотой дракон взмыл в небо и завис, удерживая себя на месте взмахами огромных крыльев. Он не мог преследовать Лоера или как-то причинить ему вред, но хотел, чтобы я заметила его, прежде чем он улетит.
— Идем, — прошипел Лоер, дергая меня так, что я едва удержалась на ногах. — Ящерка тебе ничем не поможет, зря улыбаешься.
Но теплый маленький огонек надежды уже поселился в сердце. Рон полетит за папой и все ему расскажет. Не знаю, сколько займет путь до герцогства на крыльях. Несколько часов? И столько же назад. Скорее всего, они не успеют, но это неважно: я все равно буду ждать.
Золотой дракон издал клокочущий рев и стрелой устремился ввысь, поднялся выше облаков и очень скоро превратился в сияющую точку вдалеке.
Не помню, как долго мы шли: от страха я мало что соображала. Но вот Лоер остановился у полуразвалившегося дома.
В этом бедном квартале осталось много обветшалых строений, брошенных жильцами. После того как несколько лет назад здесь случилась вспышка желтой лихорадки, многие погибли от болезни. Целителям удалось справиться с бедой, не выпустить лихорадку за реку, которая отделяла район Пеструшек от остальной части города, но те, кто выжил, переселились от греха подальше — кто-то в деревеньки, кто-то в более благополучные кварталы.
С тех пор Пеструшки облюбовали разбойники всех мастей, так что даже городские стражники предпочитали без особой нужды сюда не соваться.
В прошлый раз в одном из полуразвалившихся домов меня ждал маг-отступник, чтобы забрать магию. Сейчас сюда же меня вел Лоер. Отлично, Лоер, пять звезд: план превосходный. Здесь никто не помешает тебе вдоволь отыграться на мне за свой позор!
Дом, к которому в конце концов меня привел феникс, отличался от остальных добротным забором и воротами, которые запирались на проржавевший, однако крепкий замок. А еще я почувствовала защитную магию, которая укрывала строение будто купол, делая его незаметным для случайных прохожих.
Лоер своим ключом отпер замок, прошептал заклинание, открывая проход. Втолкнул меня во двор и тут же поспешил закрыть ворота. Двухэтажный дом пялился на меня мертвыми пустыми глазницами окон. Когда-то принадлежавший зажиточным хозяевам, дом и сейчас хранил остатки былого величия: резные ставни, широкую деревянную веранду, глиняную черепицу.
Лоер не церемонился со своей добычей: поволок на крыльцо, не обращая внимания на то, что я в отличие от феникса не вижу в темноте и сбиваю ноги о каждую ступеньку.
Дом был нежилой, но им явно пользовались. В воздухе витал терпкий запах курительной травы, на крючках в прихожей висели плащи, у порога стояло несколько пар сапог.
Неужели Лоер привел меня прямиком в логово преступников? Тогда мне точно не выжить…
Одна лестница из коридора вела на второй этаж, другая вниз — в подвал. Лоер схватил меня за шкирку и стал уверенно спускаться, толкая меня перед собой.
Может быть, мой далекий внук, читая эти записи, удивляется, почему я так безропотно и безвольно подчинялась этому гаду? Сложно сказать. После проигранной битвы во мне будто что-то сломалось. Самой мне Лоера не одолеть, а умолять о пощаде я не стану даже перед лицом смерти. Да и бесполезно. Но главное, что Рон останется жить, а значит — все не напрасно.
По правде сказать, я бы не отказалась от чудесного спасения! Вот бы сейчас мэтр Ви’Мири появился на пороге. Надрал бы зад этому напыщенному петуху! Или папа… О, папа… Прости свою непутевую дочь. И если мы больше никогда не увидимся с тобой…
Зря я подумала о папе, потому что слезы сами собой побежали из глаз, а я вовсе не хотела выглядеть слабачкой. Я заранее решила, что не пикну, что бы он со мной ни делал! А теперь, выходит, дала маху.
Лоер с мрачным удовлетворением кинул взгляд на мое заплаканное лицо.
— А не надо было меня злить. Жила бы и дальше!
Он так сильно толкнул меня, что я пролетела последние ступени и бухнулась на колени. Правда, сразу же вскочила на ноги и осмотрелась. В подвальном помещении, где я оказалась, не было окон — в полутьме я видела лишь очертания стен. Единственный выход — за спиной, но о нем не стоит и думать: Лоер загородил его и упреждающе положил тяжелую руку мне на плечо, мол, стой и не вздумай дергаться.
— Свет! — произнес чей-то хриплый незнакомый голос.
Выходит, мы в подвале не одни? Лоер привел меня… к кому?
Под потолком вспыхнули магические светильники, залили подвал ровным мертвенно-белым сиянием, и я увидела у стены высокую фигуру в темной одежде. Я уже видела этого мужчину прежде: в тот день, когда позарилась на золотую монету и вложила в протянутую руку кристалл-накопитель. Маг-отступник собственной персоной!
— Вы?.. — прошептала я. — Что вам от меня нужно?
Я уже ничего не понимала. Зачем Лоер привел меня сюда?
Я оглядывалась в поисках подсказки, намека, но подвал, если не считать корявого дерева без единого листочка, был совершенно пуст. Кому пришло в голову посадить дерево в таком неподходящем месте? В воздухе стоял острый запах сырой земли: часть досок, настилавших пол, разобрали и соорудили что-то вроде уродливого палисадника, где вместо травы и цветов вокруг умирающего дерева были воткнуты кристаллы.
Те самые кристаллы-накопители, потухшие, треснувшие, пустые. Они напоминали скорлупу орехов и буквально усеивали клочок земли рядом с деревом.
— Что происходит? — прошептала я.
— Скоро узнаешь, девочка, — глухо произнес маг-отступник.
Он стянул с рук темные перчатки, а следом откинул капюшон. На лицо упали длинные пряди алого цвета.
— Ничего личного, но твоя магия высшего качества, к тому же для обряда нужна невинная девушка, а сын утверждает, что ты все еще невинна.
— Сын?
Я переводила взгляд с одного феникса на другого и видела очевидное сходство между старшим и младшим. Тот же разрез глаз, та же линия подбородка. Маг-отступник оказался отцом Лоера! Яблоко от яблоньки!.. Теперь понятно, почему студент-недоучка стал правой рукой матерого преступника!
Скорее всего, старший Эльм ведет двойную жизнь: днем уважаемый предприниматель, а ночью… Кстати, зачем ему эти проклятые кристаллы?
Я снова с недоумением покосилась на странное дерево. Отец Лоера проследил за моим взглядом и кивнул:
— Подойди!
Я вовсе не горела желанием приближаться к зловещей коряге, но кто бы меня спрашивал! Лоер, так и не убравший руки с моего плеча, подтолкнул вперед к самой кромке, за которой тянулась полоса жирной черной земли. Эльм-старший подобрал треснутый кристалл, сжал в кулаке и высыпал под ноги горстку пыли. Что-то или кто-то высосал магию из кристалла без остатка.
— Ты слышала когда-нибудь историю о дереве, на котором вместо листьев растут золотые монеты? — миролюбиво спросил у меня отец Лоера.
— Это сказка!
— Отнюдь, — спокойно возразил Эльм-старший. — Дерево существует, и оно перед тобой.
Я с отвращением воззрилась на искореженный ствол, покрытый чешуйчатой коричневатой корой. Я вовсе не так представляла себе волшебное дерево!
— Существует и дает отличный урожай, — как ни в чем не бывало продолжал феникс. — Вернее, давало. Магии на поддержание жизни уходило все больше, но в последние дни она и вовсе перестала работать. Самое время провести обряд.
Снова прозвучало это пугающее слово: обряд. Оно еще в первый раз мне не понравилось. Обычно обряды с темной магией и невинными девушками ничем хорошим не заканчиваются!
Должно быть, на моем лице так явно отразился ужас, что Эльм-старший не сдержал усмешки.
— Ну-ну, не бойся, это почти не больно.
Он вынул из кармана тонкую цепочку. На серебристых звеньях лежало заклятие прочности — такую не порвать.
— Веди девочку, — приказал он Лоеру.
Делаю перерывы, когда пишу. Вспоминать случившееся оказалось неожиданно больно даже теперь, когда я в безопасности.
Но надо себя пересилить. В своих записях я стараюсь быть честной сама с собой, не убегать от правды… Иначе какой смысл было и начинать?
Лоер стащил с меня теплый плащ, я осталась в одной только тонкой сорочке. Почему-то стоять почти голой, беззащитной рядом со взрослым мужчиной было особенно стыдно. Я до последней секунды наивно надеялась, что старший Эльм одумается, остановит сына. Такая дурочка!
— Не надо, прошу вас… — Я все-таки не выдержала и унизилась до мольбы. — Отпустите меня. Я никому не скажу.
Слабачка. Жалкая слабачка. Но мне было так страшно и холодно. Я просто хотела домой, под теплое одеяло. Чашечку горячего взвара. Натянуть на озябшие ноги мамины колючие носки из овечьей шерсти, которые, однако, грели будто две маленьких печки… Пусть бы все происходящее оказалось лишь кошмарным сном. Я не хочу умирать. Ну пожалуйста, пожалуйста…
Старший Эльм будто и вовсе не услышал моих слов. Когда я осталась без плаща, я словно превратилась для него из разумного существа в безмозглую овечку, на блеяние которой можно не обращать внимания.
Он кивнул Лоеру, и тот надавил мне на плечи, заставляя опуститься на колени рядом с деревом, прямо в жирную грязь.
— Руки, — скомандовал маг.
Лоер вздернул мои запястья и прижал их к стволу, а Эльм-старший прикрутил их цепочкой, да так крепко, что я зашипела от боли: тонкая цепочка врезалась в кожу.
Помню, отец Лоера поморщился. Наверное, ему нечасто приходилось приносить в жертву блеющих овечек. Я плакала. Признаюсь. Очень хотелось оставаться сильной и гордо смотреть в лицо своей смерти, но было невыносимо грустно оттого, что я больше никогда не выйду из этого жуткого подвала, не увижу маму, папу, Рона. Не подставлю лицо теплому солнцу. Нечестно!
— Неприятно все это, — скривился Эльм-старший.
Лоер молчал, его бледная физиономия блестела от капелек пота. Убивать ему пока не приходилось. Что же, надеюсь, я буду являться тебе во снах до конца жизни, тварь!