12.
Юрий Хмельницкий был удобной для Дорошенко кандидатурой. С одной стороны, как чигиринец и старый соратник Богдана Петр должен был хорошо знать юного гетмана. К тому же, как уже говорилось, Петр был женат на дочери Павла Яненко-Хмельницкого, родственника Юрия. В Украинском гетманстве такие фамильные связи играли большую роль.
Дорошенко возглавил делегацию на переговорах с русскими воеводами, передав им так называемые Жердовские статьи, по которым Юрий Хмельницкий и старшина предлагали снова принять подданство царя, отказавшись от союза с поляками13. Миссия не была удачной, так как воевода А.Н. Трубецкой отложил переговоры до личной встречи с Ю. Хмельницким в Переяславле и там, воспользовавшись ситуацией, навязал ему удобный для Москвы вариант соглашения.
Тем не менее в ноябре 1659 года Дорошенко становится Чигиринским полковником, что должно было подчеркивать его близость к новому гетману. В конце декабря 1659 года он приезжает в Москву в составе делегации полковников, пытаясь добиться изменения условий соглашения с царем. Миссия опять завершилась неудачей. Но и это нисколько не вредит Петру, и осенью 1660 года во время битвы под Чудновым его снова посылают для ведения переговоров – на этот раз с поляками14. Подпись Дорошенко стояла и под Чудновским договором, заключенным казаками с польским королем.
Любопытно, что, начиная переговоры с поляками, Ю. Хмельницкий выслал к царю за подмогой трех старшин, включая родного брата Дорошенко – Григория. Тот попал к русским в плен, так как добрался в Москву уже после заключения Чудновского договора15. Это позволяет предположить, что сам Дорошенко в начале битвы не предполагал о возможном разрыве с русскими.
После Чуднова впервые в своей карьере Дорошенко был назначен наказным гетманом для военных операций против русских войск и противников Ю. Хмельницкого на Левобережье16. Хотя его войска терпят неудачу, русский воевода Г.Г. Ромодановский предложил заключить перемирие. С приходом татар Дорошенко продолжил наступление и дошел до Гадяча. Но наложенный им запрет брать ясыр привел к тому, что татары вернулись в Крым.
Несмотря на все это, на сейме 1661 года Петр получает польское шляхетство17. В феврале 1663 года после ухода Ю. Хмельницкого в монастырь новым гетманом Правобережья стал Павел Тетеря. Для укрепления своего положения он старался привлечь на свою сторону опытных, заслуженных полковников, в том числе Дорошенко. Король пожаловал Петру местечко Гуляйполе. Весной 1663 года Дорошенко в качестве наказного гетмана подавляет бунт Павлочского полковника Ивана Поповича. Примерно в это же время он получает высокий пост генерального есаула.
Затем, в конце 1663 года, Дорошенко принял участие в походе польского короля Яна Казимира на Левобережную Украину. Наказным гетманом казацких войск был Богун. Изображая активность в районе Кременчуга, Дорошенко на самом деле примкнул к заговорщикам – Правобережной казацкой старшине, возглавляемой и. Выговским18. Они выступали против Правобережного гетмана П. Тетери и союза с поляками.
Участие Дорошенко в заговоре было естественным продолжением всех его поступков. На протяжении гетманства и. Выговского и Ю. Хмельницкого он постоянно находился среди сторонников сильного, единого гетманства, оппонируя анархическому крылу и черни. Ему, как и многим другим старшинам, стоявшим при истоках создания Украинского гетманства, было больно и обидно наблюдать Руину детища Богдана Хмельницкого.
Однако роль Дорошенко вплоть до второй половины 1660-х годов оставалась скромной. Если после раскрытия заговора его ведущие участники Выговский и Богун были казнены, Ю. Хмельницкий, Гуляницкий и Тукальский – арестованы, то Дорошенко остался на свободе. И теперь, лишившись своих идейных лидеров, он вместе с другими старшинами, по крайней мере, на словах, открещивался от самой идеи восстания. Тридцатого ноября 1664 года Дорошенко вместе с другой старшиной подписал «Челобитную к инструкции на сейм от Войска Запорожского». В ней вся ответственность за происшедшее восстание перекладывалась на и. Выговского. Правда, при этом старшина обвиняла палача Выговского, польского полковника С. Маховского в том, что тот арестовал, судил и казнил его «… без ведома нашего». Кстати, в дальнейшем Дорошенко отомстил Маховскому за смерть Выговского.
Между тем, несмотря на провал польского похода, возвращение короля и казнь руководителей восстания, Правобережье было охвачено огнем. Потеряв там всякое влияние, Тетеря бежал в Польшу, захватив с собой все гетманские клейноды и ценности. Брюховецкий, гетман Левобережной Украины, уехал в Москву, бросив своих Правобережных сторонников на произвол судьбы.
Власть на Правобережье переходит к Медведевскому сотнику Степану Опаре, который хотя формально и признавал польского короля, но на самом деле намеревался добиться самостоятельности при поддержке татар19. В начале июля 1665 года Опара был избран гетманом20, а Дорошенко (видимо, за оказанную поддержку) назначен генеральным обозным (одна из высших должностей в Украинском гетманстве).
В конце августа 1665 года происходит поворотный момент в жизни Дорошенко: он занимает место Опары. Татары обвинили Опару в намерении без их ведома идти войной на польского короля. Захватив старшину, татары стали осаждать казацкий табор и поставили условие: «…естли де возмете Петра Дорошенка, что мурзы наставили гетманом и приимете к себе за гетмана, то вас не станем добывать…»21. Казакам пришлось согласиться и присягнуть Дорошенко. Его имя было гораздо более известно и влиятельно, чем имя Опары. Поэтому татарских мурз он больше устраивал как лидер Правобережья и проводник крымско-турецкой политики.
Какую роль играл во всем этом сам Дорошенко? Каковы были его планы? Поляк-современник писал, что предупреждение о готовящемся походе Опары на поляков татары получили именно от Дорошенко. То есть невинным наблюдателем событий он, разумеется, не был. Гетман Левобережья и. Брюховецкий получал известия, как Дорошенко «всем мурзам и старшим Татаром великие подарки подавал», чтобы они выдали ему Опару, так как он того для «совершенного приятства к королю хочет послать»22.
Значительно сложнее определить тайные планы Дорошенко. Скорее всего, юные годы, проведенные рядом с Богданом Хмельницким, стали для него отличной школой, а великий гетман – образцом для подражания. Отсюда и твердая вера в перспективность союза с Портой и Крымом. Попытки Выговского и Юрия Хмельницкого добиться выгодного соглашения с Речью Посполитой убедили его в бесполезности такого пути. Но в отличие от Богдана Петр будет стараться избегать прямого столкновения с поляками. Никогда в своей карьеры он не будет занимать антирусской позиции, но единственным условием соглашения с Москвой он будет считать гарантию автономии Украинского гетманства.
Поляки поначалу не смогли распознать всей опасности, таившейся в смене гетмана. Польский резидент в Украине Стакурский писал, что Опара, «враг Республики», собирался изменить польские границы по реке Случь, но был «от войска Запорожского пойман; а по нем взял гетманство Дорошенко, человек очень доброжелательный королю»23. Таким образом, Петр не только сумел убедить татар помочь ему стать гетманом, но при этом еще и сохранил благосклонность поляков. Именно такой изворотливой политики он будет придерживаться все дальнейшие годы своего гетманства.
Правда, все складывалось непросто. Первоочередной задачей было подчинение всего Правого берега под властью единого гетмана. Сразу же после избрания Дорошенко намеревался идти против Брацлавского полковника Дрозда – главного оплота прорусских и пробрюховецких сил на юге Правобережья. Однако осуществить это намерение новый гетман мог пока исключительно силовыми методами. Сообщали, что «войска казацкого при Дорошенке и тысячи нет, все от него бегают, ожидающе и на себя того ж приятства от Орды, что и на Опару было. Все сказывают: Дорошенко с Ордою ходит, а из городов ни из которых к Дорошенку казаки нейдут и позаперлись…»24.
В этих условиях отъезд Брюховецкого в Москву (который многие могли расценить как бегство) объективно играл на руку Дорошенко. В сентябре он пошел на Брацлав, имея уже сорок тысяч орды и двадцать тысяч казаков. А к середине сентября начался переход Правобережных городов на его сторону. Сдались Кальник, Немиров и Лодыжин (в последнем казаки выдали своего полковника со всей старшиной татарам)25. На сторону Дорошенко склонялся даже Брацлавский полковник Дрозд, имевший в своем распоряжении до сорока тысяч человек.
Фигура Дрозда – классического авантюриста эпохи Руины – становилась ключевой для контроля над южными районами Правобережья. Он уже более шести недель находился в осаде в Брацлаве, а царские войска не спешили ему на помощь. Брюховецкий по-прежнему сидел в Москве и занимался вопросами, очень далекими от военной помощи Правобережью. Скорее всего, он уже понял, что возврат этой территории больше не входит в планы царского правительства, морально готового еще после поражения под Чудновым пожертвовать частью Украины ради мира с поляками.
А вот старшина Брюховецкого этого еще не знала и с отчаянием писала ему: «…полковник брясловский великую нужду терпит от того проклятого Дорошенка… Смилуйся, як отец над детми, вскоре к нам ведомость давай; ежедневно кровными слезами обливаемся...»26. Слезы и мольбы о помощи были напрасны. Второго ноября 1665 года П. Дорошенко сообщал Полтавскому полковнику о своих успехах: «…господин Дрозд с сотниками и чернью… на верное и вечное подданство короля его милости и к нам Войску Запорожскому на послушание сдались и в Бряславле исполнивше присягу, не ожидающе болши лестной помочи Московской». Дорошенко обещал в случае сдачи «сохранить в любви братцкой в целости, жен и детей и имений ваших…»27. Правда, формально Дрозд сдался не ему, а татарскому мурзе Камамбету.