Не успела еще 13-я армия сосредоточить свои силы, а главное, привести в порядок отходившие от границы войска, в том числе и отошедшую в Белоруссию 5-ю танковую дивизию Северо-Западного фронта, как немецкие танки ворвались в расположение штаба армии. Они в упор расстреливали автомашины, пулеметным огнем косили мечущихся в панике людей. Генерал-лейтенант П. М. Филатов вместе с начальником штаба комбригом А. В. Петрушевским, приказав подчиненным сменить командный пункт, уехал на своей машине. Немцы захватили большую часть автомашин, в том числе и с шифровальными документами. Остатки штаба вывел в расположение 44-го стрелкового корпуса заместитель начальника штаба подполковник С. П. Иванов. Командование армии объявилось только к вечеру 26 июня, а около 50 офицеров штаба пропали без вести; штаб лишился и почти всех средств связи[23].
Положение войск Западного фронта неумолимо продолжало ухудшаться. Захваченная у противника 25 июня карта с расположением его войск свидетельствовала о намерении германского командования окружить войска этого фронта выходом к Минску с северо- и юго-запада. Маршал Шапошников, находившийся вместе со штабом фронта в Могилеве, обратился в Ставку с просьбой немедленно отвести войска. Учитывая тяжелое положение Западного фронта, Ставка Главного Командования 25 июня приказала вывести войска 3-й и 10-й армий из белостокского выступа на линию Лида, Слоним, Пинск. Но время для планомерного отхода было потеряно. Войскам этих армий не удалось оторваться от наседавшего с фронта и с флангов противника. При отступлении им пришлось вести тяжелые арьергардные бои.
На северном крыле танковая группа Гота не только достигла намеченного Военным советом фронта рубежа отхода, но и передовыми частями находилась уже в 50 км к востоку от него. А в это время на юге основные силы 2-й танковой группы Гудериана тоже преодолели указанный рубеж, а ее 3-я танковая дивизия была уже в 120 км восточнее его. Однако все эти обстоятельства штабу фронта были неведомы.
Для отхода 3-й и 10-й армий, глубоко обойденных танковыми группами Гота и Гудериана с севера и юга, оставался коридор шириной не более 60 км. Продвигаясь по бездорожью (все дороги были заняты немецкими войсками), под непрерывными ударами вражеской авиации, при почти полном отсутствии автотранспорта, остро нуждаясь в боеприпасах и горючем, соединения не могли оторваться от наседавшего врага.
Обескровленная 3-я армия с огромным трудом сдерживала натиск трех армейских корпусов 9-й армии, наступавших вдоль Немана на юго-восток, в то время как с юга, в тыл 10-й армии, заходила 4-я армия противника.
К моменту получения задачи 4-я армия уже находилась в 30–40 км к востоку от намеченного рубежа. Строго придерживаясь требований Ставки, Павлов приказал Коробкову вернуть войска на указанный в директиве рубеж. Но полное отсутствие связи не позволило ее командующему довести до войск это распоряжение. К тому же противник атаковал соединения армии на занимаемом рубеже, на закрепление которого были направлены все ее усилия.
Оборону в районе Барановичей заняли соединения 17-го механизированного корпуса генерал-майора М. П. Петрова. Туда же был направлен помощник командующего фронтом генерал-майор Ф. И. Хабаров. Советские воины задержали 47-й моторизованный корпус противника на три дня. Однако 24-му моторизованному корпусу удалось обойти их с юга, и он устремился к Слуцку.
Несмотря на крайне тяжелое положение, соединения Коробкова не позволили главным силам Гудериана оторваться от основных сил 4-й армии генерал-фельдмаршала фон Клюге. Лишь утром 28 июня 2-я танковая группа была выведена из его подчинения с одной целью — ускорить продвижение на соединение с группой Гота в районе Минска. Одновременно 24-й моторизованный корпус получил задачу захватить переправы на Березине у Бобруйска.
25 июня Ставка образовала группу армий резерва Главного Командования во главе с Маршалом Советского Союза С. М. Буденным в составе 19, 20, 21-й и 22-й армий. Их соединения, начавшие выдвижение еще 13 мая, прибывали из Северо-Кавказского, Орловского, Харьковского, Приволжского, Уральского и Московского военных округов и сосредоточивались в тылу Западного фронта. Маршал С. М. Буденный получил задачу приступить к подготовке оборонительного рубежа по линии Невель — Могилев и далее по рекам Десна и Днепр до Кременчуга; одновременно «быть готовым по особому указанию Главного Командования к переходу в контрнаступление»[24]. Однако 27 июня Ставка отказалась от идеи контрнаступления и приказала Буденному срочно занять и прочно оборонять рубеж по рекам Западная Двина и Днепр, от Краславы до Лоева, не допуская прорыва противника на Москву. Одновременно в район Смоленска ускоренными темпами перебрасывались прибывшие еще до войны на Украину войска 16-й, а с 1 июля и 19-й армий. Все это означало, что советское командование наконец-то отказалось от абсолютно нереальных наступательных планов и решило перейти к стратегической обороне, перенося основные усилия на западное направление.
Германское командование, как об этом свидетельствуют трофейные документы, прилагало все усилия к тому, чтобы в кратчайший срок выдвинуть ударные танковые группы в район Минска и сомкнуть кольцо вокруг советских войск в Белоруссии. 24 июня соединения 3-й танковой группы немцев заняли Вильнюс и устремились на юго-восток к Минску.
Сражение за столицу Белоруссии началось на дальних подступах к городу. На рубеже Вилейка, Молодечно пути к Минску прикрыла 50-я стрелковая дивизия, выдвинутая из резерва 13-й армии. Ведя тяжелые бои с соединениями 39-го моторизованного корпуса вермахта, части дивизии в ночь на 26 июня были вынуждены отойти от Вилейки в район Плещеницы. Дорога на Минск с северо-запада оказалась открытой, и по ней тотчас же двинулись дивизии танковой группы Гота.
В районе Лиды 24 июня в бой с наступающими колоннами вступили 17, 24-я и 37-я дивизии 21-го стрелкового корпуса 13-й армии. Твердо стояла на занятом рубеже в районе Трабы (50 километров северо-восточное Лиды) 24-я стрелковая дивизия, которой командовал генерал-майор К. Н. Галицкий. В ходе жаркого боя отважные стрелки подбили и сожгли немало вражеских танков и бронетранспортеров.
На рубеже Вороново, Лида путь наступающим немецким частям преградили 37-я и 17-я стрелковые дивизии и 8-я отдельная артиллерийская противотанковая бригада. Особенно мужественно сражались артиллеристы. Под руководством полковника И. С. Стрельбицкого они с противотанкового рубежа, занятого на реке Дитва, нанесли серьезное поражение 12-й немецкой танковой дивизии и удерживали свои позиции до 28 июня. Около 60 машин потеряли здесь германские танковые соединения. За умелую организацию боя, высокое личное мужество и самообладание командир бригады полковник И. С. Стрельбицкий был награжден орденом Красного Знамени.
В ходе напряженных кровопролитных боев 17, 24-я и 37-я дивизии в значительной мере утратили свою боеспособность. Не имея связи с армией и фронтом и не зная общей оперативной обстановки, командир 21-го стрелкового корпуса генерал-майор В. Б. Борисов принял решение на отвод войск в район западнее Минска.
В эти же дни с юго-запада к столице Белоруссии, не считаясь с потерями, рвались танковые колонны группы Гудериана. Их пытались сдержать, цепляясь за каждый оборонительный рубеж, соединения и части 4-й армии. С 25 июня в ее состав вошли 155, 121, 143-я и 55-я стрелковые дивизии 47-го стрелкового корпуса, выдвинутые командованием фронта на рубеж реки Щара в район Слонима.
Трое суток продолжались ожесточенные бои на Щаре. Оборону здесь цементировала 155-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора П. А. Александрова. При попытке обойти Слоним с юго-востока через Лесьну противник подвергся контратакам со стороны 143-й стрелковой дивизии. Она отбросила немцев за Щару, нанесла им серьезное поражение. Но радость боевого успеха была омрачена гибелью отважного комдива генерал-майора Д. П. Сафонова.
В районе Миловиды атаки немецких частей стойко отражала 55-я стрелковая дивизия (командир — полковник Д. И. Иванюк). Особенно мужественно и решительно действовали 107-й стрелковый и 84-й артиллерийский полки. Артиллеристы обоих полков подбили и уничтожили более 20 немецких танков. Наибольшее количество вражеских машин подбила 1-я батарея 84-го артполка. При этом она не потеряла ни одного орудия.
Германское командование, обеспокоенное трехдневной задержкой наступления, подтянуло на этот участок свежие силы. К исходу 27 июня 18-я танковая дивизия немцев овладела Барановичами.
Разрозненные части 155, 143-й и 121-й дивизий и 17-го механизированного корпуса, теснимые двумя моторизованными корпусами группы Гудериана, с боями отходили на восток. При этом танковые соединения 17-го корпуса, лишившиеся материальной части, действовали в качестве стрелковых.
Исключительно тяжелая обстановка, сложившаяся на западном стратегическом направлении, глубоко встревожила руководство страны. Стремясь не допустить прорыва врага через Минск на Смоленск, Ставка Главного Командования отдала приказ армиям резерва занять оборону на рубеже Западная Двина, Полоцк, Витебск, Орша, Могилев, Мозырь. Одновременно было дало указание приступить к подготовке обороны на тыловом рубеже Селижарово, Смоленск, Рославль, Гомель.
Утром 27 июня штаб Западного фронта получил следующий приказ Ставки:
«… Первое. Срочно разыскать все части, связаться с командирами и объяснить им обстановку, положение противника и положение своих частей…
Поставить частям задачу, вести ли бои или сосредоточиваться в лесных районах, в последнем случае — по каким дорогам и в какой группировке.
Второе. Выяснить, каким частям нужно подать горючее и боеприпасы самолетами, чтобы не бросать дорогостоящую технику, особенно тяжелые танки и тяжелую артиллерию.
Третье. Оставшиеся войска выводить в трех направлениях: