Из его выступления на совещании одна сказанная экспромтом фраза осталась в памяти тех, кто был там. Гамильтон сказал: «Вы вполне можете быть причиной еще одной крупнейшей военно-морской операции – возможно, еще одной Ютландии»[25].
«Возможно, еще одной Ютландии!» Эти слова звучали в ушах капитанов судов, когда они толпой выходили из зала под проливной дождь и шли по пирсу к катерам, которые должны были доставить их на их суда, мрачно черневшие во фьорде. Они молча наблюдали разъезд высших военно-морских офицеров. Потом, когда командир траулера «Эйршир», оснащенного гидролокатором, и два командира танкеров-заправщиков ВМФ ступили на борт катера, командир одного из этих танкеров под названием «Грей Рейнджер», Гэмсден, спросил командира траулера: «И что вы извлекли из речи адмирала?» Лейтенант Грэдуэлл ответил: «Что касается меня, я не думаю о сражениях. Я хочу лишь, чтобы этот конвой прошел».
Тремя часами позже флагманский корабль Гамильтона поднял якорь и ушел с эсминцами в Сейдис-фьорд наблюдать за выходом океанского эскорта конвоя – первой группы эскорта под командованием Джека Брума из Королевского военно-морского флота.
Брум, широкоплечий офицер, был известен своим чувством юмора и способностью выражать его в карикатурах. Офицеры тайно хранили его дерзкие открытки, немногие из которых пропустила бы самая либеральная цензурная служба на берегу. Одна из них изображала легкоузнаваемого адмирала, купающегося в ванной с одной также узнаваемой особой из женской вспомогательной службы ВМФ. Адмирал объяснял: «Торпеда идет вот так, мисс Снодграсс». Этот адмирал узнал о карикатуре и обиделся на нее, но Брум впоследствии вернул доброе отношение к себе вышестоящих, сделав отличный плакат, который украсил стены сооружения Молодежной христианской ассоциации, где проходило совещание по PQ-17. Говорили, что этот плакат был одним из любимых у Черчилля, который, вероятно имел слабость к флотским офицерам, напоминавшим ему адмирала Дэвида Битти[26]. Озаглавленный «Как присоединиться к клубу отстающих», плакат изображал одинокое грузовое судно, плетущееся далеко позади конвоя, в то время как к нему подбираются германские самолеты и подводные лодки. Плакат имел грозный подзаголовок: «Запишись, пожалуйста, заранее».
После обеда капитан 1-го ранга Хилл и капитан 2-го ранга Орем с «Уичито» осмотрели некоторые грузовые суда, стоявшие на якоре. Поговорив с двумя летчиками «Харрикейна» на борту британского «Эмпайр Тайд», они перешли на совсем новое американское судно «Уильям Хупер», четвертое из серии «Либерти» – «чуда за девяносто дней». Перед этим оно совершило свое первое плавание – из Северной Каролины. Хотя его палуба вполне успела поистереться, внутри оно блистало чистотой и новизной. Судно вышло в начале апреля с грузом боеприпасов и танков. «Резина на танках уже начинала портиться от воздействия соленого воздуха, – писал лейтенант Фербенкс, – мы поговорили с молодым лейтенантом, который командовал вооруженной охраной из пятнадцати человек. Он больше всего был обеспокоен их неопытностью. Это были начинающие моряки, рвения – хоть отбавляй, но умения не хватало. У лейтенанта было совсем мало боеприпасов – только 90 снарядов на его 4-дюймовую пушку. За два часа до выхода на «Уильяме Хупере» все еще не было достаточного запаса боеприпасов. Капитан Хилл делал все, что мог, чтобы приободрить команду».
В 16 часов 27 июня суда PQ-17, самого гибельного конвоя этой войны, выскользнули в кильватерном строю из Хваль-фьорда. «Как множество грязных уток, – писал Фербенкс, – они переваливались через сети и уходили в море. Никаких почестей и салютов, как это принято в отношении военных кораблей. Но каждый, кто смотрел на них, молчаливо отдавал им почести и мысленно читал молитву». Тридцать пять тяжело груженных судов, трюмы которых были набиты военным снаряжением, а палубы стонали под тяжестью танков, орудий и упакованных в ящики самолетов, предназначавшихся для наших русских союзников, три отважных спасателя, один из которых не вернется, и два танкера-заправщика, заполненные под завязку топливом для ненасытных эсминцев эскорта. Какой груз для русских! И какой приз для противника! На 700 миллионов долларов вооружения: 297 самолетов, 594 танка, 4246 грузовиков и орудийных тягачей и более 156 000 тонн разных грузов между ними – всего этого хватало для укомплектования армии в пятьдесят тысяч человек, если бы это достигло русских портов.
При плохой видимости суда построили в две колонны, они пошли к северу в обход Исландии и мимо минных полей в Датском проливе. Из тридцати пяти судов все, кроме восьми, направлялись в Архангельск; эти восемь – все американские – должны были в конце пути отколоться от общего конвоя и отдельным вместе со своим судном из серии «Либерти» («Кристофер Ньюпорт») в качестве флагмана пойти на Мурманск. Из двух танкеров-заправщиков, сопровождавших конвой, один, «Грей Рейнджер», должен был сопровождать конвой до конца, а другой, «Олдерсдейл», 2 июля отколоться от конвоя и вместе с одним старым эсминцем «Форс Q»[27] ждать конвоя с востока QP-13, находясь у острова Ян-Майен.
Вскоре после того, как конвой перестроился в две колонны, он «потерял» первое судно: в густом тумане «Либерти» «Ричард Блэнд» наскочил на скалистую мель возле самой Исландии, получил серьезную пробоину и вынужден был вернуться в порт, но прежде опрометчиво подал сигнал бедствия. Возле Стромнесс-Пойнт суда перестроились в девять колонн по четыре в каждой и в таком построении шли на северо-восток до острова Ян-Майен. На этом отрезке пути конвою придали временное охранение из трех тральщиков и четырех противолодочных траулеров во главе с «Хэлсионом». А постоянный эскорт под командованием капитана 2-го ранга Брума покинет Сейдис-фьорд и выйдет на рандеву с конвоем во второй половине дня 30 июня.
Пока никакого соприкосновения с противником не было, но немало было судов, которые, развернись бой, почувствовали свою слабость. Пока противника не было, огневая мощь конвоя казалась огромной, но каждое судно в отдельности было вооружено плохо, не хватало боеприпасов, особенно крупного калибра. Старший помощник американской плавбазы «Мелвилл» в частном порядке показал американским офицерам вооруженной охраны распоряжение вскрывать грузы и использовать боеприпасы и орудия, которые найдут, если это потребуется для обороны. 28 июня лейтенант Карреуэй обсудил с капитаном судна и старшим помощником вопрос о нехватке боеприпасов на «Трубадуре», и они решили вскрыть печати на одном из трех американских танков, что были погружены на палубу, чтобы посмотреть, нельзя ли использовать 37-миллиметровое орудие. В подпалубных помещениях вскрыли несколько ящиков с бронебойными и трассирующими снарядами, и два человека стали упражняться в применении танковой пушки. На другой день вскрыли еще один танк и подготовили его пушку к бою. Все это делалось, конечно, в высшей степени нелегально, но офицеры разумно считали, что прибытие вскрытого груза принесет русским больше пользы, чем неприбытие груза вообще.
В 5 часов[28] 29 июня, когда конвой шел медленно, на 8 узлах, при тумане, ограничивающем видимость менее чем полусотней ярдов, суда попали в район тяжелого плавающего льда; четыре грузовых судна серьезно пострадали. Американский «Эксфорд» радировал, что не может продолжать путь, и командующий конвоем разрешил ему вернуться в порт. С пробоиной в носу «Грей Рейнджер» потерял скорость хода до 8 узлов и в конце концов был оставлен на дежурной позиции, которая по плану была отведена другому заправщику – «Олдерсдейлу», а последний продолжил вместе с конвоем путь курсом, на котором его через пять дней ждало несчастье.
В 8 утра две тихоходные британские подводные лодки, которым было приказано сопровождать конвой, вышли из исландского порта вместе со своей плавбазой – корветом «Дианелла» класса «Флауэр». Два часа спустя капитан 2-го ранга Брум созвал на борту «Лондона», флагманского корабля Гамильтона в Сейдис-фьорде, заключительное совещание по эскорту. Присутствовало командование всех кораблей эскорта дальнего радиуса действия. Надо сказать, что океанский конвой PQ-17 был настолько же велик, насколько и неподготовлен. Или подготовлен в спешке. Как жаловался сам капитан 2-го ранга Брум, командиры кораблей не имели возможности встретиться перед выходом, что было не принято в эскортной практике, которая так успешно применялась командованием западной зоны военно-морской обороны Великобритании. Офицеры, которые пытались поодиночке пробиться к Бруму на совещании по PQ-17, получали отказ. Да и сам эскорт был подобран не лучшим образом. Там был даже корвет «Фри Френч»[29], на котором развевался французский трехцветный флаг рядом с британским военно-морским, а команда на сто процентов состояла из британцев; были приданы два «крейсера» ПВО – переделанные «банановые лодки» Макэндрюса, бронированные палубы которых ощетинились зенитными орудиями всех калибров.
На устроенном Брумом совещании контр-адмирал Гамильтон сообщил офицерам более конфиденциальные сведения общего плана, включая вероятные направления движения тяжелых кораблей охранения; кажется, именно на этом совещании офицеры эскорта впервые услышали: адмиралтейство полагает, что противник выведет для нападения на конвой свои главные силы[30].
После того как эсминцы закончили свою сложную заправку в Сейдис-фьорде с одного из заправщиков, весь эскорт Брума в 15.30 29 июня вышел в море.
Пока эскорт шел на рандеву с конвоем, командующий флотом метрополии был занят – как окажется, критически важным – телефонным разговором из Скапа-Флоу с первым морским лордом в Лондоне: Тови обсуждал с Паундом отрицательные стороны посылки тяжелых крейсеров для охраны конвоя в Баренцево море к востоку от острова Медвежий, где они станут целью подводных лодок и авиации. Адмиралтейство считало плот