А дальше немецкая газета живописует о том, что «Курск» был утоплен ракетой с «Петра Великого». Эту страшную тайну журналистам рассказал некий морской офицер Сергей Овчаренко, который видел якобы этот кошмар с мостика крейсера. Увы, такого офицера на «Петре Великом» никогда не было. На это «Берлинер Цайтунг» пишет следующее: «…В действительности несколько человек независимо друг от друга подтвердили, что такой офицер все же вполне реален… Но он больше ни для кого не досягаем…» Вот это интрига! Может, неизвестного офицера-правдолюба уже и жизни лишили или в психушку упекли, иначе как понимать последнюю фразу? Еще немного усилий и в России появится почти готовый узник совести. Однако хочется посоветовать все же быть с этим Овчаренко поосторожней, а не то получится, как у Ю. Тынянова в «Поручике Киже»…
Но бог с ним, с этим невесть откуда появившимся и куда канувшим дальнозорким офицером, далее нас ждут вещи еще более невероятные. Читаем: «…В это же время военное командование собрало всех офицеров “Петра Великого” в военно-морской академии Санкт-Петербурга. Там профессор Доценко, спичрайтер (?) адмирала Моцака, представил офицерам еще одну версию гибели российской подлодки: “Курск” был потоплен торпедой, по ошибке выпущенной с американской подводной лодки “Мемфис”. Военнослужащие, в августе проходившие срочную службу на “Петре Великом”, в сентябре были досрочно уволены в свои деревни. Остальные переведены на другие корабли Северного флота. Свидетели исчезли… Бывший командир “Курска” Александр Лесков, переживший катастрофу на советской подводной лодке К-3, был категоричен: “Не было никакого столкновения с другой подводной лодкой… Причиной трагедии стал мощный удар внешнего происхождения. Больше в настоящее время сказать нельзя…” Но даже Лесков не сообщил о том, что 14 ноября командование снова собрало всех бывших подводников в Санкт-Петербурге, приказав офицерам хранить молчание до следующего лета… Итак, десятки журналистов ждут. Они уже видели клоунов и слонов, только вот водолазы все не появляются. Их выход пока откладывается».
Удивительно, как, зачем и для чего надо было снимать всех офицеров с атомного крейсера и везти их в Петербург слушать версии тамошнего профессора? Не дешевле было бы профессора привезти на крейсер? Не менее удивителен и тот факт, что все офицеры «Петра Великого» повышают свои знания в Питере, а их корабль в это время выходит то и дело в море. Кто же его водит, уж не те ли безвестные моряки, которых столь безжалостно сослали по деревням, во главе с неутомимым мифическим Овчаренко!.. Свидетели исчезли?! Им что, трудно дойти с соседнего корабля или приехать в поисках правды из своей деревни? Еще более любопытна личность бывшего командира «Курска». Судя по возрасту и должности, он родной дедушка нашего Овчаренко. Как известно, авария на К-3 была в 1967 году. Даже если тогда таинственному А. Лескову было слегка за двадцать, то к моменту спуска на воду «Курска» он давным-давно разменял уже шестой десяток. В таком возрасте только на атомных лодках и плавать! Впечатляет и сам рассказ этого «дедушки российского подводного флота». «Дедушка» вроде бы и категоричен (как утверждал автор), но ничего при этом толком не говорит. Вообще-то за недолгую жизнь «Курска» на нем было всего-то два командира: первый — Виктор Николаевич Рожков и второй — Геннадий Петрович Лячин. Получается, корреспондента немецкой газеты кто-то опять надул с коньяком! Ну нельзя же дважды наступать на одни и те же грабли! Так никакого коньяка не настачишься! Этот А. Лесков явно не промах, выпить выпил, но ничего не сказал! Но бог с ним, с этим самозванцем, ибо этот эпизод в общем-то мелочь по сравнению с тем, что повествует нам автор дальше. А дальше, если верить информации журналиста Г. Мрозека, командование ВМФ России втайне от мировой общественности провело гигантскую общенациональную акцию экстренного сбора в Питере всех бывших моряков-подводников! Учитывая численность и продолжительность существования нашего подводного флота, их должно было сьехаться туда со всех концов необъятной России никак не менее полутора сотен тысяч! При этом каждого ветерана надо было привезти-отвезти, поить-кормить, и все ради того, чтобы этот самый ветеран при встрече с журналистами молчал до следующего лета. Потом пусть себе говорит, а пока надо помолчать! Что вообще может рассказать человек, уволившийся с флота несколько десятков лет назад и проживающий за тысячи верст от места трагедии?! Ладно, пусть командование ВМФ все равно боится, что они поведают некую только им известную тайну о «Курске». Однако скажите мне, какой бюджет какой страны выдержит такие столь многочисленные сборища? А еще говорят, что мы плохо живем! Врать, как известно, тоже надо уметь, увы, большинство западных журналистов не умеет даже этого. Что же касается сравнения наших ребят-водолазов со слонами и клоунами, которыми автор завершает свой опус, то за подобное хамство еще совсем недавно просто выводили к барьеру…
Но Запад есть Запад, здесь все понятно. Ничего другого ожидать и не следовало, ибо нет большей радости, чем горе у соседа. Обидно иное, то, что не лучшим образом повела себя и отечественная пресса.
Чего только стоят издевательские заголовки некоторых газетных статей: «Как нам врали», «Крах имперских иллюзий», «Почему молчал подводник Путин?», «Никакой спасательной операции нет!», «Трагедию “Курска” спровоцировал синдром “Титаника”», «Маршал Сергеев похоронил экипаж лодки», «Спасать или делать вид?», «Как не спасают “Курск”», «“Курск” могут спасти только погода и НАТО», «Деньги не пахнут? Скоро ли на кораблях, проводящих спасательную операцию, разместят рекламные щиты», «Подводников губят амбиции адмиралов» и так далее…
Что касается содержания, то оно вообще вызывает оторопь, ибо дезинформация, вранье и циничность, а то и неприкрытая ненависть соседствуют с вопиющей безграмотностью. Вот цитаты из статьи «Никакой спасательной операции нет!» «Комсомольской правды». У статьи целых четыре автора. Я этому не удивляюсь, чтобы сочинить такую ахинею одного автора явно мало, ведь надо было не только насобирать слухи, но еще соответствующе их обработать.
«…Во время учений “Курск” должен был запустить баллистическую ракету. Она должна была приземлиться на Камчатке (откуда на “Курске” баллистические ракеты, непонятно, но разве это столь важно! — В.Ш.). Ракету запустить не успели, лодка плюхнулась на дно и чудненько лежит теперь с ракетой в брюхе (каков стиль, сколько грусти и искреннего сострадания к попавшим в беду людям! — В.Ш.)».
А вот еще одна дутая «сенсация»: «Один из офицеров перед выходом в море уговаривал пойти на “Курске” своего четырнадцатилетнего сына. Хотел показать мальчишке “романтику морских глубин”. Пацан, всю жизнь проживший в гарнизоне Видяево, только отмахнулся: “Да вот еще, отстань, пап!” Теперь папа там, на дне…»
Чтобы писать такое, надо быть абсолютно несведущим о службе на атомных лодках, ведь, чтобы выйти в море на подводной лодке, человек должен пройти не только кучу допусков, но и сдать массу зачетов, в том числе и по умению бороться за живучесть корабля и за собственную жизнь, и это не считая медицинской комиссии. А в статье все просто, как на детском аттракционе. Захотел покататься, покатался, не захотел, не надо!
Но полистаем страницы газет дальше! Вот еще один более чем достойный перл!
«…Лодка получила смертельное ранение, выполняя по заданию Главкома опасный маневр… Лодка резко выпрыгнула из воды и камнем пошла на глубину. Маневр неофициально называется “прыжок кита”. Говорят, выглядит очень красиво. Дальше то ли не сработали приборы, то ли экипаж неверно рассчитал глубину. Но при этом экстренном погружении лодка всеми своими тысячами тонн грохнулась на дно. Удар был страшный. Обычный штатский человек не представляет себе, как выглядит “Курск”».
Далее специалисты-журналисты наглядно и доходчиво разъясняют непосвященным, как же на самом деле выглядит атомоход. Вы никогда не видели его воочию? Ничего страшного, сейчас вы прекрасно его представите! Итак, «это такая “дура” (?!!) высотой в два пятиэтажных дома. Размером со стадион. Вот она… при ударе и раскололась…».
Не правда ли, доходчиво? Ну а теперь, когда воображение нарисовало обывателю расколотый десятиэтажный стадион, его можно и припугнуть.
«По нашим данным, — под страшным секретом (еще бы, ведь за вранье на флоте могут и по физиономии дать! — В.Ш.) сообщили нам служащие флота (а это кто, позвольте узнать, еще такие?), — ядерные боеголовки на борту есть. Четыре штуки (?!!). А что, — как бы пошутили они, увидев наши обалдевшие лица, — когда вы на охоту идете, ружья без патронов с собой берете?»
Здесь что ни слово, то вранье. «Курск», как известно, ни на какую «охоту» не шел, он занимался чисто учебными делами. Вот на него охотились, это да, но другие, о которых и надо бы рассказать подробнее.
А вот ремарка и о моральном облике офицеров российского ВМФ, о том, что больше всего запомнилось журналистам «Комсомольской правды» на Северном флоте: «Вместе с нами в самолете летел морской офицер, капитан 2-го ранга. В дупель пьяный…»
Что здесь можно сказать? Ведь если даже вам и встретился за время командировки один не слишком трезвый офицер, почему писать именно о нем, когда вокруг находились сотни и сотни трезвых?
Уже тогда, когда, казалось бы, все сенсации были исчерпаны, за «курскую» тему взялась газета «Версия». Опоздали на старте, а потому пришлось догонять остальных. «Версии» дошли до того, что уже сами начали выдумывать не существующие предсмертные записки и щедро поливать грязью павших на боевом посту подводников, сочиняя небылицы о неком бунте в девятом отсеке. Что, кроме презрения, могут заслуживать эти «рыцари пера»?
Со специфическим пониманием журналистской этики мне пришлось столкнуться еще раз во время работы над этой книгой. Однажды в течение нескольких вечеров подряд дома начали раздаваться телефонные звонки. Звонили из Англии, Италии, Германии. Одни просили продать им право на выпуск книги о «Курске», другие выторговывали для себя хоть какую-нибудь сногсшибательную сенсацию. Чтобы не упустить ничего, сразу же подключали к телефону магнитофоны. Каюсь, но всякий раз приходилось грубо прекращать разговор и с первыми, и со вторыми. Уже позднее я узнал, что, оказывается, мой домашний телефон в прямом смысле продавал всем заинтересованным лицам м