Они миновали другого горного робота – иной, вертикальной конструкции, немного напомнившего Мэри богомола, а потом, ещё метрах в шестистах впереди, наткнулись на идущих навстречу двоих неандертальцев, которые успели отпрыгнуть с пути несущегося робота как раз вовремя.
Наконец они добрались до остановки лифта. Слава богу, те двое неандертальцев только что приехали – лифт всё ещё был внизу. Мэри соскочила с робота-краба и бросилась к лифту. Луиза и Рубен последовали за ней. Вскоре все трое были внутри цилиндрической кабины, Мэри топнула по вмонтированной в пол педали пуска, и они поехали вверх.
Мэри воспользовалась передышкой, чтобы посмотреть, как справляются остальные; в люцифериновом свете всё приобрело немного зеленоватый оттенок. Луиза больше не была похожа на супермодель: её лицо заливал пот, волосы спутаны и заляпаны грязью, а неандертальская одежда вымазана той же грязью и чем-то, что Мэри после некоторых раздумий определила как какую-то смазку с робота или её аналог.
Рубен был в ещё худшей форме. Робот бежал, подпрыгивая, и иногда лысая голова Рубена касалась потолка туннеля. Его темя пересекала нехорошего вида рана, и он осторожно ощупывал её пальцами, время от времени вздрагивая.
– Ладно, – сказала Мэри. – У нас есть несколько минут, пока лифт поднимается наверх. Там будет один или два охранника, и они не выпустят вас наружу без временных пристяжных компаньонов. Вам лучше подчиниться – это будет быстрее, чем убеждать их, что у нас срочное дело. Кроме того, с компаньонами мы сможем общаться друг с другом и с любыми неандертальцами, с которыми нам нужно будет поговорить. Все выдаваемые здесь компаньоны снабжены функцией перевода.
Мэри знала, что кабина лифта медленно поворачивается на 180 градусов, но сомневалась, что Луиза и Рубен это замечают. Она подняла левую руку и произнесла:
– Кристина, ты уже подключилась к планетарной инфосети?
– Нет, – ответил голос у Мэри в кохлеарных имплантах. – Скорее всего, соединение станет возможно только непосредственно у поверхности, но я непрерывно пытаюсь… Погодите. Да, да, есть! Я в сети.
– Здорово! – обрадовалась Мэри. – Свяжись с Понтером.
– Вызываю, – ответил имплант. – Ответа пока нет…
– Давай же, Понтер, – торопила Мэри. – Давай же…
– Мэре! – произнёс голос Понтера, вернее, его имитация в переводе и исполнении Кристины. – Что ты делаешь на этой стороне? Двое ещё не стали Одним, так что…
– Понтер, замолкни! – сказала Мэри. – Джок Кригер прошёл на эту сторону. Мы должны его найти и остановить.
– На нём должен быть пристяжной компаньон, – сказал Понтер. – Я следил по визору за дебатами в Верховном Сером совете после того, как глексенам позволили разгуливать без них. Поверь мне – больше такого не будет никогда.
Мэри покачала головой:
– Он не идиот. Конечно, стоит попробовать отследить его компаньон, но я держу пари, что он как-то от него избавился.
– Он не мог, – сказал Понтер. – Сработала бы сигнализация. И он ведь не бродит где-то сам по себе – он наверняка с Бедросом или с каким другим официальным лицом. Нет, мы его быстро найдём. А вы сейчас где?
Кабина лифта остановилась, и Мэри жестом велела Рубену и Луизе выходить наружу.
– Мы только что поднялись наверх из Дебральской шахты, сейчас в комнате, где цепляют компаньонов. Со мной Луиза и Рубен.
– Я дома, – сказал Понтер. – Хак, вызови транспортный куб для Мэре и отдельный для меня и свяжись с арбитром. – Мэри услышали, как Хак подтверждает получение приказа, потом Понтер снова заговорил: – Есть идеи, где Кригер может быть?
– В данный момент нет, – ответила Мэри, – хотя я думаю, что он планирует выпустить вирус в Центре, когда Двое станут Одним.
– Имеет смысл, – сказал Понтер. – Население максимально скучено, а по окончании много переездов между городами, так что…
Вмешался голос Хака; он что-то сказал Понтеру по-неандертальски.
– Мэре, – сказал Понтер через секунду, – Хак связался с арбитром от моего имени. Когда придёт твой транспортный куб, езжайте сразу в павильон архива алиби в Центре. Я вас там встречу.
Служитель-неандерталец в это время уже пристёгивал компаньон к левому предплечью Рубена. Мгновением позже он подошёл к Луизе и пристегнул компаньон и ей. Мэри подняла руку и показала служителю, что у неё постоянный имплант.
– Ну что, – сказала она Луизе и Рубену. – Надевайте верхнюю одежду, и идём.
С тех пор как Мэри последний раз была здесь, выпал снег; он ослепительно искрился под солнцем.
– Арбитр вызывает двух других арбитров, – сказал Понтер, – чтобы можно было установить судебный надзор над передачей его компаньона. Как только это будет сделано, они установят его местоположение.
– Чёрт, – сказала Мэри, прикрывая рукой глаза и осматривая горизонт в поисках транспортного куба. – Сколько это займёт времени?
– Надеюсь, не много, – ответил Понтер.
– Ладно, – сказала Мэри. – Я тебе ещё позвоню. Кристина, соедини меня с Бандрой.
– Здравый день, – произнёс голос Бандры.
– Бандра, солнце, это Мэри.
– Мэре, моя дорогая! Я не ждала тебя раньше послезавтра. Я так нервничаю по поводу следующего раза. Если Гарб…
– Бандра, уезжай из Центра. Не спрашивай меня почему, просто уезжай.
– Гарб что-то…
– Нет, Гарб тут ни при чём. Просто вызови транспортный куб и уматывай куда-нибудь подальше от Центра.
– Я не понимаю. Если это…
– Просто сделай это! – сказала Мэри. – Доверься мне.
– Конечно, я…
– Я должна бежать, – сказала Мэри. – Торопись. Уезжай из Центра!
Мэри решительно посмотрела на Луизу, на лице которой застыло потрясённое выражение. Она смотрела мимо неё. Мэри обернулась. К ним приближался транспортный куб, летящий над покрытой снегом равниной. Они бросились к нему, как только он опустился на землю; Мэри забралась на седлокресло рядом с водителем, рыжеватым мужчиной 144-го. Рубен и Луиза неуклюже взгромоздились на задние места.
– Центр Салдака, как можно быстрее, – сказала Мэри водителю. Секунды мучительно утекали, пока компаньон переводил её слова, а потом ответ водителя.
– Да, я знаю, что Двое Порознь, – огрызнулась Мэри. – И я знаю, что он мужчина, – добавила она, качнув головой в сторону Рубена. – У нас чрезвычайная ситуация медицинского характера. Поехали!
Кристина была очень смышлёной машинкой. Мэри расслышала, что первым словом в её переводе было «Тэк!», что означало, что она поставила «Поехали!» в начало фразы. Остаток Мэриной реплики Кристина договорила уже после того, как водитель привёл машину в движение.
– Кристина, позвони Понтеру.
– Готово.
– Понтер, за каким чёртом нужно три арбитра, чтобы отследить Джока?
Понтер снова заговорил через кохлеарные импланты. Мэри вытянула штырёк на серебристой панели компаньона и переключила его на внешний динамик, чтобы Луиза и Рубен тоже могли слышать:
– Ты же сама жаловалась, что система архивов алиби может быть открыта для злоупотреблений. Так вот, требуется единогласное решение трёх арбитров, чтобы установить судебный надзор за передачей компаньона в отсутствие выдвинутых против его носителя обвинений.
Мэри взглянула на окружающий ландшафт, через который они неслись с приличной – по неандертальским меркам – скоростью: около шестидесяти километров в час.
– А разве ты не можешь обвинить его в преступлении? – спросила Мэри. – Тогда будет нужен лишь один арбитр, не так ли?
– Нет, это займет больше времени, – ответил Понтер. – Выдвижение обвинения – довольно сложная юридическая процедура, и… о, вот и мой куб. – Мэри услышала звук опускающейся машины и какие-то стуки и бряканье, когда Понтер садился в неё. Он произнёс неандертальские слова, означающие «архив алиби», которые Мэри уже научилась распознавать, а потом снова вернулся к прерванному разговору.
– Так вот, – сказал он, – давай теперь… ох, погоди пару тактов… – Соединение оборвалось на несколько секунд, потом голос Понтера послышался снова: – Арбитры установили судебный надзор. Техник архива алиби устанавливает его местоположение.
Рубен наклонился вперёд и заговорил в компаньон Мэри:
– Понтер, это Рубен Монтего. Как только они отследят Джока, пусть эвакуируют город. Мне ничего не угрожает, Луизе и Мэри тоже, но любой неандерталец, заразившийся его вирусом, считай, труп.
– Обязательно, – сказал Понтер. – Мы передадим экстренное сообщение на все компаньоны. Я скоро буду в павильоне алиби и за всем прослежу.
Впереди показались здания Центра Салдака. Десятки женщин украшали их к празднику.
– Мы его отследили, – произнёс голос Понтера. – Хак, прекрати перевод; передавай напрямую. – Понтер начал кричать по-неандертальски, очевидно обращаясь к водителю их куба.
Водитель ответил несколькими словами, одно из которых было «Ка». Машина начала поворачивать.
– Он на площади Конбор, – сказал Понтер снова по-английски. – Я сказал водителю везти вас туда. Я вас там встречу.
– Нет, – сказала Луиза, наклоняясь вперёд. – Нет, Понтер, для тебя это слишком рискованно. Оставь это нам.
– Он не один. Арбитры смотрят передачу его компаньона; с ним Декант Дорст.
– Кто это? – спросила Мэри.
– Одна из выборных должностных лиц Салдака. Из поколения 141.
– Чёрт, – сказала Мэри. Она не сомневалась, что в обычных обстоятельствах любая неандерталка скрутит любого глексена в бараний рог, но 141-е означало, что женщине семьдесят восемь. – Мы не хотим, чтобы это кончилось захватом заложника. Её надо увести оттуда.
– Именно, – согласился Понтер.
– У Декант Дорст есть кохлеарные импланты? – спросила Мэри.
– Конечно, – ответил Понтер.
– Кристина, соедини меня с Декант Дорст.
– Выполнено.
Мэри заговорила тут же, чтобы не дать неандерталке среагировать на сигнал компаньона, раздающийся будто бы в центре её головы.
– Декант Дорст, ничего не говорите и не подавайте Джоку Кригеру вида, что с вами кто-то разговаривает. Просто кашляните один раз, если вы меня поняли.