[84] и pan Cubano.
Я поднимаю взгляд сквозь тягучую патоку воспоминаний. Флора с Джулс перестали резать и просто слушали. Это мой Майами, моя история. Это я.
– Останься, – говорю я Кейт. – Можешь готовить с нами.
Она с улыбкой тянется к стопке фартуков.
Мои кубинские родственники – выходцы с небольшой фермы рядом с городом Сьенфуэгос – сто пожаров. Примерно с таким жаром дымит и варится кухня «Совы». Я показываю девчонкам, как нарезать курицу, затем помогаю Флоре довести кусочки до коричневой корочки в чугунной сковороде для arroz con pollo. Кейт и Джулс смешивают пряный говяжий фарш с толченым картофелем, который Джулс отварила и приправила. Они наблюдают за мной, затем придают смеси форму шариков. После этого измельчают начинку для крокетов с ветчиной. Мы зажарим их в последнюю минуту.
– Помешивай овощи, чтобы они не подгорели, – говорю я Флоре.
Та усердно переворачивает и мешает. Затем я позволяю ей добавить сухой белый рис, бульон и, наконец, приправу «Биджол».
– Рис должен пожелтеть? – спрашивает она.
– Arroz con pollo должен быть такого цвета. Как шафран. И эта специя тоже добавляет вкус. – Я помешиваю смесь в последний раз. – Жди, пока закипит. Сначала появятся пузыри, но, когда начнет быстро бурлить, ты поймешь, что пора уменьшить температуру и оставить томиться на медленном огне. И накрой крышкой. Мне нужно проверить наш рисовый пудинг, так что давай сама.
Флора показывает большой палец.
Когда противень с картофельно-мясными шариками и крокетами с ветчиной готов к зажарке, Кейт достает четыре колы. Я понимающе улыбаюсь, когда она нарезает лайм и насаживает по ломтику на каемку каждого стакана.
– Лайм с колой? – спрашивает Джулс.
– Типичный напиток в Майами. Попробуй, – говорит Кейт.
– О, весьма неплохо. Интересный вкус. – Джулс двигает плечами в собственном ритме и делает еще один глоток. – Я как будто в Южной Флориде.
– Что ж, если хочешь почувствовать себя в Майами, послушай это, – говорю я. – Долой музыку восьмидесятых, включим сальсу.
– Сколько танцев, сколько ночей, – говорит Кейт. – Мы часто ходили в клубы с мами и нашими друзьями.
Я подключаю телефон к переносной колонке и включаю музыку своего народа. Когда наш ужин накрыт крышкой и готов к длительному томлению на огне, Флора отходит от плиты со своим напитком. От жара кастрюль и сковородок у нее красные лицо и шея. Но она улыбается.
– Вот это музыка! – говорит Джулс, в ее глазах пляшут искорки. – Многозвучие, барабаны и ритм просто фантастические. Звучит как тропический курорт и яркая улица, полная торговцев, и…
– Что?
– Знаю, это странно, но музыка звучит так, как пахнет эта еда. Пряно и сексуально.
Я тычу под ребра совладелицу гостиницы, которая теперь меньше всего похожа на Кейт Уоллас из Винчестера, которую я видела последние несколько недель.
– Каталина, нужно показать им танец.
– Да, пожалуйста, – говорит Джулс и берет Флору за локоть. – Научите нас.
Мы начинаем, и, хотя похожи на пару дурочек, у нас получается показать им основы сальсы.
– Вот так, chicas[85], – громко кричу я. – Делаете паузу на четвертом и восьмом бите. Переносите ногу, но не ставите ее. – Мы показываем, как двигать бедром и плечом. Как отточить каждое движение, чтобы оно было законченным. У Флоры хорошо получается, но Джулс переносит урок сальсы на новый уровень. Почему я не удивлена?
Джулс не может удержаться и смешивает с песнями свой великолепный голос. Ее натренированное ухо ловит испанские фразы, и она создает собственные гармонии с певцами. Она прекрасна, моя подруга.
Я бросаю взгляд на дверь. Парни появились на пороге, все трое фотографировали и записывали нас на видео с самодовольным видом. Как долго они там стоят?
– Понятия не имею, какого черта здесь происходит, – говорит Реми, – но однажды, когда Джулс станет знаменитой, это видео окажется в интернете. И это будет шикарно.
Джулс уже бросается к нему и шутливо пытается отнять у него телефон.
На лице Гордона застыл шок. Ему сложно принять новую сторону матери и ее виляние внушительными бедрами?
– У меня нет слов.
– В кои-то веки. – Кейт взъерошивает ему волосы. – Я иду наверх. Принесешь нам с отцом пару порций, когда Лайла накроет на стол?
– Хорошо, мам.
Кейт привлекает мое внимание у двери в холл. Она прижимает пальцы к губам, затем к сердцу, прежде чем уйти.
Орион в это время смотрит на arroz con pollo и косится на закуски. Когда я подхожу, он коротко меня обнимает. После часов неистового веселья мое дыхание выравнивается.
– Теперь я чувствую себя виноватым. Вы так усердно работали, а мы принесли только пару бутылок дешевого вина и немного эля. – Он указывает на Реми, который ставит на стол красное вино и пивные бутылки. – Наверняка должны остаться какие-то задачи, чтобы мы могли реабилитироваться?
– Полно. – Я игриво дергаю его за рукав поблекшей футболки с музыкальной группой. – И никакого чувства вины. Я вас позвала. Мне нравится готовить.
Он улыбается, затем нежно проводит пальцем по моему лицу.
– У тебя нос в муке.
– Скорее всего, не только нос. – Я бросаю взгляд на свои узкие джинсы и черную майку под фартуком. – Я, должно быть, выгляжу как после аварии.
– Не-а. – Он поднимает мой подбородок большим пальцем, его лицо расплывается в улыбке. – Ты всегда мило выглядишь.
Ох. Он никогда не говорил этого прежде. Много раз я чувствовала это в его взгляде. Только слова для меня в новинку, и мой пульс учащается. Сердце снова неистово колотится.
– Нальешь мне немного вина?
Вечер начинается с бокала вина, затем продолжается долго, шумно и вкусно. Реми – профессионал за фритюрницей после работы в пабе. Крокеты с ветчиной и картофельные шарики получаются с золотистой корочкой и невероятно сочные. Орион помогает подать arroz con pollo. Толпа охает и ахает над пышущей паром тарелкой с курицей, желтым рисом, горошком, перцем и луком, сочащимися выпаренным бульоном на костях.
Все мы склоняемся над деревянной поверхностью стола, желудки наполняются едой, а уши – историями. Орион принимает вторую бутылку эля от Гордона и предлагает ее мне, но я остаюсь верна красному вину, которое Реми стащил из паба.
– Лайла, ты видела Ри пьяным? – спрашивает Гордон. – Прям мертвецки набуханным?
Я улыбаюсь от этой мысли и того, как Орион смотрит на приятеля.
– Хм-м-м, знаю, я видела его подвыпившим. Но не могу сказать, что имела удовольствие наблюдать его пьяным в хлам.
– Что ж, для этого понадобится больше, чем два пива, – замечает Реми. – Но как человек, знающий не понаслышке, скажу: он прекрасен.
Орион проглатывает последний кусок миллионного картофельного шарика.
– Отвали, Рем.
– Ну уж нет. – Он только раззадорил Реми. – Орион спит, когда напьется. В последний раз это было у меня.
– О боже, я помню, – с фырканьем добавляет Джулс.
– Ага, – Реми делает глоток из бутылки, – завалился на мой диван и, прежде чем вырубиться, бормотал всякую чушь. Что-то связное, что-то – нет. Мы не могли понять, спит он или притворяется.
– Козел, – говорит Орион, в ироничной усмешке слышится раздражение.
– Зато правда, – бросает Гордон. – В следующий раз запишем на видео.
Подшучивания над моим гидом по Англии уступают место еде. Гости тихие в хорошем смысле слова; поют мне дифирамбы и умоляют о добавке. Когда подходит время для «пудинга», я прошу Флору принести порции охлажденного arroz con leche.
– Должна поблагодарить моих ценных, теперь умеющих танцевать сальсу помощниц, Джулс и Флору, – говорю я; мои слова подначены тремя бокалами вина.
Девчонки кланяются под аплодисменты парней, затем мы принимаемся за наши пудинги, одно из самых сладких кубинских блюд. После этого все помогают с тарелками, и прежде, чем успеваю понять это, я остаюсь наедине с Орионом и последним пластиковым контейнером. Я кладу остатки риса в холодильник и оборачиваюсь. Возможно, слишком резко.
Орион достаточно близко, и он быстро, как молния, подхватывает меня.
– Потише. Кто-то перебрал. Тебе похорошело уже после второго бокала.
Тепло. Тепло и уютно. Мои щеки, его плечи и головокружение. Словно чтобы доказать его правоту, я шумно зеваю.
– Понятно. Я собирался предложить посмотреть фильм, но ты едва на ногах стоишь, да и проснулась рано. У нас еще будет куча вечеров, чтобы посмотреть фильмы.
Разве?
Его улыбка меняется за считаные секунды – широкая с ямочками на щеках, затем косая, затем вовсе исчезает.
– Это был не простой рис с курицей, а, возможно, лучший ужин в моей жизни. И видеть Флору здесь, с тобой… – Он не заканчивает мысль. В этом нет необходимости.
– Знаю.
– Теперь ложись спать. Но постарайся встать с той же стороны кровати, с которой будешь ложиться, чтобы избежать худшей из всех неудач.
– Излишняя осторожность не повредит.
Орион подмигивает.
– Спокойной ночи. – Он мягко целует меня в лоб.
И растворяется в ароматном июльском вечере. Лестница поскрипывает под моими уставшими ногами, полным желудком и неловкими от вина движениями. Приглушенный свет встречает меня, когда я добираюсь до квартиры. Силуэт Кейт в пушистом халате манит меня к мягкому дивану. Между ее указательным и большим пальцами зажат бокал вина, на фоне работает телевизор.
Увидев меня, она выпрямляется и хлопает ладонью по дивану. Затем убавляет звук на пульте.
– Хочешь бокальчик? Спенс все еще с друзьями.
Я фыркаю и устало сажусь.
– Еще один бокальчик, и вся гостиница завтра останется голодной. Но спасибо.
– Гордон поднялся полчаса назад. Вымотанный и наевшийся до отвала. Сегодня ты была великолепна. Готовить, танцевать, предаваться воспоминаниям – все это было так весело. – Она щелкает по хрустальному бокалу, отчего он звенит. – Я знаю правду об испорченных empanadas с черникой. Ты бы даже во сне приготовила их лучше.