Программа проводилась в пяти специализированных центрах эвтаназии. Именно там инвалидов массово убивали в газовых камерах и газвагенах, делали смертельные уколы различных ядов, младенцев убивали голодом, просто лишая их пищи. Тела жертв сжигали в крематориях.
На основании приказа от 1 сентября 1939 года немецким врачам запретили оказывать медицинскую помощь «неполноценным», рассчитывая на их скорую смерть от болезней, чтобы не прибегать к насильственному умерщвлению и не шокировать немецкое общество. Оставшихся в больницах обездвиженных пациентов переставали кормить, и они постепенно умирали от голода.
В немецком обществе стали высказывать недовольство, сначала отдельные врачи, потом некоторые государственные чиновники. На своей проповеди 3 августа 1941 года епископ Мюнстерский Клеменс Август Граф фон Гален публично осуждает принудительную эвтаназию. Вскоре к нему присоединяются другие священники и иерархи церкви. 24 августа 1941 года Гитлеру пришлось издать приказ о прекращении массового умерщвления инвалидов, согласно которого распускаются медицинские комиссии и демонтируют газовые камеры.
К моменту запрета программы, на территории Третьего Рейха уже было убито более 70 273 человек, что составляло около 90 процентов от первоначально запланированного. Нацисты подсчитали, что годовая экономия госбюджета от массовых убийств инвалидов составила 88,5 миллиона рейхсмарок. В отчёте, представленном руководству NSDAP, указывалось, что данное число больных могло прожить не менее 10 лет и за это время было бы сэкономлено 885 миллионов рейхсмарок. Вот такая чудовищная бухгалтерия.
За пределами Третьего Рейха немцы продолжили осуществление программы «Т-4». Из материалов Нюрнбергского судебного процесса следует, что только на территории СССР было умерщвлено более двух тысяч инвалидов. Наиболее масштабные акции по программе «Т-4» на территории Советского Союза: в психиатрической больнице им. Кащенко в ноябре 1941 года было уничтожено около 900 находившихся там на излечении больных, в октябре 1942 года было убито 210 детей из детского санатория г. Ейска. Аналогичные акции проходили на территории Латвии, Польши, Чехословакии.
Итальянские фашисты не рискнули открыто уничтожать «лишних» граждан и с 1939 года отправляли в Германию пациентов для умерщвления. Большое число пациентов из района Альто-Адидже и города Удине, из больницы в городе Перджине-Вальсугана были убиты в Германии, в порядке оказания помощи итальянскому правительству по «гуманной принудительной эвтаназии».
Всего по программе «Т-4» было убито около 275 тысяч человек.
Немецкую молодёжь нацисты воспитывали в духе преклонения перед грубой силой. Внутри ячеек гитлерюгенда подростков поощряли за агрессивную конкуренцию, за стремление к лидерству и власти над остальными членами ячейки. Кулачные бои были обязательной частью программы воспитания гитлеровской молодёжи. Организованные банды гитлерюгенда нападали на прохожих, которые казались им похожих на евреев или на коммунистов, нападали на кинотеатры, где шли показы декадентских или антивоенных фильмов. Из-за погромов кинотеатров и большого количества пострадавших зрителей, фильм по одноимённому роману Эриха Марии Ремарка «На Западном фронте без перемен» был отменён к показу на территории всей Германии. Насилие против владельцев кинотеатров и зрителей привело к тому, что фильм был изъят из проката.
Гитлерюгендовец должен был всегда носить с собой нож или кастет. Это обязательный атрибут, как галстук у бойскаута. До прихода нацистов к власти в 1933 году несколько десятков гитлерюгендовцев было убито и ещё около сотни покалечено в уличных стычках.
Власти Веймарской республики при помощи полиции разгоняли существующие ячейки гитлерюгенда, запрещали создание новых первичных организаций молодых нацистов и участие в них детей и подростков. В части немецких городов было запрещено ношение формы гитлеровского союза молодёжи. Но чем больше власти запрещали нацистские молодёжные организации, тем больше их возникало.
После прихода к власти нацистов, воспитание молодого поколения в духе почитания культа силы и культа исключительности было поставлено на поток. Были созданы стопроцентно нацистские «Школы Адольфа Гитлера», где упор был сделан на изучение расовой теории, основ национал-социализма, истории Германии и на физическое воспитание, военную подготовку. Под физическим воспитанием понимались исключительно соревнования, предназначенные для воспитания «арийского воинского духа», а для воспитания чувства коллективизма и воинского братства – военные игры и командные виды спорта, за которые юные нацисты получали коллективную оценку. Обучение велось с соблюдением строгой казарменной дисциплины, прививанием боевых навыков и военной выправки. Надзор за воспитанием подрастающего поколения осуществляла специально созданная для этого служба SS, которая аттестовала учителей и руководителей.
Одним из признаков фашизации общества является преимущественное положение вооружённых сил и людей в военной форме, восхваление армии и армейских порядков и перенесение их в гражданскую жизнь.
В нормальном демократическом государстве военнослужащий — обычный человек, повседневная работа которого уважаема наравне с другими профессиями. В фашистском государстве военные — это привилегированная каста, неприкосновенная «священная корова», наравне с фашистской партией.
В Третьем Рейхе и фашистской Италии были очень популярны открытки, на которых изображены дети в военной форме. Немцы и итальянцы покупкой пропагандистских открыток не ограничивались и часто сами фотографировали для семейных альбомов собственных детей, в специально пошитой детской военной форме. Военную форму, в том числе детскую и женскую, можно было взять напрокат в каждом фотоателье. По моему скромному мнению, нет ничего более ужасного и ничего более фашистского, чем фотография маленького ребёнка в военной форме или подростка с гитлерюгендовским кинжалом или мечом (в некоторых фотоателье предлагали небольшие детские картонные мечи), с подтёками красной краски - бутафорской еврейской крови.
У молодых девушек был популярен стиль «милитари»: одежда дополнялась военными деталями – поясами, пряжками, эполетами, накладными карманами. На одежде делались аппликации или вышивки военной, или фашистской тематики.
Почти во всех странах с фашистским политическим режимом были популярны значки с государственным флагом и фашистской символикой. Использовалась бижутерия и ювелирные украшения также с фашистской или военной символикой, с портретом вождя. Такие украшения были как у женщин в виде значков и брошей, перстней, так и у мужчин в виде булавок и зажимов на галстук, портсигаров, визитниц, карманных сигарных или перочинных ножей, настольных сигарных гильотин. В фашистской Италии были очень модны появившиеся тогда женские туфли на пробковых каблуках с фашистской или военной символикой на пряжках.
Государственная символика, уместная на торжественных мероприятиях, национальных и государственных праздниках, в фашистских государствах повсеместна. От татуировок на бритых лобках молодых итальянских девушек-футуристок, до гаечных ключей и садовых инструментов в магазинах Баварии. Это уже походит больше на массовый психоз, чем на патриотизм.
Иногда военные признаки в одежде появлялись ввиду обнищания населения во время войны и отсутствие материалов для пошива гражданской одежды. Шёлк шёл на парашюты, хлопок для производства боеприпасов, кожа на обувь для армии. Немки во время войны шили платья и даже нижнее бельё из парашютного шёлка, несмотря на то что подбор и присвоение парашютов жестоко карались в Третьем Рейхе. Часто женщины и мужчины носили вне службы военную форму по причине того, что гражданская одежда была им попросту недоступна. Это явления другого вида и к теме фашизма они, разумеется, не имеют никакого отношения. В рамках этой книги, для определения степени фашизации общества по внешним признакам, отражающимся в актуальной моде на одежду, обувь и аксессуары, имеет значение только добровольный выбор военного или фашистского стиля, при наличии в свободной продаже доступной альтернативы.
В Советском Союзе ещё до войны было престижно носить форменную одежду военного образца. Практически всё мужское население СССР было одето либо в военную, либо в гражданскую форменную одежду. Женщины, не имевшие возможности носить военную, милицейскую, железнодорожную и иную форменную одежду, шили блузки напоминавшие гимнастёрки, на которые в обязательном порядке крепились различные значки. На такой блузе-гимнастёрке обязательным был комсомольский значок, а также иные значки, при их наличии, разумеется. Например, после 1931 года престижным было носить значок ГТО и передовика производства, знаки какого-либо добровольного общества, существующего под патронажем государства (к примеру, ОСОАВИАХИМовский «Ворошиловский стрелок») и прочие знаки и брелоки. Милитари в советской женской одежде подчёркивалось строгой юбкой со складками, затянутой военным ремнём. Даже в жаркую погоду женщины на официальные праздники надевали сапожки вместо туфель, подчёркивая военный стиль своего наряда.
О соответствии моды настроениям в обществе очень точно высказался французский писатель Анатоль Франс: «Покажите мне одежду определённой страны, и я напишу её историю».
В фашистской Италии не ограничивались изготовлением детской военной формы. Было разработана полная полевая экипировка для детских военизированных организаций. Итальянскими оружейниками была создана специальная детская винтовка Moschetto Balilla калибра 5,6 мм. (уменьшенный клон «взрослой» итальянской винтовки Moschetto). Оригинальная Moschetto имела калибр 6.5 мм., её длина была 910 мм., а вес 3,2 кг. Детский вариант был не только меньшего калибра для уменьшения отдачи, но и короче (760 мм.), а также значительно легче. Детская винтовка создавалась инженерами-оружейниками вполне серьёзно, с учётом детской физиологии. Не для бутафории, а как реально применимое в бою оружие.