— Осторожничал. Видно же как он ко мне относится.
Торн недолго думает:
— Это мудрое решение. И что будете делать? Хотите... вернуть себе память?
От меня не ускользнула нотка беспокойства в его голосе:
— Ни в коем случае. Можешь представить, как я себя чувствовал, когда узнал, что вытворял? С той же Лией.
— Понимаю.
Иона замирает с пальцем в черепной глазнице, морщится, смотрит на меня:
— Что за Лия? Что ты с ней вытворял?
Костя не упускает возможности:
— Присовывал ей по самые карасики. Ты же ему не даешь. Вот он себе другую и нашел. А я предлагал тебе станцевать. Теперь познай отчаяние.
Снова звуки «Пум! Пум! Пум! Пум!»
Закатываю глаза, Торн потирает виски:
— Тут очень шумно.
— Согласен. Ну, что ты решил?
— Ничего. Я — ваш личный гвардеец.
— Не доверяйте ему, мастер! Добрый рыцарь хочет, чтобы вы его выпустили! Прикидывается верным! Зарежет вас, как только выйдете из анклава!
Торн пожимает плечами:
— Римус, вы же осознаете опасность этого места?
Киваю:
— Конечно.
— Вам нужно в Аббатство. Только там есть те, кто может что-то знать об этом месте и черепе.
Костя в руках Ионы торжествует:
— Точно, мастер! Вперед! К приключениям! В инквизиторский котел!
По спине пробегают мурашки. Мне тоже не очень хочется переться в какое-то Аббатство фанатиков. Но мой гвардеец, к сожалению, прав. Череп-весельчак лишь маска. Маска кого-то очень страшного и могущественного. Того, чьи цели совершенно не понятны.
Спрашиваю у Торна:
— Теперь ты все знаешь. Я могу тебя выпустить?
— Это ваше дело.
— А ты бы выпустил себя на моем месте?
Торн недолго молчит, и вот отвечает:
— Если вы меня забыли, то мы знакомы всего несколько дней. Так что...скорее всего, нет. Тёмный маг правильно говорит.
— Ай! Ой! Девка, в эту дырку нельзя совать пальцы! Ай! Я всегда говорю правильно! Кстати, добрый рыцарь, у нас тут одно пари. Не хотите поуча...
— А-а-а-а! — визжит Иона и по инерции сует череп себе под рубашку, прижимает к животу в попытках задушить.
Не помогло. Голос Кости такой же четкий. Будто по углам пещеры находятся динамики:
— Гениально, девка. В панталоны еще засунь.
Раскрасневшаяся Иона вытаскивает негодника, размахивается им и... вздыхает. Подбирает с пола подставку, насаживает на нее череп и ставит на стол. Костя замолкает. То ли от удивления, то ли от скуки.
Иона плюхается между мной и Торном, закидывает ногу на ногу:
— Наговорились?
Торн слегка щурится:
— Вблизи твоё лицо мне знакомо, девочка. Ты случаем не...
— Разглядел, наконец? Да-да. Я Иона Эрмз. Дочка того самого кузнеца. Тебя я тоже узнала. Ты лейтенант Торн.
— Капитан, — поправляет он ее.
— Ну надо же. Верный пёсик Галленов получил повышение. Если бы я не знала твою репутацию, и что ты дружил с моим отцом... Ну. Скажи мне, КАПИТАН, зачем Дому Галленов понадобилось убивать деревенского кузнеца?
Оу, ситуация накаляется. Торн качает головой:
— Не знаю. Мне жаль, но я был в другом месте, когда это случилось.
Иона взрывается:
— Не знаешь?! Ты же капитан! Почему ты не спросил у своих господ, за что они убили твоего друга?!
— Спросил.
— И?!
— Мне сказали, что это не моё дело. И сказали правильно. Я всего лишь обычный воин.
— Пф-ф-ф... Пес, как я и говорила. Ну а ты, Римус? Память, значит, потерял, да? Что же мне тогда врал, что не замешан в этом, а? — переходит на зловещий шепот. — Сволочь... Ты просто не помнишь...
Торн сухо отвечает за меня:
— Господин Римус не замешан в этом — он был ребенком.
— Аргх!
Иона вскакивает с места, поворачивается к нам спиной, тяжело дышит.
Кстати, да. Это событие произошло десять лет назад. Римусу было лет семь-десять. Какой из него, блин, убийца. Подгузников, разве что. Хотя... понятно же, что Киса просто психует и ненавидит весь мой Дом. До такой не достучаться аргументами.
Мы втроем молчим, думаем. Первой тишину нарушает Иона, стоя к нами спиной. Ее голос на удивление спокоен:
— В банде Штиблета двадцать семь человек. Стилета, то есть... Трое из них — маги второй ступени. Два элементалиста и один псионик. В окрестностях Гнезда сейчас одиннадцать его человек, среди которых элементалист-геомант по имени Бойн. Остальные члены банды при других делах. Что-то мутят в столице. Наш лагерь находится в самом сердце Зловонных Болот. Пройти туда без геоманта не получится — засосет в трясину. А ещё можно натолкнуться на утропиев, которых Стилет специально прикармливает. Переться туда маленьким отрядом — верная смерть.
Осторожно, чтобы не упустить момент откровений, спрашиваю:
— Стилет сильный?
Иона кивает:
— Мастер воинских искусств. Всем говорит, что второй ступени. Но он врет. Скорее всего, третьей... Просто скрывает силу. Торн сужает глаза:
— Третьей? Хм...
Спрашиваю:
— Почему решила рассказать? Разве он не... типа твой второй отец?
— Потому! Мутный он! Какое вообще твоё аристократское дело?! И он никакой мне не отец! Один раз спас, так что, мне всю жизнь ему прислуживать? Я давно с ним за всё расплатилась! Можете закопать этого урода! Мне плевать! Вот только губу не раскатывайте! Одиннадцать человек, среди которых геомант и мастер воинских искусств! Куча ловушек вокруг лагеря! Болото! Утропии! Что вы сможете, а?
Торн кивает:
— Девочка права. Теперь вы понимаете, Римус, почему городские стражи до сих пор не схватили этих мерзавцев? Вылазка на болото дорого обойдется казне. Дороже, чем их бандитизм. Стилет это понимает.
Как всегда, всё упирается в деньги. Скорее всего Стилет специально не бандитствует слишком нагло на одном месте, чтобы его персоной не заинтересовались. Но вот с моим похищением он всё-таки рисковал. Стоил ли я этого?
Вспоминаю шипы на доспехах Торна Он говорил, что они земляные.
— Разве ты сам не геомант?
— Нет, Римус. Я мастер воинских искусств четвертой ступени. В геомантии знаю только самые азы. Мои магические способности не дотягивают даже до первой ступени. Их не хватит, чтобы выжить в топях.
— Зато моих хватит, — разворачивается Иона. — Я знаю скрытые тропы.
— Ого! — оживает Костя. — Девка пытается хитрить! Вы видали, уважаемые? Она просто гений конспирации! Я с трудом заметил это коварство! А ведь мне семь тысяч лет.
Торн переводит взгляд на череп:
— Семь? Ты жил в Первую Эпоху? Разве это возможно?
— О, добрый рыцарь, ты хочешь послушать мою историю?
— Да.
— Хрена на!
Торн морщится:
— Почему ты так разговариваешь? Хоть ты и тёмный, но древний маг, и должен проявлять немного мудрости.
— Во имя бездны, старик, тебе мамка перечитала глупых сказок. Выглядишь умным, но тупой, как склирз. Что ты вообще знаешь о мудрости?
— У меня нет родителей. Я сирота.
— Сейчас расплачусь.
— Как скажешь.
— Вот и славно. У тебя, кстати, уха нет.
— Знаю.
— Могу отрастить. За неделю твоей жизни.
— Воздержусь.
Вмешиваюсь в разговор:
— Ты правда так можешь? Отрастить ухо?
— Нет. Просто хочу поближе узнать вашего нового питомца. Видите, какой он подозрительный? Отказывается от очевидно выгодного предложения только потому, что считает меня злым и коварным. Но мы еще посмотрим, кто из нас окажется таким. Это не я предлагаю вам отправиться в обитель святош и фанатиков, прямо на костер. Осторожнее с ним, мастер. Добрый рыцарь неровно дышит к нашему ремеслу. Просто вида не подает.
— Твоему ремеслу, — поправляю я. — Я не некромант.
— Ну, это пока. Вот убьете пару десятков людей, насытитесь эманациями их страданий и боли, тогда и поговорим об этом. Кстати, не хотите рассказать нам о своем пробуждении?
Болтун! Никому не расскажет моих секретов. Ну-ну.
Торн медленно поворачивает голову в мою сторону:
— Вы пробудились, Римус? В девятнадцать лет?
О! Мне девятнадцать!
— Ну, вроде как...
— Вы уверены? Помните, на что похоже пробуждение? Тело должно исторгнуть отложения эфира. Что-то вроде проступающей через кожу голубой дымки.
Неожиданно череп смеется. Да так, что у меня волосы шевелятся:
— Да, мастер! Очень голубого! Голубого-преголубого! Правда же?
Ясно. Всё плохо. Тут и правда все привыкли видеть эфир голубым. У меня же он чёрный. А всем известно, что чёрный — это так себе цвет. Какой-то некромантский и злой цвет. В книге об этом не говорилось из-за цензуры?
На лице Торна проскальзывает легкое изумление:
— Хм... может позднее пробуждение как-то связано с потерей памяти?
Костя:
— Не может, а точно. И не надо путать потерю памяти с потерей личности. Можно убрать воспоминания, но не характер. Перед вами именно что потерянная личность. Ре-е-едкое явление...хе-хе...
В голосе Кости чувствую ехидство. Он наслаждается тем, что я хожу по лезвию. Поэтому он рассказал про пробуждение? Веселится?
Торн угрожающе смотрит на Костю:
— Это же твоя работа, маг? Ты все спланировал с тем некромантом? Он был твоим слугой? Отвечай, зачем тебе понадобился первый сын Галленов? Что ты задумал? Я не поверю, что ты в этом не замешан...
— У-у-у, добрый рыцарь, я так расстроен, что ты мне не веришь. Мастер, выгоните уже этого нудного старика из нашего анклава. Он мешает развлекаться. Можете не переживать, что он проболтается в ближайшее время. Верные дураки так быстро не предают. Они для этого слишком долго соображают.
Что ж, даже Костя говорит, что Торн не проболтается. Хотя совсем недавно утверждал обратное
В разговор встревает Иона:
— А я? Я тоже никому ничего не расскажу. Отпустите, а?
Вот тут череп только хмыкает. Иона вспыхивает:
— Что ты ржешь, как конь?! Считаешь, что я проболтаюсь о том, что связалась с некромантами?!
— Добрый рыцарь, может, и дурак, но ты-то истеричка. Доверять таким женщинам... Да кто на это поведётся?