2-la2), который строится из тростника и, по-видимому, из овечьей шерсти. Храм возводится по совету матери Бильгамеса богини Нинсун. Богиня Инанна, увидев новый храм, начинает бранить Бильгамеса за непочтение к старым святилищам и храмам, хозяйкой которых является она сама. Особенно ее возмущает, что Бильгамес не хочет войти в ее Гипар — место, где совершается ежегодный священный брак царя и богини:
Бильгамес!.. В моей Эанне суд ты судить забыл!
В Гипаре, на моем берегу, судебные решения
выносить забыл!
В другой версии она говорит: «Дикий бык мой, муж мой меня забыл!»
Инанна гневается и угрожает Бильгамесу Небесным Быком. Озадаченный Бильгамес идет за советом к своей матери Нинсумун и пересказывает ей слова Инанны. Нинсумун дает ему совет, и Бильгамес в резкой форме отказывается переступать порог храма Инанны. Тогда Инанна, желая выполнить свою угрозу, поднимается наверх, к старейшине богов Ану, и требует у него разрешения спустить на Землю Небесного Быка. Ан вначале пытается отговорить ее. Он говорит, что Небесный Бык — его сын, пасущийся в месте, где восходит Солнце, что траву он ест на горизонте и на Земле ему пищи не хватит. Инанна гневается и угрожает Ану своим криком свести Небеса с Землею, то есть — уничтожить жизнь: «Я закричу так, что Небо сойдется с Землею».
В аккадском тексте о нисхождении Иштар в Подземный мир героиня подобным же образом пугает привратника, отказавшегося пропустить ее в ворота преисподней:
А не откроешь ворота, привратник, —
Дверь разнесу, засов разломаю,
Вырву косяк, повышибу створки,
Выпущу мертвых — пусть живых пожирают,
Меньше, чем мертвых, станет живых.
Некогда мир начался с того, что Небо (Ан) отошло от Земли (Ки), а жизнь существует потому, что число находящихся наверху должно быть равно числу ушедших вниз. Инанна (у семитов Иштар) угрожает прервать существование мира и жизни, если кто-то поступит вопреки ее воле.
Ан пугается такой угрозы и разрешает спустить Небесного Быка на Землю. Далее текст живописует ужасные разрушения, произведенные Быком в Унуге: Бык съедает всю растительность, выпивает всю воду в реках, вытаптывает тростники. Бильгамес обращается к своему придворному певцу:
О певец мой Лугальгабагар!
Воспой свою песнь, ударь по струнам!
Пива он испил (и говорит):
«Бронзу эту (= чашу) до краев наполни!»
Этот певец, только под измененным именем Лугальгабагаль, уже знаком нам по «Сказке о Гудаме». Там он предупреждал молодчика Быка, что дело кончится плохо. А здесь подбадривает граждан Унуга в борьбе с Небесным Быком.
Следующая часть текста говорит о созыве мужей Унуга для боя с Быком. Бильгамес вонзает в лоб быка медный топор весом в семь талантов (212 килограммов), и Бык, как сноп урожая, валится замертво. Бильгамес и Энкиду расчленяют его тело. Последовательно описывается отделение головы, шкуры, сердца, рогов. Голову Быка Бильгамес оплакивает со словами: «Я поступил с тобой так, как ты хотел поступить со мной». Кожу выставляют на улице, сердце — на большой площади, а рога посвящают богине Инанне в ее храм Эанна. Сама же Инанна в это время летает вокруг стены, как голубка, держа в руках ляжку убитого Быка.
Если происхождение Быка становится понятно из «Сказки о Гудаме», то остается загадочным основной мотив произведения. Почему Бильгамес вступает в открытый конфликт с небесной покровительницей своего города? Ответ содержится в реплике Бильгамеса, которой он по совету Нинсу-мун обрывает всякие связи с Инанной:
Инанна! Дары в твой Гипар никогда я не внесу!
Нинэгаль! Силой своей доблести никогда я тебя
[не покрою] (= в брак с тобой никогда не вступлю)!
(И) ты, госпожа Инанна, мою улицу не переходи!
Здесь Инанна названа эпитетом Нинэгаль «Госпожа Великого Дома», означающим ее принадлежность к Подземному миру. Вспомним, что в аккадской версии мифа о Нисхождении Инанны-Иштар в Подземный мир дом, где живут владыки загробного суда Ануннаки, называется Эгальгина — «Истинный Великий Дом». Желая выпустить Иштар из Подземного мира, Эрешкигаль приказывает богу чумы Намтару вывести Ануннаков из Эгальгины, усадить их на священные (серебряные?) троны, Иштар водой жизни окропить, из Подземного мира удалить. Ануннаки вызываются для того, чтобы вынести вердикт об оживлении и удалении Иштар из загробного мира. Именно с этим связаны представления об Иштар как божестве, побывавшем на загробном суде.
Имя богини Нинэгаль встречается в текстах уже начиная со списков периода Фары и раннединастического Лагаша. В текстах эпохи III династии Ура Нинэгаль покровительствует новорожденному царю, растя его на священном престоле, «как пальму из Дильмуна», а в другом гимне-тексте царь купается в проточных водах дома Нинэгаль. В гимне священного брака, дошедшем от времени Исина, Инанна и Нинэгаль уже достоверно одно и то же лицо. Там сказано: «В Великом Доме, Доме Советов Страны, Обруче чужих стран, в Доме Реки священных ордалий, где черноголовые собираются, для Нинэгаллы престол он поставил. Царь, (как) бог, сердцем с ней отдохнул». Начиная со старовавилонского времени соответствием имени Нинэгаль (Нинэгалла) выступают «повелительница духов» Инанна, а также сестра Инанны, владычица Подземного мира Эрешкигаль. Нинэгаль — хозяйка Дома водных ордалий, связанная с судом и сакральным очищением, с оживлением или умерщвлением впавшего в грех. Инанна тоже проходит путь водного оживления и воскресает в Эгальгине. Кроме того, Нинэгаль — божество, связанное со священными пальмами Дильмуна, а в Дильмуне ежегодно проходит обряд ритуального омовения Инанны. Следовательно, Инанна в ипостаси Нинэгаль символизирует божество, выход которого из Подземного мира связан с обрядом священного омовения. О времени этого обряда свидетельствует месопотамский календарь, в котором шестой ниппурский месяц ITI.KIN.dINNIN «месяц службы Инанне» (что соответствует августу — сентябрю) имеет ассирийский эквивалент в названии шестого месяца arah dNIN.E2.GAL. Ассирийский источник XI века до н. э. описывает праздник шестого месяца как время омовения статуэток Инанны в реке священных ордалий.
Итак, теперь можно ответить на главный вопрос текста. Бильгамес не хочет иметь дело с Инанной, вернувшейся из Подземного мира, поскольку, во-первых, она осквернена и ей предстоит обряд водного очищения; во-вторых, она запросто может после брака выдать Бильгамеса демонам в качестве выкупа за себя, как уже было с Думузи в тексте о нисхождении Инанны в Подземный мир. Связь с ней приобщила бы Бильгамеса к загробному миру, лишив его надежд на долгую земную жизнь. Именно поэтому его мать Нинсумун советует сыну построить отдельно от Эанны временный тростниковый храм — надо полагать, до времени, когда произойдет очищение Инанны или пока она не выдаст демонам кого-нибудь другого взамен себя.
Несомненно, что гимн о победе Бильгамеса над Небесным Быком имеет уже сложную литературную природу и не так прозрачен, как описание его политических и военных деяний в предыдущих гимнах. В его основе лежит предание исторического характера, соединенное с ритуально-календарными представлениями. Следует также отметить, что герой гимна — антагонист Бильгамеса Небесный Бык — носит то же имя, что и созвездие Тельца (по-шумерски Гуданна, «Бык Неба»), бывшее маркером весеннего равноденствия в то время. Точка равноденствия в конце III тысячелетия уже смещалась к Овну, и борьба с Тельцом, в дополнение к уже обозначенным сюжетам, могла быть астральным мифом, в котором Небесный Бык считался нежелательным и даже вредоносным существом. Впрочем, более вероятной представляется все же связь не с созвездием, а с неким небесным телом, падение которого принесло разрушение шумерским городам.
Этот текст известен во множестве мелких фрагментов, и все они датируются началом Старовавилонского периода. У текста два колофона, что уникально для сказаний о Бильгамесе. В колофоне таблички из Ниппура возносится хвала Бильгамесу, а в колофоне из Телль-Хаддада она предназначена богине Подземного мира Эрешкигаль — воинственной сестре Инанны. Реконструкция фрагментов текста еще не завершена, и даже их последовательность является предметом дискуссий. Поэтому приведу собственную реконструкцию композиции текста.
Больной юноша Бильгамес лежит на одре смерти, не может есть и пить и оплакивает свою судьбу:
Эн Кулаба лежит, подняться не сможет,
Тот, кому сужден ясный взор, лежит,
подняться не сможет,
Разоритель стран лежит, подняться не сможет,
Покоритель гор лежит, подняться не сможет!
На одре судьбы он лежит, подняться не сможет!
Ох, в опочивальне лежит, подняться не сможет!
Не сесть ему, не встать ему — горько причитать ему!
Не есть ему, не пить ему — горько причитать ему!
Крепки засовы Намтара — ему не подняться!
Подобно рыбе, схваченной сетью,
он опутан недугом!
Подобно газели, попавшей в силок, он на ложе схвачен!
Во сне он видит Собрание богов, на котором решается его посмертная участь. В Собрании спорят друг с другом Энлиль и Энки. Энлиль перечисляет деяния Бильгамеса — поход на Хуваву, посещение жилища Зиусудры и восстановление всех ME, погубленных потопом.
Когда в предвечном месте перед Собранием богов
Эн Бильгамес предстал,
Они сказали по поводу Бильгамеса:
«Что касается тебя, то все пути, что есть, ты обошел,
Можжевельник — дерево одинокое — из гор вынес,