Последние 2–3 дня на Харьковщине мы применили новую форму воздействия. Приходит в колхоз сотрудник ОГПУ в форме и ведет беседу с председателем, членами правления в сдаче хлеба. Разговор настойчивый. В результате колхоз «Червонный Господарь» за 2 дня повысил хлебосдачу с 58 % плана до 96 %, «Нов[е] Життя» с 54 % до 80 % и т. п. Думаем, это распространить и на другие области»[621].
19 декабря 1932 г. ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР опять возвращаются к вопросу о хлебозаготовках на Украине. Они признают ситуацию неудовлетворительной и поручают «исправить» ее Л. М. Кагановичу и П. П. Постышеву. О том, какой стиль наведения порядка они признавали, ярко свидетельствует телеграмма, посланная Кагановичем Сталину уже 21 декабря 1932 г.: «Вечером 20 и 21 декабря на заседании Политбюро ЦК КП(б)У наметили ряд практических мер по усилению хлебозаготовок. В виду того, что значительная часть уполномоченных отсиживается, покрывает бездеятельность, а порой прямое предательство районных работников, разослали решительное предупреждение всем уполномоченным, а 10 наихудших сняли с работы и дело об их пребывании в партии передали в ЦКК. Из десяти снятых 7 были посланы ЦК КП(б)У и 3 обкомами.
38 основных районов Украины должны еще дать 32 мил. пудов хлеба – свыше 40 % оставшегося к заготовке без гарнца хлеба по республике. Еще 50 мощных районов должны дать около 30 % оставшегося к заготовке хлеба. Из 38 основных районов – 21 в Днепропетровской и 15 в Одесской областях. На этих районах сосредоточиваем наше внимание. Подобрали еще 40 руководящих работников уполномоченными в эти основные районы, а около сотни крепких военных и харьковских работников им в помощь. Одновременно нажимаем на районы, где осталось выполнять немного.
Так как есть большая опасность, что Киевская, Винницкая область снизят темпы и затянут выполнение оставшихся 7–8% плана, послали им категорическую директиву закончить план в ближайшие дни. Еще более решительную телеграмму послали Донецобкому.
Крайне неблагополучно с Харьковской областью. Харьковчане не мобилизовались на выполнение плана. Единоличники области должны сдать еще около 6 мил. пудов. Сложилось впечатление, что обком пасует перед этой задачей. Пришлось сердито поговорить с Тереховым. Предложили более энергично взяться за хлебозаготовки, в частности у единоличников.
По нашему настоянию отменены 2 постановления ЦК КП(б)У от 29 ноября и 15 декабря, которые, по нашему мнению, дают основание местным организациям придерживать хлебозаготовки под видом закрепления и создания колхозных фондов и повторной проверки ресурсов совхозов. Подробно расскажу по приезду.
Сегодня постановили арестовать и отдать под суд с опубликованием в печати четырех наиболее злостно срывавших хлебосдачу директоров совхозов.
Косиор по своему желанию выезжает вновь в Днепропетровск, Чубарь в Чернигов. Хатаевичу поручили наблюдение за Харьковым.
В 4 часа я выехал в Одессу. Привет. КАГАНОВИЧ»[622].
Тем не менее все эти акции и массовые аресты, а лишь в ноябре 1932 – январе 1933 гг. ГПУ УССР ликвидировало 1 208 «контрреволюционных» колхозных групп, не улучшили ситуации с хлебозаготовками. И тогда 13 февраля 1933 г. В. А. Балицкий издал оперативный приказ № 2 «Об очередных задачах агентурно-оперативной работы органов ГПУ УССР». Это также чрезвычайно интересный документ, в котором уведомлялось о том, что анализ ликвидированных за период с 5 декабря дел «говорит за то, что в данном случае мы столкнулись с единым, тщательно разработанным планом организации вооруженного восстания на Украине к весне 1933 года с целью свержения советской власти и установления капиталистического государства, так называемой Украинской независимой республики» [623]. Перед ГПУ УССР была поставлена «ближайшая, основная и главная задача» – обеспечение весеннего сева[624].
Для выполнения этого приказа районные отделы ГПУ разгружались от «малоперспективных дел», а им на помощь откомандировывались опытные сотрудники областных отделов ГПУ. Причем в районы, где действовали «повстанцы и шпионы», присылались сотрудники особых отделов, в промышленные районы с большими совхозами – сотрудники экономических отделов, во все другие – сотрудники секретно-политических отделов ГПУ[625].
Впрочем, оперативно-следственные группы облотделов ГПУ уже действовали на периферии с конца 1932 г. Например, руководитель одной из них – начальник отделения ОО Киевского облотдела ГПУ Яков Ефимович Флейшман рапортовал, что «благодаря личной разработке дела, непосредственному руководству следствием и участию в допросах разоблачил большую петлюровско-повстанческую организацию на Звенигородщине, которую создал польсько-петлю-ровский агент Титаренко-Кузьменко. По делу было изъято до 30 активных участников организации, оружие и контрреволюционные открытки. Руководители расстреляны»[626].
Кроме того, еще в декабре 1932 г. Я. Е. Флейшман вместе с помощником начальника отделения ОО ОГПУ СССР З. М. Ушаковым отчитались о том, что они вскрыли «украинскую контрреволюционную кулацкую петлюровскую повстанческую организацию “Союз украинской державности”» на территории Уманского, Бабанского, Христиновского, Тальновского, Букского, Звенигородского, Лысянского, Городищенского, Смелянского и Шполянского районов. По этому делу проходил 191 арестованный. 74 человека расстреляли, остальных заключили в концлагеря сроком на 5-10 лет или на 3–5 лет выслали в Северный край[627].
Оперативный приказ № 2 содержал и абсолютно конкретные указания начальникам периферийных органов ГПУ. Так, начальник Киевского облотдела ГПУ А. Б. Розанов получил подсказку о «безусловном существовании в Киеве подпольного центра»; начальник Черниговского облотдела ГПУ В. А. Двинянинов должен был «основное внимание обратить на ликвидацию низовой периферии и изъятие оружия», пересмотреть все уже ликвидированные дела «под углом зрения возможной активности нерепрессированных участников и пособников, и увязки их с разоблаченным подпольем»;
начальник Днепропетровского облотдела ГПУ Я. К. Крауклис должен был активнее разоблачать повстанцев среди бывших петлюровцев, махновцев, галичан и поляков;
начальнику Донецкого облотдела ГПУ М. Б. Гросману в «максимально короткий срок» предстояло развернуть следствие по делу «Казаки», по которому проходило много эсеров;
начальник Винницкого облотдела ГПУ Д. М. Соколинский должен был обратить главное внимание на выявление членов «УВО» и причислить к их числу арестованных по делам «Взрыв», «Связисты», «Интеллигенты»;
начальнику Харьковского облотдела М. М. Тимофееву указывалось на отсутствие дел «по весьма пораженным в прошлом повстанчеством» Лубенскому, Роменскому и Кременчугскому районам;
работникам Одесского облотдела ГПУ приказывалось как можно быстрее развернуть работу по вскрытию и ликвидации повстанческой организации «Неугомонные». Исходя из того, что в области сотрудники ГПУ УССР разоблачили ряд ячеек «УВО», местные чекисты должны были зачислить в нее лиц, проходивших по делу «Отец», и активизировать поиск участников этой мифической организации на объектах оборонительного значения[628].
Начальникам Дорожно-транспортных отделов ГПУ (а к тому времени на территории Украины действовали Донецкий в Харькове, Екатерининский – в Днепропетровске, Южный – в Харькове, ЮгоЗападный – в Киеве) Балицкий приказывал «пересмотреть все разработки и материалы по шпионажу и диверсиям на транспорте, спешно приступить к их тщательной разработке и ликвидации. Особое внимание обратить на выходцев из-за границы, главным образом поляков и галичан, которые проходят по делам»[629]. Кроме того, приказывалось решительно очистить промышленные предприятия от подозрительных элементов, усилить агентурную работу в высших учебных заведениях[630].
Как видим, Всеволод Балицкий лично определял направления главных ударов по украинскому крестьянству, приказывал выискивать врагов даже там, где местные органы ГПУ не имели никаких разработок, требовал «во всех случаях террористические акты рассматривать исключительно как акты политического характера»[631].
В оперативном приказе № 2 фамилия начальника Одесского облотдела ГПУ не указывалась, поскольку 29 января 1933 г. Ю. М. Перцов был смещен с должности[632] за должностные преступления. Он тратил на свою любовницу актрису Зою Вансович значительные государственные средства и систематически в рабочее время устраивал выпивки, длившиеся иногда по несколько дней[633]. Вскоре Перцов, под непосредственным руководством которого в марте 1922 г. было арестовано свыше 600 членов «Казачьей рады Правобережной Украины»[634], Коллегией ОГПУ СССР был осужден к лишению свободы за контрабанду[635].
Кстати, Одесское ГПУ в 1920-1930-е гг. традиционно поставляло руководству ГПУ УССР дефицитные товары. На пассажирских пароходах ближневосточной линии всегда был связист Иностранного отдела ОГПУ, возивший почту. Через него и заказывались необходимые товары. По прибытии парохода в порт начальник Одесского ГПУ или его заместитель давали распоряжение контрольно-пропускному пункту пропустить связиста, и сотрудник Одесского ИНО Д. А. Медведовский провожал его к руководству.