Но несмотря на увеличившуюся уязвимость, Такао пришлось отступить. «Космические Соколы» были именно космическими. С зачаточной аэродинамикой, без тепловых экранов, они сгорят, входя в атмосферу на боевой скорости.
С горьким чувством стыда на свою неспособность остановить неизбежное пилот повернул к лунной Дальней Базе и смотрел на экране заднего обзора, как черный шар распался на рой смерти, спускавшийся в направлении Тихого океана и островов его любимой родины.
30
Пентагон, Вирджиния, Соединенные Штаты Америки, Сол III
9 октября 2004 г., 17:49 восточного поясного времени
— Здравствуйте, я Боб Арджент, веду передачу из Пентагона.
Известный репортер выглядел мрачным. Он стоял посреди ярко освещенного и ничем не примечательного коридора, на заднем плане можно было видеть фигуры в зеленой, синей и черной форме, спешащие в разных направлениях.
— Хотя будет неправильным сказать, что вооруженные силы Соединенных Штатов захвачены врасплох идущей высадкой послинов, также верно, что послины появились и раньше, и в большем количестве, чем ожидалось. По мере развития ситуации мы будем давать прямые включения из Командования Континентальной Армией здесь в Пентагоне, где самая передовая техника ГалТеха работает на полную мощность, определяя места вероятной посадки. Говорят, что окончательное место высадки будет предположительно определено только за полчаса до фактического приземления, и мы будем готовы сразу выйти в прямой эфир. Краткая пресс-конференция Командующего Континентальной Армией ожидается в пределах часа. Он расскажет о планах обороны и известных потерях в Америке и других странах в результате бомбардировки. Боб Арджент, прямое включение из Пентагона.
Когда по радио передали сообщение, Шари Рейли сняла передник, вручила его менеджеру и, не оглядываясь, покинула «Вафельный дом». Если ему это не понравилось, может прислать ей счет по почте. Большинство посетителей покидали заведение и платили немногие. Ей хотелось быть готовой к этому, но после оплаты дневной сиделки, счетов, квартплаты и продуктов денег оставалось немного. В ее кошельке лежало тридцать долларов, и она намеревалась выписывать необеспеченные чеки, если придется, но сначала ей нужно было забрать детей.
Где бы послины ни приземлились, хаос будет везде, и нужно сохранять наличность как можно дольше. Но если ей придется выбираться из города, ей понадобится кое-что взять с собой. Малышка — Сюзи вряд ли можно было считать еще малышкой, она уже большая девочка в свои два года, почти такая же большая, как Келли, но все еще нуждалась в памперсах, — и маленький Билли болеют, и нужны лекарства. Нужна еда в дорогу, из той, что не портится, и батарейки. Вода в бутылках. Когда она заберет детей, придется пойти в «Уол-Март» или «Таргет» [99], как и всем жителям Фредериксбурга.
Она прошла к своему потрепанному серому «гранд-аму» тысяча девятьсот девяносто первого года выпуска — увядшая красавица в поношенной одежде, волосы выбились из-под косынки, — забралась в машину и подкачала бензин педалью газа. После нескольких неудачных попыток двигатель в конце концов завелся. Выехав на дорогу ВА-3, она подумала, не поехать ли сначала по магазинам, а затем забрать малышей, но ей казалось необходимым держать их при себе сейчас, когда все подошло к последней черте.
Бэбиситтер сильно протестовала и хотела оставить маленьких, пока Шари отоваривалась, но в конце концов ей удалось забрать детей и направиться в торговый центр. К тому времени, когда она выбралась на «тройку», поток машин к торговому центру растянулся до магистрали ЮС-1.
Она развернулась, объехала колонну легковушек и пикапов, въезжающих в Арсеналы Гвардии, и нашла заправку. Дождавшись своей очереди, Шари заправилась до завязку дешевым бензином, затем прошла в «Севен-Илевн».[100] Когда подошла ее очередь, она вытащила чековую книжку и призвала всю свою храбрость. Она покупала в этом магазине и имела дело с мистером Рамани уже больше трех лет и знала, что ответ будет «нет».
— Возьмете чек? — спросила она, поднимая книжку.
Мистер Рамани посмотрел на нее с самым безразличным выражением, какое она когда-либо видела на его черном как уголь лице, затем кивнул.
— Дату не ставьте.
— Что?
— Дату не ставьте. И позвоните мне сказать, когда я смогу его обналичить. — Он вытащил визитную карточку и сунул ей в руку.
Она почти заплакала, затем внутренне встряхнулась и выписала чек так быстро, что руку почти свело судорогой.
— Берегите себя, о’кей? — попросил индус, беря предложенный чек.
— О’кей, — ответила она, затем выпалила: — Вы тоже. Благослови вас Бог.
— Спасибо, и да благословит ваш бог вас и ваших детей, — сказал он и сделал жест в сторону стоящего за ней мужчины. — Платите наличными или уходите!
— Почему? — спросил изумленный покупатель, убирая чековую книжку.
— У вас есть деньги. Платите.
Она вышла наружу, стараясь не расплакаться, и снова влилась в поток машин.
Подполковник Фрэнк Робертсон, командир Двести двадцать девятого инженерного батальона (легкого, «Саперы, вперед!») Наземных Сил Соединенных Штатов, стоял во главе стола совещаний батальона по стойке «вольно на плацу». По прибытии в штаб-квартиру Фредериксбурга во второй половине дня он первым делом приказал убрать все стулья, поскольку «времени сидеть все равно ни у кого не будет».
— Ну ладно, джентльмены, — сказал он собравшемуся штабу и командирам рот, — мы прокручивали это дело множество раз. Они прибыли сюда большей силой, чем мы ожидали, и раньше, чем мы ожидали, но для нас от этого меняется фактически немногое. Все наше снаряжение и припасы, включая все необходимые подрывные заряды, перегружено на новый полевой склад боеприпасов, и ко времени получения вероятной зоны приземления большинство нашего личного состава туда доберется.
Сюда не входили командир роты «Альфа» (снаряжение) или его помощник дивизионного инженера. Оба находились по делам за пределами города и явно не вернутся до высадки.
— В сущности, есть две возможности. Мы или окажемся в зоне высадки, или не окажемся. Если мы окажемся вне зоны высадки, мы действуем согласно приказам, препятствуем продвижению послинов и задерживаем их, пока не подоспеют достаточные силы для уничтожения заразы. На основании высокой вероятности этого варианта я приказываю, чтобы все роты были полностью снаряжены и готовы к выходу по первому слову. У вас есть планы подрыва всех до единого мостов Вирджинии, а также первичные, вторичные и третичные цели.
Согласно приказам, если приземление произойдет в нашей зоне ответственности, к которой относится центральная Вирджиния, мы начнем готовить к подрыву все мосты, ведущие из зоны заражения. Вы не разрушите, повторяю, не разрушите ни один мост без прямого приказа, пока послины не окажутся в непосредственной близости, что означает тысячу метров или меньше.
Он сделал небольшую паузу, явно стараясь найти правильные слова для чего-то.
— Думаю, что если вы и не говорили об этом, то наверняка про это думали. Может случиться так, что на некоторых мостах будут находиться… беженцы, когда послины приблизятся вплотную.
Вы все смотрели новости и видели официальные доклады с Барвона и Дисса; вы знаете, что для беженцев значит оказаться в руках послинов. У вас может возникнуть искушение пропустить беженцев по мосту и взорвать его под послинами. Джентльмены, я отдам под трибунал любого, кто так сделает. Здесь у вас нет выбора. Вы подорвете мост, когда послины подойдут на дистанцию пятьсот метров. Мы не можем рисковать, что послины захватят мост. Это ясно?
Из круга серьезных лиц послышалось согласное бормотание.
— Очень хорошо. Вопросы есть?
Поднялась только одна рука — исполняющего обязанности помощника дивизионного инженера. Совсем молодой, недавний выпускник университета Вирджинии. Он только что окончил финансируемые государством краткосрочные курсы подготовки офицерского состава, которые поставляли большинство новых офицеров штата Вирджиния.
— Да, лейтенант Янг?
— А если мы окажемся в кольце блокады, сэр?
Командир молча оглядел круг более старших серьезных лиц. Большинство из них знали друг друга много лет, и он спрашивал себя, как долго еще он будет видеть ту же самую группу.
— Ну, лейтенант, в этом случае мы умрем, и все, кого мы любим, умрут вместе с нами. И все, что мы сможем сделать, это прихватить с собой в ад как можно больше послинов.
Мюллер возил молчаливого инженера по городу с самого рассвета. Они проехали по Фэн и университетскому району утром, по южному Ричмонду — с его уникальной смесью запахов нефтехимических заводов, бумажной и табачной фабрик — сразу после полудня. Сейчас, когда медленно тянулась вторая половина дня, Мюллер устроил тур по Шоко-Боттом. После этой краткой поездки он намеревался подняться на холм Либби-Хилл и осмотреть Ричмонд с наилучшей точки.
Вместо этого инженер отдал первую команду за всю поездку, приказав повернуть вниз по Двенадцатой улице и ехать по ней к Бэрду. После серии головокружительных поворотов и трех остановок, чтобы свериться с картой Службы геологии, геодезии и картографии США, они остановились в проезде под Шоко-Слипом — каменным арочным мостом, когда-то соединявшим собственно город с каналом Канаваха. Сейчас он соединял два ультрасовременных деловых комплекса, построенных внутри и вокруг зданий девятнадцатого века.
— Вы о чем-то думаете, — констатировал Мюллер, когда инженер снова сверился с картой, глядя то в топографическую карту, то в более мелкий план городских улиц. Еще более подробные карты, предоставленные городским департаментом строительства, усыпали заднее сиденье служебного седана.
— Ум-м, — невразумительно ответил Кини. Он вылез из машины и поднялся по лестнице серого камня с Канальной улицы на Шоко-Слип. Наверху он остановился и посмотрел сверху на Шоко-Боттом. Мюллер смотрел на тот же пейзаж и мог видеть некоторые подходящие позиции для небольших стрелковых подразделений, но ничего такого, что представляло бы интерес для известного на всю страну оборонного инженера.