Племянница кивнула.
– В любом случае, – добавил дядя, нагружаясь пакетами, – верим мы в Проклятие или нет – совершенно неважно. Остальные в него верят, а значит, скорее готовы списать всё на мистику, чем признать, что творится что-то гораздо более материальное – и возможно, более опасное.
– То есть, вы не верите в проклятия, но верите, что что-то такое творится?
Дядя так долго тянул с ответом и в таком напряжённом молчании, что Кик уже решила: сейчас велит ей замолчать и жди потом другого случая.
– Что-то в нашем городке точно творится, – проговорил он наконец. – И что бы это ни было, я хочу, чтобы вы с Каролиной держались от этого подальше.
Внутри у Кик всё заиграло. Дядя Фрипорт тоже понимал, что эти толки насчёт Проклятия – чушь! Она не единственная, кто так считает!
Дядя сурово взглянул на неё.
– Я не шучу. Ты меня поняла?
– Да, – ответила Кик, потому что она поняла. А ещё она поняла, что по части Дженны Джейн это ей не поможет. Никак.
«Пора проявить изобретательность», – решила Кик.
15. Прорицание бабушки Миссури: «Тебя ожидает провал. Как на него реагировать, решать тебе»
Однако даже к вечеру никакого плана у Кик не сложилось. Она лежала под одеялом и злилась. Чем больше она думала о том, как ей нужна хорошая идея, тем упорнее мозг отказывался сотрудничать.
Хм-м-м. Стоит ли записать это в блокнот? Непонятно. Кик всё-таки записала:
2 сентября, среда, 12 часов 2 минуты
Рабочая гипотеза. Когда я хочу придумать, как заставить Дженну Джейн отвалить, мозг скукоживается и протестует.
Кик нахмурилась. М-да, кажется, гипотеза вполне подтверждается наблюдениями. Не переставая хмуриться, она отбросила одеяло с ног и прижалась к окну. В лунном свете упавшие деревья приобрели чёткий контур, а поверхность воды серебрилась. Всё выглядело ровно так, как положено.
Кик прижалась щекой к стеклу, стараясь разглядеть конец извилистой тропки, где начиналась дорога. Бесполезно: далеко.
Она никак не могла выкинуть из головы то светящееся пятно.
Оно попалось не то чтобы уж слишком далеко. До него минуты две ходьбы, наверное.
«Если оно ещё там», – подумала Кик и краем футболки попыталась стереть со стекла отпечаток щеки.
Внизу в окнах кухни погасли огни. Бабушка Миссури отправлялась спать, и Кик внезапно ощутила покалывание в пальцах. Она тщательней налегла на протирание стекла. Иногда покалывание в пальцах означало, что они устали. Но в большинстве случаев оно означало, что Кик пришла в голову идея.
Хорошая идея.
«Надо пойти разыскать то пятно». Кик внимательно посмотрела на своё отражение в чистом стекле и подумала, что это одна из лучших её идей.
Даже если одна из самых страшных.
Это ведь значит выйти наружу в темноту. На болото. Кик слегка приподняла окно, затем открыла повыше. В щель ворвались звуки болота и его запахи: всплеск, гниль, шорох Фиггиса.
По коже пробежали мурашки. Одно дело – весело общаться с аллигатором, стоя за перилами крыльца. И совсем другое – проходить мимо его владений ночью в темноте.
Его и змей.
И пауков.
И…
«Насколько сильно я хочу узнать, что это было за свечение? – спросила себя Кик. Это помогло. Немного. – Насколько сильно я хочу доказать, что Проклятие – это выдумки?»
Это помогло куда больше.
Разобраться со свечением – значит разобраться с Проклятием, а это значит – разобраться, как его снять.
И тогда никто никогда не узнает, что она наврала насчёт суперспособностей. Дженна Джейн к ней больше никогда не сунется. Возможно, Кик даже станет героем Скукотауна – и может, даже публично расскажет о том, как справилась с Проклятием.
«Как мама, – пронеслось в голове у Кик, пока она натягивала комбинезон и кеды. – Точнее, почти как мама». Профессор Джорджия Зимовер читала лекции про открытия в области науки. А Кик прочтёт лекцию про открытия в области сверхъестественного – ну и ладно.
Однако вылезти из окна она всё ещё не могла себя заставить. Мысли были заняты тем, что ждёт её там в темноте. Например, голодные аллигаторы, монстры или близнецы.
«Точно, – напомнила она себе. – Если уж мне страшно, то каково сейчас им». Не говоря уж о том, что она – последний, кто их видел.
«А значит, ты в ответе», – прозвучал папин голос. Он звучал всего лишь у неё в голове, зато ясно, как день. Хочет Кик этого или нет, но она тоже замешана, и дороги назад нет.
Осознание этого не принесло большой радости, однако заставило высунуть ногу в окно – а там и вторую. Едва дыша, Кик выбралась из окна на козырёк, с козырька на голую решётку для роз, с голой решётки для роз – на крыльцо. Стоило подошве коснуться шершавых досок, как сердце у Кик окончательно ушло в пятки. Получилось. Она выбралась из дома.
Одна.
Ночью.
Кик встрепенулась. «Насколько сильно я хочу доказать, что Проклятие – это выдумки? Насколько сильно я хочу помочь братьям Мэйкон?»
Снова помогло. Она ступила вперёд левой – пусть и ватной – ногой, затем правой, такой же ватной, потом ещё; на цыпочках пробралась мимо входной двери и спустилась по крыльцу. Пробежала по горбатому мостику и змеистой тропке и бросила последний взгляд на домик в Дольней Пустоши, чтобы убедиться, что окна не горят.
Все в Скукотауне считали, что в этом доме творятся ужасы – точнее, все, кроме мэра Бёрра, который говорил, что там творится антисанитария. Но сейчас домик довольно уютно выглядывал из-за деревьев. Влажный ветерок раскачивал бумажные фонари, новогодняя гирлянда подсвечивала обшивку дома то красным, то зелёным, то фиолетовым.
Картинка помогла Кик прийти в себя – пусть сама она этого не уловила. Она только почувствовала, что груди стало легче дышать и ступать вперёд куда проще, потому что позади неё Дольняя Пустошь, и там её ждут. Темнота стала просто темнотой. Болото – просто болотом. Ей всё по плечу.
Она пошла вперёд по самому краю пыльной дороги, и высокая трава на обочине увивалась вокруг её ног.
Она шла вперёд.
И шла.
И шла.
Кик нахмурилась. Как далеко она успела зайти? По ощущениям, то место, где светилось пятно, должно было уже показаться.
«Пропустила, что ли», – удивилась Кик и пошла в обратную сторону. А может, его уже нет?
Кто-то вытер?
Может, его как улику забрал шериф Дэй?
Небо над головой испещрили дрожащие звёздочки, и полная луна окунула всё в чёрное с серебром. В траве стрекотали сверчки. Что-то хлюпнуло.
Что-то прошуршало.
Кик споткнулась. Она выскочила из высокой травы на середину дороги и остановилась, прислушиваясь. Шорох послышался снова.
Ночь надвинулась плотнее. Темнота больше не была просто темнотой. Она стала тьмой, которая дышит, ждёт, слушает. Поднялся ветер, и тени на болоте дёрнулись с места. Послышался запах сырой древесины, упавших прелых стволов и…
Гнилостный смрад.
Вокруг стало тихо, и Кик застыла. Замерли крики птиц на болоте. Замерло жужжание букашек в траве. У кромки воды что-то испустило вздох.
На трясущихся ногах Кик отступила назад. Ноздри наполнились вонью, а голова – словами детской считалки:
Раз, два, три, четыре, пять!
Век закончился опять.
Снова пять, шесть, семь и восемь!
Запах Леты ветер носит.
Снова восемь, девять, десять!
На болоте воют бесы.
Снова десять, девять, раз –
Облик монстров ждёт и нас!
– Да нет же, нет, – еле выдохнула Кик, с усилием передвигая ногами. – Это всё болота.
Однако она и сама в это не верила. Всё было как тогда, когда вначале она услышала запах, потом – вой, а потом…
Плюх!
Звук раздался сзади. Кик волчком повернулась назад. Но впереди простиралась только пыльная дорога да заросшие топи вокруг. Пусто, никого.
Плюх!
Она снова метнулась назад и отчаянно вгляделась в тени, что сгрудились под деревьями. Из воды торчали острые коряги, под склонившейся ивой что-то мерцало. Что-то там сидело, какие-то…
– Блуждающие огни, – прошептала Кик. Огни, покачиваясь, приближались, и в тени деревьев их свет отдавал бледно-зелёным. – Болотный газ, вот что.
Ну конечно, всему виной болотный газ. Как мэр и сказал, всему должно найтись рациональное объяснение, а куда уж рациональней, чем вполне естественный процесс разложения древесины и мёртвых листьев, в результате которого образуется…
Как его там?
Метан!
Дрожь в коленках унялась. Точно, метан. «Метан, выходя на поверхность, взаимодействует с фосфином и возгорается, из-за чего возникают так называемые блуждающие огни», – вспомнились Кик слова из книжки. Каждое из этих слов добавляло ей уверенности. Настоящие учёные не пугаются всякой там мистики. Настоящие учёные исследуют загадочные феномены.
– Болотный газ, – повторила Кик, глядя, как огоньки скачут в воздухе всё ближе к ней. Вихрь гнилостного запаха захватил её, так что двинуться с места она не могла. Воняло одновременно общественным туалетом и сбитой на трассе тушей. Если бы Кик обратила на это внимание, её бы точно стошнило. Но она и не думала принюхиваться. Её всецело поглотило исследование блуждающих огней.
«Хм, с чего это болотный газ скачет вверх-вниз?» – с удивлением подумала Кик, но долго раздумывать ей не пришлось, потому что огни оказались совсем не огнями. Они оказались фигурами, и к тому же не просто фигурами, а фигурами, внушающими дикий страх.
Озираясь плоскими, точно вмятыми мордами и припадая к земле, они на коротких четырёх ногах брели по мелководью и ловко перескакивали через поваленные коряги. Скукоженные морды обрамляли всклокоченные склизкие клочки шерсти, а с каждым выдохом из их пастей вырывались рык и подвывание.
Да уж, они поистине внушали дикий страх, и они светились, светились зелёным – можно даже сказать, инфернально зелёным, только Кик так бы не сказала, потому что она уже пустилась наутёк.