– Почему ты звучишь, как будто тебя по башке треснули? – уточнила Каролина.
– Просто подыгрывай, – ответила Кик.
Каролина испустила глубокий вздох.
– Ни в чьих.
– В интересах Джефферсона Бёрра! Он торгует счастливыми монетками по доллару за штуку.
– Ну да, ладно. Но… не знаю. Это как-то слишком. Люди серьёзно напуганы. Не думаю, что Джефферсон зашёл бы так далеко. В смысле, ты подумай, что будет, если его отец узнает. Он же мэр, он хочет сделать город идеальным. Помнишь, в каком раже он тут выступал?
Кик помнила. Когда вокруг разгорелись дебаты, он так и бегал глазами по толпе.
– Ну хорошо, пусть не Джефферсон. Пусть кто-то другой. Кому могло захотеться всех напугать?
– Дженнам. Они могли решить, что это весело. – У Каролины вдруг заблестели глаза – так они обычно блестели, когда, решая задачку по математике, она чувствовала, что вот-вот подойдёт к ответу. Сейчас ей, очевидно, казалось, что ответ будет правильный, однако Кик не была так в этом уверена.
– Больно технологично для Дженн, не находишь?
– Может, это игра такая.
– Как-то глупо самих себя мучить. Сенсоры с голосами ведь на всех партах стояли. Может, это кто-то из другого класса? Например, близнецы Мэйкон?
Стоило сказать это вслух, как такая логика перестала ей нравиться. Было в ней что-то… нелогичное.
В науке, если случайно уронишь мишку Гамми в папин хлорат калия, получишь потрясающую цветную вспышку и большой нагоняй. Если уронишь снова – получишь тот же результат. Всё предсказуемо. Знаешь, чего ожидать.
Но с людьми так не работает. С ними ожидай неожиданного. И выходка с сенсорным звонком, лишь бы кого-то запугать, – это в равной степени странно, расчётливо и явно указывает на то, что за этим стоит кто-то непредсказуемый.
«Ожидай неожиданного», – повторила про себя Кик и нахмурилась.
– Вообще-то это всё Проклятию не противоречит, – заметила Каролина, выдернув Кик из размышлений. – Насчёт Кэша да, но близнецы Мэйкон так и не нашлись, да и вонь к тому же, плюс – монстры. Может, кто-то просто пользуется моментом, а Проклятие разворачивается, как ему и положено. Оно вполне может быть… реальным.
23. Прорицание бабушки Миссури: «И как только обретёшь истину, предстоит решить, что с ней делать»
– Забудь, что я говорила, – сказала Каролина. – Нам надо кому-то обо всём этом рассказать. Я позову маму.
У Кик ёкнуло сердце.
– Э-э, погоди, давай обсудим…
– Нечего обсуждать. – Каролина вскочила на ноги. Плёнка, которой был обмотан диван, зашуршала. – Надо рассказать кому-нибудь из взрослых. Шутка заходит слишком далеко.
Она была права, и Кик знала, что она права, а всё-таки не могла прогнать из мыслей мерзкую ухмылочку Дженны Джейн. Если все узнают про сенсорные звонки, как она снимет проклятие? Как вернёт дружбу Натали Мэй и Миа?
«Никак», – поняла Кик и юркнула вперёд своей кузины, преграждая ей дорогу на кухню.
– А… как мы объясним, как нашли эти сенсоры? А главное, когда мы их нашли?
Каролина вздрогнула.
– Вот именно, – подтвердила Кик. – Так они дойдут до затеи с дымом, потом до горелки, а потом до нас.
Тут вздрогнули обе. Тётя Эли закончила свой звонок и теперь дребезжала посудой. Взгляд Каролины перешёл от Кик на дверь кухни и застыл.
«Расскажет», – поняла Кик, и ладони у неё стали липкими.
– А что в итоге с Дженной Джейн? Если мы расскажем про сенсоры взрослым, я не смогу снять Проклятие и Дженна Джейн испортит нам всю жизнь. Должен быть другой выход.
– Это какой? Подождать, пока тебе явится видение?
Кик ахнула.
– Точно! Мы обязательно расскажем про сенсоры. Просто немного… нестандартным способом. Чтобы выполнить уговор с Дженной Джейн, сделаем так, чтобы этим мы как будто сняли Проклятие. Видение – как раз то, что надо, особенно если оно укажет мне на сенсоры. Я докажу, что вся эта чепуха – просто миф, а кто-то этим пользуется. – Кик задумалась. Мысль словно неслась куда-то ввысь, и Кик сама словно летела. Решения приходили на ум быстро и одно за другим. Она едва за ними поспевала. – Например, можно сказать, что мне было видение, будто кто-то плохой делает что-то плохое. В общем-то, это надёжное допущение.
– Никто тебе не поверит.
– Поверит-поверит. Смотря как…
– Как подать, – закончила за неё кузина. – Не у тебя одной бабушка – липовая гадалка. Только я всё равно думаю, что Дженна Джейн так легко не сдастся.
– Посмотрим, – ответила Кик тоном слишком уж самоуверенным для человека, который на самом деле кое в чём – чуточку – самую малость – внутренне соглашался со своей вечно правой двоюродной сестрой.
Однако это начинало раздражать. Соглашаться с Каролиной входило у Кик в привычку.
«Пора менять тактику», – решила она и подняла подбородок повыше.
– Поверят мне Дженны или нет, будет неважно, если поверят остальные. Уж это история с Проклятием хорошо показала.
Но Каролину, кажется, не убедило и это. Она потеребила косичку за кончик, искоса взглянула на Кик.
– А как ты установишь сенсоры обратно так, чтобы никто не заметил?
Кик широко ухмыльнулась, и глаза у Каролины расширились от ужаса.
– Ни в коем случае! – выпалила она. – Никаких поджогов, никаких взрывов и вообще ничего такого, о чём ты сейчас думаешь.
– Я думала кое о чём попроще.
– Например?
– О частностях я ещё думаю.
– О каких именно частностях?
Обо всех. Но этого Кик сообщать Каролине не собиралась.
– Сюрприз, – подмигнула она. – «И для меня тоже», – закончила про себя.
После обеда дядя Фрипорт отвёз Кик домой. Он успел переодеться из рабочей спецовки в нормальную одежду, однако на голове у него по-прежнему была кепка с логотипом «Мастерская Фрипорта». Козырёк отбрасывал на глаза тень, и это, по всей видимости, хорошо подходило под его настроение. Всю дорогу до дому он был необычайно молчалив, только руки на руле то сжимались, то расслаблялись, то сжимались, то расслаблялись.
«Нервничает, что ли?» – подумала Кик. Потому что вид у него был нервный. Вероятно, это и имела в виду бабушка Миссури, когда говорила: «Всё, что нужно знать о человеке, можно понять, если посмотреть внимательно». А может, дядя просто руки качает.
– Утром в понедельник я за тобой заеду, – сказал он, когда «Флаббер» остановился у подножья горбатого мостика. – Тётя Эли против того, чтобы ты гуляла одна, пока тут такое творится.
– Ладно. – Кик выскользнула наружу. Дождавшись, пока она перейдёт мостик, дядя завёл «Флаббера» и развернулся. Салатовая машина пустила клубы пыли, и вечернее солнце на мгновение затмили песочные облака.
– Привет, Фиггис! – крикнула аллигатору Кик, проходя по мостику. Фиггис ударил по трясине хвостом и нырнул.
– И тебе привет, Кик, – ответила она сама себе, понизив голос до вполне подобающего аллигатору баса. Новогодняя гирлянда на домике в Дольней Пустоши мигала и тихо гудела. Кик взбежала по ступенькам крыльца и зашла в дом. В коридоре слышался бабушкин голос, и девочка пошла на него. Голос привёл её на кухню.
На плите стояла кастрюля, а внутри что-то бурлило – что-то, за чем бабушка Миссури и не думала следить. Между ухом и плечом она сжимала беспроводную трубку, и всё её внимание поглощал тот, кто был на другом конце провода. Едва заметив Кик, она замерла на месте.
– Кик! – вскрикнула бабушка и тут же сообщила своему собеседнику: – Вот и она!
Мама. Иначе и быть не может. Кик растянулась в улыбке, и бабушка передала ей трубку.
– Привет! Как там твоя работа?
Из трубки раздался мамин смех.
– Замечательно! Как тебе Скукотаун?
– Не очень. – Где-то у плиты бабушка Миссури заглянула в бурлящую кастрюлю и тихонько выругалась себе под нос. Что бы там ни варилось, заколотило сильнее. Кик плюхнулась на стул и бережно прижала телефон к уху. – А бабушка уже рассказывала тебе про Проклятие и чудовищ?
Раздалось презрительное «пфф».
– Ага. Совершеннейшая чепуха.
– Вот именно. Но тут все на ушах стоят. Им кажется, что Проклятие вступает в силу.
Слышно было, как в мамином голосе появилась улыбка.
– Но тебе, конечно, так не кажется.
– Нет, конечно.
– Вот он, твой научный склад ума. Нарадоваться не могу, что ты у меня такой ярый учёный.
От этой похвалы в душе у Кик всё запело… и тут же смолкло. Что скажет мама, когда узнает, что Кик притворяется экстрасенсом? От этой мысли у неё внутри похолодело.
Бабушка Миссури оставила кастрюлю бурлить и колотиться, взяла корзину со стручковой фасолью и вышла на террасу.
– Кик? – позвала мама.
– Да?
– Ты, пожалуйста, не занимайся там расследованиями, ладно? Когда люди напуганы, они опасны. Я не хочу, чтобы ты в это вмешивалась.
– Мам…
Связь ухудшилась, в трубке зашуршало.
– Твой папа хочет с тобой поговорить! Я сейчас включу громкую связь…
И прежде чем Кик успела ответить, из трубки раздался папин голос, низкий и ласковый:
– Привет, солнышко!
– Привет, пап!
– Я так скучаю по тебе. – Эти слова угрожали Кик разрывом сердца.
– Я тоже скучаю.
Послышался мамин смех.
– Я скучаю больше!
В эту игру они играли уже сотни раз, и всё равно Кик не могла не улыбнуться.
– Как ты там, ведёшь дневник опытов? – спросил папа. – Мы тут ждём не дождёмся, когда приедем домой и вместе проверим твои новые гипотезы.
Разрыв сердца стал ещё реальнее.
– Ага, у меня есть пара идей.
– Чу́дно!
Снова послышался треск. На короткий миг связь оборвалась.
– В школе не сильно плохо? – донёсся после паузы мамин голос.
– Не, нормально. – Внезапно для себя Кик осознала, что так оно и есть. В скукотаунской школе действительно было нормально. – Ну, кроме Дженн. Они ужасные.
– Дженны? В моё время были Барбары. Девочки вроде Дженн или Барбар будут всегда. Не позволяй им портить тебе жизнь.
– А как?
– В смысле?
– Как я могу помешать им испортить мне жизнь? Я и сама по себе не очень-то вписываюсь, а они делают так, что я совсем лишняя.