Слева мелькнула тень.
– Кик!
К ней метнулась Каролина.
– Я так испугалась!
– Я тоже! – Кик прислонилась к школьной решётке, тонкой и острой. – Они считают, что эти сенсоры – моих рук дело, а если не моих, то я знаю чьих. – Каролина цокнула языком. – Вот-вот! Директриса сказала, что пока меня наказывать не будет – у них же против меня нет доказательств, но, мол, я под наблюдением. – Кик немного помолчала и покопалась в рюкзаке. Это не помогло. Руки всё так же тряслись. – Но ведь не зря же, а? Мы раскрыли им глаза. Теперь директриса в курсе, что творится что-то не то.
Каролина кивнула.
– Да, это самое главное.
Прямо перед школьной калиткой остановился чёрный лимузин мэра. Джефферсон Бёрр забрался внутрь, хлопнул дверцей, и лимузин укатил, пустив синий дымок и взвизгнув шинами.
– Вот мне интересно, хоть кто-нибудь вообще когда-нибудь узнает, что это мы их спасли? – проговорила Каролина, наблюдая, как синий дымок растворяется в воздухе. – Быть героем, оказывается, совсем не так великолепно, как мне представлялось.
– А тебе представлялось, что ты герой?
Каролина пожала плечами.
– Ну да. Только в моих мечтах у меня был наряд получше.
Обе окинули взглядом пышное платье в оборках и гольфики с рюшами. Рядом с грязными кедами Кик гольфики смотрелись ослепительно белоснежными.
– А тебе не влетит за то, что ты меня тут подождала? – спросила Кик. – Ты же домой припозднишься.
– Да нормально, – махнула рукой Каролина. – Мама, наверно, уже идёт меня забирать. Пойду ей навстречу. Она будет рада уже тому, что я не валяюсь мёртвая в канаве.
– А она этого боится?
– Она всего боится.
Они пошли к калитке, приминая ногами желтеющую траву. Опустелый двор притих, словно задержал дыхание. Кик стало не по себе.
– Ладно, – сказала она, – по крайней мере, худшее позади.
– Почему? На болотах ещё воняет, ночью бегают чудища, а Мэйконов ещё не нашли…
– Я имею в виду, худшее для нас.
– Думаешь, позади? – усмехнулась Каролина. – Подожди, пока мадам Лок позвонит бабушке Миссури.
«Каролина до того права, что просто бесит», – подумала Кик, перебираясь по горбатому мостику в Дольнюю Пустошь. На крыльце её уже ждала бабушка Миссури, скрестив руки и нахмурив брови.
– Кэрис. Зимовер.
«Главное, не забывать, – напомнила себе Кик, – я к этому непричастна».
Мысль почему-то не утешила должным образом.
– Привет! – воскликнула Кик, растягивая лицо в улыбке ребёнка, которому абсолютно нечего скрывать.
Бабушка насупилась.
– Мне крышка, – пробормотала Кик Фиггису, минуя его морду. Фиггис нырнул в мутную воду, что Кик расценила как крокодилье согласие.
А возможно, несогласие.
А возможно, нечто вроде: «Пойди принеси куриных котлеток».
Кик взобралась по ступенькам крыльца, и бабушка воздела свою трость к потолку.
– О чём ты только думала?!
В данный момент Кик определённо думала о том, что бабушка Миссури слишком уж любит этот вопрос.
– Насчёт чего?
– Насчёт всего. Тебя теперь видения посещают?
Кик скорчила гримасу.
– Ну, да… Тогда это было вроде как ничего.
– Что ж, так можно сказать про многое, но потрудись объяснить остальное.
Бабушка Миссури открыла дверь и медленно перешагнула через порог дома. В прихожей и гостиной стоял полумрак, свет ламп приглушали шёлковые шали, которые бабушка ухватила как-то на блошином рынке, зато кухня горела яркими огнями. Жёлтые стены так и сияли, и жирная мошкара билась в стекло, жаждая добраться до ярких ламп на потолке. Лэрри и Гэри, набитые белки, так и лежали на столе полуодетые.
– Итак, – сказала бабушка, прислоняясь спиной к кухонной панели, – выкладывай как есть. Что там у вас творится?
– Я сказала в школе, что я… экстрасенс. Ну, это зашло не туда, и я поспорила с главными стервами города, что сниму Проклятие болот.
Бабушка стояла, хлопая глазами.
– Знаешь, я почти скучаю по тому времени, когда ты тут бегала с пальцами в ушах.
Кик сердито взглянула на бабушку.
– Пальцы не в самих ушах, а прижаты к ушным каналам. Это чтобы проверить, как работают звуковые волны.
– В смысле, с помощью вязальных ниток и вешалки.
– Ну, да. Звук идёт по нитке, а затем…
– Зачем было говорить, что ты экстрасенс?
У Кик пересохло в горле.
– Им не нравилось, кто я есть на самом деле, поэтому я решила попробовать изобразить из себя что-нибудь другое. Мне хотелось, чтобы на этот раз всё пошло по-другому.
– Этого ты добилась, – заключила бабушка и, помолчав, спросила: – А теперь что?
– А теперь я не думаю, что мне сойдёт это с рук. На Дженну Джейн, по-моему, моё видение вообще не произвело впечатления.
Бабушка задумчиво постучала пальцами по кухонной панели.
– А как ты себе это представляла? И откуда узнала про дверные звонки? Как ты вообще догадалась заглянуть под парту?
Кик несколько выпрямилась.
– Ну, строго говоря, нам немного повезло. Неладное мы заподозрили, ещё когда вот о чём подумали: Проклятие ведь идёт по порядку. Вонь, вой, монстры, так? Ну вот, а Кэш слышал какие-то звуки задолго до запаха на болоте, и так мы поняли, что что-то не так. И потом мы нашли сенсоры. А потом придумали, что с ними делать.
– Кто это – мы?
– Я и Каролина.
Пальцы перестали постукивать.
– Так значит, вместе работали? Но я так понимаю, что открыть сенсоры через видение была твоя идея?
Кик кивнула.
– Ну конечно, чья ж ещё. – Бабушка потёрла ладонью щёку. – Ладно, я тебе прямо скажу: это ты неплохо придумала, только в следующий раз, когда изобразишь видение, обязательно держись за виски. Не надо вскидывать руки, как целитель-сектант. Нам надо беречь репутацию.
Кик так и приросла к полу.
– Э-э… чего?
– Ты мне не чегокай. Если у тебя задача средней сложности, приложи руку к виску. Если прилично так сложная, приложи обе. Можешь ещё подрожать немного – вроде как тебя трясут духи, или сделать вид, будто у тебя кровь пошла носом. Тут, правда, нужен красный пищевой краситель и светлая патока, но… – Бабушка поморщилась. – В общем, неважно. Главное, вот это правило, когда одна рука у висков, когда две. Безотказно работает.
Кик улыбнулась.
– Этого мне не понять.
– Да ничего сложного. В целом, саму манеру притворяться кем-то, кем ты не являешься, чтобы с тобой дружили, я, конечно, не одобряю, но если уж ты взялась, тогда делай хотя бы правильно. А теперь беги мыть руки и ужинать. Поняла меня?
– Поняла.
Но бабушка Миссури не отвела от неё глаз.
– И чтобы никаких мне расследований. Это опасно.
Кик хотела было согласиться, но что-то её остановило. Тело словно пробила дрожь, и на спину легла тень, огромная, как совиное крыло. Нет, она не может смолчать.
– Но мы должны вмешаться! Должны понять, что происходит! Всегда лучше знать правду, а кто, как не мы, знает наверняка, что никаких привидений, духов и проклятий нет! Мы с тобой знаем. Мы же сами про них всё время врём.
– Ты думаешь, я вру? – бабушка вскинула подбородок, будто Кик хлестнула её по щеке. – Ты серьёзно так думаешь, что я просто вру людям в глаза?
«Э-м-м, ну, можно, наверно, и мне соврать и сказать нет, но тогда я совру насчёт вранья, а это…»
Бабушка Миссури по-прежнему ждала ответа.
– Ну-у… да? – выдавила Кик.
Бабушка наклонилась к ней близко-близко, так, что их глаза оказались на одном уровне.
– Я говорю людям то, что они желают услышать. И если для того, чтобы взять себя в руки и сделать, что положено, им надо поверить в то, что эта истина исходит от духов, то разве это не нечто большее, чем просто враньё?
Кик пожала плечами. Она больше ни в чём не была уверена.
– Почему ты просто не можешь быть собой и говорить им от своего лица то, что им надо?
– Потому что мне они не поверят. Порой нужно, чтобы совет исходил от близких, а не от кого-то чужого.
– Но…
– Поймёшь, когда вырастешь. Иди уже.
29. Прорицание бабушки Миссури: «Да-да, вот так, картинка становится отчётливее»
Наступило солнечное, жаркое и влажное утро – в общем-то, такое же утро, как и всегда в Пустоши, только сегодня оно казалось другим.
«Возможно потому, что теперь я почти детектив, – подумала Кик, водя ложкой по кругу в тарелке с хлопьями. – Проклятие Скукотауна почти совершенно раскрыто».
Точнее, пока совсем не раскрыто. Разоблачение вышло скомканным, но разве Эдисон остановился на первой попытке сделать лампочку?
«Ничего подобного, – подумала Кик, погружая ложку в размякшие хлопья. – Он принимался за дело ещё 999 раз».
– Завтрак сам себя не доест, – раздался бабушкин голос из-за газеты. Бабушка Миссури читала статью о трейлерном парке, который смело ураганом, – новости не особенно оригинальные, потому что, как уже успела понять Кик, здесь в Скукотауне развод и ураган были самыми простыми способами потерять трейлер.
«Вероятно, какое-то взаимное притяжение, – подумала Кик, глядя на фото опустелой бетонной плиты на месте парка фургончиков. – Записать, что ли?»
Она бросила взгляд на рюкзак в прихожей, и решила, что лень вставать.
Бабушка Миссури перелистнула страницу.
– Что-то ты сегодня сонная.
– Я долго не могла уснуть вчера, размышляя о последствиях моих необдуманных действий.
Газета опустилась, и бабушка сверкнула на неё глазами. «Не отводить взгляд, – скомандовала себе Кик. – Не моргать. Не дышать».
Но через мгновение бабушка снова подняла газету.
– По-моему, дядя подъезжает.
Что-то не похоже, чтобы кто-то подъезжал, мелькнуло у Кик, но спорить она не собиралась. Вместо этого она выплеснула остатки хлопьев в раковину, подхватила рюкзак и выбежала в дверь, чуть не задавив Батлера. Тот шикнул и цапнул её лапой по лодыжке.
– Ой, Батлер, извини! – бросила Кик через плечо, выбегая на горбатый мостик, под которым Фиггис хлестнул хвостом и нырнул под воду.