— О чём твои думы, отец?
Кри долго молчал, ответил, не меняя позы:
— Старость идёт за мной на расстоянии полёта стрелы.
— Твоя мудрая мысль быстрее стрелы.
Кри промолчал.
— Отец, тебе знакомы южные тропы до бескрайних степей и большой воды, куда вливается Синяя река. Знакомы ли северные тропы?
Кри шевельнулся, пытаясь понять, какие новые планы родились у вождя.
— Юношей ходил я в отряде карать северное племя за то, что оно перед тем разорило наш род. Не дожидаясь, пока нападут северяне, через малое время люди лесного племени не раз разбивали их. Дальше пределов северного жестокого соседа троп не знаю.
— Что же потом? — допытывался Гирр. — Враги присмирели?
— Мы жестоко покарали их. Много лет и зим они набирали силы, пока снова не напали на нас, — отвечал Кри.
— В этот раз, когда я ушёл за женщинами на юг?
— Да.
— Скажи, отец, наши воины убивали детей?
— В том и беда, что детей и женщин щадили. Потому северное племя возрождалось и угрожало нам.
— Зачем два племени разоряют и убивают друг друга? — не отставал вождь, желая что-то понять.
— Так было всегда, — пожал плечами Кри.
— Людям нужен мир, — уверенно заявил сын. — Вчера мы победили северных пришельцев, убили мужчин. Но племя не умрёт и не простит нам.
— Они первыми пришли на нашу землю! — повысил голос отец. — Пришли убивать!
— Сейчас не узнать, кто напал первым, — возразил сын, — важно, кто первым предложит дружбу и окажет помощь. Мы должны сделать это. Сегодня лесное племя сильнее и богаче северных соседей… Сколько дней пути до их поселения?
Кри сердито взглянул на сына и отвернулся.
— Пойми, отец, войны и набеги ломают все мои планы. Весной хотел я послать отряд к сыну Барса, пригнать домашних туров и вожака молодым турицам. Посылать некого… Половина мужчин охраняет жилища, посевы, загоны и туров. Ещё один набег, и все наши труды пропадут даром. Ты, мудрейший из людей, почему не поймёшь — нам нужны дружелюбные соседи?
Истратив доводы, вождь замолчал. Он думал, что отец не слушает его, поднялся, чтобы уйти.
— Посиди, — попросил отец.
Гирр сел.
— Прости старика… Намерения твои мудры, но в дружбу с северным соседом не верю. А путь прост и недалёк. Несколько дней вверх по Синей реке. С правого берега выйдет мелководная чистая речка. По ней два дня пути. Поселение на берегу. — Кри говорил отрывисто и нехотя.
— До того, как отвердеет вода, можно вернуться?
— Конечно, — Кри понял — решение вождя твёрдо, повернулся к нему. — Пусть и в этом тебе помогут боги и духи!
Четыре лодки, гружённые шкурами, сушёной рыбой и вяленым мясом, отошли от берега, обогнули остров, где недавно разыгралась трагедия, и исчезли из виду. Девять мужчин лесного племени во главе с вождём пошли с дружбой и помощью к побеждённому врагу. Шли левым, мелководным, часто песчаным, берегом, прямо по воде. Лодки тащили волосяными канатами, на топких участках толкали шестами. Совсем редко, обходя скалы, садились за вёсла.
С серого неба, висевшего над головами, моросил осенний надоедливый дождь. Едва пробиваясь сквозь хмурую завесу, как из-под слоя шкур, доносились прощальные крики журавлей. Люди шли ночью и днём, давая себе короткий отдых, когда перед рассветом густел непроглядный туман. Они наскоро разжигали костёр, в горшке варили пищу, отдыхали в лодках, оставив охотника для охраны.
С каждым днём заметно холодало: и время шло к зиме, и люди шли на север, навстречу зиме. В устье Чистой речки пришли позднее, чем ожидали: тяжёлая поклажа сдерживала ход. К осени речушка совсем обмелела, и лодки поочерёдно перетаскивали через перекаты, царапая днищем галечник и камни. Ноги ныли от студёной воды, в воздухе мелькали снежинки. Наконец землю припорошил снежок. Посланные Гирром разведчики вернулись скоро и сообщили, что поселение сначала показалось заброшенным, следов от него в стороны нет. Но из хижины вышли две женщины и разжигают костёр.
Вождь лесного племени оставил двух мужчин возле лодок и двинулся к поселению. На расстоянии, равном полёту стрелы от костра, Гирр остановился в окружении родичей. По запаху он определил, что женщины жарили рыбу. Вдруг одна из них увидела пришельцев, что-то закричала и бросилась в лес. Тотчас из хижин посыпались женщины и дети, разбегаясь кто куда. Выскочили несколько мужчин и стариков с оружием в руках, они встали плечом к плечу, готовые к бою.
Над поселением, распластав крылья, парил коршун. Гирр вскинул лук — посыпались перья, мёртвая птица, кувыркаясь в воздухе, упала около костра. Дав время осознать, с кем имеют дело защитники северного пламени, Гирр сложил на землю оружие и смело направился к ним.
— Великий вождь лесного племени Гирр, — отчеканил он, останавливаясь в нескольких шагах от костра.
Седобородый старик также безоружным выступил вперёд:
— Вождь племени Чистой реки Чут.
Гирр приложил руку к груди, слегка склонив голову.
Чут понял, что великий вождь хочет говорить с ним, и жестом пригласил к костру. Вожди сели друг против друга. Мужчины лесного и северного племени остались стоять неподвижно, повернув головы в сторону вождей и готовые в любой миг пустить в ход оружие.
— Ваши люди пришли к нам с войной, они убиты все, — сказал сын Агу.
— Нет, — возразил Чут, — один вернулся. Он испугался честной смерти, измазал себя чужой кровью и лежал среди мёртвых родичей. Его бросили в реку, как дохлого шакала. Мы убили изменника у родового костра.
Глаза старика пылали гневом. Гирр проникся к нему уважением. Чут не юлил и смело глядел на победителя.
— Выживет ли племя без охотников? — спросил Гирр и зачерпнул ладонью снег, давая понять, что подходит зима.
— Много детей умрёт, но племя выживет, — старик не скрывал угрозы.
— Одно моё слово, и от твоего племени останутся только пепел и трупы, — угрозой ответил Гирр.
— Чего хочет победитель? — смирился старик. — Женщин? Выбирай. Хижины и детей пощади. За них умрём с оружием в руках.
— Победитель хочет, чтобы ваши дети не умерли, а племя выжило и окрепло, — улыбнулся сын Агу.
Старик снова разгневался:
— Я стар, но готов сразиться в поединке с победителем, который пришёл смеяться над моими сединами!
Вождь лесного племени сузил глаза, но сдержал себя, ответил спокойно:
— Люди вашего племени в прошлый набег сожгли наши хижины, увели женщин, убили детей и бросили их в огонь. Мы не пришли карать вас, а ты снова прислал к нам войну. Есть ли наша вина, что тела твоих родичей едят рыбы?
Старик молчал, руки его вздрагивали.
— Сколько раз наши племена разоряли друг друга, пока твоя голова побелела, а мудрость не одолела злобу? Соседи будут сильнее, если не вражда, а дружба соединит их. Мы привезли шкуры и пищу, вели своим людям выгружать лодки: мы должны спешить. Если хоть один из нас не вернётся к сроку, мои родичи найдут вас всюду, — Гирр поднялся и пошагал к лодкам.
Пока люди племени Чистой реки освобождали лодки и носили поклажу, Гирр и его спутники раскинули шкуры, собрали хворост для костра, в глиняную посуду зачерпнули воду и опустили вяленое мясо. Молодая женщина услужливо принесла Гирру огонь в малом родовом очаге. Сын Агу улыбнулся и пригласил женщину сесть. Та охотно приняла приглашение. Великий вождь на её глазах выбил огонь из камней и разжёг костёр. Женщина завизжала, будто её резали на куски, и убежала, оставив принесённый огонь. В поселении поднялся невообразимый гвалт. Через некоторое время к Гирру подошёл Чут с группой женщин и мужчин.
— Глупая женщина утверждает, — заговорил старик, — что великий вождь достал огонь для костра из камня.
— В лесном племени это умеют все, — ответил Гирр. Чут не поверил, но спорить не стал. Тогда сын Агу на его глазах оживил огонь.
— Вижу, ты великий вождь могучего племени, — искренне восхитился старик.
— Дружба с нами укрепит вас, — спокойно сказал Гирр.
— Племя Чистой реки приняло твою помощь и твою дружбу, когда гибель стояла у родового костра. Ни одна стрела наших людей не прилетит в твои земли, великий вождь. Клянусь живым духом своего тела! — Чут тщательно оглядел всё богатство, привезённое победителями, и поверил в их добрые намерения.
Гирр вскочил.
— Дружба и помощь! — крикнул он.
— Дружба и помощь! — повторил Чут.
— Мы сегодня уходим назад… — заговорил сын Агу.
— Только завтра, — перебил Чут. — Друзей не отпустим без угощения и отдыха. Для вас освободим хижину, охотники принесли добычу.
Вождь лесного племени принял приглашение.
У родового костра гостей окружили невиданным вниманием, танцевали и пели женщины, мужчины метали копья и стреляли из лука в цель. Попросили Гирра показать своё искусство: хозяева не забыли его выстрел в коршуна. Великий вождь велел одному из родичей приложить ладонь к стволу дерева, как это сделала когда-то Лань, и вонзил четыре стрелы между пальцами охотника. Хозяева только переглянулись, а Чут покачал головой. Затем гостей потчевали изысканным блюдом — гусями, целиком запечёнными в глине. Высохшая корка глины легко отделялась вместе с перьями, освобождая чистое, сочное мясо.
Однако Гирр скоро заметил, что хозяева, угощая гостей, сами ели слишком мало. Великий вождь догадался о причине. Он, пользуясь привилегиями гостя, заходил в хижины и видел, с какой жадностью грызли голодные дети вяленую рыбу, привезённую в помощь.
— Великий вождь Гирр хочет говорить, — обратился он к Чуту.
Старик поднял руку, установилась тишина.
— Вражда и войны наших племён несли голод, разорение и смерть. Защищая своих детей, женщин и жилища, мы победили ваших воинов. Лесное племя также потеряло в бою много хороших охотников, но пришло к вам с помощью и дружбой. Я оставлю вам до весны двух мужчин, они научат вас многому, чего вы не умеете, помогут на охоте и рыбной ловле, — Гирр перевёл дух и понизил голос: — Но половина ваших детей умрёт, остальные вырастут слабыми. Привезённой нами пищи не хватит до конца зимы. Часть ваших детей мы можем взять с собой… — великого вождя перебили голоса протеста. Чут вскинул руку, насупил седые брови, голоса смолкли… — У лесного племени хватит запасов рыбы и мяса. Когда река унесёт твёрдую корку, плывите к нам, берите своих детей. Клянусь духами, Гирр не желает вам зла. Думайте.