Память пилота была изучена мной очень тщательно, и это уже дало свои первые результаты. Осталось разобраться с управлением истребителем, и я стану полноценным пилотом!
До стыковки с орбитальной станцией торговцу предстояло пройти ещё ряд проверок, и он был несколько тороплив, поэтому процедура прощания оказалась необычно короткой и скомканной, по сравнению с обычной манерой разговора старика. Через пять минут мы уже шли в обратном направлении. В грузовом ангаре нас ждали наши корабли, и нужно было ещё раз всё проверить перед выходом в открытый космос.
– Ты уверен, что сможешь управлять истребителем? – в очередной раз спросил меня капитан.
– Насчёт боя не знаю, но взлететь точно смогу, – ответил я, но человек почувствовал в моём голосе неуверенность и лишь покачал в ответ головой.
Когда мы пришли в ангар, Таваль велел мне запускать снапп, а сам предусмотрительно отошёл на небольшую площадку и включил вокруг неё защитное поле.
Истребители сильно отличались друг от друга. Игнис был весь округлый, плавные формы корабля навевали мысли о большом животном. На его брюхе висели вытянутые цилиндры ракет, а между ними торчал ствол скорострельной пушки.
Снапп был абсолютно плоским. Он был похож на вытянутую лепёшку. На верхней части выступал только купол пилота и ствол лазерного излучателя перед ним. С боков торчали два коротеньких крыла, придававших звездолёту нелепый вид. Я подошёл к своему кораблю и, пользуясь памятью Джейка, нашёл специальный выступ и открыл купол пилота. После этого я обернулся и торжествующе посмотрел на Таваля. Тот нажал на что-то и по ангару разнёсся его голос, усиленный громкоговорителями:
– На моей родной планете снаппы умели открывать даже маленькие дети, поэтому это не повод для гордости, шонг. Если это всё, чему ты сумел научиться, то твоя выходка на Кьесе точно того не стоила.
Я нахмурился и полез внутрь. Заняв кресло пилота, я осмотрелся вокруг и понял, что знаю назначение абсолютно всех кнопок и индикаторов. Удовлетворённо улыбнувшись, я принялся включать оборудование. Позади купола раздалось громкое ворчание. Потом движок пару раз чихнул и затих. Я принялся за вторую попытку.
В этот раз всё прошло хорошо. Я сжал рычаг управления и добавил тяги. Вот только переключиться между маршевыми и маневровыми двигателями забыл. Корабль повело в сторону, и я несильно врезался в стену ангара. Бросив быстрый взгляд в сторону компаньона увидел, что тот стоит и сжимает рукой переносицу. Такого жеста я ещё не видел. Нужно потом будет спросить, что он означает.
Вернув корабль на прежнее место, я открыл купол и крикнул:
– Ну как?
– Хуже чем надо, но лучше, чем могло бы быть, – ответил Таваль и выключил защитное поле, – Надеюсь, что ты сможешь долететь до станции, – сказал он, залезая в Игнис.
Через пару минут корабль человека плавно поднялся над полом. Затрещал передатчик и в эфире прозвучал голос капитана:
– Мы готовы к выгрузке, Вонг.
– Счастливого пути, дорогие мои, – ответил старик и ворота ангара начали открываться.
– Следуй за мной, шонг, – передал капитан, – И постарайся в меня не врезаться.
– Меня зовут Гирт, кэп, – сказал я, глядя на черноту космоса за воротами. Вылетать туда было немного страшно, и я почуствовал некоторый мандраж, – Ничего обещать не могу, но буду стараться.
Игнис скользнул вперёд и, заложив вираж, скрылся из моего поля зрения. Я толкнул рычаг управления тягой от себя, но недостаточно сильно. В итоге Таваль успел сделать два круга над транспортом Вонга, прежде чем мой снапп, чихая и кашляя, сумел покинуть ангар и пристроиться за истребителем человека.
Приходилось уделять массу внимания управлению. Несмотря на память пилота, навыков пилотирования у меня не было и приходилось постоянно сопоставлять воспоминания и свои действия.
Из динамиков постоянно звучали голоса. Корабли запрашивали посадку, диспетчерская служба ругалась с теми, кто лез вне очереди, – база жила своей жизнью. Но всё это проходило мимо моего сознания. Несмотря на сложность управления, я буквально влюбился в полёт. Сложно было передать свои чувства. Больше всего подходили эмоции Джейка от общения со своей самкой.
Невесомость приятно щекотала внутренности. Я мог двигаться в любом направлении, кружит на месте или нестись вперёд. Это было похоже на ощущения от родного тела, только возможностей было ещё больше.
И пусть сейчас снапп дёргался и метался под моим неумелым управлением, но я был уверен, что это пройдёт и готов был на многое, чтобы продолжать летать. Незаметно весь обзор заслонил громадный бок станции.
– Гирт, нам дали добро на посадку в шестой док, – сообщил Таваль.
– Погоди, капитан, – попросил я, – Сколько ресурса у кораблей на текущий момент?
– Ещё 80 часов можно не думать о дозаправке, – ответил Таваль, – Что ты задумал?
– Давай полетаем? – попросил я.
Человек некоторое время молчал. Потом я увидел, как его Игнис дёрнулся вниз и нырнул под брюхо станции.
– Лети за мной.
Я направил истребитель следом и вскоре сумел догнать его, но мне удалось это только потому, что капитан меня ждал. Из нижней части космической станции торчали длинные пики какого-то оборудования. Местами их было так много, что нельзя было даже подумать о движении между ними.
Корабль Таваля рванул вперёд и скрылся в переплетении антенн и длинных выступов. Я последовал за ним. Основные органы управления я уже немного освоил и теперь больше уделял внимание прокладыванию маршрута.
Сначала я просто летел следом за капитаном, но вскоре понял, что могу проложить путь сам и обогнать его.
– Если долетишь первым до открытого космоса, то с меня стейк на станции, – произнёс Таваль, когда увидел мой снапп рядом.
– Что это? – спросил я.
– Большой кусок жареного мяса, – со смехом ответил тот и увеличил скорость.
– Принято, – ответил я.
Выиграть не получилось. Человек потрясающе владел своим кораблём. Он настолько виртуозно просачивался в малейшие щели, что казалось, будто его корабль не имеет реального тела, а сжимается и меняет форму по воле своего пилота.
– Неплохо, Гирт, даже очень, – передал капитан, когда гонка завершилась его победой. Я отстал почти на минуту и умудрился повредить снапп, зацепившись крылом при неудачном манёвре, – Ты действительно быстро учишься. Теперь пора всё же идти на посадку.
– Зачем нам на станцию? – спросил я. Желания покидать корабль не было. Я был готов даже терпеть голод, только бы остаться в космосе.
– Нужно зарегистрироваться в качестве наёмников. Иначе не получится работать в этой системе.
– Может позже? – с надеждой спросил я.
– Не переживай, – засмеялся в ответ Таваль, – Тебя скоро достанет невесомость и сам будешь просить о заходе в порт.
– Вот уж не уверен, – ответил я и мы направились к шлюзу для малых кораблей.
Посадка прошла без происшествий. После того как мы попали в док, корабли захватил голубой луч и переместил на свободные места у стены. Вылезая из кабины снаппа, я испытывал сильное чувство потери. Расставаться с кораблём не хотелось. Таваль заметил моё состояние.
– Что с тобой? – спросил он.
– Есть хочу, – угрюмо ответил я.
– Что опять? – возмутился человек, – Ты же только ел у Вонга!
– Нуу, – протянул я, – С тех пор много чего произошло… Я научился летать, поучаствовал в космической гонке, побывал на незнакомой космической станции… – начал перечислять я.
– Хорошо, хорошо, – поднял руки Таваль, – Я понял. Ещё ты ходил и дышал…
– И это, кстати, тоже, – кивнул я.
– Уговорил, – сказал капитан и обратился к проходящему мимо троггу, – Уважаемый, где здесь можно перекусить двум бедным космическим странникам?
Трогг остановился и внимательно осмотрел нас и наши корабли.
– Вам только если в Трюм идти, – сказал он, – Это сразу у выхода в первый сектор.
Таваль повернулся ко мне и сказал:
– Нужно серьёзно заняться нашим внешним видом и транспортом. Даже работники порта считают нас нищебродами!
– Мне всё равно, – ответил я, – главное, чтобы кормили нормально.
– Эх, шонг, – грустно покачал головой Таваль, – Асоциальная ты душонка!
– Какая?
– Ай, неважно, – отмахнулся человек, – Идём.
Заведение оказалось гораздо лучше, чем бар на Кьесе. Было тихо, разумные пили, ели и негромко общались. Капитан быстро сделал заказ и попросил работника сразу принести напитки.
– Нужно найти представительство гильдии наёмников, – сказал он, когда принесли наш заказ, – На многое рассчитывать не приходится. С нашими консервными банками хорошо если десятый ранг дадут по внутренней классификации.
– Что это значит, – спросил я, на миг оторвавшись от еды, что было сразу же отмечено человеком.
– Оо, да у тебя прогресс! Даже говорить уже можешь, когда на столе ещё еда осталась, – сказал он, а я пожал плечами и вернулся к своей тарелке. Вообще этот жест стал часто меня выручать. Можно было не выдумывать ответ и просто уйти от вопроса, – А значит это, мой синекожий друг, что нам будут доступны только дальние патрули. Так что налетаешься вволю!
– Звучит многообещающе, – произнёс я, закончив с едой.
Три дня поисков и всеобщей тревоги не дали никаких результатов. Измученные постоянным мониторингом отчётов и сводок, представители четвёртого департамента сидели в оперативном штабе. Дик красными от недосыпа глазами уставился в голоэкран, изучая очередную сводку. Его начальник сидел рядом и смотрел в потолок.
Последний час он выбивал замысловатую дробь пальцами. Его напарник знал, что, когда дробь прервётся, будет озвучено важное решение. Наконец этот момент наступил.
– Завязывай, – произнёс Краш, – он ушёл.
– Три дня слишком малый срок для поисков, – возразил Дик, не отрываясь от своего дела.
– Завязывай, я сказал, – трогг хлопнул ладонью по столу, подтверждая весомость своих слов, – Дай отбой местным патрульным. Руководство космопорта может возобновить работу в штатном режиме.