Собаки живут «здесь и сейчас», они не сидят в кресле с сигареткой, горюя о прошлом, не пишут мемуаров о том, как прекрасно было воровать кур на ферме, и не рефлексируют. Это значит, что предыдущий опыт быстро перестает иметь значение под воздействием новых правил.
Сколько бы собаке ни было лет, она легко примет новые правила, когда ей создадут условия, при которых старые привычки невыполнимы, а на новых хозяин почему-то сильно настаивает. Даже десятилетняя собака ради хозяина может научиться многому. Пусть ее никто не учил давать лапу, но в течение всей жизни ей приходилось взаимодействовать с человеком и понимать, чего он от нее хочет, а это и есть обучение. Собачий мозг его отлично воспринимает. Поэтому нет разницы, чему учить – просьбе «отвали» или выдержке на команде «сидеть». Например, бывшая бездомная псина, которая всю жизнь ела с земли, может выучить, что такая «запрещенка» смертельно опасна. А уж ходить рядом и останавливаться по требованию привыкают даже не самые блестящие умы.
Проблема взрослых собак только в том, что переучивать тяжелее, чем учить. Например, если раньше команды были необязательны к выполнению, собаке будет трудно осознать, что теперь «сидеть» значит «сидеть и не уходить без разрешения». Но это сила привычки, а не бездарность конкретной собаки. Даже вы, включая 10 лет подряд свет в туалете с правой стороны, будете долго привыкать, если перевесить выключатель налево. А когда привыкнете, все равно однажды обнаружите себя бьющим ладонью по старому месту выключателя, просто потому, например, что устали. Вот и собачий прогресс придется отслеживать более внимательно и корректировать подобные откаты.
Если говорить о перевоспитании взрослой собаки, особый разговор о тех ребятах, которые полжизни просидели на цепи без контакта с человеком. Но и тут никаких диагнозов типа «необучаема» быть не может. Просто все пойдет тем сложнее, чем больше периодов социализации пропустил пес, наворачивая круги вокруг будки на привязи.
Одну нашу знакомую двухлетнюю кавказскую овчарку уволили из цепных охранников за миролюбивый нрав, и она устроилась к хорошим людям диванной собакой. Издержки ее воспитания состоят в том, что она, пропустив детство, по-прежнему считает себя щенком. То есть весело скачет всей 60-килограммовой тушей, смотрит хозяевам в рот и радуется жизни, наверстывая впечатления. Она пропустила период познания мира, не изучила правила хорошего тона, но быстро учится, потому что вдруг поняла, что человек – это интересно, а за дурацкие трюки дают лакомство.
Если собака сидела на цепи лет пять, то ее способности к дрессировке сильно хуже просто потому, что однообразная жизнь ничему ее не учила, как учила бы жизнь с человеком. Она не познавала людей, других собак, предметы и запахи. Единственным развлечением было кормление с лопаты и хождение по кругу. В таких условиях при отсутствии новых стимулов даже у Эйнштейна мозг бы «засох» и потерял способность учиться.
Бывшая цепная собака, попавшая в семью, сначала будет пребывать в ужасе от обилия новых стимулов, которые перегружают нервную систему. Только спустя некоторое время она попытается понять новые правила игры, выучить, что такое человек и как с ним взаимодействовать. На это и правда могут уйти годы, потому что каждый новый стимул будет повергать ее в сильный стресс. А стресс – провоцировать откаты к цепным привычкам.
Такую собаку можно сравнить с ребенком из глухой деревни, которого внезапно вывезли в Диснейленд. Конечно, он не сразу поймет, что нужно стоять в очереди на карусели, покупать мороженое за деньги и пристегивать ремень безопасности. А к концу дня из-за перегрузки нервной системы с ним случится истерика.
Способность мозга к обучению зависит от того, привык ли он познавать новое и приспосабливаться к меняющимся обстоятельствам. У детей эти процессы идут легче в силу большей подвижности нервной системы. С возрастом учиться все сложнее. А если вся жизнь прошла в условиях ограниченного будкой и цепью мира, то требовать от собаки быстрой реакции на команды бессмысленно. Сначала нужно разобраться с принятием новых условий и реакцией на них.
Но цепная собака в городской квартире без всякого опыта взаимодействия с людьми и миром – это скорее грустное исключение. Обычную взрослую собаку, даже из приюта или с улицы, учить несложно просто потому, что она и так всю жизнь училась. Просто не командам «стоять-лежать», а профессионально откапывать в помойке сосисочки. Но механизм у этих процессов один и тот же.
Глава 3. Взятка или поощрение?
Власть куриных сердечек в собачьей жизни практически безгранична. Но если применять их неправильно, можно вырастить из шерстяного сынка прожженного коррупционера, который на каждую просьбу будет отвечать бендеровским «Утром деньги – вечером стулья», если не увидит зажатый в вашем потном кулачке кусок птичьей плоти. Чтобы пес не узнал, что так можно, придется при дрессировке различать три понятия: «наведение», «поощрение» и «взятка».
Когда собака разучивает какую-то совсем новую команду, ей показывают угощение и побуждают совершить определенное действие в ответ на кодовое слово. Это и называется наведением. Если пес успешно справляется, он получает вкусноту, которая «помогала» ему думать. Но вот навык уже закреплен, и собака отлично понимает, чего от нее хотят, уже без жонглирования сердечками перед носом. Если на этом этапе хозяин все еще показывает, что у него «вон че есть», до того, как была выполнена команда, то это будет взяткой. Поощрением кусок вкусноты можно назвать лишь в том случае, если пес узнаёт о его существовании, только выполнив команду успешно.
Например, мамка вдруг захотела, чтобы ее пушистая Оксана выполнила команду «Сидеть», и сообщает ей об этом своем желании. На что Оксана флегматично отвечает: «Спасибо, я постою». В этой ситуации нужно сначала добиться того, чтобы собака все-таки села, а уже потом доставать вкусноту. Но вы ей говорите: «Сидеть», она отвечает: «Ой, давай не сегодня», и тут вы, как Данко, достаете из-за пазухи огромное куриное сердце с намеком: «Сядешь – пожрешь».
Таким образом у Оксаны вырабатывается понимание, что вот на эту конкретную команду можно забить, если на горизонте не маячат какие-нибудь останки курицы. И всю жизнь она будет на ваши приказы демонстрировать поведение «Без куска не стану этой ерундой утруждаться». И если вам понадобится усадить или подозвать псину в критической ситуации, когда в карманах нет ничего, кроме какашечных пакетиков, вряд ли вас ждет успех.
Можно, конечно, возразить, что некоторые хозяева мешок с кормом на прогулку не забывают, а дома под рукой всегда есть холодильник, забитый сыром, поэтому работа собаки за взятку лучше, чем вообще никакой работы. Воля ваша, но с псиной-коррупционеркой не удастся выстроить взаимодействие, основанное на вариативном подкреплении. Это когда собака всегда азартно выполняет пожелания мамки, а мамка, в свою очередь, в качестве благодарности закидывает в нее куски. Но не каждый раз. То на пятое «сидеть», то на первое, то на двадцатое. И собаке будет веселее выполнять команды, как будто она пытается победить игровой автомат. У которого, кстати, можно внезапно выиграть джекпот. Непредсказуемая мамка тонизирует собаку в отличие от мамки-взяточницы.
Схема действует не только с отработкой команд и трюков, но и с отучением от нежелательного поведения. Например, ваш пес ненавидит бегунов. Завидев марафонца, начинает орать ему нецензурное и ломиться, чтобы ноги пооткусывать. Если вы суете собаке под нос лакомство в момент, когда сами уже засекли бегуна, а пес еще ни сном ни духом, то это не выработка лояльности к спортсменам, а обычное отвлечение внимания. Таким образом можно долго и тревожно пытаться избегать ситуации. В конце концов у вас выработается четкий рефлекс доставать и разбрасывать вкусноту при виде бегуна (даже если ваша собака дома осталась). А вот псина лаять не отучится.
Но если пес уже увидел бегущего человека и, не успев заорать, услышал, какой он хороший мальчик, а потом оглянулся на мамку и получил вкусное, рано или поздно это безобразие с криками прекратится.
В книге есть глава о том, как научить собаку отдавать ценности. В этом процессе тоже нет места взяткам. Наведение используется на первом этапе, когда псину надо научить, что мамка пришла с добрыми намерениями. Если эта мысль усвоена, ценность у собаки нужно будет выпросить или аккуратно забрать прежде, чем она узнает, что у вас в рюкзаке спрятана для нее праздничная индейка.
Для справки: на месте индейки, куриного сердца и другой вкусноты может быть любимый песий мяч, если ваши Олеги и Оксаны уродились не пищевиками, а игровиками.
Глава 4. Как правильно хвалить собаку
К счастью, собачий боженька предусмотрел в комплектации чад своих чуткость к похвале. И одним только добрым словом (хоть и повторенным 17 тысяч раз) псину можно побудить сделать для хозяина многое. Но как правильно одобрять собаку? На первый взгляд все просто. Сказала традиционное «Браво, Олег», подытожила печеньем, и вроде как ритуал похвалы соблюден. Но все чуть сложнее. Формы похвалы могут быть разными в зависимости от ситуации и реакции, которой мы хотим от собаки добиться.
Например, возвращается ваш пес из-под куста по команде «Ко мне». Как надо бежит и, конечно, заслуживает поддержки. Пока он приближается, хвалить его нужно быстро и бодро, будто пес – сборная России по биатлону и вот-вот принесет в копилку очередную золотую медаль. При этом хорошо бы он на финише не проиграл ни секунды норвежцам, поэтому ваши восторги должны побуждать его бежать скорее. Типа радостной скороговорки: «Давай-давай-моя-умничка-шевелись-толстая-пупуська».
Или сидит собака на выдержке прямо в точности, как вы ее учили. Это, конечно, достойно похвалы. В этом случае одобрять ее нужно иначе – медленно, растягивая слова и как бы фиксируя на месте. Словно это не собака, а девочка на шаре равновесие держит и не падает. Важно, чтобы ваши овации не побудили ее «соскочить с шара» и ломануться за заслуженной порцией сыра. Говорите спокойно и мягко что-то вроде: «Хоооорошоооооо, атлииииичнаааа».