Эл снова чихает, извергая (помимо соплей) клубы сигаретного дыма. К счастью, на этот раз он успевает отвернуться к фонтану.
— Надеюсь, там не водятся рыбки, — печально произносит он, разглядывая воду, по поверхности которой все еще плавает платок.
— В прошлый раз ты говорил…
— Забудь про прошлый раз, чувак, — Эл блаженно затягивается и дует в сторону фонтана. — Прошлое в прошлом. Живи настоящим с мыслями о будущем. Иначе когда-нибудь… настоящего тоже может не быть.
Я повернул к нему голову, но самого Эла уже не было. Лишь клубы медленно растворяющегося в воздухе дыма… и платок, все еще плавающий по поверхности воды.
Я хмурюсь, не зная, что теперь и думать.
Либо Эл в моей голове… либо он вполне реален… и… если верно второе, то он не совсем человек.
Платок попадает под фонтанную струю и уходит под воду.
Я пытаюсь увидеть, где он всплывает, но не вижу. Он будто исчез.
— Твою мать, — шепчу я, глядя на свою тень.
И то, что я вижу, не может меня не радовать — Тень, на вид полностью восстановившийся, устроил «потягушки», будто только что проснулся. Блаженно потягиваясь, Он кладет руки на бедра и принимается разминаться. Наклоны, приседания и тому подобное.
Мое лицо медленно расплывается в улыбке.
— Доброе утро, Тень, — тихо говорю я.
Глава 8. Новый бой
Спенсер. Маркус Спенсер… да помогут мне боги…
Всю ночь меня мучили кошмары. Мария ушла спать к себе после того, как я чуть не вырвал ей клок волос. За ночь я просыпался еще как минимум дважды. И оба раза был весь мокрый.
Бруно вернулся раньше, чем обычно. Даже не затемно. Сказал Розалинд, что перед боем нужно хорошенько отдохнуть, когда она спросила, чего это он так рано. И уснул раньше всех. А перед тем, как уйти, посмотрел на сидевшую в тот момент на моих коленях Марию.
Почти сразу после этого Эбби, которая выглядела очень нервно, предложила мне секс втроем. Сказала, что в некоторых странах модно встречаться сразу с двумя девушками. Мария послала ее, а я был настолько нервным, что даже не смог представить себе такой секс…
Даже с одной Кармен у меня ничего не вышло — у меня даже не встал.
Она сказала, что это нормально, что я просто перетрудился над нею за эти три дня, но я то точно знаю, что ни хрена подобного — просто мне было страшно. Я почти ощущал, как на шее смыкаются костлявые руки смерти…
…и не был готов умереть.
***
Теперь я медленно иду по песку Колизея.
Вижу, как аплодируют люди. Вижу какого-то молодого парня на троне императора, но точно не его самого. Вижу ту девушку-колдунью. Теперь она смотрит на меня с интересом, а не с той жалостью, с какой смотрела в прошлый раз.
В мой локоть крепко вцепилась Мария. Она машет зрителям свободной рукой и посылает им воздушные поцелуи. Она верит, что я смогу превратиться в того монстра, потому что я сказал ей, что смогу. Тогда я врал… а теперь и сам надеюсь на правдивость собственной лжи. Надеюсь, что, когда придет время, я повторю тот фокус с Тенью. И, кажется, Он готов. Я смотрю на Него, и вижу, как он машет моим мечом, словно тренируясь, и у него неплохо получается.
И теперь я не единственный, кто видит все его странности.
— Меня поражает, что твоя тень живет своей собственной жизнью, — говорит Джим, поправляя очки. У него в руке — копье. Я купил каждому из нас по такому, а парням еще и по щиту. Потратил на это все оставшиеся деньги. Лишь Бруно я ничего не покупал — у него уже все было. Он стоял сейчас неподалеку от нас и разминался. На нем были неплохие кожаные доспехи и даже шлем. Его лицо было исполнено максимальной боевой готовностью, но все равно весь мой класс столпился подле меня. Даже мисс Флауэрс, которая все эти дни брызгала в меня слюной, сейчас готова вцепиться в меня мертвой хваткой.
Они верят в меня…
Все верят…
…кроме меня самого.
***
Ворота напротив нас поднимаются.
Чертова дюжина гладиаторов, среди которых были и мужчины, и женщины, гордо выходят из ворот, одетые в легкие кожаные доспехи. Они — не такие как мы. Они готовы. Готовы все. Каждый из них является чертовым гладиатором, и уже не раз пускал кровь не только носорогу, но и другим людям.
Их ровно тринадцать. Как и нас… но они, черт возьми… выглядят более готовыми.
Я громко вдохнул воздух через нос, наполняя грудь, и проверил дрожащей рукой, не забыл ли я свой меч — тот по-прежнему висел на поясе. Марии я купил копье, как и всем прочим, но она его не взяла. Сказала, что верит, что я смогу ее защитить.
Половина девушек плакала. Другая — тряслась от страха. Одна лишь Кармен была уверена, что все тип-топ.
Джим подошел к Розалинд, и пообещал ей, что будет ее защищать. Рози дрожащими губами поблагодарила его. И даже ни разу не съязвила.
Когда ворота позади нас опустились, за моей спиной раздался громкий визг — у Жеральдин слегка сдавали нервы.
Враги медленно двинулись на нас, а я — смотрю на свою Тень.
— Давай, чувак, — шепчу я и протягиваю ему руку.
Тень, кажется, пытается сделать то же самое, но на этот раз все иначе. Никакая рука не появляется.
«Прости, — слышу я Его шепот, — на этот раз ты сам по себе».
И я обомлел.
Чувствую, как ноги подкашиваются, становясь ватными. Чувствую, как сердце опускается сначала в таз, а затем и вовсе сползает по бедрам вниз, к голеням. Чувствую, как сильно бьется сердце.
Но поднимаю голову и смотрю на несущихся на нас врагов.
Чувствую слезы.
И вынимаю свой меч.
Что-то заставляет меня посмотреть наверх, на трибуну, и я вижу там Эла. Он стоит и курит. Он далеко, но я вижу его улыбку, а также то, что он мне подмигивает.
Сглатываю.
Перевожу взгляд на врагов.
И поднимаю меч.
— Прощайте, сиськи Кармен, — очень тихо говорю я и бегу на толпу, но на полпути останавливаюсь. Понимаю, что совершаю глупость. Пытаюсь что-нибудь придумать. Смотрю на Тень, словно моля о подсказке, но Он лишь пожимает плечами.
— Так и знал, что твоя хрень одноразовая, — слышу голос Бруно.
Он встает рядом со мной, сжимая свой меч обеими руками.
— Если я здесь помру, поклянись, что защитишь Марию, — слышу его голос.
Я весь дрожу, но умудряюсь повернуть к нему голову и кивнуть.
— Ты просто трусливое дерьмо, — говорит он и идет вперед.
Подняв меч, он смотрит на приближающуюся толпу, и та останавливается.
— Ты — тот, кто обращается в Зверя? — спрашивает самый высокий из гладиаторов.
— Да, — недолго думая, лжет Бруно.
— Почему не обращаешься сейчас?
— Потому что бьюсь против человека, а не животного.
Гладиатор понимающе кивает.
— Тогда я сражусь с тобой один на один, — говорит он. — Чтобы все знали, что я, Дракус Лирой, в одиночку убил того человека, кого прозвали Зверем! Но хочу знать твое имя, незнакомец!
— Бруно Морфи! — громко произносит он.
Лирой кивает.
— Готовься к смерти, Морфи.
— Уже готов, — и Бруно поднимает свой клинок.
— Убейте остальных, — произносит Дракус. — А Зверь — мой!
И гладиаторы двинулись мимо Бруно, который почти сразу же бросился на Лироя.
— Можно я возьму этого? — спрашивает девка в доспехах, и другой гладиатор разрешает. Девка движется ко мне.
— Я не бью женщин! — кричу я, но гладиаторша лишь смеется.
А за моей спиной раздаются громкие крики.
Она наносит удар, и я с трудом его парирую.
Она бьет еще раз. Я снова отбиваю. Держу меч двумя руками. Она смеется. Делает выпад, и я пытаюсь парировать, как вдруг понимаю, что выпад был ложным. Девушка громко смеется.
— Таких идиотов… я еще не видела, — и теперь она бьет по-настоящему. Я понимаю это потому, что после ее удара я чуть было не роняю меч и с трудом удерживаю равновесие. Пячусь назад. Она бьет вновь. Прямо в лицо, и на этот раз я парировать не успеваю. Пытаюсь уклониться и падаю на жопу.
Она бьет мне между ног. Я визжу и отпрыгиваю назад. Пячусь, пока она еще несколько раз пытается уколоть в пах. Я слышу смех толпы.
Теперь она бьет в лицо — я едва успеваю поднять меч, и он отлетает в сторону.
— Прости, красавчик, но пора баиньки, — и мне в лицо прилетает подошва ее башмака.
Я вижу фейерверки.
Понимаю, что валяюсь на земле, и вижу перед собой ее. Она подняла надо мной меч.
— Ты даже не мужик, — и она напрягается.
Я визжу, понимая, что это конец.
— Нет, пожалуйста!
И тут из ее груди резко выскакивает окровавленный металлический кончик.
Она удивленно смотрит на него, а затем исчезает из зоны видимости. Бруно, стоявший за ее спиной с окровавленным лицом, отбросил ее в сторону, а затем тут же понесся к остальным, уже окруженным гладиаторами.
Я смотрю туда, где должен был сражаться Бруно, и вижу располовиненный труп того гиганта. С трудом поднимаюсь на ноги, собираясь взять меч и бежать за Бруно, но падаю. Трясущиеся нижние конечности меня подводят.
Разинув рот, смотрю на то, как Бруно врывается в толпу. Почти сразу в сторону отлетает голова одного из гладиаторов. Двое бросаются на Морфи, но капитан команды по баскетболу ловко уходит в сторону и пронзает одного из них своим клинком, а затем голыми руками набрасывается на второго. Пара хуков — и шлем слетает с головы, а через мгновение Бруно пронзает противника его же клинком.
Достает свой меч из тела первого и снова рвется в бой.
Пока сражается с еще одним, сзади к нему подбегает вторая женщина-гладиатор с копьем наперевес. Я хочу крикнуть, чтобы предупредить, но крик застывает в горле. Зато крикнуть получается у Марии, и Бруно удается уйти в сторону, правда копье вгрызается ему в бок. Он падает, но тут же встает, и через мгновение пронзает девушку мечом, забирает ее копье и наносит удар по тому гладиатору, с которым только что бился. Копье пронзает его голову насквозь, и тут все оставшиеся враги набрасываются на Бруно. Всего шестеро осталось. И уже семеро убиты.
Убиты одним Бруно.