енне надеялась, что все происходящее — чистейшая правда.
После ванны я словно очутилась в салоне красоты.
Одна из служанок принялась расчесывать мои волосы, вторая — подпиливать ногти пилочкой, а третья — растирать тело каким-то маслом с безумно вкусным, дурманящим запахом.
Когда и тут было закончено, меня нарядили в платье, которое я выбрала сама среди трех десятков других. Затем меня накрасили, напудрили, соорудили весьма неплохую прическу и лишь теперь отвели в столовую — комнату с огроменным столом, готовым просто развалиться от количества всевозможных на нем яств.
Именно там меня и ожидал Эдриан.
Его широкая улыбка была наилучшим в данный момент комплементом.
— Прекрасная Кармен, — он встал со своей места и направился ко мне, взял мою руку, поднес к губам и запечатлел на моей кисти свой поцелуй. Тот самый жест, который вечно описывается в книгах, показывается в фильмах и никогда не воплощается в реальной жизни. — Ты прекрасна, словно королева.
Взявшись за подол платья, я изобразила реверанс.
Его это позабавило.
— Не знал, что ты любишь на завтрак, потому взял на себя смелость заставить поваров приготовить всё, — его рука продемонстрировала мне полностью уставленный стол. И, видят Боги, чего на нем только не было! Даже обожаемая мною красная икра. Когда-то я ее переела, и она стала люто мне ненавистной, но сейчас я была готова за нее убить! За нее… и за ломтик хлеба с самым обыкновенным сливочным маслом.
Эдриан приблизился ко мне, будто собирался поцеловать, но вместо этого провел по моей шее носом. Снизу-вверх, сладостно втягивая через него мой запах.
— Наконец, аромат роскоши, а не гладиаторской грязи.
— Ну… уж прости, — сделала вид, что немного обиделась на это замечание.
— Извиняться не за что. Не твоя вина, что рядом не оказалось настоящего мужчины.
Это точно…
— Прошу, — и он подал руку, чтобы препроводить меня до моего места.
— А можно мне… сесть рядом с икрой?
Он снова усмехнулся. Думаю, это хороший знак…
***
К делу он перешел за завтраком.
В тот самый момент, когда я почти наелась, и от икры начинало подташнивать.
— Хочу предложить тебе контракт, — произнес он, играясь с бокалом, наполовину наполненным вином. После этих слов все служанки, обслуживающие нас во время завтрака, спешно удалились.
Он выждал, когда затворится последняя дверь, и продолжил:
— Я выкупаю тебя с Арены. Плачу миллион золотых в имперскую казну, и дарю тебе свободу.
Я ощутила, как задрожала от счастья.
Права была мама, когда говорила, что миром правят деньги, а добыть их можно лишь красотой и тем, что у женщин между ног. «Но часики тикают, Мари, и твоя кожа не всегда будет такой нежной, а задница упругой. Посмотри на меня — у меня уже нет возможности выбирать. В моих годах нужно цепляться за любой член, который идет в комплекте с денежным мешком. Но ты можешь… ты пока можешь выбирать, но не забывай, что часики тикают!»
— Взамен ты отдашь мне себя.
Да Бога ради! Жить в роскоши и спать с красавцем… кстати, насчет спать… ночь была великолепной. Никогда ранее я не чувствовала себя так, как сегодня. И дело даже не в богатой атмосфере… Эдриан… он будто читал все мои мысли. Он знал, когда я хочу грубее, а когда нежнее. Он знал, где я хочу ощущать его руки, а где нет. Очень чуткий и опытный любовник, он был истинным знатоком женского тела. Ну или же попросту телепатом.
— Целиком… и без остатка.
Я улыбаюсь.
— Моя воля никогда не будет обсуждаться, и ни одно мое слово не будет вставать под вопрос. Ты сделаешь все, что бы я не попросил и что бы я не приказал.
Тут мне в голову стали закрадываться сомнения, что, вполне очевидно, отразилось на моем лице.
— Я покупаю тебя, Кармен. И относиться буду как к своей собственности.
Я больше не улыбаюсь.
— И стану одной из твоих горничных? — несложно догадаться, что со мной будет, когда он найдет себе новую игрушку.
Но в ответ Эдриан лишь рассмеялся.
— Что ты, милая? — его улыбка кажется весьма искренней, но… — Эти служанки были рабынями, и рабынями я их купил. С тобой же заключаю контракт.
— Сколько еще таких контрактов ты заключил?
Он улыбается. Но теперь не так, словно был умилен девичью глупостью. Теперь это улыбка человека, довольного своими поступками и победами. Так улыбаются те, кто гордятся собой, когда рассказывают об этом.
— Три. Твой будет четвертым.
— И где три предыдущие любовницы?
Он задумался.
— Одна владеет всеми рабами в этом городке и является самым крупным работорговцем во всей Империи. Вторая является главной советницей самого Императора, и живет в прекрасном дворце, управляя имперской казной и всеми дипломатическими вопросами. А третья, — улыбка становится очень и очень самодовольной, — сидит на троне… и крепко держит за яйца самого Императора. Я вручил в ее хрупкие женские ручки… все тринадцать королевств, ранее расколотые… а теперь являющиеся цельной Империей.
— Ты…
— Посадил ее на трон? — сверкает белоснежными зубами. — Именно так.
В горле слегка пересохло, и я поднимаю бокал с вином, пробую его.
— Иными словами, я сейчас сижу перед самым влиятельным человеком во всей Империи?
Эдриан довольно разводит руками.
— Тогда что же может понадобиться самому влиятельному человеку в Империи от такой девушки, как я?
— Видишь ли, — он облизывает губы, затем встает со своего стула, медленно идет в мою сторону, опускается передо мной на одно колено, будто собираясь делать предложение, и начинает нежно массировать мои бедра, — я привык иметь всё. Это было моей мечтой — владеть миром и всеми его сокровищами. И вот… мир мой. Как и три самые прекрасные женщины из всех, каких я только видел. И мои же — все сокровища этого мира.
Он берет мою руку. Начинает ее гладить.
— Но вот… я достигаю потолка. Десятый уровень оказывается пределом. Я бьюсь об него головой, но пробить… никак. Система… ее не обойти теми способами, которыми я овладел. Ее не обмануть. Нули и единицы… нули и единицы — хреновы коды… ими прописана вся Система, и каждый мой шаг, даже самый неординарный — вписывается в ее алгоритмы. Все… кроме того… что внезапно появляется три недели назад на моем горизонте…
Он говорит обо мне?..
— Тень твоего дружка.
Контрольный в голову.
Я аж онемела, а лицо перекосило. Но Эдриан не видит этого — он смотрит куда-то сквозь меня, представляя… Спенсера?!!!
— Этот феномен называется Кошмаром. И он мне нужен, милая, — он поднимает на меня свой взгляд. Смотрит прямо в глаза, и больше не кажется тем красавчиком, каким казался ранее — он кажется безумцем. — Во всей нашей галактике есть всего пять таких, но четыре другие… они не стабильны и так от меня далеки, но этот… этот прекрасен! И он поможет мне, детка! Он поможет мне… пробить хренов потолок!
Ощущаю, как Эдриан начинает задирать мое платье.
Первая мысль — вырваться и не даться ему, но разумный ли это ход?
— Кошмар… его Тень… она находится вне Системы! То есть, в потенциале… я могу вырваться за пределы, дозволенные разумным расам! Мне нужен его чертов Кошмар!
Я нужна ему из-за Маркуса. Он захочет подложить меня под него. Но если откажусь… он может уговорить Уэбстер. А чертова Эбигейл точно согласится!
Так стоит ли терять такой шанс?..
Когда на пол падают сброшенные Эдрианом со стола продукты, а я сама оказываюсь на этом столе, в голове лишь одна мысль — займу ли я какое-нибудь важное место подле него, когда выполню его поручения? Не захочет ли он от меня избавиться?
Он проникает в меня, и начинаю стонать. По привычке, так как знаю, что мужчинам это нравится. Обвиваю его торс ногами, зная, что ему и это нравится.
— Но и ты прекрасна, — говорит он, совершая очередной толчок, после которого я вскрикиваю уже непроизвольно. — С помощью тебя я найду нужные рычаги давления, и заполучу его Кошмара! Изучу… и либо заполучу Его себе… либо на Его плечах вырвусь за пределы, отпущенные простым смертным!
Он разрывает платье, и крепко сжимает мои груди.
— Когда Император умрет, власть полностью перейдет в руки Императрицы. И тогда… мне нужны будут преданные мне люди, которые будут непрекословно исполнять мою волю. Ты, — он совершает толчок, — готова, — еще толчок, — стать одной из них?
— Да-а-а! — выкрикиваю я, толком не понимая, ответ ли это на вопрос, или же признак достигнутого оргазма…
Возможно, и то, и другое…
Да, определенно…
***
Он заставил меня раздеться посреди темной комнаты, освещаемой лишь свечами, расставленными по кругу, внутри которого был нарисован какой-то жуткий знак красной краской. Надеюсь, это именно краска…
— Зайди в него! — мертвенным голосом приказала женщина с красными волосами, указывая на этот самый круг. Я вопросительно смотрю на Эдриана, и он кивает.
Захожу в круг, пытаясь прикрыть самые интимные части своего тела.
В круг входит эта самая женщина, сбрасывая с себя красную мантию, после чего тоже оказывается совершенно нагой. Но, в отличие от меня, не стесняется.
— Расслабься, — произносит она и касается моих плеч. — Меня тебе не стоит стесняться.
И она улыбается.
— Я — Кара. И, поверь, со мной ты будешь видеться даже чаще, чем с Эдрианом… если, конечно, понравишься Императрице.
— Мне нужно понравиться Императрице?
— Только если хочешь получить ее покровительство. А оно тебе необходимо, уж поверь. Если она не одобрит… Эдриана ты будешь видеть нечасто.
— Тогда она одобрит.
И Кара широко улыбается.
— Зови меня Кармен, — и я расслабляюсь, опуская руки.
— Этот ритуал навечно свяжет тебя и Эдриана, — говорит она. — Рабская печать — это все равно что клятва верности и покорности, за нарушение которой ты будешь наказана. Печать наносит дичайшую боль при ослушании, или попытке навредить хозяину. Ты ведь это понимаешь?