Эдриан бросает кинжал, а затем исчезает. Сначала он покрывается черным дымом, и через мгновение этот самый дым переносится за спину Хейзела и материализуется в человека. На все это уходит не больше секунды. А сам Хейзел…
Сам Хейзел падает на траву и начинает скулить.
Раскрыв рот, я вытаращенными глазами смотрю на того, чью шкуру нельзя было пробить.
— Серебро, — спокойно произносит Эдриан. Я тут до меня вдруг доходит. — Неужели ты, вонючая псина, думал, что я не знаю, как победить ликантропа? Ты просто кретин.
И в руке человека в черном появляется еще один кунай. Не сложно догадаться, что тоже серебряный.
— Я буду считать до четырех, — и на лице Эдриана, наконец, появляется ухмылка. — Раз.
Волк тут же срывается с места и дает деру, исчезая между деревьями.
— Два! — кричит Эдриан, и я ощущаю, как барабанит мое сердце. Он же не попадет! Он же не сможет попасть! Его же даже не видно! Да и деревья помешают! Он не сможет бросить нож по прямой!
— Три!!! — и Эдриан заносит руку для броска. Глаза он закрывает, а в сторону, куда умчался Хейзел, разворачивается правым ухом.
Он его услышит! Я понимаю это, и потому не выдерживаю.
Охотник — не просто мой шанс на спасение. И даже не просто учитель. В каком-то странном смысле, он мой друг. Хоть я и понимаю, что он хочет меня как-то (пока еще не знаю, как) использовать.
Я бросаюсь на Эдриана.
Но он даже не шевельнулся.
Ему это было и не нужно — я врезался в некую незримую стену, когда до Эдриана оставалось всего два шага. Незримая энергия оттолкнула меня в сторону, бросив на задницу.
Судорожно вздохнув, я с открытым ртом стал наблюдать момент казни.
— Четыре, — шепчет Эдриан… и бросает нож.
Я вздрагиваю.
Слышу, как в висках тарабанит пульс.
— Стелла? — Эдриан возмущен.
От шока я понимаю не сразу, и лишь теперь замечаю, что на линии броска стоит пепельновласая колдунья, сжимая в руке брошенный кунай.
— Еще не время, мессир.
Он бросается к ней. Хватает за горло и начинает душить. Одной рукой он поднимает ее над землей.
— Не время? — он выглядит совершенно спокойным, и так же спокоен его голос. Но приподнятая над землей девушка вряд ли подчеркивает это самое спокойствие.
— Он… — она хрипит, — еще послужит Вашим целям, господин. Его время… еще не пришло.
Меня поражает, насколько она спокойна. Даже Кара сейчас явно напугана и нервничает. Но девушка, равно как Эдриан… они просто хреновы роботы!!!
И тут он расжимает пальцы.
Девушка падает на траву. С абсолютно спокойным выражением лица глубоко дышит, и затем медленно встает.
— Благодарю за Вашу доброту, мессир, — произносит она немного хрипловатым после удушья голосом и сглатывает.
Он аккуратно поправляет ее волосы, убирая прядь с лица и плеча. Не успокаивается, пока не выравнивает всю прическу волосинка к волосинке.
— Помни… мою доброту, — тихо говорит он ей, и теперь оборачивается ко мне, все еще сидящему на земле. — Больше никаких побегов, юноша.
Я замечаю, что он опускает взгляд, рассматривая мою Тень. Она явно интересует его.
— Иначе я убью твою подружку, — он бросает колкий резкий взгляд на Эбби, тут же цокает языком, и дополняет, — хотя нет, не убью. Сначала трахну ее сам, а затем пущу по кругу. Ты сам будешь наблюдать за тем, как все гладиаторы этого вонючего городка имеют ее во всех позициях. А потом верну ее тебе. Но не могу обещать, что в былой… целости.
Он вычеканил последнее слово, наслаждаясь тем, как оно звучит, и что означает в данном контексте. И все это — с совершенно спокойным лицом, самым спокойным тоном.
— Ты хренов псих, — тихо говорю я, замечая, что дрожу от страха.
— Думаю, ты прав. До встречи… Коготь.
И он уходит, а вместе с ним и его подружки.
Кара оборачивается ко мне, и я замечаю, что она сочувствует. А через мгновение все трое — сразу же после того, как он обнимает обеих за талию — растворяются в воздухе, обратившись в клубы черного дыма.
***
Вернувшись домой, я стремглав бросаюсь на второй этаж, в свою спальню. Мария все еще там. И она не спит. Претворяется спящей… но не спит.
— Вставай, сука! — кричу я и сдергиваю одеяло.
Ее обнаженный вид нисколько не мешает мне.
— Как вы общаетесь?!
— С кем?! — она делает вид, что не понимает.
— С этим… Эдрианом! Как ты передала ему, что я ушел из дома?!
— Ничего я ему не передавала! — она замирает, так как понимает, что только что сильно проговорилась. — И кто такой Эдриан?!
— О нет, мразь, уже не выйдет!
Не знаю, что я собирался делать дальше, но меня жестко выручил Бруно, вбежавший в комнату. В одних панталонах.
— Что происходит?! Вы что, охренели тут так орать?!
— Эта сука шпионит за нами! — объясняю я Бруно, указывая в ее сторону пальцем.
— Для кого? — Морфи не верит, и потому улыбается.
— Для кардинала, — сухой хриплый голос. Мерзкий… и немного жуткий.
Мы одновременно оборачиваемся к дверному проему, в котором, упершись плечом в косяк, стоял Хейзелсмоук.
— Хейзел! — я делаю шаг по направлению к нему, и замечаю, что рукой он прижимает рану в левом боку. Оттуда сочится кровь.
— Не давай ей сделать этого! — кричит вдруг он, указывая пальцем за мое плечо, и мы с Бруно, как и в прошлый раз одновременно разворачиваемся. Но паника была излишней — Мария просто сидит с флаконом духов — их я видел чуть ли не каждый день — и наносит их на шею.
— Это просто духи, — объясняю я, но Хейзел почему-то прорывается мимо нас с Бруно, и несется на Кармен. На мою Кармен! — Эй! Не смотри на нее!!! Она моя!!!
Я отталкиваю волка в сторону, а затем набрасываю на Марию одеяло.
— Какого хера тебе здесь надо, извращуга?!
— Марки, не тупи! — кряхтит зубами волк. — Ты же уже итак понял, что она шпионка кардинала!
— Она?! — я смотрю на нее. Вижу ее взгляд, прекрасный и чарующий, а что самое главное — честный. — Она просто напугана. Я… я психанул, и вбежал… милая, черт, прости.
Мне стало стыдно. Я бросился к ее ногам и крепко к ним прижался.
— Не знаю, что на меня нашло, честно, — начинаю оправдываться я.
— Заткни нос! — кричит на меня Хейзел.
— Чего?!
— Заткни нос!
— Да с какой это радости?!
— Этот запах… неужели ты не смекаешь?!
Он смотрит на Кармен. Теперь на нее смотрю я. Она отрицательно качает головой. И я тоже.
— Ни черта я не понимаю! Какого хрена тебе здесь нужно?!
Скрипя зубами, Хейзел поднимается с пола, замечает бельевую веревку, растянутую на балконе Марией, и направляется к ней. Снимает одну из ее ночнушек…
— Эй! А ну ка отдай! — кричу я.
— Да Бога ради! — он бросает ее ночнушку мне в лицо, и едва я успеваю убрать ее, как он затыкает мне нос прищепкой, которая эту самую ночнушку и держала.
Я пытаюсь сорвать ее с носа, но Хейзел наваливается на меня всем телом.
— Тихо! Тихо! Да стой же ты! Чувствуешь?!
Я дышу ртом, так как нос зажат прищепкой. И это больно, кстати.
— Что, твою мать, я должен чувствовать?! Как у меня нос болит?!
— Нет! Чувствуешь, как включается мозг?!
Я смотрю на него. Затем на Кармен. Только сейчас понимаю, что я только что говорил, и как себя вел.
— Это все из-за духов?!
— Наконец-то! — Хейзел спадает с меня. Лежит на полу, будто обессилен. Моя рубашка вся в крови. В его крови.
— Хейзел, ты… ты поправишься? — гундосю я.
— Хер его знает, — честно говорит он и протягивает мне руку. — Помоги встать.
***
— Это он приготовил, — говорит охотник, нюхая духи Марии.
Я все еще стою с прищепкой на носу.
— Состав точный не скажу… половины ингредиентов знать не знаю, но… парочка травок — и то лишь потому, что покуривал их как-то, — и… да… точно.
— Что?
— Там капля твоей крови.
— Моей?! — я хмурюсь, осматривая ребят.
Мы все собрались в гостиной. Уже одетая Мария сидит в кресле, скрестив руки и явно чем-то недовольная.
— Это мог быть любой бой. Крови ты пролил немало. Он мог просто взять каплю с любого оружия, которым ты был ранен, — быстро догадывается Элеонор, за что получает одобрительный взгляд оборотня.
— А ты ниче такая, — лыбится он своим желтым ртом с недостающими зубами. — Люблю мозговитых.
Элеонор, к моему удивлению, отвечает ему милой улыбкой, будто приняла его слова за комплимент.
— Вот почему эти духи работают только на тебя, — вмешивается Корделия Престон, деловито поправляя очки, как это всегда делал Джимми. — Магия крови.
Теперь Хейзел таращится на нее.
— И ты очко заработала, — говорит он, а затем принимает серьезный вид. — Но одной магии крови тут недостаточно. Даже знай любой из вас точный рецепт и имея хоть литр крови… не будучи алхимиком десятого уровня — зелье такое не сварите. Его приготовил Эдриан, который, к слову… — Хейзел подходит к Марии, опускается перед ней на колени и шмыгает носом, будто принюхивается, — не раз в ее пещерке побывал.
— Блядь она блядь и есть, — произносит Анна, и все девушки дружно кивают.
Кармен усмехается.
— А вы? — ее широкая улыбка выглядит слегка психопатичной. — А вы тут не шлюхи? Трахаетесь в групповухах и на столах танцуете.
Анна и Элеонор переглянулись.
— Я хотя бы… нашла… своего принца. И пусть он и подложил меня, как последнюю шалаву…
— Ладно, мне это не интересно, — обрывает ее Хейзел, взмахнув рукой, которой тут же хватается за левый бок. — Я тут понял кое-что… у Эльзы, видать… такой же парфюм. Смекаете?
Глава 33. Калигула
К Мастеру мы идем втроем — Элеонор, Хейзелсмоук и я.
Бруно мы решили оставить дома, чтобы он присмотрел за Марией, ибо теперь совершенно неизвестно, на что она способна, и чего от нее можно ожидать. А леди, которая всего месяц назад была для меня никак не Элеонор, а мисс Флауэрс, отправилась с нами по просьбе самого Хейзела. Мол, нам ее помощь сильно пригодится.