аводью, выходившей на отлогий, покрытый галькой берег.
— Эй, орлы! — крикнул Тэш, — глядите-ка! Проверим глубину, а заодно и искупаемся. Тут у вас в реках никаких кровожадных тварей не водится?
— До сих пор ничего такого не слышал, — ответил Баст, подходя ближе, — это все-таки горы, а не джунгли.
— А в джунглях что? — поинтересовался Тэш, входя по пояс в ледяную воду и смывая с себя дорожную грязь.
— Да что угодно, — уверенно проговорил второй конвойный. — Там, понимаешь, такие твари живут… Только оттуда еще никто не возвращался, чтобы рассказать о них подробно.
— Если рассказывать некому, — резонно заметил Баст, уже успевший присоединиться к Тэшу, — то откуда же ты знаешь, кто там живет?
— А потому, что не глухой, как некоторые, — обиделся бравый вояка.
Баст небрежно махнул рукой. Полетели брызги.
— Наша солдатня от скуки чего только не придумает, — сказал он. — В казарме тоскливо, на плацу нудно, вот и травят всякие байки. Но то, что там в воду спокойно не зайдешь, — это верно. Дряни там, судя по всему, действительно навалом.
— А здесь? — засуетился Тэш, непроизвольно двигая поближе к берегу.
— Не волнуйся, — заверил его Баст. — Плавай спокойно. Не потони только. Вода уж больно холодная.
Поиски и разметка брода заняли около двух часов. За это время Тэш так намерзся в холодной воде, что перестал ощущать собственные ноги. Самое время было возвратиться в лагерь, выпить чего-нибудь покрепче и согреться у костра.
Когда они вернулись в лагерь, было уже темно, и переправу решили отложить на следующее утро. Тэш, наученный горьким опытом, велел выставить на ночь усиленный караул. Вокруг тесно стоящих палаток по его команде воздвигли некое подобие каре из подвод. Ночлег прошел совершенно спокойно, люди и животные выспались и отдохнули.
На следующий день они преодолели переправу и благополучно выбрались на противоположный берег, даже не замочив ног ни госпоже Лоэ, ни ее служанкам, которые вполне оправились после вчерашнего потрясения и теперь напропалую строили глазки мужественным воинам. Оказалось, что отсюда до резиденции рукой подать. Вилла госпожи Лоэ располагалась на утопающем в зелени холме. Рядом с ней виднелись шикарные усадьбы городской знати, предпочитавшей селиться не слишком далеко друг от друга. Вилла действительно была упрятана за высокими неприступными каменными стенами. Караван юркнул в узкие ворота, и после того, как челядь разгрузила остатки захваченного из города добра, господин Шанли пригласил всех на небольшой пир. Соседей на него не звали: большой прием готовился на следующий день, когда госпожа Лоэ окончательно устроится на новом месте и сможет достойно встретить важных и уважаемых гостей. Пока же развлекались, в основном, домашние. Обилие яств и горячительных напитков способствовало всеобщему веселью. Тэш разучивал при помощи остальных конвойных длинную и непристойную песню и уже почти освоил два куплета, когда к нему подошла шустрая горничная и с опущенными в притворной скромности ресницами сообщила, что госпожа желает отблагодарить его лично. Тэш с некоторым сожалением покинул веселую компанию и направился вслед за девицей, которая выглядела чертовски соблазнительно даже в неуклюжем балахоне. «Женщина, умело завернутая в самую бесформенную тряпку, выглядит не менее аппетитно, чем совершенно раздетая, — подумал Тэш. — С развитием индустрии одежды и парфюмерии наши бабы почему-то растеряли древние секреты женской привлекательности: все, что они умеют, — это намазаться и полностью обнажиться».
До сих пор он бывал лишь в одном богатом поместье — в резиденции сенатора Ранкаста, которая, по сравнению с жалким тюремным Обиталищем, показалась ему жилищем весьма роскошным. Теперь же он убедился в том, что дом сенатора был обставлен с показной скромностью, если не сказать, бедностью. С летней резиденцией госпожи Лоэ не мог бы сравниться ни один земной дворец. Струились тяжелые портьеры с вышитыми жемчугом драконами. Ноги утопали в нежнейшем ворсе ковров. Одуряюще благоухали экзотические растения в причудливых вазах. Светильники, заправленные ароматическими маслами, отбрасывали нежный свет на пурпурные драпировки и горы алых с золотом подушек, разбросанных повсюду на полу. Наконец, пройдя сквозь анфиладу комнат, Тэш оказался в личной приемной госпожи Лоэ и застыл пораженный царящим здесь великолепием.
Госпожа Лоэ восседала на груде подушек. Из-под разноцветных шелков, служивших ей одеянием, соблазнительно выглядывала ее нежная стройная шея и волнующе обнаженное плечо, на котором тончайшая лиловая ткань была скреплена рубиновой брошью. Ее смуглая, благородной формы, рука, на запястье которой звенели, касаясь друг друга, браслеты, держала серебряный тончайшей чеканки кубок с подогретым вином. Свободной рукой она изысканным жестом указала Тэшу на место рядом с собой. Тэша не нужно было упрашивать. Удобно усевшись, он взял из рук хозяйки кубок и, глядя ей в глаза, осушил его, не отрываясь.
— Вы вели себя мужественно, десятник Тэш, — проворковала она, не отводя от него влажных блестящих глаз. — Надеюсь, вы проявите еще большее мужество и в весьма приятном сражении.
— Мадам, — ответил Тэш, — я давно уже мечтаю найти столь достойного противника.
И он, склонившись, поцеловал ее в горячую смуглую шею, на которой трепетала голубая жилка. Госпожа Лоэ вздохнула, прикрыла глаза и, положив ему на плечи изящные, но уверенные руки, привлекла Тэша к себе. Тусклые светильники, словно по чьей-то команде, один за другим погасли, не желая подсматривать за тактикой и стратегией предстоящего горячего поединка.
Госпожа Лоэ действительно оказалась великолепным противником — Тэш никак не ожидал, что эта важная изнеженная дама окажется такой хрупкой и страстной одновременно.
Тэш, конечно, еще много ночей с энтузиазмом проверял бы боевые качества госпожи Лоэ, но сенатор, отпуская свою внешнюю охрану, четко обозначил обязательный срок возвращения. На следующее утро они уже тронулись в обратный путь, объединившись с такой же наемной охраной владельца ближайшей виллы — изнеженного молодого человека, который, как полагал Тэш, вряд ли позволит соседке очень уж скучать от недостатка мужского внимания. Госпожа Лоэ сдержала свое слово, и управляющий отвалил им куда больше тех подъемных, которые выдал им эконом сенатора Ранкаста. Отсчитывая Тэшу его долю, превосходившую долю всех остальных, господин Шанли, усмехаясь, заметил:
— Вы обладаете необыкновенными качествами, десятник Тэш. Госпожа вами очень довольна. Я полагаю, что воин столь блистательных достоинств не долго пробудет в низком звании десятника. Я посылаю депешу сенатору Ранкасту с самым положительным отзывом о вас, а госпожа Лоэ уже скрепила ее собственной своей печатью. Но, возможно, вам представится шанс выдвинуться раньше, чем вы сами рассчитываете. После столь блестяще выполненного поручения вам наверняка дадут короткий отпуск. Об этом я собственно и просил. Надо же вам потратить в свое удовольствие полученные премиальные. Но если вас привлекают не только местные кабаки и если вы пожелаете познакомиться с людьми, которые смогут и захотят вам помочь в служебной карьере, заходите как-нибудь вечерком по адресу Канатная, 10. Спросите господина Ландри и сошлитесь на меня. Возможно, вам понравится не все, что вы там увидите и услышите, кое-какие вещи покажутся излишне рискованными, но вы, как мне кажется, любите риск и не давали никому никаких клятв. А дальше уже сможете самостоятельно решать и делать выводы.
— Не знаю, последую ли я вашей рекомендации, — ответил Тэш, по собственному опыту зная, что никогда не следует проявлять чрезмерную суетливость. Управляющий госпожи Лоэ выглядел человеком весьма умным и приятным, но Тэш уже давно привык никому не доверять. Тем не менее он обещал сенатору Ранкасту сразу не отвергать поступающие предложения и не избегать никаких сомнительных знакомств, да и внутренний голос настойчиво подсказывал ему то же самое. Поэтому он решил зайти по указанному господином Шанли адресу при первой же возможности — мало ли какие перспективы откроются за этим новым приглашением?
Посвежевший, в удобном новом платье, с флягой, наполненной лучшим вином из погребов госпожи Лоэ, Тэш, насвистывая, вышел из ворот летней резиденции в сопровождении своего отряда и еще двадцати наемников, тоже возвращающихся в город. Обратный путь оказался сравнительно легким, поскольку единственно, с чем им пришлось бороться, была усиливающаяся жара. Переправившись через знакомый брод, они уже на следующий вечер оказались у ворот города. В казармах Тэша встретили весьма благосклонно — видимо, слава о его героизме уже докатилась до командования — ему даже вынесли благодарность перед строем. Сенатор Ранкаст действительно дал ему короткий отпуск. Пока что Тэш решил не посвящать его в подробности разговора с управляющим Шанли, решив сначала разобраться, куда и откуда дует ветер, и следующим вечером он уже стоял перед домом номер десять по Канатной улице.
Частная записка куратору Ранкасту от агента Р-175, работающего на третьей планете (местное название «Земля»), вращающейся вокруг желтого карлика (местное название «Солнце»)
Дорогой Ран! Приветствую тебя нижайше… До меня дошли слухи, что ты вытащил из неприятной истории моего бывшего подопечного. За это тебе, приятель, спасибо. Материал действительно прекрасный, но ты с ним, прошу тебя, поосторожней. Во-первых, он, как говорят у них на планете, «везунчик», и теория вероятности к нему более чем благосклонна. Во-вторых, он обладает уникальными для его расы психофизическими характеристиками. Уж не знаю, на какое сверхважное дело ты его собираешься бросить и какую очередную прореху в своих блестящих планах им заткнуть, но имей в виду — он мне нужен невредимым.
Как идут дела? Мне тут сообщили, что ты остепенился и стал очень важной персоной. Рад за тебя, милый. Там у вас, по крайней мере, спокойно, а ваши горцы и джунгли — сущий пустяк, стоит только захотеть и использовать нормальную современую технологию, можно в два счета вычистить и то, и другое. Впрочем, для испытательного полигона лучше оставить все как есть, да и «высшие» склоняются к тому же мнению.