А потом начали выяснять, какие стены следует снести, чтобы сделать первый этаж более просторным.
Вере удалось купить билет только на более поздний рейс. Себастьян с Гербертом взяли напрокат автомобиль и теперь вызвались съездить за моей ассистенткой во Флоренцию. В машине всего четыре места, так что я добровольно отказалась от развлечения.
Мне хотелось побыть одной и приготовить ужин.
Наслаждаясь покоем, я прилегла на тахту в своей комнате, из окна открывался вид на терракотового цвета долину. От всех сегодняшних волнений меня сморило.
Я проснулась от стука в дверь.
Господи. Неужели они уже вернулись?
Я даже не услышала, как подъехала машина.
— Да? — сказала я осторожно.
В дверях стоял Макс.
Желудок сжался.
— Как ты сюда попал?
— Какая разница? Мне нужно с тобой поговорить, — ответил он подходя ближе.
Может, я сплю!
Почему он не может оставить меня в покое? Может быть, ему наши дружеские отношения важны, но меня-то они мучают. Если адрес ему дала Вера (а кто же еще?), то у нее будут неприятности.
— Макс, я больше не хочу ничего слышать! Давай забудем. За последние месяцы мне так много пришлось пережить. Я приехала сюда, чтобы отдохнуть и набраться сил.
— Ну вот, как всегда. Ты все время увиливаешь от серьезных разговоров. Если у меня нет шансов и ты хочешь от меня избавиться, пожалуйста, но сначала ты меня выслушаешь. — Сначала в его голосе звенел металл, но потом он заговорил спокойнее: — Может быть, ты не заметила, но я влюблен.
Опять двадцать пять. Зачем ему исповедоваться мне по поводу этой своей дурацкой любви? Чтобы я поняла его проблемы и его не мучила совесть?
— Макс, пожалуйста, избавь меня от подробностей. Я не хочу выслушивать, как сильно ты любишь какую-то там модель.
Он невозмутимо продолжал:
— Не спеши. Конечно, ты симпатичная, но ты не модель. К счастью!
Я смутилась.
Он посмотрел на меня:
— Да, я с самого начала был влюблен в тебя, но ты, само собой разумеется, не могла или не хотела ничего замечать, потому что видела одного Леандера, а меня считала самым обыкновенным бабником. Ладно, признаю, что сам дал тебе повод так думать.
Меня поразила слепота? Теперь я увидела все в другом свете, его подарок на день рождения, его поддержка, его нелюбовь к Леандеру.
Макс продолжал:
— Когда история с Леандером наконец завершилась и ты начала понемножку от него отходить, мы стали друг другу ближе, но я не знал, готова ли ты для новых отношений или я нужен тебе только как отвлекающее средство. Я решил выждать. В ту ночь, которая, кстати сказать, была чудесной, я забыл о своих благих намерениях. А когда на следующее утро ты сказала, что чувствовала присутствие третьего лица, я, естественно, подумал про Леандера и готов был влепить самому себе оплеуху, потому что так поторопился.
Ущипните меня кто-нибудь! Неужели это правда?
Если я не ослышалась, Макс только что признался мне в любви.
— Но я думала, что это ты влюблен в другую, — возразила я оторопело.
— Теперь я об этом знаю. Если бы твои подруги не были столь болтливы и не позвонили мне вчера вечером, я бы потерял всякую надежду, потому что после моей второй попытки поговорить о той ночи ты так ничего и не поняла и собралась все бросить.
— Ну, тут поработали настоящие профессионалы.
Он взял в руки мое лицо:
— Ты сумасшедшая!
Я отстранилась и сделала шаг назад:
— Минутку, я совсем запуталась. Сначала мне нужно прийти в себя.
Он притянул меня и поцеловал одним из своих поцелуев, от которых у меня начинала кружиться голова.
Теперь я все поняла!
Я была счастлива, просто счастлива!
Но я ведь заслужила счастье, мне пришлось так долго ждать и столько раз разочаровываться.
— И что теперь будет? — неуверенно поинтересовалась я. Теперь уже ни за что не стану покупать кота в мешке.
Макс засмеялся:
Ну, ты откажешься от своей квартиры, на следующей неделе я представлю тебя своей матери, которая даст тебе кучу полезных советов, как сделать меня счастливым и из чего готовят мое любимое блюдо. А по вечерам мы будем на пару решать кроссворды. Годится?
Очень смешно!
— А ты не мог бы вести себя серьезно?
Он снова усмехнулся:
— А ты этого хочешь? Нам следует выступить друг перед другом со скучными докладами насчет того, как ты представляешь хорошие отношения и чего хочу я? Тебе не кажется, что мы достаточно давно друг друга знаем, чтобы понимать, как все будет? Не могла бы ты просто мне довериться, расслабиться и осознать, что из Савля я превратился в Павла? Я хочу быть с тобой и сделаю все возможное, чтобы этого добиться, но я не начну меняться как личность, и упаси тебя Боже стать другой! Мне нужна Пия, которую я знаю, с ее неуверенностью, со странными идеями, потрясающи юмором и очаровательной беспомощностью, это тебе понятно?
А мне нужен он, но в моей голове прочно застрял образ неисправимого бабника.
— А ты можешь себе представить, что рядом будет всего одна женщина? Я имею в виду, будешь ли ты мне верен?
Макс взял меня за руки и серьезно сказал:
— Пия, у меня была масса приключений с женщинами, но измены — это не по мне. Мне не хотелось по-настоящему знать ни одну из этих женщин потому что я не был готов связать с ними жизнь. Я мало что могу тебе предложить, разве только мое слово, что я ничего не хочу так сильно, как быть с тобой. Теперь от тебя зависит, можешь ли ты мне доверять или всегда будешь видеть во мне только любителя острых ощущений.
Я почувствовала, что он говорит искренне, а разве есть другой способ убедиться, кроме того, чтобы самой проверить?
В конце концов, я все равно уже в его власти.
Конечно, все может пойти наперекосяк, может быть, я еще пожалею, ведь от разочарований не застрахован никто.
Но куда больше я буду жалеть, если не сделаю попытки.
— Надеюсь, ты не потеряешь свой шарм, иначе мне будет скучно. — Я улыбнулась.
— Это значит «да»?
Я кивнула. Макс вздохнул, закружил меня и крепко поцеловал.
И тут я услышала странные звуки.
Макс замер на месте:
— Чуть не забыл. Ваши подарки!
Мы спустились вниз. Он взял в руки корзину.
— Для всех троих. Каждой по подарку.
В корзинке лежали три котенка. Черный, рыжий и серый в полоску.
Я засмеялась.
— Ну, я вспомнил, что вы всегда боялись закончить жизнь старыми девами, у которых единственное родное существо — это кошка, поэтому идея показалась мне забавной.
Мне тоже!
Теперь у меня есть любимый мужчина? Я повзрослела?
Оказалось, что в этом нет ничего смешного. Может быть, потому, что его зовут Макс и он ни за что на свете не захочет запихнуть меня в бесполый бежевый костюм.
Конечно, я бы его проворонила, если бы не мои подружки. Но для чего же еще в мире существует дружба?
Естественно, все, кроме меня, знали о приезде Макса, так что никто особо не удивился.
Мы провели чудесные выходные и совсем не хотели уезжать. Но нас ждали новые дела.
Катарине предстояло родить ребенка, Герберту — сходить в аптеку, чтобы закупить новую порцию лекарств, мы с Верой хотели заняться распространением биографии Леандера, а еще нужно было организовывать фонд.
В мае мы загрузились в самолет, держащий курс на Тоскану. Мы — это Макс, Катарина с Руфусом, Герберт и Вера.
Макс снова поразвлекся: отвел стюардессу в сторону и доверительно, но достаточно громко, чтобы все могли слышать, — сообщил, что его девушка, то есть я, панически боятся самолетов (выдумано прямо на ходу). Меня это не обидело, просто ближайшие пассажиры озаботились моим состоянием и очень трогательно за мной ухаживали. Передо мной сидел инженер на пенсии, который пытался объяснять мне во всех подробностях, что означает тот или иной шум, и для пущего успокоения ласково похлопывал меня по руке:
— Все нормально. Вот сейчас мы запускаем двигатели. Может быть, нас слегка потрясет, но и это вполне нормально. — Всё и все вокруг казались совершенно нормальными, кроме моего любимого мужчины по имени Макс.
Сказав, что на меня уже начал действовать валиум, я быстренько закрыла лицо маской и, все еще красная, устроилась в кресле поудобнее.
Я размышляла о том, как за последнее время изменилась моя жизнь, и чувствовала себя очень счастливой.
Когда после достопамятного, судьбоносного пребывания в Тоскане мы вернулись в Германию, нас ожидало несколько сюрпризов.
Биография Леандера за пару недель добралась в списке бестселлеров до самого верха.
Наш финансовый директор удивлялся, что Леандер не очень сильно радуется такому успеху, и каждый день сообщал ему, как хорошо продается книга, не теряя надежды осчастливить господина Бергландта.
Еще раз мы с ним встретились, когда мне пришлось присутствовать при раздаче автографов.
Я считала, что он меня до смерти ненавидит и не удостоит даже взгляда, но, как ни странно, он, похоже, проникся ко мне уважением и даже снова пытался клеиться.
Мы так хорошо подходим друг другу, заявил Леандер. Если бы он только послушал меня, когда я рассказывала, что такое Витта. Но ведь никогда не поздно начать все сначала.
Я прекрасно понимала, что все эти попытки предназначены не мне, а его деньгам, которые он, вероятно, пытался вернуть не мытьем, так катаньем.
Но Леандеру грех обижаться, ведь суета вокруг биографии поспособствовала его карьере. Он получил новое шоу в субботу вечером на крупном частном канале и очень выгодный договор на рекламу.
Но больше всего повезло бывшему мужу Витты. Он смог вернуться к нормальной жизни и нашел работу в фирме, занимающейся организацией ярмарок.
К Рождеству мы создали фонд, окрестив его «Жажда странствий».
Катарина, будучи уже на восьмом месяце, закатила по этому поводу грандиозный праздник, пригласив высокопоставленных гостей и не забыв при этом подставить им кружку для сбора пожертвований.
В прессе гадали, кто же отец ее ребенка. Катарине очень льстил спектр вероятных кандидатов. Речь шла исключительно о людях весьма значительных. Только один раз она обратилась за помощью к своему адвокату и потреб